***
Спустя месяц… Хайгарден. Королева отдыхала в своих покоях, и не слышала, как всё началось. Уже почти расцвело, когда внезапная вспышка, озарившая пространство, явила языки пламени, начавшие лизать стены. Она открыла глаза, не понимая где находится, а едкий дым уже проник в комнату. Быстро поднявшись с кровати, девочка попыталась выйти из комнаты, но у неё ничего не получилось. — Эй, там! Живо отоприте! — крикнула она, барабаня по деревянной двери кулаками. — Что происходит? Никто не ответил ей, а дым всё поднимался, сизым облаком окутывая пространство. — Седьмое пекло! — выругалась Лианна, отходя от двери. В коридоре послышались крики и быстрые шаги. — Откройте! — вновь крикнула она, наподдав по дереву коленом. — Кто-нибудь! Цинна! — Ваше Величество, беда! — послышался голос служанки по ту сторону двери, а затем её хриплый кашель. — Стража убита, кто-то устроил поджог! Это крыло замка горит! — Цинна, открой двери! — Здесь заперто, ключа нет… — вновь кашель. — Я позову подмогу, подождите! Снова шаги, теперь уже удаляющиеся. Таргариен сползла спиной по двери, и почувствовала жар, исходящий из коридора. Она кусала губы и заламывала руки, кляня себя за то, что из любопытства решила отправиться сюда, в бывшее гнездо Тиррелов, где попалась в западню, устроенную кем-то из тех, кто был недоволен её правлением и смелыми законами. Она знала, что попирает все устои и традиции, но делала то, что считала необходимым, давая народу шанс жить лучше. В коридоре раздались крики, а затем в дверном замке зашелестел ключ. Лианна поднялась и опрометью кинулась к столу, на котором лежал её меч. Вынув клинок из ножен, она замерла в ожидании нападения, но того не произошло — за открывшейся дверью стояла её служанка с одним из стражников, и они оба прикрывали лица тряпками. Дым клубами повалил из коридора. — Ваше Величество, вы целы? — Цинна подбежала к своей королеве, проверяя ту на наличие повреждений. — Надо уходить! — Где Миссандея и Джейме? — сверкнула глазами она, всё ещё не убирая меч. — Где моя советница? — Они уже снаружи, жутко испуганны… — Пойдёмте быстрее! — стражник надрывно закашлял, и девочка кивнула. Жар становился сильнее. Спустя некоторое время, они покинули замок, но не успели подойти к собравшейся толпе, как послышался крик. — Джейме! — срывающийся голос Миссандеи был на пределе. — Джейме!.. Сама женщина уже бежала в сторону горящего замка, протягивая руки. Ноги провалились во влажный песок и она упала, продолжая повторять имя сына. — Что такое? — Лианна бросилась к советнице, и обхватив её за плечи, тряхнула. — Где мальчик? Где? — Он побежал в замок… — сквозь слёзы разобрала девочка. — Я отвлеклась лишь на секунду, а он исчез… А потом… он у стены, там… — Миссандея показала рукой в сторону стены, где был потайной ход в замок. — Он крикнул что-то про игрушку и… Потом обвалилась балка! Он там… Таргариен стремительно бросилась в сторону горящего здания, несмотря на протестующие крики. Она бежала быстро и оставила стражу позади, в считанные минуты оказавшись внутри замка, в котором вовсю бушевал огонь. Откуда-то сбоку донёсся детский плач и кашель. Мальчик звал маму. Лианна чувствовала жар, но он не обжигал её, поэтому она без страха пошла на зов… — Я убила её… — бормотала женщина, глядя на чёрный дым, вздымавшийся над землёй. — Я убила их обоих… Внутри замка раздался грохот и треск — обвалились перекрытия, преградив основной путь стражникам, собравшимся последовать в огонь, дабы спасти королеву и мальчика. А затем снова грохот, но уже в небе, ведь собиралась гроза, а вместе с ней назревал и шторм. Несколько мужчин пошли через подземелья, в надежде успеть добраться до правительницы раньше, чем та погибнет в едком дыму и пламени, только через какое-то время сами