***
С того дня прошёл почти месяц. Котёнок обустроился в комнате, не веря своему счастью. Теперь он живёт не на тёмном чердаке или в холодном подвале, а в уютной и светлой комнате! Мальчик не находил слов, чтобы поблагодарить за такое отношение к себе, ведь он не привык получать то, что хотел. Кроме Луи и его родителей с ним подружились все сёстры парня. Лотти даже похвалила его талант художника и просила помочь с эскизами, над которыми работала. Остальные девочки тоже тепло приняли его и считали своим вторым братом. Хотя поначалу омега сомневался, что ему будет хорошо в этой семье, но как же иногда приятно ошибиться в чём-то. Flashback Котёнок сидел в кругу друзей Луи и чуть ли не впервые за пятнадцать лет своей жизни улыбался. Его убаюкивали приглушённые голоса и размеренное дыхание рядом. Парни смотрели по телевизору какую-то комедию, поедая сладкий попкорн, а Гарри думал только о том, чтобы прошлое навсегда осталось позади. Он чувствовал тепло, сидя с Томмо, и странное ощущение в груди, но пока не знал, что это означает. Вдруг раздался звонок, и Найл подпрыгнул от неожиданности. Оторвавшись от телевизора, парень принял вызов и торопливо вышел из гостиной, чтобы было лучше слышно. Луи и Лиам лишь переглянулись и продолжили смотреть фильм. Что касается Гарри, он дремал на плече шатена и даже не проснулся от шума. Через пару минут Хоран вернулся, странно улыбаясь. — Ребят, вы не поверите! — выпалил блондин, садясь в кресло. Остальные тут же посмотрели на него, а Томлинсон слегка шикнул, кивая на Стайлса. — Ну, не томи, ирландская задница, — поторопил Зейн. — Помните, в пятницу после игры с нашим тренером разговаривал какой-то мужчина? — начал Найл издалека. — Типа того, а что? — Лиам вопросительно выгнул брови. — Он видел, как мы играем, и хочет, чтобы мы сыграли через две недели в его команде. — Хоран, казалось, сам не верил тому, что говорил. — Чувак, да ты шутишь! — вскрикнул Луи от радости, но тут же спохватился и закрыл рот рукой. — Шутить ты у нас любитель, Луи, — усмехнулся блондин. — А кого он выбрал, Найлер? — задумчиво поинтересовался Пейн. — Тренер сказал, что мистер Купер пригласит нас, всех четверых, и поставит в ведущие роли! — с блеском в глазах произнёс Хоран. — Да тише ты, разбудишь мальчика, — напомнил Луи. — А что я? Вон телевизор тоже громкий, — недовольно пробурчал Найл. — Знаешь, бро, лучше отнести его наверх, чтобы мы не разбудили его ненароком, — посоветовал Зейн, посмотрев на своего парня, и поспешил отобрать свой хвост, когда тот сделал его похожим на «ёлочку». — А он не говорил что-нибудь о том, с кем он живёт? У него же приёмный отец, да? Просто… он такой худой и загнанный, словно о нём совершенно не заботятся. И ещё эти шрамы… — сказал Лиам, с горечью выдохнув, когда у него отобрали любимую «игрушку». — Да, и я узнал, что он работает в какой-то лаборатории. А насчёт худобы и шрамов… Я и сам не понимаю. Нет, я знаю, как они появляются, просто мысль, что он голодает и калечит себя, кажется такой абсурдной, по нему и не скажешь, что всё настолько плохо. — Луи аккуратно поднялся с дивана. — Но ты не можешь знать о нём, о его жизни всё, Луи. Жизнь гибридов никогда не была похожа на вашу. Всегда найдётся человек, который всё испортит, — с сожалением взглянул на мальчишку Зейн. — Как вообще можно ненавидеть вас? Вы, Зейн, почти ничем и не отличаетесь от нас. Разве так важно, как ты выглядишь? — негодовал Найл. — Вот, согласен! Гибриды очень милые. — Лиам влюблённо взглянул на Малика, который, вздёрнув нос, отсел от него подальше. — Луи, слушай, я, конечно, понимаю, это не моё дело… Но тебе не кажется, что его шрамы довольно свежие и слишком ровные? — Я тоже это заметил… — прошептал Луи, заботливо взяв котёнка на руки, и вышел из комнаты со своей драгоценной ношей. — Да-а-а, если бы у меня была такая жизнь, я бы точно не выдержал, — сказал Зейн, смилостивившись над Лиамом и забравшись к нему