Часть 2
25 сентября 2017 г. в 01:06
От нарастающего гула с улицы не спасают даже закрытые окна.
«Хреновая звукоизоляция» — именно так, а может быть и похлеще умозаключил бы русский будь он рядом, а не за пару тысяч километров от отеля.
Хотя, стоило признать, что будь он рядом — звукоизоляцию сводили бы на нет именно они, сами. Фейлон, кое-как раскачавшийся после дневного сна, собираясь на вечернюю прогулку, приходил бы в себя далеко не от сладкой дрёмы, а с вероятностью около девять из десяти так лежал бы в постели, отрешённо кряхтя о больной спине, ногах, заднице, при этом как мантру повторяя любвеобильному русскому едкое « Животное». Сквозь зубы, сквозь поцелуи украдкой, даже при том раскладе если, всегда без стеснения лапающий что вздумается и где вздумается, Арбатов уже успел наклюкаться в местном дьюти-фри и, как следствие, теперь чихать хотел на все вместе взятые заранее придуманные «принцессой» отмазы-прибаутки про какую-то там мигрень, имевшую все симптомы сезонного воспаления «хитрости».
Однако, в любом случае, как говорил Арбатов «на нет и суда — нет». И пока его нет — весь «отдых» был взгромождён на плечи китайца.
Как бы это угрожающе не звучало на первый взгляд, в понимании Фейлона, даже при всём его изначальном нежелании куда-либо ехать, побыть хоть раз побыть обыкновенным туристом в чужой стране довольно-таки не плохая перспектива. Особенно с учетом буйных отголосков гудящего от праздника города. В конце концов, когда он ещё сможет побывать на празднике духов Геде? Увидеть всё в живую, каким бы это каламбуром не выглядело, зная что именно сегодня чествует вся республика.
Сборы не заняли много времени. Хотя, выйдя из отеля Дракон как ни старался, так и не смог вспомнить выключил ли он телевизор, прежде тихо тарабанивший в номере.
Впрочем, ничего страшного, не так ли? Подумаешь...
Стоило выйти на улицу, за пределы отеля — всё мигом вылетело из головы. Вокруг толпы людей, ослепляющие огни и маски. Сотни масок. Однако, те не пугают. Лишь вводят по рваным алым линиям в щекочущий нервы мандраж, в стойкое желание допустить слегка дрогнувший в неловкой улыбке уголок губы. Обилие чёрных и фиолетовых тонов в нарядах местных жителей создаёт более чем мрачное впечатление. Но лишь на первый взгляд. В ярко горящих свечах, в черепах вместо украшений таилась какая-то своя, особая магия.
Быть может именно поэтому все, от мала до велика, спешат?
Спешат проведать умерших родных и принести им то, что они когда-то любили при жизни: небольшие подарки, сладости, табак, жгучий перец и наполненные алкоголем бутылки, в которые вмонтирован крест — символ Барона Субботы.
Заблудшие в этой «кутерьме» туристы сугубо по наитию следуют за необычайным потоком людей — ведь только сегодня все дороги ведут к нему. К кладбищу.Там, среди богато украшенных свечами и цветами могил окончательно развеивается сухая мрачность действия, тихонько скребущий коготками по нервам бесплотный страх.
Под оглушающий грохот барабанов, вокруг все курят сигареты, жадными глотками пьют ром сдобренный жгучим перцем с горла, обрызгивают оным всех вокруг, веселятся, танцуют и поют — переливисто, звонко. Последнее, впрочем, особо не мудрено — Барон, к милости которого взывали в этот вечер не меньше чем к духам горячо любимых родных, если послушать байки, тот ещё затейник, даже несмотря на то что с бандитами, с отчаянными головорезами на ласковое, заговорщицкое «ты» в качестве покровителя. Музыка, танцы? Если верить пересудам, до этого он был охоч, не меньше чем до оголённых телес, мата и терпкого табака.
Купив себе парочку сувениров, Лю признаться не ожидал подобного радушия, в чужой стране.
От кого же? Да даже от той едва знакомой, сердобольной дамы, что мало того, что помогла ему выбрать те самые безделушки, так ещё за покупку угостила ромом. Безобидной стопкой от которой в виду всех сложившихся обстоятельств, отказаться было как минимум дурным тоном. Понимал ли Дракон что может выйти из всей этой дегустации? Вполне. Сдобренный красным перцем ром неприятно обжог горло огненным шариком быстро ухнув вниз к пищеводу, требуя срочно запить чем-нибудь эту адскую смесь в первые секунды. Благо в последствии быстро отпуская, оставляя лишь в напоминание довольно специфичное послевкусие во рту.
На силу хриплым голосом выдавив "Спасибо", кашлянув, Фейлон никак не мог перестать морщится с мыслями - " Как только здесь пьют эту заразу?"
Женщина качая головой при виде такого зрелища, видно не верно восприняла благодарность на китайском - вместо этого подлив ещё чуть-чуть. Фей бы такого расклада не вынес. По крайней мере не сейчас, не в эту секунду. А по сему «вторую» китаец, с уклончивой улыбкой, плеснул на траву. Так сказать, виновникам торжества.
Глядя на действия азиата торговка лишь рассмеялась и одобрительно кивнула. На вид ей было не меньше пятидесяти, но она совершенно не была похожа на пожилых дам, которых видел китаец ранее. Не сдержанная, простодушная, открытая. С чем-то, если чуть — чуть отодвинуть умение отплясывать самбу похлеще снующих повсюду молодых девушек в масках, особенным в душе. Самобытным, слишком сложным, для хрестоматийного описания в пару строк.
Попрощавшись с ней, торопливо двинувшись дальше - молодой мужчина не раз был втянут в действо, в процессе начальной стадии опьянения без особого на то сопротивления. Вдыхая запах пряностей глубже, медленно, но верно упуская из виду мелкие детали.
К слову, Лю так и не заметил, каким неведомым образом в итоге резко оказался по собственной воле в самой гуще праздника — в центре кладбища, где что музыка, что крики, не давали прийти в себя, нормально сконцентрироваться. Неужели даже в этот раз "расслабленность" сыграла с ним злую шутку? Вполне возможно. Так или иначе, в этой странного свойства праздничной вакханалии были предельно ясны только три простые истины.
«Тело — требует движения, мысли — отключки, глотка — огня».