Искусство - это бегство

Страх связывает руки и заставляет молчать. И вот, я в плену, молчу, будто бы немая, смотрю на всё происходящее, а из глаз моих текут слёзы. Вижу, как всё, что я так люблю, горит в огне, навсегда покидая меня. Просыпаюсь в холодном поту и слезах. Почему так колет в груди? Почему прошлое так тесно связано с настоящим? Я бы выбросила за борт всё, что было со мной раньше, оставшись без памяти, без опыта. Да и пусть! Не хочу, чтобы моё благополучие зависело от прошлого, ведь быть несчастной — это так неприятно. Даже не неприятно, а скорее отвратительно, когда всё твоё тело в поту, голова уже забита мыслями, а в душе лишь тревога. Мне бы спать ещё два часа, а я тащусь в ванную, чтобы хоть немного успокоиться и лишить себя этих мыслей. Холодная вода стекает по разгорячённому телу, заставляя кожу покрываться мурашками, а меня внутренне попискивать от дискомфорта. Никогда не понимала людей, которым нравится ледяной душ утром. Думаю, это какие-то суперспособности из прошлых жизней. Заканчиваю водные процедуры, закутываюсь в полотенце и смотрю на себя в зеркале. Передёргивает от одной мысли, что это я. Кажется, будто бы я постарела на несколько лет, хоть на тёмных волосах нет ни одного седого волоса. От этого хочется закрыться и убежать, но от себя не убежишь. Я столько раз пыталась стать другой, поменять себя, но всё зря. Сейчас я смеюсь и довольно ласкова, но как гром среди ясного неба всё меняется, что-то пошло не так, я больше не могу и становлюсь собой, которая боится быть брошенной, отталкивает всех, при этом внутри понимаю, что не хочу, что мне надо иначе. От этого трясёт, не могу сдерживать слёзы и превращаюсь в вечно печальную деву, предпочитающую одиночество приятному общению. Время беспощадно, и я собираюсь в школу. Лениво натягиваю пальто, тяну за собой рюкзак. Хочется остаться, посидеть дома хотя бы недельку. Все из-за этого странного парня. С нашей ссоры прошло 4 дня. Он здоровался, несколько раз спрашивал у меня зарядку, как я себя чувствую и куда собираюсь после школы. Все разы приходилось врать, лишь бы он отвязался. Не хочу иметь ничего общего с этим парнем. Алиса так же пускала шутки о том, что я тухлая, не знаю, как ответить, но лицо моё кривится от этого знатно. Сильнее меня раздражает только то, что она бегает хвостиком за своими, вроде как, друзьями, которые благополучно её игнорируют. Заметила, что Владлен очень хорош в технических науках, недавно объяснял мне физику для контрольной. Сказал, что я туповата, но в этом есть что-то забавное. От смущения шлёпнула его ладонью. Кажется, будто бы учиться немного проще, при этом же чувство обособленности преследует везде. В своей голове я, конечно же, бегу от этого, но на деле отталкиваю каждого, кто приблизиться, вру в лицо всем, боясь, что привыкну. Говорю себе, что не нужно бежать, жизнь одна и лучше обжечься, но попробовать, чем не понимать, где твоё место и с завистью смотреть на людей, у которых есть друзья. Не знаю, как себя вести. Мне хочется ответить ему, поговорить, сказать, как мне одиноко и показать все закоулочки моей души, но, глядя ему в глаза, невольно отворачиваюсь и начинаю мямлить что-то о том, как сильно занята, что всё нормально, отстань. — Э, Васька, — слышу нотки смеха в знакомом голосе. Он всегда вмешивается в поток моих мыслей бесцеремонно и грубо, — Пойдем есть? — Нет. — Как сухо. Хочешь же, пойдём, — он вытягивается на стуле рядом, и рот его расплывается в хитрой улыбке. Почему он всегда такой? — Я куплю тебе обед, идём, — он хлопает меня по плечу и, встав со стула, тянет за собой. Всё же глупо сопротивляться. Мы шли в полнейшей тишине, пока не прозвенел звонок. Сейчас было замещение, но я была готова развернуться, если бы тяжёлая рука не легла мне на плечо, заставляя ускорить шаг. — Как думаешь, стоит ли довериться судьбе, когда не знаешь, что делать? — неожиданно решилась на вопрос, поднимая взгляд на Кирилла. Он молчал, пока мы не сели за стол. Гнетущая тишина, будто бы я сказала что-то не