на колени. Пейн принялся поглаживать его по спине. — Если бы с тобой было что-то такое, то… — Лиам сжал кулаки от накатившей злости. — Боже, Лимо, тогда бы ты меня всё равно нашёл и взял к себе, как Луи, — с грустной улыбкой прошептал Малик и наклонился, нежно целуя парня. Найл же преспокойно продолжил смотреть телевизор. Он уже привык ко всем слюням, объятиям и шушуканьям. Вот только его друзья иногда окончательно забывали, что он рядом, начиная тереться друг о друга. Томлинсон медленно шёл наверх, смотря под ноги и боясь упасть. «Теперь у тебя будет много времени для спокойного сна, малыш», — подумал шатен, занося Стайлса в комнату. Всё так же неторопливо он подошёл к кровати и мягко опустил котёнка на неё, поправив упавшую на глаза кудряшку. Накрыв его одеялом, альфа невесомо провёл по щеке подушечками пальцев и, наклонившись ещё ниже, прикоснулся губами к его лбу. После этого он выпрямился и уже развернулся было, чтобы уйти из комнаты, как послышался голос за спиной: — Не уходи, Лу… Мне очень страшно… — Ш-ш-ш… Ты в безопасности, здесь никто тебя не достанет и не обидит, — прошептал Томмо, возвращаясь к постели и различая в темноте испуганный взгляд зелёных глаз. — Хочешь, я останусь и лягу с тобой? — добавил альфа, мягко касаясь головы Стайлса и зарываясь пальцами в кудри. — Да, пожалуйста. — Гарри прикрыл глаза и подвинулся, освобождая место. — Хорошо, котёнок, — улыбнулся Луи. Парень забрался в постель, чуть вздыхая. Он позволил котёнку лечь на свою грудь и вернул руку в каштановые кудри. Гарри прижался всем телом и прикрыл глаза, медленно расслабляясь от того, как Томмо начал чесать за ушком. Биение сердца шатена убаюкивало, словно колыбельная, и спустя несколько минут он забылся в сладких объятиях Морфея. Через полчаса, когда Луи тоже задремал под спокойное урчание котёнка, домой зашла Лотти. Она, как обычно, положила ключи в вазочку на комоде, а после сняла обувь, устало вздохнув. Девушка не могла не обратить внимание на несколько пар обуви возле шкафа, а это всегда означало только одно: к брату пришли друзья. Из гостиной доносились голоса, и блондинка навострила уши, пытаясь различить голос брата, но когда она вошла в комнату, то не нашла там Луи. — Привет, парни, — поздоровалась Томлинсон, и на неё тут же посмотрели парни. — Привет, Лотти. — Первым ответил Зейн, потому что как раз смотрел в сторону дверного проёма, прислушиваясь к шагам. — Я думала, вы тут с Луи сидите, футбол смотрите, а кстати, где он? — поинтересовалась Лотти. — Он пошёл в спальню, чтобы уложить задремавшего Гарри. — Найл кивнул в сторону лестницы. — Гарри? Он что, у нас дома? — не веря своим ушам, переспросила Лотти и тут же поспешила наверх. Когда она оказалась перед дверью в комнату брата, то тихонько постучалась, но ответа не последовало. Любопытство взяло вверх, и, приоткрыв дверь, Шарлотта заглянула внутрь. — Луи, ты спишь? — прошептала девушка, обратив внимание на приглушённый свет настольной лампы. И снова ответом послужила тишина. Томлинсон собралась было закрыть дверь, но чуткий слух уловил тихое урчание, и ей стало интересно. Со своей кошачьей грацией она всё-таки вошла в спальню и закусила губу. Перед взором Лотти открылась картина, от которой нельзя было не улыбнуться. На груди Томмо сладко спал Гарри, прижимаясь к нему всем телом, ища даже во сне защиты.***
