Притяжение

      Конец лета. Грусть. Печаль. Школа. Дела, которые ты ещё не успел сделать. И любовь… которой ты не успел сказать самые главные слова.       Как же все ванильно и до одури приторно-сладко. Конец лета — это же не конец света? Ну школа, ну одиннадцатый класс — радоваться нужно, а не грустить! А любовь вообще штука коварная, и в их чисто мужской компании об этом не говорили, хотя, время от времени, стремительно теряли товарищей по команде. — Поз, пасуй! — на огромном стадионе за школой приходилось орать, неистово размахивать руками и подбадривать свою команду в борьбе за первенство двора. Плюс капитан команды, Антон Шастун, должен был сотку капитану команды соперников — Илье Макарову, поэтому проигрывать не планировал. Хоть Илья и был ему лучшим другом, но здесь, на поле, дружба заканчивалась.       Высокий светловолосый парень в серых бриджах и белой майке отчаянно размахивал длинными руками с огромным количеством браслетов на запястьях.       Игра шла не на жизнь, а на смерть, два-один — это вам не шутки, тут сотка на кону. — Дима! — со стороны лавки болельщиков радостно улыбалась и махала руками кареглазая шатенка в ярко-желтой юбке и белом топе. — Кать! — радостно закричал невысокого роста парень в очках, и ему тут же прилетело мячом по голове, но он, видимо, этого не заметил, стремительно подбегая к импровизированным трибунам и подхватывая смеющуюся девушку на руки. — Поз, блин! — закричал Антон и закусил губу, кажется, вот и Димку шандарахнуло под конец лета, и влюбленное создание начисто забыло о футболе. — Ну че, сотку давай, — рядом материализовался здоровяк Илья и, тяжело дыша, начал обмахиваться футболкой. — Ага, щас! Мы не проиграли, — кивнул Антон и обернулся к трибунам. — Поз, иди сюда! — Погоди, — отмахнулся от него товарищ, и Антон вздохнул, вороша намокшую челку. — А эти что здесь делают? — произнес Макаров, и Антон обернулся туда, куда смотрел товарищ. На лавке верхних ярусов как раз садились двое парней. Коренастый парень со смешным хвостиком на голове что-то сказал высокому темноволосому товарищу, и тот засмеялся, а затем обернулся, встречаясь взглядом с глазами Антона. — Шаст, Шаст, ты чего завис? — тормошил его Илья, и Антон, наконец-то, отмер, отводя взгляд в сторону. — Что, прости? Задумался. — Играть будем? — Играть? — протянул высокий парень и вновь взглянул на трибуны, но парней уже там не было. Они стояли рядом с Катей и Димой, и к ним уже успели подойти остальные ребята. — Шаст, иди сюда, тут Катя предлагает тусу замутить, — позвал их Дима, и Антон подошел ближе.  — Привет, Кать. — Привет, — радостно улыбнулась девушка и обвела глазами собравшуюся толпу парней и девушек. — Ребят, родители на несколько дней уезжают, и я приглашаю вас на вечеринку в гараж, отметим последние дни лета. Приходите все! Жду вас завтра.       Толпа радостно загудела, а счастливый Дима поцеловал девушку в щеку. — Отличная идея. — Неплохо, — улыбнулся Антон и поднял руку, чтобы поправить челку, но случайно зацепил кого-то локтем. — Осторожнее, — раздался совсем рядом спокойный голос, и Антон обернулся, встречаясь с взглядом синих глаз. — Извини, — парень откашлялся. Оказывается, темноволосый парень стоял с ним почти вплотную. — Арс, ты придешь? — Катя нашла взглядом голубоглазого парня, и он ей улыбнулся. — Конечно, мы с Серегой всегда свободны для веселья. — Ну тогда до завтра, — девушка помахала всем рукой и взяла Диму под руку. — Пойдем. — А футбол? — растерянно произнес Антон, и Дима пожал плечами.  — Извини, братан, я Кате обещал помочь с выпивкой. — Гони сотку, — радостный Илья был уже тут как тут, и парень вздохнул, расплачиваясь с товарищем, замечая на себе ироничный взгляд синих глаз.       