***
После завтрака Питер, наконец, успокаивается. Он находит Баки где-то в доме, благодарит его и выходит на крыльцо с кружкой, уже остывшего, кофе. Он намерен сидеть тут и ждать Уэйда. Паркер искренне надеялся, что тот придет. Хотя, по факту, он должен был. Потому что его костюм все еще мирно лежал в рюкзаке Питера. Паук, почему-то, сомневался, что у Пула есть какой-то запасной. Проходит примерно час. Кофе был выпит, а солнце окончательно поднялось из-за горизонта. Стояла приятная погода, и Питер даже жалел о том, что ему придется сегодня уехать. Если он уедет с отцом, то будет счастлив, потому что Тони, наконец, обретет счастье тоже. Они снова будут жить вместе, снова будут семьей. Их ждали миллионы часов, проведенных вместе. Они снова будут выходить куда-нибудь в парк, пока родители будут сидеть на скамье, что-то обсуждая с матерью Неда, Питер со своим лучшим другом, будут делать, например, какой-нибудь задание по биологии. Или они будет проводить свои вечера в гостиной. Родители будут смотреть какие-то свои любимые фильмы по третьему кругу, а Питер будет валяться на мягком ковре, занимаясь своими делами, периодически встревая в их беседу. Или они вместе будут ходить в какие-то дорогие (и не очень) кафе, чтобы побаловать себя чем-то, кроме стряпни Роджерса. А потом Стив и Тони отправятся на очередное задание Мстителей, поцеловав сына в лоб, попросив вести себя аккуратно. И Питер будет часами сидеть возле панорамных окон в зале, ожидая их возвращения. А если Питер вернется один, то… Изменится ли что-нибудь? Будет ли Тони чувствовать себя лучше? Паркер не знает. Наверняка, тот очень соскучился по своему сыну, и возвращение Питера будет для Старка чуть ли не праздником. Они встретятся прямо в коридоре. Тони увидит Питера возле входной двери, уставшего, но вполне себе живого и здорового. Старк тут же бросится обнимать сына, поглаживая по волосам. Он, вероятно, будет шептать какие-то глупости. Они оба будут плакать, просить друг у друга прощения за все глупости, что были между ними, а потом все встанет на круги своя. Бессонные ночи, проведенные в мастерской, кучи интересных историй, коих у Тони всегда было огромное множество. Казалось, что они никогда не закончатся. Потом Питер, возможно, уговорит отца слетать куда-нибудь. Возможно, в Германию. Или в Ирландию. Паркеру всегда хотелось там побывать. Они будут счастливы, как были счастливы раньше. Без Стива Роджерса. Если для того, чтобы Тони, наконец, стал счастливым, придется вычеркнуть из их общей истории Стивена Гранта Роджерса, то Питер готов был сделать все, чтобы так и случилось. Питеру хотелось, чтобы его родители снова были вместе. Ему хотелось, чтобы его семья снова стала полной. Но были вещи, на которые он никак не мог повлиять. И если отец не захочет домой, то он сделает только одну попытку, чтобы уговорить его. Если сердце Капитана не дрогнет даже после этого, то он начнет стирать его из своей памяти. Да, тот факт, что Паркер съездил в никуда, разобьет Старку сердце, но зато они снова будут рядом друг с другом. И Питер надеялся, что больше никогда не оставит папу одного. — Ты чего такой кислый? — за всеми этими мыслями Питер даже не заметил того, что Уэйд все-таки пришел. Он вздрагивает на месте, непонимающе уставившись на Уилсона. Тот улыбается. Паркер улыбается тоже, тут же кидаясь на Пула с объятиями. — Хэй, булочка, — Уэйд обнимает Паука в ответ, зарываясь носом в его волосы. — Я думал, что ты не придешь, — признается Пит, отстраняясь в сторону. Он никак не может прекратить улыбаться. День только что стал еще лучше. — Я не мог не прийти. Во-первых, мой костюм у тебя, — Уэйд обнимает Пита на плечо. — А во-вторых, я обязан был узнать, что сказал твой папочка по поводу возвращения домой. И… Я соскучился, честно. Представляешь, я ворочался полночи, никак