Двойная обещанная жесть!

      Сато элегантно положил левую руку на спинку девушки чуть ниже поясницы, так что пальцы игриво заходили немного на упругую задницу Даркнесс. Правой он открыл дверь в ванную и помог своей девушке войти.       Ему так сильно хотелось поскорее оголить свою Тину, чтобы побыстрее… «освежиться»! Его левая рука переместилась на излучину бедра, а вторая точно так же обняла девушку, с другой стороны. Взявшись руками за тонкую материю, Сато хотел приподнять пеньюар и снять его через голову бравого танка, но… Его пальцы уже немного касались попочки Даркнесс, которая выбивала из него все мысли и оставляла только чувства, а также страсть. Теперь же его хватка откровенно съехала к «булочкам» девушки, и он хорошенько впился в них ладонями. Кадзума то ласкал эту попочку круговыми движениями, то впивался в них пальцами так сильно, как будто бы боялся отпустить. Как будто бы, если бы он совершил это, то растаял бы! И растаял из этого Мира насовсем, а вовсе не перенёсся в место наподобие чистилища — обитель Богов… Поэтому он всё кружил, порхал своими ладонями и пальцами по девичьей попке, даря по-настоящему элегантное наслаждение той части Даркнесс, которой никто и никогда в жизни не уделял ТАК много внимания.       Парень взглянул прямо в глаза Лалатины и, казалось, хотел что-то спросить, так как его нижняя челюсть была приоткрыта. Впрочем, вероятнее он просто был поглощён желанием, так как глаза «горели» от страсти.       Вот так глупо он и смотрел на свою зазнобу с пару секунд, не отпуская её попку, пока не придумал чего поумнее. А именно «слиться» с пухлыми девичьими губами в жарком поцелуе. Сато так и продолжал ласкать девушку в двух местах: руками и губами одновременно, не в силах отпустить ни одно, ни второе. Поцелуй был требователен и страстен, так как порывистыми и настырными движениями языка он изучал чувственный ротик Даркнесс. Но не смотря на всю любовь к поцелуям, к этой нежной и чуткой части Тины, этим пышным губам и ротику, что стонет слаще всех на свете, основное его внимание, как и ласка были направлены на девичью попку. Лалатине не надо было быть Богиней, провидицей или «эксрасексом», чтобы ощущать и знать мысли, а также чувства партнёра, в абсолютно всех смыслах этого слова. И когда Сато отстранился от её губ, чтобы перевести дух и полюбоваться смущённым взглядом девушки, она, сгорая от стыда всё же спросила. — Кадзу, ты это… — «Залилась» она краской. — Весь вечер всё… внимание только этой моей части посвятишь? — Без протеста, чуть робко закончила свой вопрос. — Блин, Тин! Ну что я могу поделать, если твоя задница околдовала меня? — Сато говорил со всей серьёзностью, но и одновременно с мальчишечьим пылом. Впрочем, его руки уже скользили выше, забирая с собой тончайший материал немногочисленной одежды партнёрши. Проводя руками снизу-вверх, парень не отказал себе в удовольствии пройтись по этой сексуальной и гордо стоячей груди Тины. А когда, наконец, снял через голову пеньюар, отбросив его ко входу комнаты, «закружил» прелестницу в новом откровенном поцелуе.       Руки парня также не скучали без дела. Одна легла на излучину бедра, как раз поверх белых стринг Даркнесс, а вторая, минуя идеально выбритый лобок, подлезла под эти узенькие трусики к «кошечке» девушки. Порывистость поцелуев всё нарастала. Парень плотно прижался своей грудной клеткой к аппетитным и горячим сиськам Тины. Правой же рукой начал «изводить» напарницу, так как робкая и рассудительная Даркнесс — это плохая Даркнесс!       Дыхание девушки сбилось, от чего в один момент она сделала Сато практически искусственное дыхание, так как потеряв ритм, наполнила его своим. Впрочем, её Кадзу это ничуть не смущало, потому что этот знак, как и проступившая «влага» на её губках всё ближе подводили его к «горячей» ночке.       Чуть отстранившись от защитницы, Сато промолвил своей зазнобе, — Давай снимем с тебя это «отвратительное» бельё! А не то намочим его! — Тебе не понравилось?.. — С ноткой досады в голосе, девушка продолжила. — А я же ради тебя старалась, наряжалась… — И так легко с частицей обречённости выдохнув, то ли применила всё своё театральное искусство, то ли искренне посетовала. Впрочем, Кадзума чуть «смягчился» и искренне ответил, — На тебе? Нет.       