***
Пансионат Ксавьера впечатлял. Впечатлял тем, насколько огромную площадь он занимает. Внедорожник ЩИТа ехал от края занятых им земель вдоль ограды до главного въезда, обозначенного кованными решётчатыми воротами, минут двадцать! А скорость у нас была совсем не маленькая и не скромная. Ворота оказались автоматическими, и распахнулись сами, стоило нам только к ним подъехать. Не было ни вопросов (хотя динамик домофона я сбоку заметить успел), ни звонков, ни встречающих. Просто раскрылись ворота перед нами и закрылись позади нас, когда мы проехали. От ворот, кстати. Самого здания пансионата даже и видно не было. Мы до него ещё минут тридцать катили (правда, тут уже скорость была продиктована вежливостью, от того изрядно отличалась в меньшую сторону). Внедорожник остановился, щелкнула разблокировка дверей, затем кнопка автоматического их открытия, и два всё ещё бессознательных тела выпали одно вправо, другое влево (а я что? Я ничего. Я и так терпел всю дорогу притеснение от этих боровов). Потом вышла с переднего пассажирского места Фьюри, затем выполз я. Бартон остался в машине. — Вы идите, я здесь подожду, — отмахнулся он на мой недоумевающий взгляд. — Не люблю я фокусы здешних детишек, — я на это только пожал плечами. Нас у входа встречали. Двое: высокий мужчина в крутых солнцезащитных очках со стёклами, отсвечивающими багрянцем и высокая рыжеволосая девушка, стройная, фигуристая, эффектная, зеленоглазая. Мужик был в тёмных штанах, светло-бежевой водолазке и в модной кожанке, девушка была в чрезвычайно идущем её брючном костюме. На губах её играла самодовольно-ехидно-весёлая улыбка, словно она мои грязно-восхищённо-озабоченные мыслишки насквозь видит. Видит как, в каких позах, положениях и их последовательности я бы её взял… Но! Я тут не за этим. Мужик молча нам кивнул и двинулся внутрь здания. Девушка изящно повела рукой, и тела Картер с Роджерсом взлетели в воздух, а потом поплыли за нами. Я мысленно присвистнул, поняв, наконец, что же это за «одарённые» такие подростки в этом «пансионате» обучаются. Фьюри двинулась вперёд, я за ней. В момент, когда я поравнялся с рыжеволосой девушкой, она тихо сказала всё с той же улыбочкой. — Третья, восьмая и одиннадцатая позы были интересны. Обязательно их попробую, — я сбился с шага, споткнулся на ровном месте и чуть не упал, услышав её слова. Она же хихикнула в кулачок и, покачивая бёдрами, ушла по коридору влево. За ней по воздуху плыли Роджерс с Картер. Наш же путь лежал прямо, вслед за уверенно шагающим пижоном в кожанке. Вернув себе равновесие, я хмыкнул, вспомнив, какая дикая растяжка требуется для восьмой представленной мной позы. Тихое, мелодичное «Жаль», прозвучавшее прямо в моей голове, стало мне на это ответом. Я снова споткнулся на ровном месте. А потом с удвоенным жаром принялся представлять всё, на что способна моя фантазия в горизонтально-половой плоскости, используя в качестве виртуального партнёра эту рыжеволосую заразу, наполняя фразу «трахать мозг» совершенно новым смыслом. Так увлёкся, что чуть было не врезался в бегущего нам навстречу по коридору подростка. Только мутантские рефлексы и реакция избавили меня от неловкой ситуации со столкновением. Он же, казалось, даже и не заметил моих телодвижений. Либо просто не обратил на них внимания. Тут перед нами прямо из стены вышла девушка, пересекла коридор и скрылась в другой стене. Я остановился, протер глаза, ущипнул себя за руку, скривился от боли, пожал плечами и снова погрузился в мир безудержных сексуальных фантазий с одной рыжей бестией в главной роли. Ещё один коридор и одну лестницу спустя, навстречу нам вышла эффектная блондинка в белом… эм, одеждой это назвать как-то не совсем правильно будет. Наверное «Шедевр совсем чуть не преступающего рамок приличия Эротизма» — будет более правильным термином. Она глянула на меня и поморщилась, как