Дитя великого чародея.

      Летти ещё раз сдавила в ладонях носовой платок, промокший до нитки. От напряжения на ее прелестном личике проступили синеватые венки. Она уставилась на маленького Моргана, который приспокойно собирал башню из кубиков. — И как он может быть таким спокойным?! — поразилась она. — Он же сопливый ещё совсем, ничего не понимает, — проскрипел Кальцифер, голос которого от волнения сделался очень визгливым. — Но ведь речь идёт о жизни его матери! — Летти всплеснула руками. — Неужели он не чувствует это сердцем?! — Иногда я вообще сомневаюсь что у него есть сердце, — буркнул огненный демон, рассыпая ворохи искр, — он весь в отца. В этот момент, громко топая, по лестнице спустился взмыленный чародей Салиман. Он чуть не споткнулся о Моргана, который никак не хотел убраться с прохода, проглотил короткое крепкое слово, которое не полагалось говорить в присутствии детей, и протопал к камину. Выхватил щепцами полено, на котором сидел Кальцифер и снова поспешил к лестнице. — Это что за дела! — завизжал демон, сударожно пытаясь удержаться, на почти прогаревшем чурбаке. — А ну, верни меня на место! Я на это не подписывался! — Что там происходит! — воскликнула Летти, хватая мужа за рукав— Объяснись! - Нет времени! - рявкнул чародей, и тут же добавил уже мягче. - Пойми, любимая, каждая секунда на счету! И с этими словами он бросился вверх по лестнице. Девушка снова упала в кресло совсем без сил. Без Кальцифера в комнате стало очень темно и холодно. Казалось изо всех углов на Летти таращились кошмарные тени. Морган, тоже почуял неладное, он подошёл к тете и запрыгнул к ней на колени. Летти обняла его и стала гладить по голове. - Все будет хорошо, - шептала она, что бы успокоить хотя бы себя.       Примерно через час, когда все в замке затихло настолько, что Летти могла отчётливо слышать стук своего сердца, раздался детский плачь. Негромкий, неуверенный, но всё-таки живой детский голос. От сердца, впрочем, отлегло не сразу. Летти сняла в колен племянника и ринулась вверх по лестнице.       Когда она вбежала в комнату, все было уже кончено. Софи лежала на кровати, прижимая к груди розового новорожденного младенца. Хаул сидел рядом, закрыв лицо руками, но даже так было видно что он плачет, а Салиман, трясущимися руками стирал с пола остатки пентограммы. - Софи, миленькая! - Летти подбежала к сестре. - Ты как, в порядке?! - Конечно, - слабо улыбнулась та, скорее что бы успокоить Летти, - Все хорошо и все благодаря Салиману. - А обо мне все опять забыли! - раздражённо фыркнул Кальцифер, которому на самом деле было уже все равно. - Да, без Кальцифера не обошлось, - Салиман рухнул на диван у стены и вытер пот со лба. - А ты чего ревешь! - Летти хлопнула Хаула по плечу, - Мужчина ты или нет?! - Да плевать мне, что ты там думаешь! - рявкнул чародей и наконец обнял жену. - Я чуть было не потерял все, что у меня было...Все! - Ну тише, тише, - примиряюще сказала Софи. - Лучше скажи, как мы ее назовем? Волшебник поднял глаза на новорожденную дочку, которая доставила им всем хлопот этой ночью. Он даже не знал, что ему полагается испытывать в такой ситуации, но посмотрев на сонное личико девочки он почему-то улыбнулся. - Давай назовем ее Хару, - предложил он и погладил девочку по голове, покрытой белым пушком. - Отлично, - улыбнулась Софи и тут же заснула, и все прекрасно понимали почему. Сегодня эти двое прогулялись по границе между жизнью и смертью, а это отнимает чертовски много сил.