Встав на одно колено, в дополнение к своим словам напоследок с задором шлёпнул эту попку ещё один раз и стянул «ненавистные» стринги. Далее помог даме усесться на деревянную банную скамью и, взяв в руки металлический светло-коричневый ковш с красным орнаментом, принялся ухаживать за своей дамой. Лалатина аккуратно подобрала свои длинные и роскошные волосы, наслаждаясь элегантностью, с которой Кадзума ухаживал за ней, поливая тонкой струйкой воды её обнажённое тело. Впрочем, дойдя до груди, парень не смог конкретно не прижаться своей левой пятернёй к правому «холму» обворожительной женственности девушки. Закончив с этой частью, парень уделил внимание и ручкам леди, и её элегантной спинке, которая была словно выточена из мрамора гениальным резчиком, и животику девушки. Именно так он и вернулся к лобку Лалатины. Разведя в стороны стройные ножки, он очертил контрастом ощущения и мысли девушки прохладной водой по сравнению с творившимися страстностями. Чувства защитницы взорвались тысячей ярких искр внутри, а разум «отдалился», позволив сознанию сконцентрироваться на наслаждении и испытываемых ощущениях. Где-то на границе таявших мыслей героини, было, — «Ах, мой нежный, Кадзу, поверь… «там» и так уже полно… «воды»!       Этот строй нестройных мыслей прервал её возлюбленный словами, — Ну и грязнуля же ты, Тина! Смотри, какое грязное пятнышко на тебе! — «Что? Где? Не может быть?» — Лишь чуть опасливо и поверхностно подумалось девушке, так как мыслить, а тем более внятно говорить сейчас была неспособна! — Ну ничего, сейчас я его. — С наигранной ленью парень лизнул свой палец и принялся «очищать» объект своей страсти. — Кхм, что-то не поддаётся… Ладно уж… — И на последних словах парень приложился своими губами аккурат выше «губ» девушки к её… нервному центру. И под вполне благовидным предлогом стал услаждать, в смысле, помогать даме сердца стать «чище»! Упругий, но такой нежный язык любимого человека, ласкавший клитор и без того разгорячённой Даркнесс, начал подводить девушку к оргазму.       «Козёл, кабель! Не смей!!! Эту?.. Эту тупорылую сучку? Она же никто! Слышишь? Никто!!! Даже магией не владеет!» (Тут Аква безусловно была не права. Так как было очевидно, что любовной магией Даркнесс владеет в полном объёме, и её женские чары прочно сковали юного мечника!)       «За всю жизнь всё, чего смогла добиться, так это отрастить «дойки» и больше ничего!!!» — Внутри себя Аква и, правда, орала от боли, чувствуя себя ненужной и преданной. А также «сгорала» от страсти, так как её невинное, никем не ласканное естество, «пылало» злой и чёрной завистью. — «Так только меня, Кадзума, можно ласкать… Только Богиню… Разве, нет?..» — Магия работала идеально, но взор Аквы стал расплывчатым и нечётким вовсе не из-за последнего… Девушка плакала. — «Ты же меня выбрал?..» — Последние слова дополнил поток «водной магии». Вот только не Божественной, а вполне себе Земной и девичьей…       Тем временем Лалатина, практически готовая… кончить, стонала, как полоумная и вцепилась в волосы своего Кадзу.       От хитрого «кота» Кадзумы не ускользало всё, что происходило с девушкой и её чувствами. Он вполне осознанно вёл девушку по «тропе» страсти к самой… грани. И вот теперь, отстранившись, — Тин, а как насчёт того, чтобы меня «помыть»?       Ничего не понимающая и в довесок не соображающая под накрывшей и унёсшей на самое дно «волной страсти», девушка всё же инстинктивно подскочила. Мечник, поднимая черпак, который так и остался лежать на скамье, остановил у своего мощно вставшего достоинства, вполне понятно намекая девушке. Тина же, сошедшая с ума от страсти, откинула протянутый ковш со словами, — Я и сама тебя всего вымою! — Яростно принялась стаскивать верх одежды с любимого человека. И не став долго томить любимого, параллельно шла своим язычком от его шеи к поясу, делая его кожу… чище.       