от легкой головной боли. — Последние пять минут ты начал повторяться, малыш, — прозвучало у меня в голове так отчетливо, словно она произнесла это в слух. Я снова споткнулся от неожиданности, покраснел. Потом меня взяла злость и я с удвоенным усердием принялся моделировать в своих фантазиях сцены 18+, но только уже с участием двух эффектных бестий. Одной рыжей и одной блондинки. Только теперь, как минимум в отношении блондинки сознательно стал вводить элементы БДСМ, где старательно доминировал над ней, иногда пользуясь помощью рыжей… веселый смешок «голосом» рыжей красавицы встретившей нас на входе, был мне ответом. А плюсом к нему стало ощущение недовольства с «привкусом» эмоций блондинки. Как раз на этом моменте мы подошли к высоким дверям с красивой позолоченной табличкой «Директор» на одной из них. «Дамы! Как не стыдно…» — возник в моей голове уже мужской укоризненный «голос». После которого последовало короткое эмоциональное «Ой!» от обеих дам, после чего их присутствие вроде как исчезло… Ну, я так думаю. Так-то я и до этого никак этого присутствия не замечал, только догадывался о нем, не более. Фьюри, не спрашивая и не стучась, толкнула дверь, и она послушно открылась, не издав и малейшего скрипа своими качественно смазанными массивными петлями. Видимо приглашение войти она получила телепатически. Внутри оказался достаточно просторный кабинет с двумя окнами в стене напротив входа, большим массивным письменным столом, явно дорогим и из дорогих пород дерева (не разбираюсь я в антиквариате), на стене между окнами висела большая картина, на которой был запечатлён по-видимому первый состав «Людей-Х», только почему-то между самим «Профессором-Х» и «Магнетто» стоял Витя-Сэнсэй, закинув им руки на плечи и приобнимая их за эти самые плечи. Я его как увидел на этой картине, так и прикипел взглядом, не обратив внимания даже на самого хозяина кабинета. Тот вежливо кашлянул, обозначая своё присутствие. — Это ведь Виктор?! Правда ведь он?! — некультурно тыкая в сторону группового портрета пальцем, спросил я Ксавьера вместо приветствия, настолько сильно был поражён этим изображением, что позабыл обо всём, даже о вежливости. — Да, Питер, это Виктор, — с мягкой улыбкой ответил мне лысый мужчина среднего возраста, усаживаясь на край своего стола в пол-оборота ко мне, соответственно так, чтобы видеть и картину. — А почему он там? С «Людьми-Х», да ещё и обнимает Магнетто? — чуть успокоился я и опустил руку, но вопросы так и продолжали толпиться в моей голове. — А почему бы ему и не быть там? С командой, у основ создания которой он стоял наравне со мной, Хэнком и Эриком? — мягко ответил Ксавьер, переводя взгляд с картины на меня. — А почему обнимает «Магнетто»? Так почему бы ему не обнимать своего брата? — Брата?!! — самым натуральным образом вылупился я. — Виктор брат Магнетто?!! — Да. Виктор брат Эрика, — кивнул Ксавьер. Потом подумал и добавил. — Старший брат, — я резко повернулся к Фьюри спросить «Ты знала?!!». Вот только никакой Фьюри рядом не было. Ни её, ни мужика, который нас сюда привёл. Да ещё и дверь была аккуратно закрыта. Я снова посмотрел на Ксавьера. — Получается, он всё-таки мутант? — Да, — спокойно кивнул Ксавьер. — У Виктора чудовищная физическая сила — он на голой мощи способен перевернуть тяжёлый танк. И почти мгновенная регенерация. Ещё у него в кончиках пальцев, — Ксавьер поднял руку и показал, где именно, — Прячутся очень острые и крепкие когти, которыми он способен царапать сталь и бетон. Виктор вообще, один из старейших известных мне мутантов. — Вы так легко это мне рассказываете… — А почему нет? — пожал он плечами. — Виктор не делает из этого секрета. Да и ты не побежишь кричать об этом на каждом углу. Ты ведь тоже мутант, — я кивнул. — Можешь, кстати, приходить сюда в любое время, когда захочешь. Тебе здесь всегда рады. — Так уж и