На календаре была пятница. Ближе к вечеру Томлинсон вернулся домой после пар и тренировки. Перешагнув порог, он ощутил сладкий запах ванили и подумал, что мама или Лотти готовят пирог. — Мам, я дома, — крикнул шатен, снимая промокшие кеды. Устало вздохнув, Луи снял ветровку и прошёл по коридору, собираясь зайти на кухню. Послышалось хихиканье, и альфа подумал, что там сестра, — но девушка, к его удивлению, вышла из гостиной. — Мама гуляет с девочками по магазинам, — пояснила она, облизывая пальчик и держа в другой руке кружку. — Тогда кто развлекается на кухне? — не понял Луи. — А ты догадайся, — с игривой улыбкой произнесла девушка. Томлинсон зашёл на кухню и увидел Гарри с испачканным в муке носом. Юноша помешивал тесто, забавно высунув кончик языка, а перед ним на столе лежала книга. Котёнок смотрелся очень мило и по-домашнему в фартуке Джоанны. Лотти подошла к раковине, виляя хвостиком. — Луи, не стой столбом, скажи хоть что-нибудь, — засмеялась она, когда заметила, что Томмо завис. — А? Ты что-то сказала? — ответил шатен, выпав из кратковременного ступора. — И он ещё говорит, что не умеет «зависать», — хихикнула Лотти, наблюдая за реакцией брата. Альфа фыркнул и сел за стол. — Не знал, что ты умеешь готовить, — приятно удивился Луи. — Ты много чего обо мне не знаешь, — ответил кудрявый, посмотрев на старшего. Он попытался при этом сдуть прилипшую кудряшку со лба, что выглядело очень мило со стороны. — Расскажи нам о себе, пожалуйста, милый, — с лучезарной улыбкой попросила Шарлотта, подойдя к мальчику, чтобы помочь с непослушным локоном. — Помню, ты говорил, что твой приёмный отец — профессор, но как ты вообще попал к нему? Тебе было страшно или неприятно? В какой сфере он проводит исследования? — завалил вопросами Томмо. — Он ведь даже не отец мне… Мистер Милтон говорил, что меня отдали ему много лет назад, — грустно прошептал омежка, формируя из теста небольшие шарики. — Из-за того, что ты не такой, каким родной папа хотел видеть тебя? — предположила Лотти. — Д-да… Скорее он невзлюбил меня за то, что мама ушла от него. — Омега прижал ушки к голове, когда вспомнил о маме. — А разве у тебя нет бабушек и дедушек, которые могли бы тебя забрать к себе? — продолжил расспрашивать альфа. — Я был слишком маленьким, чтобы узнавать такие подробности, Лу… — Став постарше, разве ты не пытался хоть что-нибудь узнать о своей родной семье? — Лотти внимательно смотрела на Гарри. Она не понимала, как родители могли бросить своего ребёнка. — Нет, Лотти. Мистер Милтон не давал мне ничего, только немного денег, которых иногда совсем не хватало. — Стайлс слабо вздохнул, раскатывая шарики. — Поэтому я старался очень бережно относиться к вещам, которые удавалось покупать. — Но ты мог бы сбежать! Он о тебе совершенно не заботился! И я чувствую, что ты ещё многое недоговариваешь, мне даже представить страшно, что именно, Хазз! — воскликнул Луи. — И где бы он тогда ночевал?! — возмутилась Лотти, начиная поглаживать Гарри по волосам. — На улице или в приюте для бездомных, — сказал шатен не подумав. — Я бы быстрее умер на улице, чем в доме с профессором, а о приюте бы точно не подумал, если бы всё-таки убежал, — ответил Гарри, не моргая и смотря в одну точку. — Тебе теперь не нужен никакой приют, — произнесла блондинка, ласково почесав кудрявого за ушком. Котёнок слабо заулыбался и прикрыл глаза от её прикосновений. — Огромное вам спасибо, что взяли к себе, — прошептал младший и потёрся об руку девушки, а потом и вовсе её обнял. — Я не знаю, как отблагодарить вас за свою спасённую жизнь. — На нашем месте так поступил бы кто угодно, милый. — Луи поднялся со стула, чтобы обнять Стайлса, который смахивал слезинку. Томмо вместе с сестрой обнимали котёнка, и Шарлотта вновь запустила руку в его волосы. Омежка высунул кончик языка, покрываясь приятными мурашками. — Какой же ты милый, — заулыбалась девушка. — А что ты, кстати, готовил? — вспомнив, как Гарри с усердием катал шарики, поинтересовался альфа. — Печенье с шоколадом и ванилью, которое мне очень нравится с тех пор, как я его попробовал в одной маленькой пекарне, — мечтательно закусил губу кудрявый. — Можно добавить ещё орешки и сделать два варианта, — предложила Лотти. — Конечно, если хочешь, можешь мне помогать, — закивал Гарри. Лотти чуть взлохматила кудряшки и достала из шкафчика банку с орешками. После она надела второй фартук и принялась помогать Гарри с тестом и не только. А Луи ушёл к себе, чтобы принять душ и повесить мокрую одежду