так. — Нет, наверное. Судьба — это относительное понятие. Есть ли она? Я вот не знаю, — начиная жевать, произнёс парень. Я ковырялась вилкой в еде, пытаясь получше осознать каждую букву. — А если судьба есть? Если на деле мы живём не так, как хотим, а как должно быть. Что если все наши муки выбора — это лишь иллюзия свободы, а в реальности наш выбор предопределён миллионы лет назад. Что тогда? — Тогда стоит довериться судьбе, ведь от тебя всё равно ничего не зависит, — после некоторых раздумий его голос звучал достаточно серьёзно, без привычных ноток смеха, — ведь миллионы лет назад кто-то решил всё за тебя. Мне казалось всё это каким-то бесконечным смехом. Я сижу в столовой с Кириллом, ем обед за его деньги и обсуждаю судьбу. Что может быть смешнее? Невольно от своих мыслей покачала головой. Всё звучало так досадно, что на устах моих расплылась горькая улыбка. — Вась, я думаю, что каждый достоин счастья, и если даже судьба есть, то несчастливы лишь те, кто не может ей довериться. Может быть, счастье — это идти наощупь, ведь самые родные вещи и так лягут в твои руки. Ты узнаешь их без визуального контакта. Так какой смысл переживать? — А если в руки ничего не ляжет? Если счастье — это иллюзия? Что если на самом деле вокруг нас ничего нет, а мы всё придумываем, дабы почувствовать что-то? — Тогда чего плохого в этой иллюзии? Если нет ничего, что сделало бы тебя счастливой, само не прилипло бы к тебе, то возможно ты сама и есть счастье? Мне кажется, не так просто осознать себя, — на его лице появилась тень улыбки, будто бы вещи, что я говорила, его смешили, — Я не считаю себя счастливым, но думаю, что в мои руки попало то, что должно сделать меня счастливым. Только вот не знаю, как бы использовать это. — Я не думаю, что кто-то может назвать себя счастливым, — мой голос по чуть-чуть начинал дрожать. Будто бы я открыла слишком сильно занавес и зрители смогли заметить актеров. Это было заметно даже по его лицу, он будто видел все, что я хочу сказать. — Через время каждый может вспомнить что-то, что когда-то принесло ему счастье. Ты ведь тоже, — на этих словах, я положила вилку и встала. Было ощущение, что слишком много вытянули. Я больше не могла говорить ничего об этом, не рассказывая о себе. Почему он так глубоко пытается залезть в меня? Будто бы психолог узнаёт все тонкости. И главное, мне хочется рассказать ему так много, как только могу. Но пока что-то внутри не даёт мне возможность открыться так сильно ему. Может, не просто так я закрываюсь от этого парня. Не могу объяснить, что именно мне в нём не нравится, но внутреннее чутьё подсказывает, что не стоит так сильно доверяться ему, как хотелось бы. Не знаю, если честно, но может я хочу поверить ему лишь от того, что у меня нет близкого друга? Мне кажется, что любая заинтересованность во мне может привлечь меня и заставить открыться, но не каждый человек будет со мной искренен. Мы болтали почти весь урок, поэтому в кабинете я лишь забрала сумку и вышла. Почти все группами общались друг с другом. Странное чувство внутри меня заставило меня довольно быстро вылететь из класса, чтоб не видеть знакомые лица. Но если бы это было концом… — Э, тухлая, где Кирилл? — послышался омерзительный голос Алисы. Она вышла из класса и плотно закрыла дверь ради этого? Иногда мне кажется, что она слишком сильно преследует людей, которым до неё нет дела. Неужели у неё нет чувства самообладания? — Откуда я знаю? — если честно, то мой голос звучал слишком неуверенно, чтобы мне верить. — Ты меня за дуру держишь? Думаешь, я не видела, как мы миленько вместе шли в столовую? — Но я-то тут, — она была столь недовольна, что мне казалось, она меня задушит. Но, если честно, это было страшно не тем, что она зла, а тем, как она выглядела. Не мне судить о её внешности, но её красивое личико слегка покраснело, нос сморщился и всё лицо выглядело достаточно забавно тем, как оно было брезгливо. Это заставило меня улыбнуться уголками губ. — Смешно? — Ты действительно смешная, — у меня слегка вырвался