не мог заснуть. Парни чуть с ума меня не свели. Они постоянно говорят о тебе, — признается Уилсон, а у Паркера что-то трепещет внутри. Он на мгновение забывает, что речь идет о голосах, которых никто, кроме Уэйда не слышит. — И что они говорят? — О, ты им очень нравишься, булочка. Они говорят, что ты красивый, добрый, выглядишь, как чертов ангел. Паркер чувствует, что смущается. Он улыбается, крепко прижимается к Уэйду, тихо говорит. — Я так полагаю, что мне повезло с тем, какого демона я отхватил. Уилсон тихо хихикает. — Уэйд, слушай, — Дэдпул обращается все свое внимание на Питера. — Я тут подумал, что если папа не захочет поехать домой, то… Ты не хочешь поехать домой вместе со мной? Мы разойдемся там, где тебе нужно будет. — Я буду только рад, правда. А если твой папочка все же?.. — Я напишу тебе, если ты оставишь свой номер. Я дам тебе свой, — говорит Пит, заглядывая в его глаза. Раньше он никогда не всматривался в то, какие они красивые. Уэйд только молча кивает, а потом они сидят в полной тишине. Питер практически лежит на груди Уилсона, слушая его тихое дыхание. Идиллия. Паркер даже подумать не мог о том, что они дойдут до этой стадии отношений. Черт, как же он его ненавидел, как же он неловко себя чувствовал рядом с ним. А сейчас Питер не хочет, чтобы они расставались даже не секунду. Почему же чувства вспыхнули так ярко и быстро? Подростковая влюбленность? — Смотри, там твой папаша. Питер открывает глаза, смотрит прямо перед собой. Правда, Стив идет в сторону дома, натянул на себя толстовку Баки, его синюю кепку и черный рюкзак, в котором, видимо, лежали продукты. Роджерс с легкой улыбкой взглянул на сына. Добравшись до крыльца, он замер на месте. Уэйд мило улыбнулся, помахав Капитану. Кровь Питера застыла в него в жилах. Он молился всем богам в мире за то, что отец никогда не видел Дэдпула без костюма. — Доброе утро, малыш, — улыбается Стив, целуя сына в макушку. Тот довольно морщится, устремляя взгляд на отца. — Не сиди долго. Нас ждет диалог, ты помнишь. А Вы, молодой человек, — Капитан окидывает Уэйда взглядом, но снова ничего не говорит по поводу его внешности. — Держите свои руки и язык при себе. — Ну, пап! — недовольно бросает Питер в спину уходящего отца. — У вас прекрасный сын, мистер Роджерс! — вдруг говорит Уилсон. Пит тут же пихает его локтем в бок. Сердце Питера падает куда-то в пятки, когда Стив замирает в дверях. Паркер мысленно просит о том, чтобы тот не узнал голос. Капитан Америка медленно оборачивается на парней, улыбается, поправляя кепку. — У меня лучший сын в мире, мистер Уилсон. Питер готов кричать, когда слышит фамилию Уэйда, вылетающую изо рта отца. Капитан больше ничего не говорит, только заходит в дом, громко хлопнув дверью. Паркера бросает в жар, когда до него окончательно доходит, что отец, черт возьми, знает, с кем его сын второй день подряд обжимается на крыльце. Он знает, что весь свой путь Питер провел с Дэдпулом под боком. И вряд ли он очень сильно обрадуется этому. — Черт возьми, Уэйд! — Паркер недовольно толкает его в плечо. — Ты не мог просто помолчать?! Мои родители, если ты еще не понял, не очень тебя жалуют из-за рода твоей деятельности! — Он еще вчера догадался, что я — это я, булочка, — говорит Уэйд мягким голосом, словно пытаясь успокоить его. — Твой отец не дурак, это, во-первых, а во-вторых, он уже видел меня без маски однажды. — Видел? — Паркер успокаивается, как по щелчку пальцев. — Но… Он вчера ничего не сказал, он сделал вид, что не знает тебя. — Ну, булочка, видимо, тебя ждет длинный разговор, — Уилсон быстро целует Питера в макушку, пару раз проведя рукой по плечу. — Я пойду, ладно? — говорит он. — Напиши мне, когда все решится. Вечером я приду еще раз, обещаю. Питер только кивает, нехотя позволяя Уэйду сойти с крыльца. Он радостно машет Пауку, направившись