Через три дня…
Ранним утром по столице был зачитан королевский указ, гласивший явиться в полдень на холм Висеньи всем, кто имеет силы идти, дабы присутствовать на суде изменников государства.
Народ во все времена страшно любил две вещи — хлеб и зрелища, оттого людей на месте бывшей септы Бейлора, а ныне — расчищенных развалин, собралось великое множество. Чернь переговаривалась, ожидая правящую верхушку, и когда королева появилась в окружении белых плащей, своего регента и советницы — повисло молчание и тысячи глаз неотрывно следили за происходящим.
На месте входной площадки в септу вынесли трон, и правительница, склонив голову перед народом, села, а Миссандея стала сбоку от неё.
После этого, стража привела и двух преступников, бросив тех на колени перед лестницей. Тут же в подсудимых полетело несколько тухлых томатов, но стража отогнала людей, запретив им приближаться.
Тирион развернул свиток и начал зачитывать приговор.
Вокруг стояла почти звенящая тишина, которую изредка нарушали крики детей и тихое шиканье их матерей. Благодаря особой акустике места, слова десницы слышались на весьма почтительном расстоянии, а тем, кто не расслышал зачитанного, пересказывали суть другие люди.
— …Именем Лианны из дома Таргариенов, первой своего имени, дочери Драконов от крови древней Валирии, королевы Андалов, Ройнаров и Первых людей, властительницы Железного трона и защитницы Семи Королевств, Неопалимой… — Карлик бросил взгляд на свою воспитанницу, а затем продолжил: — по слову Тириона из дома Ланнистеров, десницы королевы и регента государства, лорда Кастерли Рока и Хранителя Запада, я выношу вам смертный приговор. — Закончил он, и свернул свиток.
Толпа одобрительно загудела, а кто-то даже начал хлопать в ладоши, выкрикивая имя королевы.
Тирион заложил руки за спину, глядя поджигателей. Те же, несмотря на своё положение, так и не опустили головы, с вызовом взирая в сторону трона.
Лианна снова была одета на манер Серсеи Ланнистер, но в этот раз образ дополняли исключительно драконьи мотивы, свойственные дому Таргариен: до блеска отполированная корона, найденная в тайнике; тёмные, металлические наплечники в виде острых шипов на наглухо закрытом, тонком платье бордового цвета. Белоснежные волосы были заплетены Миссандеей точно в такую же причёску, какую когда-то носила королева Дейенерис.
Она вскинула руку, призывая толпу к тишине, и те покорно умолкли, ожидая заключительного слова своей монархини.
— Вы, вероятно, даже не раскаиваетесь в содеянном. — В девичьем голосе зазвенела сталь. — Я прощаю вас за попытку убить меня, ведь это так трудно — опять смириться с властью женщины. — Девушка встала и сделала шаг вперёд, чтобы лучше видеть лица преступников. — Но я не прощаю вас за смерть подданных короне, погибших по вашей вине. Я не прощаю вас за покушение на семью регента. — Она мельком посмотрела на Имру, стоящую в тени развалин, и та кивнула ей. — Я не прощаю вас за посягательство на будущее страны… Но — я могу и пощадить ваши жизни, если вы назовёте имя того, кто приказал вам устроить поджог. Решайтесь.
Простой люд возмущённо зароптал, и Лианне вновь пришлось поднять руку, требуя безмолвия от народа.
— Лучше умереть, чем подчиняться маленькой иноземной шлюхе и карлику! Ты — погибель Вестероса, как и твоя шлюха мать! — громко процедил один из преступников, демонстративно плюнув перед собой, за что сразу же получил удар под дых от рыцаря Королевской гвардии.
Королева улыбнулась, и кивнула.
— Будь по вашему. Знаете, мейстеры говорят, что самую сильную боль человек может испытать в нескольких случаях. Например, при родах или сильных ожогах. Поскольку первый вид боли вам никак не доступен… — она посмотрела на Ланнистера, а затем на лорда-коммандующего. — Прикажите собрать большой погребальный костёр. Сегодня изменники будут гореть.
***
За три часа до этого…
— Ты уверена? — Миссандея мельком взглянула на красную жрицу, а затем на свою королеву. — Это же опасно!
— Я должна, — покачала беловолосой головой девушка. — Всё совпало как нельзя лучше — я смогу оживить драконов, и преподать урок тем, кто осмелился поднять на нас руку. К тому же — раньше я бы не смогла этого сделать… будучи ребёнком.
