***
У Ойкавы снова завал на работе, а Иваизуми готовится к выпускным экзаменам в ноябре. Все снова вернулось к рутине, и Иваизуми рад, что стало как раньше. Он не уверен, почему это так: потому что они поговорили или потому что Ойкава потрясающе притворяется, но все само собой стало прежним, словно ничего не было. Иваизуми не жалуется. Если честно, у него даже нет на это права. Пустота в квартире заполнена стопками книг по медицине. Иваизуми занимается с восьми утра и он успел попрощаться с Ойкавой, когда тот уходил на работу. Сейчас полдень и, позанимавшись четыре часа, Хаджиме решает, что заслуживает перерыв. Иваизуми заставляет себя встать из-за кухонного стола, бредет к дивану и плюхается на него, уткнувшись лицом в подушку. Иваизуми счастливчик, потому что, как только он ложится, домашний телефон начинает звонить. Большинство людей не звонят на домашний, так что он предполагает, что это какой-то магазин, который за двадцатку готов продать душу с доставкой. Раздается долгий гудок и включается голосовая почта. — Тоору, — это мама Ойкавы, — я звонила тебе на мобильный, но ты не взял трубку! Неужели сын настолько занят, что у него нет времени для мамы? Ты разбиваешь мне сердце! Иваизуми усмехнулся. — Ладно… Я просто хотела сказать, если ты точно хочешь встретиться с той девушкой, я позвоню ее родителям. Она очень хорошая — дочка моей подруги из книжного клуба, но… — женщина задумчиво замолкает, — просто подумай об этом, я знаю, что ты занят, иначе зачем еще тебе было просить Хаджиме при… неважно. Перезвони мне, когда сможешь, и мы поболтаем! Люблю тебя, дорогой! Иваизуми замирает. Он поднимает голову от подушки и смотрит на телефон с дивана, где он развалился. Итак. Ойкава вернулся к свиданиям вслепую, хотя он бы сделал все, чтобы их избежать. Хаджиме, поджимая губы, приподнимается на локтях. Это не его дело. Это правда не его дело. Он чувствует себя так, словно случайно подслушал личный разговор. Иваизуми не должен думать об услышанном, о том, почему вдруг Ойкава поменял свое мнение (хотя Хаджиме в глубине души понимает почему, и от этого еще паршивее). Он не должен размышлять красивая ли та девушка, добрая ли она, знает ли она, как справиться с Ойкавой, когда он ведет себя как идиот. Иваизуми должно быть все равно. И его раздражает, что это не так.***
— Добрый день, говорит Матсукава Иссей. Я бы хотел заказать… — Эй, — сердито одергивает Иваизуми, — что ты за идиот, если поднимаешь трубку и пытаешься заказать поесть? — Ужасный сервис, — хмуро отвечает Матсукава. — Я бы хотел поговорить с менеджером. — Я менеджер, — встревает Ханамаки, забирая телефон у Матсукавы. Иваизуми уже жалеет так сильно, что готов хоть сейчас повесить трубку, но, когда он слышит смех друзей, лишь вздыхает. — Это была ошибка, — качает головой он. — Нет, Иваизуми, это телефонный звонок. — Ханамаки. — Ладно, мы прикалываемся, — Матсукава берет телефон. — Что случилось? На самом деле, Иваизуми не знал, что он хотел спросить, он был раздражен, и кто-то должен был ему объяснить, почему он раздражен. Только сейчас Иваизуми понял, что, наверное, должен был сам обдумать эту мысль. Пауза, наверное, говорила сама за себя, потому что Матсукава неодобрительно цокает языком. — Ты настолько по нам соскучился? — Заткнись, — огрызается Иваизуми. — Это касается твоего парня понарошку? — Бывшего парня понарошку, — на заднем плане раздается голос Ханамаки. — Вот прям совсем понарошку? — Да, — отвечает Иваизуми, — правильно. В воздухе повисает пауза. Иваизуми смущенно сгибает углы обложки тетради. Он все еще не знает, как это описать словами, не понимает, как расспросить и что именно надо узнать. Он не должен быть раздражен — на это нет никакого