оказались в ловушке. К Миссандее подошёл один из солдат. — Мы поймали поджигателей! — его голос будто доносился издалека. Она перевела заплаканный взгляд на мужчину. — Они молчат. Что прикажете с ними делать? — Заприте их где-нибудь! — Советница королевы была растеряна, но понимала, что пока всё не ясно, никаких радикальных мер предпринимать нельзя. — И глаз с них не спускайте! Солдат ушёл, а женщина закрыла глаза, молясь всем известным ей божествам, чтобы её сын и та, которую она воспитала как родную дочь, выбрались живыми из горящего здания. И её молитвы услышали, потому что через несколько минут она услышала в толпе крики. — Смотрите! Смотрите! Кто-то идёт! — пробасил мужской голос за спиной. — Это же королева! — ахнул кто-то справа, и Миссандея открыла глаза. То, что она увидела — поразило не только её, но и всех присутствующих — Лианна вышла из пылающего замка невредимая, но вся в копоти и нагая, ведь одежда сгорела на ней ещё до того, как она успела найти Джейме. Маленький львёнок потерял сознание, наглотавшись угара, но был жив, мирно устроившись на руках королевы. Стражники побежали навстречу, не веря собственным глазам. — Жива! — раздалось отовсюду так громко, что заболели уши. — Королева жива! — Неопалимая! Королева не горит в огне! Истинная дочь драконов! Миссандея со всех ног устремилась к сыну, спотыкаясь по пути. — Как?.. — только и произнесла она, когда оказалась рядом с Таргариен, несущей её ребенка на руках. — Он жив, просто без сознания. — Слегка улыбнулась ей Лианна, передавая мальчика одному из стражников. — Найдите мейстера, пусть осмотрит лорда Джейме. Женщина вновь заплакала, глядя на испачканное сажей юное лицо. — Ты спасла его… Ты спасла. — Я сделала то, что должна была, — сказала девочка, глядя Миссандее в глаза. К ним подошла Цинна, обойдя королеву со спины. — Позвольте, — учтиво произнесла служанка, и накинула ей на плечи халат, бережно поправляя волосы, которые после копоти казались грязно-серыми. — Благодарю, — кивнула девушке Лианна, и та быстро удалилась. Она окинула взглядом всё ещё ревущую толпу, а затем вновь обратилась к советнице: — Цинна сказала, что это был поджог. Что известно? Миссандея сглотнула, пытаясь вспомнить слова солдата. — Поджигателей поймали, Ваше Величество. Они сейчас заперты и под конвоем, ждут своей участи. Чёрные глаза девочки загорелись нехорошим огнём, и она криво улыбнулась. — Их участь будет такова, что они позавидуют мёртвым, обещаю тебе. Над головами вновь раздался грохот, и молния разрезала предрассветное небо пополам. Крупные, ледяные капли устремились вниз, а языки пламени, терзавшие замок, зашипели. Началась гроза.5
30 августа 2017 г. в 00:22
Спустя два дня…
Тирион нервно вышагивал по комнате, заложив руки за спину. Периодически, глядя на королеву, он тихо фыркал, а потом делал очередной разворот и шагал в другую сторону. Наконец, карлик остановился, сверля её усталым взглядом оливково-зелёных глаз.
— Ты не сказала мне, — сурово произнёс он, переминаясь с ноги на ногу, а затем сделал шаг вперёд, сузив глаза. — Ты не сказала мне ни слова. Почему? Неужели я не заслужил доверия, Ваше Величество? Неужели я должен был узнать о твоих действиях за моей спиной от северянина?
Лианна молча наблюдала за своим десницей, и понимала причины охватившего его гнева, но была спокойна. Не то, чтобы ей было безразлично, нет. Просто она прекрасно осознавала, что он не поймёт. Никто не поймёт.
— Скажи уже что-нибудь, ради Семерых! — повысил голос мужчина, уловив её отсутствующий взгляд. — Хоть слово!
Таргариен изогнула бровь.
— Что ты хочешь услышать от меня? — она откинулась спиной на стул, и положила руки на живот, переплетя пальцы меж собой. — Что мне жаль? Если я скажу это — солгу, а врать тебе я не хочу.