В последнее время они словно преследовали его, хотя это было совсем не так. Семнадцатилетний Арсений Попов учился в параллели, жил в соседнем дворе, имел лучшего друга — Сергея Матвиенко и знакомства с компанией Антона Шастуна. Друг с другом парни общались только по необходимости, ходили классами в поход, на выставки. На мероприятиях и концертах школы неизменными ведущими оставались Шастун и Попов. Их подколы и шуточки заставляли от смеха содрогаться стены учебного заведения. И все бы ничего, если бы прошлым летом Антона не шандарахнуло совсем вот так, как Димку Позова. Увидев первого сентября вернувшегося из Турции Арсения Попова, парень забыл, как дышать. За эти месяцы он возмужал, загорел, переменился. Антон, кажется, лишь тогда понял, что чувство было не сиюминутным. Арсений нравился ему и раньше, просто они выросли, повзрослели.       Они по-прежнему учились в параллельных классах, частенько пересекались взглядами в общих компаниях, и в этот момент Антон забывал все на свете слова, чувствуя, как в животе кто-то до одури сладко царапает его коготками, возможно, это те самые пресловутые бабочки.       В последнее время парни стали появляться в общих компаниях слишком часто. Для Антона это была возможность побыть с объектом своего обожания рядом, а что думал Арсений по этому поводу — было не известно, но его ироничный взгляд при виде светловолосого парня оставался неизменным. А еще Попов не любил футбол, и его сегодняшний приход на матч стал неожиданностью, для Антона так точно.       Лето подходило к концу, а он так и не решился сказать Попову то, что терзало его все это время. А если оттолкнет, а если не поймет, посмеется? Они с ним такие разные, словно полюса, словно параллели, которые не пересекутся, кажется, никогда. Возможно, завтра что-то решится, ну а пока компания старшеклассников расходилась в разные стороны. Антон обернулся, встречаясь глазами с темноволосым парнем, и вздохнул. Арсений лишь мельком задержал на нем свой взгляд, а после скрылся за углом ближайшей высотки.       Весь следующий день Антон выполнял поручения матери, бегал в магазин, где на кассе увидел знакомую спину в серой майке. Арсений, кажется, его не заметил, направляясь по своим делам, и Антон помчался дальше в школу — помогать с ремонтом в кабинете биологии.       Они вновь столкнулись, но уже в дверях мужского туалета, и Антон замер, делая шаг в сторону, пропуская парня вперед. — Привет, — коротко бросил Арсений и лишь слегка улыбнулся. — Привет, — произнес Антон и вздохнул, провожая взглядом широкую спину парня.       Лето стремительно ускользало, становилось хрупким, словно бабочка, которую не поймать, и многие спешили взять от этих дней все, что можно, наверстать упущенное, сказать или сделать главное.       Солнце клонилось к закату, повеяло прохладой, зажглись первые фонари, и Антон свернул со своей улицы в переулок, затем в еще один, прошел через дворы, по пути встречаясь с Ильей, еще с одним их другом — Пашей, и его девушкой — Ляйсан. Все вместе они свернули на широкую улицу частного сектора, где в самом конце виднелся небольшой двухэтажный дом под синей крышей. А еще там был гараж с жилой мансардой. Он был огромен и разрушал все понятия про обычные среднестатистические гаражи, пропахшие бензином и забитые до отказа важными вещами. Гараж был чистый, светлый и с комфортом умещал компанию подростков, если притащить со второго этажа небольшой стол и мягкие пуфы. Антон здесь был всего один раз, когда Катя по доброте душевной пригласила их компанию отмечать Новый Год он, кажется, тогда сильно напился и сегодня надеялся не повторить той ошибки.       