сохнуть. Уже ближе к вечеру вся большая семья собралась за столом, и Гарри помогал девушке накрывать на стол. На ужин они приготовили цыплёнка с гарниром, несколько салатиков, а на десерт всех ждал чай с печеньем. Джоанна похвалила обоих за прекрасный ужин. После все разошлись по комнатам, и Гарри тоже ушёл к себе в спальню. «Миссис Томлинсон заботится обо мне, как о втором сыне», — подумал Стайлс, устраиваясь на кровати. Он задумался о родной матери, которую совершенно не помнил. Котёнок часто себя спрашивал, почему она бросила его, оставив на произвол судьбы, и за пятнадцать лет так и не попыталась найти. Ответа он не находил, а от долгих размышлений появлялась головная боль. Стайлс решил, что неплохо бы принять ванну, лечь в кровать и почитать книгу, пока сон не завладеет им. Поднявшись с постели, Гарри пошёл в ванную и включил воду, а потом вспомнил про полотенце — пришлось идти за ним. Вернувшись и положив принадлежность на корзину для белья, кудряш разделся. Когда ванна достаточно набралась, котёнок повернул кран и залез в тёплую воду. Он забавно провёл рукой по пене и прижался к бортику спиной, прикрыв глаза. Тишина совсем не напрягала, наоборот, помогала расслабиться. Спустя некоторое время мальчик ощутил, как внизу живота приятно потянуло, а вот в заднем проходе появилось неприятное ощущение. К тому же Гарри только сейчас понял, что забыл закрыть дверь. Он стал подниматься из воды, но стоило встать на ноги, как их тут же свело. Стоя в ванне на непослушных дрожащих ногах, мальчик ощутил, как по бёдрам потекло что-то тёплое и со странным запахом. Постепенно аромат распространился и ударил в нос Томлинсону, который зашёл в спальню Стайлса. Альфе всегда нравилось, как пахнет от омежки, но сейчас сладковатый запах лаванды и кофе стал гипнотически завлекать его. — Гарри, ты в порядке? — спросил парень, услышав тихое хныканье из ванной. — Н-нет, только… н-не входи, — послышался голос Гарри и всплеск воды, когда он сел обратно. — Я могу тебе чем-нибудь помочь? — осторожно поинтересовался шатен, переживая за мальчика. Он понял, что у котёнка началась течка. — Если мо… можешь, пожалуйста, — сказал Стайлс, жалобно мяукнув за приоткрытой дверью. Томмо вошёл и сглотнул, когда запах усилился и, как назло, начал дурманить разум. — Л-луи, что со мной? — испуганно промычал Гарри. — Не хочу тебя пугать, малыш, но у тебя началась течка, — ответил Луи, осторожно подойдя ближе. — Что такое «течка»? — задал Гарри вопрос, немного отстраняясь к другому бортику. — Ты не знаешь? — удивился парень и сел на край ванны. — Н-нет, — жалобно произнёс Стайлс, подрагивая от испуга. — Понимаешь, котёнок, это время, когда тело омеги подаёт знак о желании быть с альфой, — спокойным и бархатным голосом ответил старший. — Что значит «быть с альфой»? — невинно похлопал глазами мальчик. — Быть с альфой — это значит, что пара займётся любовью, чтобы выделение смазки прекратилось, — объяснил шатен, задумчиво смотря в зелёные глаза малыша. — А что будет, если смазка перестанет вытекать? — Течка прекратится, и омега забеременеет, малыш, — ответил Луи, придвинувшись ещё ближе, и невесомо провёл пальцами по нежной коже котёнка. Парень всё это знал, потому что сёстры и мама были омегами. Вдобавок к этому он кое-что прочитал в интернете… Природные инстинкты сводили Гарри с ума, заставляя его приподняться из воды и решительно обнять Луи за шею. Он медленно коснулся губами губ шатена и неумело поцеловал. Ощутив неуклюжие попытки мальчика, Томмо обхватил личико ладонями, и взял инициативу в свои руки, точнее сказать, губы. В ответ котёнок положил руку на грудь, совсем смутно соображая из-за его запаха. С каждой секундой зелёные глаза всё сильнее горели огнём желания. Томлинсон сглотнул, изучая обнажённое тело брюнета, и провёл пальцами по мокрой коже. — Пожалуйста, Луи, сделай что-нибудь, я чувствую пожар внутри, — прошептал Гарри с придыханием, прижав ладонь