Лев в гнезде

Вертя в руках картонный прямоугольник с эмблемой салона, Гермиона неторопливо шла по улице в поисках нужного адреса. В толпе маглов она ощущала себя не как рыба в воде, но уж точно лучше, чем ее знакомые и друзья-волшебники. Все же быть маглорожденной тоже имеет свои плюсы: к примеру, ты не пугаешься метро, можешь быстро подсчитать курс галлеона к фунту и уж точно знаешь, для чего нужны калоши. Про новомодный бум на татуировки среди маглов Гермиона тоже знала. И что буквально в считанные месяцы он просочился и в волшебный мир — тоже. Так что, когда хихикающая Джинни вручила ей на день рождения разноцветную картонку, дающую право на бесплатное тату в одном из лучших лондонских волшебных салонов, Грейнджер лишь закатила глаза. Но сертификат приняла: все-таки подарок. Где-то полгода он валялся на ее рабочем столе, пока однажды ей не вздумалось провести уборку. Вот поэтому Гермиона сейчас и стояла перед низеньким каменным зданием, невесть как застрявшим между двумя солидными особнячками на западной оконечности Лондона. Маглы проходили мимо, даже не замечая ярких искр, летающих вокруг полыхающей алым пламенем надписи над витриной: «Волшебные тату». Толкнув дверь, девушка зашла внутрь. Вопреки ее подозрениям, внутри все выглядело весьма прилично: небольшая комнатка с диваном и креслами, низкий столик, на котором расположились несколько закрытых альбомов в кожаных обложках, на стенах — фотографии уже сделанных татуировок и эскизы будущих. За стойкой виднелись несколько дипломов: об окончании Хогвартса, академии магии где-то в Ванкувере и курсов по волшебному рисованию. — Вам помочь? Гермиона подняла руку с картонным прямоугольником, демонстрируя его вышедшему из арки, ведущей куда-то во внутренние помещения, мужчине. На левом предплечье у него колыхался на волнах парусник, а с шеи скалился волк, неотличимый от настоящего. Увидев сертификат, волшебник улыбнулся и пригласил сесть. Спустя час и три просмотренных альбома с эскизами Гермиона поняла лишь одно: что она совершенно не знает, что хотела бы набить. Вообще, признаться, не особо она и хотела бы видеть на своем теле какой-то рисунок. Ей нравилась чистая кожа, может, чуть загорелая, без всяких нарисованных драконов, грифонов и игроков «Паддлмир Юнайтед» (да-да, такое тоже очень часто набивают волшебники!). — Татуировка — это серьезно. Хотя волшебную свести проще, чем магловскую, это все равно не пройдет бесследно, — пояснял хозяин и главный и единственный татуировщик салона одновременно. — Я не делаю тату школьникам, но молодежь от семнадцати до двадцати пяти часто приходит ко мне и говорит: сделай нам хоть что-нибудь. А через неделю возвращаются и просят свести рисунок, потому что он им разонравился и вообще «дракон слишком натурально плюется огнем», так что они «выбросили уже третью сгоревшую рубашку». Так что я считаю, нужно точно знать, что хочешь видеть на себе всю оставшуюся жизнь… Бла-бла-бла. Будто я этого не знаю, думала Гермиона, меланхолично листая страницы альбома. Выбирай что хочешь: на этой вкладке — идеи с различными волшебными животными, на следующей — волшебные палочки, оплетенные вьюнком и омелой, колбы с красными-синими-желтыми-белыми зельями, телескопы и светящиеся оранжевым и голубым звезды, хрустальные шары, золотые монеты, сыплющиеся в украшенные бриллиантами бокалы. Все это выглядит очень красиво, богато, празднично, но… совершенно бессмысленно. — …люблю, когда меня просят нарисовать что-то новое, уникальное, что будет существовать в виде тату только на одном человеке… Вот оно! Вот выход! Заметив загоревшиеся глаза клиентки, волшебник подмигнул Гермионе: — Разработка эскиза входит в стоимость тату. На то, чтобы воплотить идею на бумаге, потребовалось две недели. Не то что бы мастер работал долго — у самой Гермионы мысль оформилась далеко не сразу. Самого сеанса тоже пришлось подождать: увы, у татуировщика были расписаны все дни на несколько месяцев вперед. Но ради мечты Грейнджер однажды бросила родной дом и уехала в неизвестность — поступать в школу волшебства. Так что время до долгожданной встречи с мастером пролетело незаметно. Стоя перед зеркалом и аккуратно размазывая по коже пахнущую корицей мазь, Гермиона смотрела на ярко-рыжую лопоухую обезьянку, обвивавшую ее талию своим несоразмерно длинным хвостом и улыбающуюся самой наихитрейшей и одновременно доброй улыбкой. А на другом боку, шаловливо хватая лапками хвост зверька, свернулась калачиком серебристая выдра.