— Королева хочет сказать, — пояснила Имра, видя удивлённое лицо советницы, — что до того, как у неё начались первые крови, она не могла выполнить ритуал. Теперь же, Её Величество готова к тому, чтобы дать свободу древней магии рода, и то, что произошло три дня назад — тому подтверждение.
Миссандея присела рядом с Лианной, беря её за руку.
— Ты не говорила мне… — при улыбке на красивом лице чуть углубились морщины. — Теперь ты совсем взрослая.
Таргариен тяжело вздохнула и сжала тёплую руку женщины.
— И пришла пора совершать взрослые поступки. От этого зависит будущее.
***
Народ, казалось, только прибывал. Мужчины, женщины, старики и даже дети — многие жители столицы пришли смотреть на первую публичную казнь за последние годы.
Через час указание королевы исполнили, и сооружение из дерева было собрано аккурат напротив бывшей септы. Народ, толпившийся вокруг, оттеснили дальше, и стража преградила им путь к арестантам.
Изменников привязали по обе стороны от погребального ложа, на котором стоял сундук, о содержимом коего знали лишь немногие.
Тем временем, осуждённые поливали проклятиями всё королевство и правительницу, желая последней гореть в пекле.
Вначале, Лианна молча слушала брань в свой адрес, а потом сделала то, что удивило многих — сняла регалии. Тяжёлая корона легла на специальную подушку, обитую бархатом. Там же оказались и наплечники с цепочкой. Сделав это, девушка почувствовала лёгкость в голове и теле, и на её лице снова появилась улыбка, которую каждый из присутствующих истолковал по своему.
— То, что сейчас произойдёт — станет началом новой эры для Вестероса, — начала она, стоя у деревянной конструкции. — Пусть смерть этих изменников будет уроком для тех, кто позволяет себе представить одну лишь возможность навредить мне или моей семье. Я сделаю всё ради блага моих подданных и всех Семи королевств. А тех, кто покусится на это — я сожгу. И начну с них. — Таргариен кивнула, и стражник зажёг костёр.
Огонь быстро распространился, на ходу поедая дерево сооружения, а языки пламени начали лизать кожу изменников. Через несколько мгновений раздался первый крик, за которым последовал ещё один, и ещё…
Тирион нервно переминался с ноги на ногу, силясь высказать всё, что думает по этому поводу, и всё-таки подошёл к королеве.
— Тебе не обязательно делать это… Я боюсь за тебя! — голос мужчины дрогнул. — Не слушай красную ведьму, останься здесь!
— Я исполняю свой долг, — улыбнулась она, и протянула карлику руку. — Проводи меня, пожалуйста.
Ланнистер взял белую девичью ладонь и пошёл рядом, сжимая зубы от напряжения. Глаза застилали слёзы, точно так же, как и пару дней назад, когда он узнал, что Лианна спасла его жену и сына, не раздумывая бросившись в самое пекло.
Они подошли к кострищу, из которого всё ещё доносились, уже затихающие, вопли. Девушка отпустила маленькую руку десницы, и, напоследок оглянувшись, вошла в огонь, скрывшись в дыму.
Толпа охнула от этого зрелища, а некоторые женщины зашлись в рыданиях, протягивая руки в сторону костра. Народ загудел, и то тут, то там слышались различные выкрики:
«Что она сделала? Зачем?»
«Она же внучка Безумного короля! Этим всё сказано!»
«Королева погубила себя!»…
Регент отвернулся, не желая видеть проклятое пламя, и столкнулся взглядом с красной жрицей. Не долго думая, он направился к ней, и, поравнявшись, заявил:
— Если что-то пойдёт не так и королева пострадает — ты окажешься на месте изменников. Запомни.
Имра склонила голову.
— На всё воля Владыки.
***
Через несколько часов, когда грянул гром и пошёл дождь, большинство людей разошлись по своим делам, активно обсуждая «самоубийство» молодой королевы. Но были и те, кто решили остаться и понаблюдать за тем, что будет дальше. Именно они и увидели небольшую фигурку в рассеивающемся дыму.
«Смотрите, смотрите, там кто-то есть!» — крикнул кто-то сбоку от Тириона, и тот поспешил к месту казни.
Когда десница оказался у догоревшего погребального костра, то ахнул от увиденного — на пепелище сидела нагая и совершенно невредимая Лианна, а по её телу ползали маленькие разноцветные дракончики. Всего их было семь.
Таргариен повернула голову, услышав шум.
— Я же говорила тебе... — улыбнулась она, вытягивая ладонь, на которой сидели два маленьких дракона — чёрный и коричневый. Белый дракончик, сидящий на плече, раскрыв крылья, тоненько зарычал. — Теперь всё будет хорошо. Мы сможем всех спасти.