повода. Ойкава — это Ойкава, и вполне в его духе, внезапно завести отношения, даже если только полтора месяца назад он был категорически против. Это не проблема Иваизуми. — До тебя всегда долго доходили такие вещи, Иваизуми, — наконец, прерывает тишину Матсукава. — Хотя это не твоя вина. Ты всегда был слишком занят, нянчась с его Величеством, — добавляет Ханамаки. Он беззлобно смеется. — Но сейчас все иначе, да? Потому что речь идет не о каком-то левом человеке, а о самом Ойкаве. — О чем вы вообще? — слишком резко спрашивает Иваизуми, на что парни только хихикают. — Боже. — Представь себя на свадьбе, — начинает Ханамаки. — Вот представь, что через пять лет ты пришел на свадьбу. — На свадьбу Ойкавы, — перебивает Матсукава. — Подумай, где бы ты хотел быть. — Где бы я хотел быть? — повторяет Иваизуми. — Да, типа… где бы ты хотел стоять на церемонии? — Что это вообще зна… — Не ной, пока не попробуешь, — цыкает Ханамаки. — Ну что же! У нас закончился перерыв, так что что мы желаем тебе большой удачи. С тебя выпивка, как только ты переосмыслишь свою жизнь. — Повеселись, — добавляет Матсукава и Иваизуми слышит тихое «в постели» от Ханамаки, прежде чем раздаются гудки. Иваизуми переводит взгляд с телефона на свои записи. Вздохнув, он откладывает телефон в сторону, берет в руки карандаш, он решительно настроен снова заниматься, а не обдумывать совет чуть более чем бесполезных друзей. Это просто нелепый совет. Где бы он хотел быть на свадьбе Ойкавы? Наверное, он хотел бы стоять сзади Ойкавы, быть одним из его свидетелей, может быть, даже шафером. Ханамаки и Матсукава стояли бы рядом. Они бы вели себя идеально, даже если обычно все наоборот, — все потому что это Ойкава. Да, они часто над ним подшучивают, но он им не безразличен. Иваизуми тоже заботится об Ойкаве, и думает, что свадьба будет великолепной. На Ойкаве будет идеально, впрочем, как и всегда, смотреться смокинг, и его невеста, скорее всего, будет красоткой. В животе у Иваизуми что-то засосало, и парень сильнее сжал карандаш. Иваизуми был бы счастлив за Ойкаву. Безмерно счастлив. О чем еще может мечтать парень? Лишь о том, как его лучший друг женится на любви всей своей жизни. Так что да, он был бы счастлив. Так сложно представить, как будет выглядеть невеста. Иваизуми сложно представить, с кем в конечном счете останется Ойкава. Этому человеку придется методом проб и ошибок научиться справляться с Ойкавой, когда ему грустно, когда он злится на себя или на целый мир. Будущий избранник пройдет через многое: придется за пару лет изучить все то, что Иваизуми изучал всю жизнь, чтобы сделать Ойкаву счастливым. Ведь это главное. Где бы Иваизуми хотел стоять на такой свадьбе? Иваизуми опускает взгляд на тетрадь. Он повторяет пройденный материал с четвертого курса. Парень вспоминает, как ненавидел четвертый курс — многие однокурсники остались на второй год, и Иваизуми был в шаге от этого, но потом он собрал все силы в кулак, вспомнив о соперничестве с Сугаварой, которому он ни за что не хотел уступать. Да, четвертый курс был очень сложный, а во втором семестре Ойкава буквально заставлял Иваизуми отдыхать и делать перерывы. Хаджиме переворачивает страницу. На полях нарисован злой человечек с большим лбом. Иваизуми думает, что это, наверное, он, но не помнит, чтобы рисовал подобное. Снизу Иваизуми замечает подпись, очевидно написанную почерком Ойкавы. ива-чан самый способный парень из всех, что я знаю! у тебя все получится, большой задира!!! Иваизуми закатывает глаза, но в то же время не может не улыбнуться. Будущий партнер Ойкавы должен быть чутким, он должен будет научиться любить Тоору, но он быстро поймет, что огромное сердце Ойкавы теперь принадлежит ему. Будущий партнер