в неизвестном Паркеру направлении. Пит смотрит ему вслед и чувствует какую-то непонятную тяжесть в груди. Не дай ему уйти. Питер вскакивает со своего места, быстро несется за Уэйдом. Он скоро исчезнет навсегда, ты же понимаешь? — Уэйд! — зовет Паркер, заставив Уилсона замереть на месте, оборачиваясь на него. Сделай это. Сейчас. — Что? Что случилось? — Уилсон обеспокоенно хватает Питера за руки, как только тот добегает до него. Он обеспокоено смотрит Пауку в глаза, пытаясь понять, что не так. К черту это. Питер, вероятно, будет ненавидеть себя. Будет думать о том, что сделал очень долго. Будет считать, что поторопился, но какая кому разница? Чувства, бушующие в сердце, никак не хотели угасать, и Пит практически сходил с ума из-за этого. Паркер крепко зажмуривается, поднимается на носочки и, аккуратно обхватив шею Уэйда руками, прижимается своими губами к его. Взрыв. Питер чувствует, как все внутри взрывается, как бушует какой-то ураган. Он чувствует, что горло сжалось так сильно, что он практически не может дышать. Черт возьми, только бы это не стало ошибкой. Паркер немного успокаивается, когда чувствует, как Уилсон отвечает ему, прикрыв глаза. У Паука на губах привкус горького кофе, мятной жвачки, а в носу стоит приторный аромат дезодоранта, которым Уэйд воспользовался с утра. Питер чувствует, как объятия стали сильнее, как Уэйд аккуратно подтолкнул его к ближайшей стенке, рядом стоящего здания. Его губы везде: на шее, на щеках, на губах, на лбу. Паркер чувствует, как теплые руки забираются ему под футболку, а потом слышит, как Уилсон тихо стонет ему на ухо: «Все же чувствуешь что-то?». Мир замер на секунду, когда они оторвались друг от друга, смотря прямо в глаза. Питер тяжело дышит, а потом крепко обнимает Уэйда, прикрыв глаза. От него пахнет так вкусно. И Паркер надеялся, что его собственный запах теперь тоже навсегда останется у него на одежде. — Думаю, что чувствую, — говорит он, улыбаясь, когда слезы счастья наворачиваются на глаза.***
После того, что случилось, Питер не хотел отпускать Уэйда. Ему хотелось провести с ним остаток дня, дав отцу еще немного времени на размышления, но потом он подумал про Тони и решил, что уже пора что-то решать. Если сегодня они со Стивом договорятся хоть о чем-то, то, вполне вероятно, что уже завтра оба будут в Башне, дома. Проводив Уилсона до центральной улицы, быстро поцеловав его на прощание, Питер берет с него слово, что тот вернется вечером, записывает в телефон его номер и бежит домой, готовый к долгой и нудной беседе. В голове у него метались кучи мыслей относительно того, что отец скажет. Что отец скажет по поводу поездки домой? Что отец скажет по поводу самочувствия Тони? Что отец скажет по поводу того, что его единственный сын решил закрутить романтические отношения с Дэдпулом? Паркер не хотел признавать этого, но он боялся. Ему было страшно, когда он заходил домой, прикрывая за собой дверь. Дома стоял какой-то приятный запах фруктов, а с кухни слышались радостные голоса Стива и Баки. Питеру снова стало обидно. В тот момент, пока его муж практически при смерти сидит в Нью-Йорке, уже два года, он сидит в каком-то маленьком домике в Остине, нарезая салатики под зорким глазом Баки Барнса. Паук медленно заходит на кухню. Взрослые тут же затихают. Питер молчит тоже. Он кидает быстрый взгляд на кучу фруктов, разложенных на столе, на несколько прозрачных контейнеров для еды и не очень понимает, что тут происходит. Он неловко улыбается, проходит в помещение, присев на стул, стоящий немного поодаль от стола. Стив смотрит на него. О, черт, он смотрит на него так же, как в тот раз, когда Питер случайно смешал не те реактивы на уроке химии и почти что уничтожил школьный инвентарь. Тони, конечно же, заплатил, а Пит с тех пор предпочел больше не отвлекаться от темы урока на