старшего к своей груди. — Не здесь, котёнок. Вылезай, — произнёс альфа, сходя с ума от прикосновения. Гарри послушно вылез из ванны и, взяв с корзины для белья полотенце, повязал его на бёдрах. Луи терпеливо ждал, протягивая ему руку. Младший улыбнулся и, взявшись за неё, последовал за шатеном в свою спальню. Томлинсон подошёл к двери, чтобы закрыть её, ведь им не должны помешать, а после сел на мягкую постель и притянул котёнка к себе. Парень не сомневался в том, что малыш девственник и для него это будет первый раз. Было видно, как робко Гарри сидел на его коленях, кусая губы. Поэтому Томмо ласково поглаживал юное тело, борясь с пробуждающимся диким желанием. Очень не хотелось сделать гибриду больно или напугать его. Альфа ласкал ладонями плоский живот и медленно поднимался выше, подушечками пальцев задевая соски. Облизав пересохшие губы, он усадил брюнета на постель и прильнул к пухлым губам, нависая над ним. Стайлс приоткрыл рот и позволил Луи протолкнуть внутрь горячий язык. От новых ощущений он прикрыл глаза, чувствуя, как сплетаются их языки в своеобразном и хаотичном танце. Шатен почувствовал, как по коже пробежали приятные мурашки, и улыбнулся, отрываясь от губ Гарри. — Ты доверяешь мне, котёнок? — спросил Луи, чтобы убедиться, что Гарри осознанно готов к продолжению. — Д-да! Пожалуйста, займись со мной любовью, — попросил младший. Он был не в силах сопротивляться запаху и инстинктивно стал разводить ноги в стороны. — Останови меня, если что-то будет не так, — ответил шатен, проводя рукой по телу котёнка, полностью теряясь в ощущениях. — Ах… Хорошо, — шумно вздохнув, кивнул мальчик и требовательно заскулил, чувствуя, как вытекла смазка. — Как же ты соблазнительно пахнешь, — всё, что смог выдавить из себя Томлинсон, прикасаясь носом к шее мальчика и вдыхая аромат его кожи. Он хотел растянуть это удовольствие, хоть и заметил, как Гарри начал водить руками по телу, медленно забираясь под полотенце. Оставив несколько томных поцелуев за ухом и на шее, Луи стал покрывать поцелуями вздымающуюся грудь младшего. А после удобно устроился между раздвинутых ног, продолжив ласкать языком аккуратные соски. От этого малыш извивался, словно его тело пронизывал разряд тока. Омега отзывался на прикосновения тихими стонами. Он запустил длинные пальцы в волосы Луи, когда тот снял с него полотенце. Томлинсон взглянул из-под опущенных ресниц, прикоснулся к бледно-розовой головке кончиком языка и услышал очередное «ах». Он медленно взял член мальчика в рот и стал двигать головой вверх-вниз, даря котёнку новые ощущения. Одновременно Луи начал массировать яички, перекатывая их в руке. Гарри стал чаще дышать, выдыхая стоны, которые становились всё громче с каждым движением старшего. Томмо делал всё аккуратно и медленно, несмотря на то, что у самого было тесно в джинсах. Луи знал, что Гарри впервые лежал под альфой, поэтому он хотел подарить ему самые лучшие ощущения. Парень продолжал ласкать яички, оставляя поцелуи на внутренней стороне бёдер. Томлинсон не оставил без внимания и пушистый хвостик, который покорно лежал, чуть подрагивая. Альфа ухмыльнулся, наматывая его на палец и немного потягивая. Он не знал, как это подействует на Гарри, но сладкий стон, сорвавшийся с вишнёвых губ, развеял сомнения. Прекрасный запах Гарри настолько сводил Луи с ума, что он еле-еле сдерживал порыв желания. Шатен последний раз опустился ртом на член котёнка, нажимая языком на головку, и отстранился, чтобы тот не кончил раньше времени. Томлинсон вернулся к лицу кудрявого и поцеловал сладкие губы. Гарри положил ладони на щёки старшего, непрерывно постанывая в поцелуй: «Луи! Луи! Луи!» Альфа улыбнулся, когда почувствовал, как ловкие пальчики требовательно пытались расстегнуть ширинку. Томлинсон опустил голову и заметил, что простынь под мальчиком стала мокрой. Он провёл рукой между половинками и чуть нажал на проход, заставив котёнка громко и сладко