рады? — засомневался я. Но Ксавьер кивнул так естественно и просто, что поневоле хотелось ему поверить. — Но вы же меня совершенно не знаете? — Ты мутант, ты имеешь право на помощь, поддержку и убежище. Наш пансионат как раз и является таким местом, где каждый мутант может получить это. Что бы он там раньше не натворил во внешнем мире. — Что бы не натворил? А к примеру: похищение людей, грабежи, массовые убийства и опыты на людях? — с сомнением решил уточнить я. — У многих, из тех, кто собрался под этой крышей, есть и более тяжкие деяния за душой, — снова пожал плечами Ксавьер. — Мы не поощряем такое поведение, но будем честны с собой: Сила пьянит. А мутанты могут обладать невероятной силой. И все совершают ошибки. Мы с Эриком и Виктором задумали этот Пансионат именно, как место, куда может прийти любой мутант, сколько бы полицейских и правительственных организаций его не разыскивало. В скольких бы странах он не считался «преступником номер один». — А правильно ли это, покрывать убийц? — усомнился я в его словах. — Ведь тогда они будут убивать снова, и снова, и снова… — Не знаю, Питер, — пожал плечами Ксавьер. — Я не Бог и даже не его Посланник на этой Земле. Я просто Чарльз Ксавьер, мутант. Такой же, как и ты. И я, как и ты, сомневаюсь, ищу ответы и просто хочу жить без преследования, травли, охоты, в кругу подобных себе. И делаю это так, как умею. — А в самом Пансионате? Какие тут правила? Ведь мутанты — те же люди, со всеми их достоинствами и недостатками, а люди бывают разные. И хорошие, и… плохие? — Правила… если обобщённо, то «Живи и дай жить другим». Плюс, это всё же учебное заведение, соответственно все здесь либо Преподаватели, либо Студенты. — Все? — Все. — И чему учите? — Всему, — пожал плечами Ксавьер. — Программа младшей, средней и старшей школы… углубленные курсы физики, биологии, генетики, как жизненно важные для освоения собственных сил, слабостей и возможностей, большой упор на физическом развитии… а дальше: каждый взрослый привносит что-то своё, то, в чём он хорош, чему он может и хочет научить. — Весьма… необычная система, — должен был признать я. — Про источник финансирования спрашивать наверное глупо, учитывая, что у основ стоят братья Лэншеры — основные владельцы Старк Индастриз? — Не только, — улыбнулся Ксавьер. — Но в целом верно. Что ж, мы немного познакомились, пожалуй стоит перейти к тому вопросу из-за которого ты собственно здесь? — Пожалуй, — вздохнул я. — Присаживайся, располагайся поудобней, попытайся расслабиться, больно не будет, — сказал он и, подавая пример, уселся в ранее незамеченном мной кресле. — «Больно не будет, говорили они», — буркнул я слегка переиначенную знаменитую фразу из Крепкого Орешка. Ксавьер улыбнулся, показывая, что оценил шутку. — Ты впустишь меня в свой разум, Питер? — А разве вы уже не внутри? — удивился я. — Нет, Питер, я не внутри. Максимум рефлекторное поверхностное считывание мыслей и направленных на меня эмоций. Для телепата, это как дышать. Или, как для обычного человека, имеющего уши, слышать. Ты же не ходишь с затычками в ушах? — С затычками нет, но вот с порванными барабанными перепонками — да. — Оу, не самый удачный пример, — признал телепат. — А вам действительно необходимо, что бы я именно «впустил» вас в свой разум, добровольно? — весьма заинтересовала меня эта тема. Тема ограничений силы телепата. — Нет, — с улыбкой пожал плечами Ксавьер. — Моих сил хватит, чтобы «влезть тебе в голову», не спрашивая разрешения. Даже более того — могу взять твоё тело под свой полный контроль, при том находясь от тебя на любом удалени в пределах нашей планеты. На то я «Омега-мутант». Ты, кстати, об этом слышал уже от Виктора… — Слышал, — вздохнул я, откидываясь головой на такой удобный подголовник кресла. — И зачем тогда? — Вежливость, — улыбнулся Ксавьер. — И «правила общежития». Если их не соблюдать, то даже