— А что же ты делала всё это время? — брови Тириона сошлись к переносице, отчего шрам на лице будто углубился.
— Я не сказала, а не соврала. Это разные вещи. — Голос Лианны был твёрд. — Но я сообщила бы тебе… Тебе первому, но позже.
Ланнистер смерил девочку строгим взглядом, тяжело вздохнул и развернулся на каблуках, дабы проследовать в угол комнаты, где находилось то, что успокаивало его многие годы — вино. Наливая из графина бордовый напиток, он старался усмирить свой гнев, чтобы поговорить с Лианной нормально, без криков и обвинений. Немного помедлив, карлик сжал бокал, раздумывая, что ответить, но она опередила его.
— Я знаю, что ты боишься за меня, — раздалось за его спиной совершенно будничным тоном, и десница обернулся, с тем чтоб увидеть её лицо, которое не выражало никакой агрессии или страха. — Я знаю, что вы оба боитесь. У вас были причины. Я понимаю.
— Не понимаешь, — отрезал мужчина, делая глоток вина. — И не поймёшь, пока у тебя не появятся собственные дети. Я помню то, что было почти четырнадцать лет назад так, словно это произошло вчера. Я каждую чёртову ночь закрываю глаза и вижу ту войну, что чуть не стёрла всё живое. Я слышу крики людей, рёв драконов… — Он неспешно двинулся вперёд, не отрывая взгляда от правительницы. — И вижу маленький, кричащий свёрток на руках у Джона…
— Замолчи! — она прервала его, обхватив беловолосую голову руками. — Не могу это слушать…
— А ты послушай! — Тирион уселся на стул напротив неё и поставил бокал на стол. — Когда Дейенерис рожала, то всё пошло не так, как должно было… — Он сцепил зубы, подбирая слова. — Сегодняшний Мастер над законами принимал роды у твоей матери, и мог спасти только кого-то одного. Она выбрала тебя. Отдала свою жизнь, чтобы жила ты! Позже, твой отец доверил тебя нам с Миссандеей, а сам погиб. Знаешь, я потерялся в тот момент, когда узнал, что Джона не стало. Я снова лишился почвы под ногами, в который раз…
Карлик замолчал, переводя дыхание, а затем снова промочил пересохшее горло. Внутри разлилось тепло, обычно приносящее некоторую долю успокоения, но не сейчас, когда та, кого он воспитывал с рождения, смотрела на него пустыми чёрными глазами.
— Я лишь хочу сказать, что ты — всё, что осталось от тех людей, которые были мне близки… — уже мягче и тише произнёс Ланнистер. — Твои родители были воинами, и наверняка стали бы отличными правителями, но они мертвы, а ты — жива. Не стоит подвергать свою жизнь риску, ведь она не принадлежит тебе одной.
Лианна закусила губу, смахивая непрошенные слёзы, но была рада, что кроме Тириона её никто сейчас не видит.
— Ты не всё знаешь, — медленно сказала она, проклиная себя за эти слова, однако больше не могла таить то, о чём десница точно должен был знать. — Они не все уничтожены.
Мужчина удивлённо посмотрел на неё, ожидая продолжения её речи, но она молчала.
— О ком ты говоришь?
— Иные. Они есть, я видела их.
— Это ведь шутка, да? — его лицо стало непроницаемым. — Как?..
— Красная жрица, — пояснила королева, и Тирион сделал вздох. — Она показала.
— А ты не думала, что она может дурачить тебя? — нахмурился он. — Последняя красная жрица, что была здесь, в Вестеросе, уговаривала Дейенерис отдать ещё не родившегося ребёнка в жертву Владыке, пекло его забери! Мелисандра уговаривала сжечь тебя ради победы. Ранее, она же сожгла дочь Станниса Баратеона, рассказывая сказки тому, что он и есть Обещанный Принц…
— Но Азор Ахаем был не Станнис. — Карлик замолчал на полуслове, слушая её. — Не он, а мои родители, оба. Они стали теми, кто остановил Зиму, но, как известно, — у дракона три головы. — Лианна сжала губы и через мгновение сняла с себя корону, от которой у неё началась мигрень. Это была не та корона, которую нашли в тайнике, а другая, внезапно ставшая ей мала в какой-то момент. Она лёгким движением отбросила венец на стол, и тот бряцнул, встретив твёрдую поверхность. — В пекло! — Девочка потёрла виски пальцами и подняла глаза. — Я знаю всю историю о Станнисе, знаю о том, кто на самом деле был героем битвы на Черноводной, и так далее, но в этот раз — всё не так. Поверь мне.