Ойкавы должен быть терпелив, но в конце концов, все окупится с лихвой. Ойкава сделает его счастливым, самым счастливым человеком на земле. Иваизуми роняет карандаш на тетрадь, рассматривая карикатуру и подпись к ней. — Вот черт. Иваизуми знает, где будет стоять на свадьбе. У Ойкавы не так уж и много близких друзей, несмотря на то, как он легко находит подход к людям. Иваизуми был бы свидетелем жениха, нет, даже шафером. — Вот черт. Но Иваизуми не хочет стоять там. Иваизуми знает, где бы он хотел стоять, и, черт возьми, не может в это поверить, потому что, если подумать, собрать пазл по кусочкам, то его сердце и разум всегда говорили ему о том, где он хотел бы стоять. Иваизуми резко вскакивает, быстро идет к входной двери, попутно хватая куртку и обуваясь. Через десять секунд он уже на лестнице, перепрыгивает каждую вторую ступеньку, спускаясь с шестого этажа. Рекламное агентство Ойкавы в пяти минутах ходьбы от дома, но если Иваизуми побежит, он, наверное, будет там через две с половиной. И он бежит, бежит так, будто бы от этого зависит его жизнь, бежит через всех прохожих, не обращая внимания на то, как они на него смотрят. Иваизуми бежит в потертой толстовке Токийского университета, в спортивках, которые почти наверняка не его, и в домашних тапочках, потому что не то обул. Иваизуми без проблем проходит через пост охраны. Все на первом этаже, конечно, его узнают: он приносил Ойкаве папки для презентаций, когда тот их забывал дома, или даже обеды. Хаджиме совершенно не вписывается сюда в своих спортивках и тапочках, и в любой другой день он бы почувствовал себя очень неловко. Но сегодня все иначе. Сегодня он игнорирует все косые взгляды и буквально выпрыгивает из лифта, когда приезжает на четырнадцатый этаж. Девушка на ресепшене вздрагивает от удивления, но расслабляется, когда видит Иваизуми. — Иваизуми-сан! — широко улыбается она, показывая куда-то за его спину. — Ойкава-сан обедает в комнате отдыха! Вы можете присоединиться к нему. — Спасибо, — отвечает Иваизуми, стараясь произнести это без одышки. Комната отдыха находятся прямо за спиной парня, и он, не тратя ни секунды, собирает крупицы спокойствия и без стука входит в комнату. В комнате отдыха только Ойкава. Он лениво листает папку с документами, жуя морковную палочку. Ойкава, даже не поднимая головы, продолжает изучать документы. — Эй, — окликает Иваизуми. И только тогда Ойкава поднимает голову. Осознавая все происходящее, Ойкава удивленно моргает, а потом с широко раскрытыми глазами смотрит на Иваизуми. — Ива-чан? Что ты здесь делаешь? Почему ты так неряшливо одет! — Заткнись, — на автомате парирует Иваизуми, и тут же жалеет об этом. Ему не хотелось грубить сейчас. — Есть разговор. — Хорошо, о чем нам надо поговорить? — Ойкава поджимает губы, очевидно, все еще не одобряя неряшливый вид Иваизуми. Все так странно. Ойкава сидит один за угловым столом, а Иваизуми стоит рядом всего в трех-четырех футах. Внезапно он начинает бояться всего, что его окружает, бояться того, что он хочет сказать. Иваизуми что-то бормочет себе под нос и отворачивается, засовывая руки в передний карман толстовки. — В общем, я кое о чем подумал, — медленно начинает он. — Я думал об этом, когда готовился к экзаменам, чтобы наконец превзойти Сугавару по баллам, но дело не в этом. Я думал кое о чем, в этом весь смысл. Я думал о тебе, об окружающих, представлял тебя в будущем и рядом с тобой красивую девушку. Возможно, ты был бы счастлив, понимаешь? И я подумал, что для тебя, я бы тоже старался быть счастливым, но, как только я все это представил, я не был счастлив. И… черт. Не умею я говорить всю эту ванильную чертовщину, но я скажу, как могу. Я не был счастлив, потому что я