Усталые глаза

- Олег Георгич, у вас нет таблеток от головной боли? – устало спросил опера Градовиков, пока тот не вышел вслед за своими. Олег обернулся. Он уже собирался порекомендовать Чердынцева по этому вопросу, так как у майора всегда были какие-то пилюли под рукой. Но тяжелый взгляд начальника подсказал, что конкретно может за этим крыться. Соловец шагнул обратно, плотно закрывая за собой дверь. Он виновато посмотрел на полковника, который решительно встал из-за своего стола. - Какой же вы недогадливый, Олег Георгич, - закатил глаза Градовиков, запирая своим ключом дверь кабинета. Их тела неминуемо соприкоснулись, и, вслушиваясь в происходящее в коридоре, полковник наклонился к губам Соловца. - Осторожно... – выдохнул он, скользя длинными ресницами по лицу Соловца. Олег задержал дыхание, ловя этот жест. Длинные пальцы начальника задержались на бедрах немолодого мужчины. А затем занялись пряжкой ремня… - Осторожность не помешает, - согласился Соловец, пытаясь говорить ровно и не сбивчиво. Полковник опустился на одно колено, и посмотрел вверх на подчиненного. Олег потерялся в голубых невозмутимых глазах… …- Знаете, голова – как рукой сняло! – весело уверял Градовиков кого-то по телефону, когда, завершив очередное дело, к нему входил убойный отряд. – Да! Да!.. Он повесил трубку, улыбаясь группе посвежевшим лицом. Первым не выдержал Крымов. - А не порекомендуете ли нам эти таблеточки? А то вот у ребят тоже… Градовиков привычно скинул всех собак на подполковника. - Это мне Олег Георгич дал! Соловец почувствовал себя, как на допросе, когда вся группа воззрилась на него. Не хватало только яркого света и включенного паяльника. Впрочем, второго никогда не использовали при допросе. По крайней мере, следователи его отдела. Но он все же не терял надежды, что не только убойный отдел отличался галантностью, и в полиции еще можно было на кого-то положиться. Он посмотрел на ребят, жаждуще воззрившихся на него. Ответ пришлось сооружать на ходу… - Ну, э… да. То есть, у меня были одни таблеточки… - Незаконного характера, Георгич? – встрял в оправдание Рыданов, хитро хихикая. - Так, Андрей!.. – возмутился Соловец, остро чувствуя, что более не способен лгать своей команде. Но говорить правду он тоже не собирался. Стиснув зубы, он глянул на Градовикова с укором. Игорь закусил губу, делая вид, что «ничего не понимает». Соловец сверлил начальника долгим осуждающим взглядом, силясь призвать того к раскаянию, но Градовиков был непробиваем. Впрочем, как всегда. Пробиваем и весьма раним он был, пожалуй, только, когда Олег терроризировал его своими поцелуями, от которых тот до последнего отбивался… - Колитесь, Олег Георгич! Что за таблеточки такие?.. – подхватила спор Потапенко, и Соловец лишь успел подумать о том, что «сейчас начнется». Эта женщина не умела держать себя в руках, а докапываться до правды просто обожала! - Ну, помогли, и ладно! – махнул рукой Градовиков, стараясь не смотреть на обидевшегося подполковника. - Давайте вернемся к делам. Что у нас на повестке дня?.. Когда Олег выходил, его за рукав схватил начальник, почти силой втягивая обратно в кабинет. Ключ в замке оказался быстрее, чем обычно, тихо звякнул. Соловец выпучил глаза. - Ты что?! – произнес он одними губами. Он явно видел, как Крымов собирался у него что-то спросить и задержался в коридоре. - Ничего, - шепнул Градовиков, громогласно произнеся, - Олег Георгич, я хочу с вами обсудить… Он не закончил, так как его рот оказался в плену поцелуя. И что странно – инициатором был он сам. Он словно просил прощения у напряженного Соловца, словно хотел, чтобы Олег стал снова прежним – Его. Неуверенно, и практически неумело Игорь вновь ткнулся мягкими припухшими губами в жесткие плотно сжатые губы Олега. Скрывая едва ли не от самого себя свои эмоции, Соловец не отвечал на «приставания». Он ждал, когда Игорь выдохнется, или устанет. Он уже мысленно стал представлять, как Игорь, когда приходит домой после тяжелого рабочего дня, сухо и призрачно чмокает жену в щеку, а она прижимает его к себе, заглядывая в глаза. Не умею. Это читается в голубых чистых глазах ее мужа. Не умею, не хочу, не буду учиться. И тогда она сама целует его своими мягкими сладкими губами: нежно, горячо, знакомо. А он робко повторяет ее движения, стараясь не огорчить… Все это проносится за пару секунд в голове Соловца, в то время, как полковник вымаливает у него прощение. Соловец улыбается, внезапно прижимая к себе далеко не стройное, не идеальное, широкое тело начальника. Он разворачивается, меняясь с ним местами, и сам целует того взасос. Потеряв бдительность, или от неожиданности Градовиков легонько бьется головой в дверь, пытаясь сдерживать нахлынувшие головокружительной волной эмоции. Он выгибается, тоже вжимаясь всем телом в подполковника. И целует в ответ… неумело и глупо, как школьник.