— Я верю тебе, — кивнул мужчина, — но не верю религиозным фанатикам. От них ничего хорошего, одни беды. Моя сестра однажды посадила себе на шею босых, стриженных оборванцев, именующих себя Воробьями. Чем эта история окончилась ты знаешь.
— Серсея поступила правильно. Я поступила бы так же. — Лицо Ланнистера вытянулось от удивления, а она продолжила: — Я не верю жрице или её богу, Тирион, но я верю тому, что я видела своими глазами. А видела я нового Короля Ночи, и он придёт за всеми нами. Рано или поздно, но всё повторится опять.
Десница взглянул на королеву, пытаясь понять, честна ли она сейчас, и то, что он увидел убедило его в правдивости сказанного.
— Хорошо, я понял тебя. — Маленькие пальцы нервно забарабанили по крышке стола. — Расскажи мне всё. Всё, что знаешь и всё, о чём молчала. Расскажи мне, чтобы я мог помочь тебе, если это в моих силах. Пожалуйста.
Лианна посмотрела на свою ладонь, рана на которой уже покрылась коркой, и начала говорить, не упуская ни одной детали. Тайник, украшения, драконьи яйца — всё это повергло регента в шок, отчего он периодически то вставал, начиная снова ходить по комнате, то садился и смотрел на Таргариен, внимая каждому слову.
— Теперь ты понимаешь, почему я не сказала никому, даже тебе? — спросила правительница, когда закончила свой рассказ. — Всё слишком серьёзно.
— И что эта Имра предлагает? Снова вступить в войну? — Тирион остановился прямо перед ней. — У нас ничего нет, кроме остатков тех войск, что не погибли во время Великой войны. Безупречные надели белые и золотые плащи, а оставшиеся в живых дотракийцы либо осели на окраинах Вестероса, либо отправились обратно в Эссос. У нас нет армии. У нас нет драконов.
— Будут. Драконы вновь оживут, Имра обещала мне. Пока у нас есть время, они вырастут и вот тогда… — она не договорила, вспоминая то, что увидела в огне канделябра.
— Ты уверена, что хочешь этого, Лианна? Даже, если у Иных новый король — они не скоро соберут армию, а значит, что нам бояться нечего. До Войны мёртвых не видели восемь тысяч лет, и не факт, что они вновь придут. Мы можем жить спокойно…
— Нет, не можем! Стена пала, и если Белые ходоки захотят вновь взять Вестерос — у них это получится. Азор Ахай больше не родится, а значит будет лишь холод и тьма, которая поглотит всё. — Чёрные глаза лихорадочно загорелись. — Пока я на троне, мой долг — защищать страну.
— Воевать проще, чем жить в мире, — изрёк Тирион, качая головой. — Даже если жрица найдёт способ оживить драконов… Подумай хорошо, готова ли ты умереть в борьбе с призрачным врагом, который далеко?
Королева встала, тряхнув гривой белоснежных волос, и подхватила со стола корону, небрежно отброшенную некоторое время назад.
— Мои родители погибли, чтобы жила я и остальные люди. Если понадобится, я тоже отдам свою жизнь. Это мой долг. Поэтому, либо помоги мне, либо не мешай.
Она развернулась и вышла из комнаты, оставляя десницу одного.
Карлик подошёл к окну, за которым начали собираться тучи.
— Она — целиком и полностью ваша дочь, — тихо произнёс он, обращаясь в небо. — Такая же отчаянная и упрямая, но с большим сердцем. Образумьте её, не дайте погибнуть. Пожалуйста…