Количество алкоголя, предоставленного их компании, кажется, выходило за рамки обычных понятий «не напиться», а впрочем, после третьего тоста за любовь это перестало волновать светловолосого парня, у которого пары сегодня вечером не было. Да и не у него одного. Одинок был Илья, а еще Арсений, который сидел напротив Антона со стаканом темного пива в руках. Громко играла музыка, ребята танцевали, шутили, смеялись, пока вдруг Ира случайно не задела рукой запечатанную бутылку водки. Стеклянная тара скатилась на пол и чудом осталась цела. — Ребят, а давайте сыграем в «бутылочку»? — вертя ёмкость в руке, предложила девушка, и все единодушно поддержали эту идею, рассаживаясь вокруг низенького столика. — Крути, — рядом сидящая кареглазая Ира сунула бутылку Арсению, и тот, пожав плечами, крутанул ее на деревянной столешнице.       Затаив дыхание, все следили за запечатанным горлышком и не могли сдержать эмоций. — Так-так, давай крутись, дальше, дальше, — бубнил Матвиенко и внезапно заорал, подкидывая руки вверх: — Сектор приз на барабане! Арс — красавчик!       Компания на мгновение затихла, Антон медленно перевёл взгляд на Арсения, а после на горлышко бутылки, которое указывало на него. — Давай, Шаст, засоси его, покажи класс! — посыпалось со всех сторон, и Шастун, глупо улыбаясь, медленно поднялся со своего места. Происходящее казалось ему сном, глупым нереальным сном. Хотя, вот же они — глаза напротив, улыбаются насмешливо… какие же их друзья идиоты. Антон наклоняется под громкое улюлюканье нетрезвых товарищей, легонько касается губ, лишь на мгновение, совсем чуть-чуть, ощущая на губах горячее дыхание, а еще терпкий вкус корицы и алкоголя. Антон отстраняется, пряча глаза в стаканчике с вермутом, а Арсений, облизнув губы, садится на место, толкая хохочущего Матвиенко в плечо.       Игра продолжалась и набирала обороты. Паша поцеловал Ляйсан, и Илья громко кричал, что все подстроено. Катя поцеловала Диму, а затем Иру, и все смеялись. Арсений вновь крутанул бутылочку, и она, сделав несколько оборотов, застыла, упираясь горлышком в худую коленку. Антон подавился соком, и тогда их взгляды вновь пересеклись. Глаза в глаза, а затем Антон подался вперед, накрывая чужие губы своими. Поцелуй длился дольше секунды. Нежный, почти невесомый поцелуй в уголок губ.       В бездонных глазах что-то промелькнуло, и, кажется, Арсений покраснел, отвернулся, делая вид, что его что-то заинтересовало в углу гаража, облизывая горящие губы.       Градус веселья стремительно нарастал. Илья поцеловал Ляйсан в щеку, краем глаза наблюдая за кулаком Паши, грозящим в его сторону. Следующий круг — и вот уже Матвиенко, словно Брежнев, с громким чмоком засосал Позова, а когда бутылку крутанул Арсений, то ее горлышко вновь указало на светловолосого парня. Кажется, это уже выходило за рамки чистой случайности, но в тот момент было не до этого. Антон встал, но перед этим опрокинул в себя стаканчик с вермутом для храбрости. Под громкий смех и улюлюканье, парень подался вперед, едва касаясь пальцами рукава серой футболки, накрывая мягкие губы своими. Сладкий умопомрачительный поцелуй продлился намного дольше, и Арсений отстранился первым, облизывая горящие губы. В его глазах больше не было иронии, лишь сплошная растерянность и смущение.       Игра продолжалась, они снова поцеловались, кажется, это был четвертый раз. Антон больше не пил, он и так был пьян и, похоже, до одури счастлив. Это было каким-то чудом, но сколько Попов ни крутил бутылку, она все равно показывала на Антона.       