Когда она разобралась и с нижней одеждой того, кто смог пройти в ней все психологические блоки, травмы прошлого, и разглядевший под бойкой пошлячкой её душу, она готова была сделать для этого человека всё! Абсолютно ВСЁ! И недолго думая, со всей яростью страсти, далеко не в первую очередь страстью неудовлетворённости (хотя, казалось Сато именно этого и добивался?) она в прямом смысле слова «надела» свой чувственный, страстный ротик, не взирая на размеры этой бодро стоящей и здоровенной… «бандуры». Даркнесс, сидя на корточках, старательно услаждала чувства своего избранника — не просто… сосала, а гортанно посасывала, охваченная «океаном» творившегося доверительного разврата в этой ванной, с какой-то ноткой требовательности!       Сато, смотревший на эту завораживающую картину сверху вниз, не мог поверить, что это его Тина. Он хотел, чтобы девушка раскрепостилась и, конечно, хотел яркого… удовольствия, поэтому и не дал даме кончить первой. Но «происходящая» картина цепляла не только его естество или чувства, она без всяких допущений, по-настоящему, цепляла и сердце парня. Сейчас в его глазах Даркнесс не становилась ниже. Она становилась выше! Более того, Сато отдавал внутри себя лишь положенное восхищение и уважение перед такой женственностью напарницы. Будь эта бывшая в… употреблении грязная портовая девка, она бы и капли уважения не заслужила, но это то была его честная Тина, которая совсем недавно была девственно чиста! Впрочем, теперь настала очередь Кадзумы туго и медленно соображать. Он отодвинул все мысли в сторону вместе с последней, — «Тинчик, ну ты даёшь!» — И позволил себе насладиться всеми чувствами, что Лалатина хотела доверить и подарить ему.       «Не тронь его! Не смей, белобрысая Шлюха!» — Орали мысли в голове Аквы, отдаваясь тупой и гулкой болью по черепной коробке, без выхода накопившейся злости и без выхода, накопившегося… желания. Впрочем, когда её Кадзума (как она считала) стал неровно дышать и попросил Лалатину о том, чтобы она ускорилась, даже боль в голове Аквы, куда-то ушла, уступив внутреннему крику. — «Нет, нет! Перестань! Отпусти моего Кадзуму, тупая ты, Манда!» (Но вскоре наблюдательница, так сказать… эмм, из «первых рядов»), добавила, — «Выплюнь, Дрянь!!!..... Шлюха, как ты посмела перейти дорогу Богине Воды???!!!» — Аква начала каст непростого заклинания, которое не было среди доступных сейчас дурёхе-жрецу, половину способностей вкладывающей в «Красоту стихий»…       Тина, весьма пошло смотря в глаза Кадзумы, облизнулась, медленно проведя языком по своим нежным и умелым губам. Кадзума же смотрел на неё одновременно потрясённый и в то же время очень счастливым взглядом удачливого парня, которому за всю жизнь среди безмерного малого числа перепал приличный! и чувственный… отсос! — Блин, Тин… Я не знаю, как выразить ВСЁ… Но спасибо тебе, мой златокудрый пошлый крольчонок!!! — Парень вложил в свои слова и восторг испытанного шедеврального оргазма, и уважение перед раскрывшейся женственностью девушки.       Он встал и сам помог девушке подняться, и это не было лишним, так как не только Сато, но и девушка потеряла счёт времени за настолько страстной работой. И аккуратные ножки её затекли.       После этого парень обнял Даркнесс сбоку, держа одну руку на девичьей спинке, а вторую на торсике девушки, страстно прошептал в ушко, — Тиночка, пойдём в комнату… приляжем? Я, кажется, тебе задолжал! — Сказал он откровенно без утайки своих мыслей девушке, которая сделала его к себе ещё ближе за этот вечер.       Даркнесс послушно ответила ему с блестящим взглядом не только от неудовлетворённой страсти, но и любви, — Кадзу, ты можешь… трахать меня, так как хочешь!!!       «Тина, как я ждал этих твоих слов! Моя нереально двинутая, Возлюбленная!» — В сумасшедшем коктейле любви, самодовольства и уважения «мурчали» мысли парня. — Идём скорее! — С новой волной задора и не только в… голосе, звонко сказал Сато.       Тем временем, поглощённые друг дружкой любовники и не видели, как по углам комнаты кристаллизовался пар в самые настоящие бритвенно острые тончайшие ножи, ждавшие мысленного приказа искромсать страстную парочку, разрезая не только плоть, но и кости… Приказа… Который, так и не последовал…