какие-то глупые диалоги с Недом. Паркер знал, что этот взгляд не сулит ничего хорошего. — Я не буду мешать, — говорит Баки, поднимаясь со своего места. — Зайди потом в комнату, ладно? — он пару раз похлопывает Капитана по плечу, выходя из комнаты. Теперь напряжение стало только сильнее. Питеру захотелось провалиться сквозь землю. — Пап, я могу объяснить. — Я как раз хотел узнать, по какой причине ты, собственно, уже второй день практически лежишь в объятиях Уэйда Уилсона. Ты же знаешь кто он такой? — Питер закатывает глаза, недовольно что-то пробурчав. — Не надо закатывать глазки, Пит. Он — убийца. Наемник, у которого проблемы с головой из-за того, что на нем ставили экспери… — Я знаю, что с ним было, он рассказал, — перебивает отца Питер. — Просто вы с папой всегда говорили, что он очень опасен, — Паркер видит, как Капитан собирается возражать и даже немного пугается. Черт, с этой бородой он выглядит суровее обычного. — Я знаю, что он убивает людей, пап! — спешит перебить Пит. — Но он убивает только плохих людей. И благодаря ему я сейчас тут живой и невредимый. Он очень помог мне, правда. Стив поджимает губы, недовольно покачав головой. — Столько лет мы с Тони оберегали тебя от его компании, чтобы ты потом случайно нашел его где-то на дороге? — А тебя не было рядом последние два года, если ты не забыл, — язвительно замечает Пит, отправляя в рот виноградину. Роджерс строго смотрит на него. — Ты знаешь, что это правда. А то, что вы рассказывали мне про Уэйда… Там не все было правдой. Ты знаешь, что ему меня заказали, а он не убил, потому что я, по его словам, хороший парень? Да, мне нравится быть с ним, мне нравится общаться с ним, и, да, папа, он приносит много проблем, но я… — Я позвоню Тони, — говорит Стив, разрезая яблоко пополам. В его голосе слышится твердая уверенность, но у Питера это вызывает только смешок. — Нет, не позвонишь, ты не делал этого два года. Нож летит куда-то на стол. Питер испуганно вздрагивает, немного сильнее прижавшись к спинке стула. Стив тихо вздыхает, закрыв лицо руками. Питеру даже становится жалко отца. Он не хотел довести его до состояния самоненависти. — Прости, — тихо просит Пит. — Нет, ты прав. Я не звонил ему, не спрашивал, как он себя чувствует. А знаешь почему? — Стив смотрит на него. Питер отрицательно кивает. — Я не хотел давать надежды на то, что я вернусь. Потому что он спрашивал бы меня об этом. А я просто не знал бы, что ответить. И каждую ночь я думал о нем. Я думал о тебе. И думал о том, что я, наверное, плохой муж и отец, раз оставил вас там одних на такое долгое время. Питер хочет обнять отца, но тот делает это первее. Крепко прижимает сына к себе, рукой зарываясь в его волосы. — Прости, Питер. Я знаю, что много плохого натворил, но я люблю тебя. И Тони тоже очень люблю. — Пап, — Паркер закусывает губу, прикрывая глаза. Он, наверное, должен что-то сказать, но не знает что. Ему нужно было разорвать нить напряжения, повисшую между ними. — Я не злюсь, ладно? — ложь. — Больше нет. Я просто хочу, чтобы ты вернулся домой вместе со мной. Капитан молча выпускает Питера из объятий, молча принимается резать фрукты. Питер не понимает. Теперь он решил просто игнорировать все это? Он чувствует, что начинает немного сердиться. — Ты что-то чувствуешь к Уилсону? — вдруг спрашивает Стив. — Как к тому мальчику в школе? Питер привык, что после того, что случилось с Харрисоном, родители частенько говорили не «люблю», а «чувствую». Это, конечно же, придумал Тони, когда Питер только-только начал понимать, что он, кажется, влюбился. Он никогда не говорил, что любит Хаза, он говорил, что чувствует что-то, когда он рядом. Поэтому со временем, это слово переросло во что-то такое, что часто использовала семья Старк-Роджерс.«Я чувствую, что ты надел сегодня лучший костюм в своем гардеробе, Тони».