застонать. Упираясь второй рукой в постель, Луи с улыбкой любовался Гарри. — Ты так возбуждён, милый. Чувствуешь? — тихо зарокотал альфа, наклонившись к шее младшего. Омега кивнул, распахивая чудесные зелёные глаза. — Лу, сделай что-нибудь, — шепнул Гарри, заставляя старшего покрыться мурашками. Томлинсону хватило нескольких секунд, чтобы подняться с кровати, раздеться и вернуться обратно. Нависнув над котёнком, он принялся целовать его тело, плавно ведя пальцами вниз по коже. От этих неспешных прикосновений Гарри сдержанно улыбнулся. Альфа уделял внимание не только животу, но и шее, прильнув к ней губами и оставив порцию нежных поцелуев. — М-м, такой сладкий, — заворковал Луи, замечая, как Гарри призывно развёл ноги ещё шире. Он ввёл палец в сочащуюся смазкой дырочку и получил одобрительный стон. Альфа видел, как подрагивал пушистый хвост, а ушки поджимались от удовольствия. Его сводило с ума всё: запахи, что витали в комнате, милое тело, что подрагивало под ним, чудесные стоны, слетавшие с пухлых губ. Если бы не его выдержка, он бы уже давно сделал с омегой всё, чего ему так хотелось, но он просто не мог так поступить с ним. Медленно Луи добавил второй палец, вглядываясь в то, как принимает его Гарри. Постепенно он активнее задвигал ими внутри, пытаясь найти комок нервов. Ему хотелось сделать хорошо котёнку, всё-таки это их первая течка вместе… И он надеялся, верил, что и не последняя. Таких будет очень много… Жарких, ненасытных, волшебных. Наконец Томлинсон нащупал маленький бугорок и начал сильнее ввинчивать пальцы, вырывая сдавленные стоны. Комната наполнилась влажным хлюпаньем. Котёнок сжимался и краснел от этих развратных звуков не менее развратных движений, доводивших до исступления. — Ещё, Л-луи, пожалуйста, — шептал Стайлс, подаваясь бёдрами навстречу толчкам. В животе скручивался узел, от которого хотелось избавиться, и только Томлинсон мог помочь в этом. А в уголках глаз собрались слезинки, но Гарри не понимал почему. Может, от неприятных ощущений, что принесла с собой течка? Или же оттого, что ему казалось, будто Луи слишком далеко и его слишком мало? Хотелось прижаться к нему так, чтобы не осталось ни миллиметра свободного пространства и они делили бы одно дыхание на двоих. — Сейчас, малыш, подожди, — прохрипел старший, разводя пальцы ножницами для лучшей растяжки. Не хотелось сделать больно. Но, несмотря на все старания, у парня возникало ощущение, что Гарри так и оставался нереально узким, что беспокоило. Шатену уже было больно сдерживаться, хотелось наконец пометить омегу, сделать своим, показать, кому он принадлежит. Но чувство заботы пересиливало, и поэтому он добавил ещё один палец, стараясь никак не навредить Гарри. Вот только у котёнка было своё мнение на этот счёт… — Хватит, Лу, — он положил крохотную ладошку на его плечо, — я… я уже готов. Луи ошарашенно посмотрел на румяные щёчки, закушенную алую губу и сведённые к переносице брови. — Ты уверен, милый? — всё же переспросил Томлинсон. Брюнет уверенно кивнул. — Да, Лу, кажется, да. Луи просто не верилось, что это прекрасное создание будет связано с ним, будет принадлежать ему. Пускай большую роль в этих чувствах играли инстинкты, заложенные природой, но таков их мир. И парню казалось, что на них с Гарри её правила действуют только вполсилы. А как ещё объяснить заботу, неуверенность при виде расстроенного личика, и всепоглощающую любовь, которой он никогда прежде не ощущал? Это не может быть заложено в генах. Это что-то возвышенное. Шатен устроился удобнее между ног младшего, соприкасаясь своим животом с его и чувствуя табун мурашек. Он навис над котёнком и улыбнулся, целуя красные губы. Его член соприкасался с жаждущей розовой дырочкой. Луи уже не мог терпеть, поэтому начал осторожно проникать в младшего, следя за любым проявлением боли на лице котёнка. Его губы поймали сладкий выдох. Томлинсон почувствовал неимоверное удовольствие. Он наконец