хочу, чтобы в твоем будущем были мы. Я знаю, что там должны быть мы. Я хочу, чтобы в будущем ты был рядом со мной. Ойкава… Тоору. Я хочу, чтобы были мы. Тишина, повисшая в воздухе, пугает. «Так вот, что чувствовал Ойкава, когда я молчал и не мог подобрать слова», — думает Иваизуми. Ойкава смотрит на него, слегка приоткрыв рот, и даже за толстыми линзами очков видно, как у него от изумления округлились глаза. Он выглядит взъерошенным, потерянным и невероятно смущенным. — Ива-чан, — начинает Ойкава, не отводя серьезного взгляда от Иваизуми, — это так… романтично. Иваизуми уже готов парировать, может, даже сказать «заткнись», потому что он переступил через остатки своей гордости, чтобы сказать это нелепое признание, но именно в этот момент Ойкава начинает смеяться. Иваизуми вспоминает горячие источники, когда Ойкава тщетно пытается себя успокоить. Хаджиме лишь вздыхает, может быть, потому что он раздражен, или потому что у него груз упал с плеч. Выдохнув, Иваизуми закатывает глаза, пытаясь не думать о том, что у него покраснели щеки. — Почему ты смеешься? — Я просто… счастлив, — Ойкава поджимает губы, тщетно пытаясь скрыть улыбку. Иваизуми доволен, потому что все должно было закончиться, или даже начаться, именно так. Он доволен, потому что, кажется, он хотел этого с самого начала. — Ива-чан, — отсмеявшись говорит Ойкава, прерывая мысли Иваизуми. Улыбка на лице Тоору ослепительно яркая, и Хаджиме чувствует, как его сердце замирает, — ты забыл кое-что сказать. — Что еще? — ворчит Иваизуми, думая, сошел ли уже румянец или нет. Парень внимательно рассматривает плитку, чтобы не пришлось смотреть в глаза Ойкавы. Ойкава встает перед ним, прежде чем Иваизуми понимает это. Парень поднимает глаза, видит лучезарную улыбку Тоору и то, насколько он счастлив. Ойкава обнимает Иваизуми за талию и, прижавшись, кладет голову на плечо. Хаджиме чувствует биение сердца Тоору, и становится немного сложно дышать, но… все неплохо. — Спасибо, — бормочет Ойкава в шею Иваизуми. — Я люблю тебя. Иваизуми чувствует, как дрожат коленки, как подкашиваются ноги, но он улыбается. Улыбается, давая себе шанс насладиться хорошей концовкой, к которой они так долго шли. С этого момента все станет проще. С плеч Иваизуми упал груз, и он бесконечно благодарен за это. Парень провел столько времени с Ойкавой, что теперь не уверен, сможет ли представить жизнь без него. — Да, — тихо отвечает Иваизуми, мягко поглаживая щеку Ойкавы, — я тоже тебя люблю. Ойкава поднимает голову так, чтобы смотреть в глаза Иваизуми. Хаджиме видит на лице Ойкавы только счастье и невероятное облегчение. Хаджиме хочет видеть его таким всегда. — Ты так долго тянул, — как ребенок жалуется Ойкава. — Все для тебя, — Иваизуми не дает Ойкаве ответить и уверенно его целует. Когда они разрывают поцелуй, у Ойкавы мокро блестят глаза, но он обхватывает лицо Иваизуми ладонями, прежде чем поцеловать снова, и снова, и снова… (Позже, когда Иваизуми должен уйти, а Ойкава вернуться обратно к работе, они вместе выходят из комнаты отдыха, и их руки соприкасаются. Девушка на ресепшене, чуть покраснев, выглядывает из-за компьютера. Она тут же прячется обратно, когда Иваизуми и Ойкава смотрят в ее сторону, и бормочет что-то похожее на «поздравляю». Иваизуми краснеет, а Ойкава усмехается. — Яти-чан болела за нас с самого начала!)***
Ханамаки: ребятки как у вас дела Матсукава: в постели Мастукава: теперь вы счастливы Ханамаки: в постели Ойкава: ну Иваизуми: По правде говоря да Ханамаки: че Иваизуми: Мы счастливы в постели Ойкава: в постели у нас все потрясающе Ойкава: ; -) Ханамаки: нет Матсукава: о боже Ханамаки: ВСЕ ХВАТИТ Ханамаки: ЭТО ТАК… МЕРЗКО Матсукава: это так ужасно мне срочно нужно помолиться