Лев в гнезде

В библиотеке темно и тихо. За почерневшими от времени столами не осталось никого, лишь в дальнем углу мелькает темный силуэт. В серебряном подсвечнике зажжена одна-единственная свеча, ее пламя дрожит от каждого неосторожного вздоха. Тяжелый словарь по древним рунам открыт почти на середине. От его страниц пахнет пылью — наверное, именно так должен пахнуть старинный фолиант, появившийся на свет сотни лет назад. Подложенный под том пергамент больше чем наполовину исписан и исчерчен мелким убористым почерком. Чернила еще не высохли и переливаются в неровном свете свечи, словно россыпь бусин на ткани. Длинное белое перо небрежно брошено рядом. «Эхваз» значит товарищество. Гермиона думает о Гарри. Мальчике-который-выжил. Мальчике-который-все-еще-пытается-выжить. Сколько ему предстоит вынести? Сколько им всем предстоит вынести? За годы учебы в Хогвартсе с ними произошло столько — хватит на целую жизнь. А ведь это еще только начало. Гермиона не уверена в этом, но что-то внутри нее упорно твердит: так оно и есть. Вообще Грейнджер не привыкла доверять интуиции, стараясь всегда придерживаться точных фактов и логики… Но порой случалось. Старинный том влечет ее тайнами, что сокрыты под грубой обложкой. Буквица «Г» в начале раздела такая огромная, что после нее на страницу вмещается всего только несколько слов. Вот и не верь после этого в мистические совпадения: Гарри, яркая звезда на ночном небосводе, и они с Роном — как фон, как две верные тени, стоящие за его плечами. Вот только без последующего текста в инициале нет ровным счетом никакого смысла. Даже Избранному надо на что-то опираться. Так почему бы не на плечи верных друзей? «Райдхо» значит путь. Гермиона уверена: они все идут по заранее нарисованной линии. Все, что делает Дамблдор, все, чему их учат в школе, все, о чем они знают и что им еще только предстоит узнать — все это однажды окажется очень и очень важным. Пусть сейчас Гарри не до конца понимает лабиринт, в котором вынужден блуждать с самого своего рождения — однажды он найдет из него выход. И тогда все станет понятно. Все кусочки головоломки сложатся один к одному, как в магловских пазлах: нужные детальки сами найдут свое место, совпадут по цвету и форме и превратятся в законченную картину. Когда-нибудь дорожка, по которой они все идут, приведет, наконец, их к цели. К концу истории. Им остается лишь надеяться, что он окажется счастливым. «Ансуз» значит порядок. Чернила уже подсохли, и можно свернуть пергамент, не боясь, что размажется таким трудом сделанный перевод. Гермиона аккуратно обвязывает свиток ленточкой, бережно закладывает страницу в словаре попавшимся под руку пером, стряхивая с него темно-синие капли. Завтра надо доделать задание. И пусть сдавать его только через неделю — девушка любит, когда все сделано заранее. Гермиона любит порядок. Гермиона порой ненавидит эту свою черту, но сделать ничего не может. Это ведь такая же часть ее, как шрам Гарри или Малфоев яд. Просто каждый человек обладает определенными качествами. И это абсолютно нормально. Если бы все были похожи друг на друга, как близнецы — мир стал бы ужасно скучным. Правильным? Несомненно. Но скучным. Конечно, всегда можно исправиться: насильно изменить собственную природу, начать смотреть на мир другими глазами и под другим углом. Но зачем? Она такая, какая есть. Гермиона Грейнджер. Странная волшебница с вороньим гнездом на голове и с неудержимой тягой к знаниям. К тому же, безалаберная Гермиона — это как представить Рона серьезным и собранным, а Гарри — любимчиком Снегга. Возможно, но… любимчик Снегга?! «Соулу» значит солнце. Задув свечу, Гермиона подхватывает книгу с пергаментом и медленно направляется к выходу. Мадам Пинс дремлет за своей стойкой, и девушка старается идти как можно тише. Старинные двери предательски скрипят, но библиотекарь лишь бормочет что-то неразборчивое, но не просыпается. Гриффиндорка осторожно спускается по лестнице, перепрыгивает через третью сверху ступеньку — помня, что та любит исчезать прямо под ногами невнимательных школьников. Каблуки Гермионы звонко цокают по камню, и девушке приходится идти на носочках, чтобы не привлечь Филча или миссис Норрис. Конечно, еще не ночь, да и должность старосты тоже дает некоторые привилегии, но завхоз никогда не упустит возможности сорваться на учениках. Возле портрета Полной дамы Гермиона встречает Невилла. Тот тихо бормочет, что опять забыл пароль, но выглядит так, словно специально поджидал именно ее. По очереди они протискиваются в проход и оказываются в пустой гостиной. — Спокойной ночи, — желает Грейнджер и уже собирается уходить, но гриффиндорец вдруг неловко пытается ухватить ее за рукав, разворачивая к себе. — А… а можно задать тебе один вопрос, Гермиона? — неуверенно спрашивает Невилл, опустив глаза. — Что-то важное? — Глаза уже совсем слипаются, а голову тянет к полу, но Гермиона, старательно подавив зевок, соглашается: — Конечно, но если только это ненадолго. Уже поздно, а завтра первым уроком заклинания. Тебе нужна помощь с домашним заданием? Или еще что-то?