мог сказать, что котёнок просто прелестный внутри — тёплый и узкий, самый что ни на есть идеальный. Для него. Пушистый хвостик нежно и щекотно проходился по его ноге. Гарри обнял за шею, прижимая парня ближе к себе. Томлинсон услышал тихое хныканье возле своей ключицы, когда вошёл наполовину. — Хей, всё хорошо? — насколько бы ни было сложно остановиться, Луи сделал это, чтобы проверить самочувствие кудрявого. — Луи, пожалуйста. Альфа постепенно вошёл полностью и начал двигаться под томные вздохи. Стайлс изо всех сил сжимал его шею, словно это единственное, что он мог делать. Возможно, так и было. Хотя… всё же нет, потому что иногда, когда Луи делал слишком резкие толчки или грубо проходился по простате, из уст Гарри вырывалось его имя вперемешку со стонами, полными удовлетворения. И это заводило похлеще всего, что может существовать на планете. Хотелось, чтобы эти восхитительные звуки всё чаще вырывались из маленького ротика. Хотелось сильнее вдавить Гарри в матрац или вообще перевернуть на четвереньки и входить так глубоко, чтобы он захлёбывался в своих стонах, слезах, чтобы в его мыслях было только имя Луи. Но потом юноша почувствовал лёгкие поцелуи и покусывание на ключицах и успокоился. У них ещё будет время на всё, что взбредёт в голову, а сейчас… Сейчас нужно сделать всё правильно, красиво, так, как заслуживает этого Гарри. Томмо положил руку на живот Стайлса, а потом обхватил сочащийся смазкой член. Котёнок запищал, дёргаясь в его объятиях, и прикусил кожу на его шее. Всё в его теле пульсировало, не давало сосредоточиться на чём-то одном. В мыслях крутился лишь Томлинсон. И, кажется, это надолго. Теперь в его жизни будет очень много Томлинсона. Но если случится что-то страшное и они всё-таки прекратят общение, то он будет вспоминать и эту ночь, и первую встречу, и вечера в кругу его друзей и семьи… — Л-луи, я, кажется, сейчас!.. — прохрипел Гарри, чувствуя, как мурашки покрывают всё тело, как немеют пальцы, как в голове становится пусто, а тело бьёт озноб, что странно, ведь кожа шатена такая горячая. Луи обхватил головку члена омеги и начал медленными, но именно правильными сейчас движениями доводить его до пика. Он не забывал и двигаться внутри. — Кончай, малыш, — зашептал одними губами Томлинсон. Томмо любовался тем, как Гарри прогибается и с беззвучным стоном кончает себе на живот, сжимая его в себе. От этого он, словно в трансе, поставил заветный укус на молочной коже. Казалось, котёнок и не заметил этого, выглядя удовлетворённым, довольным и немного сонным. Ведь для него это была первая течка с альфой, и ничего удивительного, что после первого же раунда он устал. Хотя, проснувшись, опять начнёт ощущать внутри разрастающийся жар и просить Луи о продолжении… — Ты прекрасен… — Луи сделал несколько более глубоких толчков и почувствовал, как узел у основания начал увеличиваться. — Ч-что это? — захныкал Гарри, чувствуя боль. Котёнок непроизвольно дёрнулся от дискомфорта. Да, это было немного неприятно, но так необычно и ново, что он постарался расслабиться. Луи осторожно лёг на кровать, перекатываясь на бок, чтобы им обоим было удобно, и начал покрывать румяное личико поцелуями. — Всё хорошо, это узел, — мягко объяснил альфа, проводя языком по своей метке. Но встретив непонимающий взгляд Гарри, продолжил: — Благодаря ему обычно появляются дети, но в первую течку это маловероятно… так что не беспокойся. — Л-ладно. — Стайлс опустил ушки и, устроившись поудобнее, начал засыпать. Казалось, его совершенно не волнует член в заднице, иногда извергающий порцию семени. Луи осторожно провёл пальцами по слипшимся прядкам волос, обдумывая, как они с Гарри проведут остаток течки. Ведь это было только начало… Нужно будет предупредить семью, отпроситься с занятий в универе, сообщить друзьям, а потом… Потом он проведёт несколько дней, наполненных незабываемыми стонами Гарри… Самыми прекрасными стонами теперь уже его омеги…