Арсений выдохнул, ощущая на своих губах привкус ванили и табака. Слишком необычно, слишком опьяняюще, хотелось вновь ощутить, почувствовать, раствориться, вновь крутить эту дурацкую бутылку и целовать эти дурацкие губы зеленоглазого парня. Все казалось бредом, нелепой случайностью, сном…       Попов дрожащей рукой берется за стеклянную тару, сжимает ее в руке, не отрывая глаз от парня напротив. Шастун также смотрит, не отводит взгляд, кусает губы, теребя на своих запястьях многочисленные браслеты. Кажется, это уже не просто игра, игры кончились. Это… что это такое?       Горлышко бутылки, словно издеваясь, остановилось напротив Антона, и парень медленно встает, наблюдая за тем, как Арсений медленно обходит сидящих и подходит к нему ближе. На них больше не реагируют, всем слишком не до этого, не до дурацкой бутылки, у которой явно какой-то дефект стекла или еще что-то. Двое парней стоят друг напротив друга, а затем одновременно делают шаг, соприкасаясь губами. Арсений тихо стонет, когда их языки соприкасаются, сплетаются воедино, и хочется целоваться, ощущая вкус этого поцелуя, тепло тел, тяжелое дыхание. Его руки сами тянутся к спине высокого парня, легонько поглаживают, а длинные пальцы мнут края чужой футболки.       Казалось, это не закончится никогда, казалось, они могут так всю жизнь целоваться. Но внезапно закончившаяся песня заставляет их отпрянуть друг от друга. — Что?.. — Антон тяжело дышит, облизывая горящие губы, растерянно оглядывается по сторонам, замечая, что в гараже, кроме них, полно народу.       Арсений сжимает его запястье, увитое браслетами, и чуть наклоняется к уху:  — Пойдем выйдем.       Антон не сопротивляется, когда его настойчиво тянут по лестнице вверх, игнорируя пьяные крики Позова. — Да, Шаст, сходи с ним, сходи!       На втором этаже пахнет чем-то пряным, и почти не долетает музыка. Арсений толкает парня к стене, ставит руки по обе стороны от его головы, для верности. — Какого черта, Шастун? — хрипло шепчет парень, и Антон поднимает на него глаза. — Арс… — Что? Ответь мне, какого черта эта дурацкая бутылка все время указывает на тебя? Это заговор, это магия… что это за херня? — Арсений почти кричал, злясь, кажется, на самого себя, на свои слабости и желания. — Это притяжение, — произнес Антон и опустил глаза в пол. — Я сам вначале не понял, а потом вот… — Арсений перевел взгляд на запястье светловолосого парня, с которого Антон снимал витиеватую цепочку. — Это магнитный браслет, а у бутылки крышечка железная, — бормотал Шастун, глядя куда угодно, но только не в глаза напротив. — А ещё ты мне нравишься, всегда нравился. И вот… я пойду лучше, извини, — Антон пытается отстраниться, но Арсений качает головой, а затем притягивает парня ближе, впиваясь в его губы жадным и в то же время ласковым поцелуем, а длинные пальцы зарываются в темные волосы. — Что ты делаешь? — шепчет Антон в поцелуй, снова касаясь мягких губ, к которым хотелось припадать снова и снова, которые хотелось чувствовать, целовать, прижиматься ближе. — Это не я, это притяжение, — Арсений улыбается, крепко сжимая длинную худую ладонь. — Я тоже хотел тебе сказать, что… ты мне нравишься, но не знал как и… — Арсений запинается, и Антон утыкается носом ему в шею, обнимая, и в ответ его обнимают крепче.       А за окном догорает лето, притягивая к себе новый день, наполненный жизнью, эмоциями, красками, новыми впечатлениями и людьми, с которыми сталкивает нас жизнь. И только желание быть вместе подталкивает к внезапным решениям. Ну, и еще сила притяжения, которая исходит от двух людей, по-настоящему влюбленных друг в друга.       Почему люди не магниты? Как у них все просто: нашёл свою полярность — притянулся, да так сильно прилип, что не отодрать… а если не его — то как ни старайся, а он уйдет от сближения, не даст даже коснуться друг друга! Нам бы так искать и находить свои половинки…