«Я чувствую, что Стивен Роджерс дарит самые лучшие поцелуи на планете».
«Я что-то чувствую к тебе, Тони».
«Я чувствую, что счастлив рядом с тобой, Стив».
«Мы прочувствовали тебя, Питер, при самой первой встрече».
Это было что-то интимное. Своеобразное признание в любви в их семье. — Я чувствую к нему что-то приятное, папа, — признается Питер, улыбаясь. — Я поцеловал его сегодня. Стив улыбается. Немного грустно, но что он может теперь поделать? Сердцу ведь не прикажешь. — Тебе понравилось? — спрашивает он, устремляя любящий взгляд на сына. Питер молчит. Стоит ли так сразу обсуждать это с отцом? И если этот отец сможет принять факт того, что его сын влюбился в Болтливого Наемника, то другой — нет. — Понравилось, — отвечает Питер, ожидая осуждения, но получает только тихий смешок и добродушное поглаживание по голове. После этого в кухне виснет тишина. Тишина не такая, как обычно, а мирная тишина. Никакого напряжения. Каждый думает о своем, а Стив продолжает готовить, нарезая фрукты. Питер сидит и внимательно наблюдает за каждым движением отца. Дома он готовил постоянно. Тони любил в такие моменты подходить к нему сзади, крепко обнимать и стоять так, ничего не говоря. Они даже не обращали внимания на Паркера, сидящего за столом, просто любили друг друга. Пит обожал, когда родители делали так. Он смотрел на них и был счастлив. У него была семья, внутри которой все хорошо. Все было хорошо. Через какое-то время к Стиву подключается Баки. Они вместе что-то готовят, обсуждая какие-то неважные вещи. Питер искренне не понимал, что происходит. Они выглядели немного взволнованными, даже пару раз загрузили работой Пита. Барнс говорил что-то про билеты до Канзаса, а Стив только понимающе кивал. У Паркера сжались все органы, когда он понял, что они собираются куда-то ехать. А еда, видимо, в дорогу. Питер, вдруг, подумал, что папа не собирается домой. Он вскочил со своего места, проигнорировав то, что Стив окрикнул его, быстро вышел во двор, хватаясь руками за старую перегородку на крыльце. Он сейчас потеряет сознание. Ему не хватает воздуха, а в голове что-то громко стучит. Питер слышит, как дверь за ним открывается, как отец прижимает его к себе, он пытается оттолкнуть его, тот что-то кричит сыну на ухо, только Питер никак не может понять. — Питер, ты слышишь? — зовет Стив, обхватывая руками лицо сына. — Я еду с тобой, ты слышишь меня? Я еду домой! Баки поедет в Канзас без меня! Эта информация медленно, словно резина, тянется к мозгу Питера. У него, вдруг подкашиваются ноги. Он срывается в слезы, крепко прижимая отца к себе. Получилось, черт возьми. Он ребенок, и у него получилось. Все это было не зря. Каждая минута, проведенная в дороге, все проблемы, с которыми он столкнулся. Уэйд Уилсон. Уэйд Уилсон, по которому он будет скучать. — Я люблю тебя, пап, — шепчет Питер, крепко закрыв глаза. Стив отвечает тем же. Они стоят так, кажется, до бесконечности. Паркер счастлив. Он чувствует, как кто-то кладет руку ему на плечо. Открывает глаза и видит Баки Барнса, который, приятно улыбаясь, смотрит на него. Питер улыбается в ответ, чувствуя, что злость куда-то пропала. Ему осталось только попрощаться с Уэйдом и вернуться домой. И сейчас Питер понимает, что прощание с Уилсоном — это самая сложная часть его пути.