смешок, но я предпочла всё же уйти, нежели стоять и болтать с ней ни о чем. Не могу сказать, что я ушла сразу, сзади всё же раздавались крики, она даже толкнула меня, когда я только проходила рядом. Но вообще тогда я чувствовала какое-то странное чувство дежавю. Это было так, будто я ухожу от кого-то, кого вечно любила, осознав, что всё то, что я видела в нём раньше, оказалось огромной ложью. Будто бы меня вечно обманывали. Больно кольнуло в сердце от такого сравнения. Я, кажется, вспомнила всё, что только могла, неприятно заныло внутри. Я была счастлива от этого ухода, но где моё счастье сейчас? Я одинока, одна, бесконечно ненужная и забытая. Всегда было ощущение, что никто рядом со мной не сможет стать близким. Будто бы я ограждена какой-то клеткой от остальных людей. Это было невероятно больно. Мои страдания растекались по венам, вытекая за пределы сознания, заполняя всё меня окружающее. Что может быть несчастнее человека, которого никто не хочет понять? Что может быть больнее, чем осознание своей слепоты? Мне кажется, что всё самое ужасное было пройдено в моей жизни. Дальше только знакомое. Не знаю будет ли счастье, если верить Кириллу, то, возможно, и я - счастье, но я не вижу в себе счастья. Лишь горе, приносимое каждому важному человеку. Я не видела радости в тех, кто был близок мне. Зачастую я вижу проблему всего этого в себе. Думаю, это не до конца правильно, но и оправданий у меня совсем нет. Это как у прогульщика нет весомой причины это делать, но он уже прогулял и это совершенно не лучшее, что он мог сделать для своей классной. Кстати, о прогулах. Кирилл не пришёл на последний урок. Было довольно странно сидеть без его шуток обо всём. Конечно, он не со мной шутил, но я слушала его. Я бы даже сказала, что мне нравился его юмор, если он шутил со мной. Будучи уже в более тёплой одежде, я собиралась идти по давно знакомому маршруту, если бы в первом же дворе не встретила Кирилла, гладящего кота. Думала, пройду мимо, сделав вид, что не заметила, но он окликнул меня и даже подбежал. — Привет, как история? — слегка запыхавшись спросил юноша. Он выглядел довольно мило, когда был не рядом. — Прекрасно, ведь тебя там не было. — Да ладно тебе, скучно же без меня, — я не останавливалась ни на секунду, продолжая идти вперед, почему-то Кирилл шёл со мной, будто бы так и должно быть. Но я его за собой не звала, ко мне домой-то точно нельзя. — Дёмин, куда ты идёшь? — мой голос мог звучать немного грубо, но не думаю, что была к нему груба, в любом случае, сегодня. — До дома тебя провожу, а то тебе ещё одиноко будет идти. Не могу же я бросить такую слабую девушку в руки судьбы, а то, вдруг, счастья не будет, — с какой-то слишком довольной улыбкой произнёс молодой человек. Это немного злило и смущало, — да и дружить уже пора, всё же у нас разное бывало. Вот, суп вылила на меня. Он всю дорогу улыбался и очень много говорил, тем временем как я просто фыркала на его слова. Он рассказывал какие-то непонятные факты, которые, если честно, никогда бы не остались у меня в голове, даже если бы я очень этого хотела. Казалось, что он знает всю бесполезную информацию в этом мире. Я, конечно, тоже не могу похвастаться полезностью своих знаний, но хотя бы не говорю об этом бесконечно много. — Вась, расскажи о себе, — этот вопрос был как гром среди ясного неба. Меня даже немного тряхануло. Я неловко улыбнулась в ответ и, пожалуй, всё. — Вот и мой дом, мы пришли. Спасибо, что проводил, — поспешно произнесла я, ускоряя шаг к двери парадной. Судорожно пытаясь открыть дверь, моё сердце колотилось, как бешеное. Мне кажется, что я не шла к квартире, а летела. Он, может, и говорил мне что-то, но я находилось в таком состоянии, что не видела вокруг себя ничего. Хлопнув дверью, я спустилась по стене на пол, осознавая, что по щекам текут слезы, меня колотит, я не чувствую ног. Где-то на задворках сознания я понимала, что это лишь паническая атака, знакомая не одному человеку, но куда явнее в моей голове крутился один вопрос:

Почему?