самого сильного «Омегу» очень быстро убьют. Тот же Виктор мгновенно голову оторвёт, пикнуть не успеешь. Он рассусоливать и философствовать не любит. — Были прецеденты? — нахмурился я. — Были, Питер. И даже не один раз, — поморщился Ксавьер. — Так что я не стану вторгаться в твоё сознание без твоего согласия или экстренной необходимости, когда промедление в применении моей силы создаёт непосредственную опасность для жизней людей или может повлечь не менее тяжкие последствия… — Что-то мне это напоминает, — хмыкнул я. Ксавьер ответно улыбнулся. — «Правила общежития»… А как же тогда девушки, которых вы разогнали из моей головы? Они тоже эти «правила» соблюдают? — Питер… ты ведь, скажи честно, не был против того, что бы они именно эти твои мысли прочитали? — я слегка покраснел. — Да и вообще, ты же не просто о чём-то думал, ты же буквально «транслировал» конкретные образы «в эфир» с чётким желанием, что бы они были «услышаны». Вот девочки и подхватили твою игру. А в самом начале… ну, подозреваю, что и без всякого чтения мыслей, у тебя по лицу всё прочесть можно было… Да и про рефлекторное поверхностное считывание образов и эмоций, направленных на телепата, я уже упоминал в начале нашего разговора. А Джин… она ведь тоже «Омега». Причём в несколько раз сильнее меня. Ей со своими способностями вообще справляться очень сложно. В своё время ей вовсе пришлось уйти из Пансионата из-за того, что перестала себя контролировать… Так что ты уж прости её. — Я и не обижался на неё… А куда она пошла тогда? Если даже вы не смогли ей помочь? — Попробуй догадаться? — хитро подмигнул мне этот лысый джентльмен. — Эм… Ну у меня только одно предположение, но оно несколько дурацкое… — Но при этом совершенно верное. Девочка пошла к Виктору. И он ей помог. — Но как?! Вы же сами говорили, что из способностей у Сэнсэя только огромная физическая сила и почти мгновенная регенерация? — Я не говорил «только». Но дело не в способностях. Дело в том, что Виктор за свою долгую жизнь смог научиться защищать свой разум от любых вторжений. Его щит способен держать даже мои атаки. Соответственно, к кому ещё было пойти девочке с проблемой? — Сэнсэй умеет защищать разум… — четко проговорил я. — Сэнсэй научит меня защищать разум! — чётко поставил себе задачу я. Ксавьер на это снова улыбнулся. — Итак, Питер? Ты готов? Приступим? — Но я хочу «присутствовать» на протяжении всего процесса. — Пожалуйста, — пожал плечами Ксавьер. — У тебя достаточно структурированный разум и развитое воображение для того, что бы это было возможно. Я немного помогу вначале, но дальше тебе придётся прилагать усилия самому. — Хорошо, — прикрыл я глаза и расслабился. — Начнём…***
Это было… странно, пугающе и восхитительно одновременно. «Я», причём именно так в кавычках, ухнул куда-то вниз, словно кресло подо мной провалилось. Но только тела у «Я» не было. И окружающее пространство не было пространством в полном смысле этого слова. Сперва это вообще было всё, вместе с «Я» огромным «ничто». И если я говорю «ничто», то именно это я и имею в виду, поскольку это не было космосом, пустотой или ещё чем-то подобным. Нет, это было именно «ничто». Затем из «ничего» стало формироваться что-то. И это «что-то» больше всего напоминало загрузку операционной системы компьютера: темнота, потом пошли белые буквы посреди темноты. Буквы складывались в строчки, строчки были читаемы… «Загружен модуль Питер» «Загружен модуль Ксавьер» Успел я выхватить своим вниманием пару строк, сильно отличающихся от привычных мне загрузочных сообщений операционки моего компьютера. «Запускается графическая оболочка» И посреди темноты повисло «стартовое окошечко Виндовс», оно колыхнулось раз, другой, затем темнота провалилась огромным зелёным лугом и бескрайним голубым небом фона Рабочего Стола «Безмятежность». Вот только было оно не плоской фотографией, а «реальностью» с бесконечно большой детализацией, такой, что я мог потрогать каждую травинку, растущую на холме, на котором я стоял. Да, я именно стоял. И у меня было тело. А рядом со мной стоял Ксавьер, точно такой же, как и в реальности. — Круто! — поделился эмоциями я. — Но почему «Виндовс»? Да ещё и ХР? — Почём мне знать, Питер? — пожал плечами Ксавьер. — Это же визуализация твоего сознания, а не моего. — Но почему Винда?! Да ещё и такое старьё?! Я же под Линуксом в основном работаю! — возмущению моему не было предела. — Видимо «визуализация» в принципе у тебя ассоциируется с «графической оболочкой», а «графическая оболочка» с «виндовс». А само понятие «структурированности» с «оцифровкой», а значит с компьютером. Соответственно и собственную голову ты воспринимаешь как некий «суперкомпьютер». — Что ж… логично… поставить экспишку на суперкомпьютер… пиздец! Надеюсь хоть «синий экран» не часто будет вылетать. Вообще не хотелось бы «зависнуть» в самый неподходящий момент. — Ты ещё скажи, что тут «обновления» платные и «драйверов» половины нет. Питер! — постучал пальцем по моему лбу Ксавьер. — Этого ничего нет, — обвёл он рукой окружающее пространство. — Это просто визуализация твоего сознания, не более. То, что ты «видишь» вокруг «Безмятежность», совершенно не означает, что твой мозг отформатирован в НТФС и работает по алгоритмам Виндовс. — Понял-понял я, — потёр свой лоб в том месте, где по нему постучал Ксавьер. — Ну и где тут «пуск» или хотя бы «Мой компьютер»? — Вот он висит, — улыбнулся Ксавьер и показал на действительно зависший на уровне моей груди большой персональный компьютер с ЛТ-монитором и белым системным блоком. Я коснулся его, и на месте компа открылось привычное виндовское окошко в котором имелись иконки «архив», «долговременная память», «кратковременная память». Дальше было отчёркнуто, и ниже шли значки всех органов чувств. Причём отдельно присутствовали «Паучье Чутьё», «Интуиция» и «Вибрационный слух». Нормальный слух был «серым» и «недоступным». Кстати, здесь же был и значок «Телепатический канал», что меня несколько удивило. — Наигрался? — поинтересовался Ксавьер у меня из-за плеча. — Если честно, то нет, — признался я. — Только-только любопытство раззадорилось. — Потом наиграешься, — чуть подвинул он меня в сторону. — Когда медитацию как следует освоишь, сможешь сам свое сознание визуализировать, «проваливаясь» во «внутренний мир». Тогда хоть целыми днями по «папкам» «щёлкай». Забыл, зачем мы здесь? — Помню. — Вот и давай посмотрим, что ЭТО было с тобой, — тут же замелькали окошки и вкладки, так быстро, что я едва успевал следить за ними. Как итог, перед нами зависло два «файла» с «логами». Один от «Телепатического канала», другой с «Системными логами» за день состоявшегося боя в полицейском управлении. Ксавьер внимательно просматривал оба файла, сравнивая их содержимое. Подозреваю, что сам он видел перед собой не совсем то же, что видел я. Возможно его собственная «визуализация» моего сознания несколько отличалась от моей. — Так, — спустя какое-то время сказал Ксавьер. — Во время боя тобой никто не управлял. Вообще телепатического контакта не было… — Откуда же тогда… — Зато такой контакт был гораздо раньше. Около двух лет назад, — перебил меня Ксавьер. — Не смогу точно сказать, кто именно с тобой «законектился», но могу показать, что именно этот «кто-то» в твоей голове оставил. — Управляющий модуль, «вирус», «копию сознания», ментального паразита»? — поспешил я предполагать варианты один другого хуже. — Пакет данных, — оборвал этот поток облечённой в слова паники. И перед нами вместо всей массы предыдущих окон и логов повисла трёхмерная папка, окутанная зловещей черновато-красной аурой. Я с некоторой внутренней дрожью коснулся этой папки и она раскрылась окном, в котором было вложено больше сотни других папок, каждая из которых так же была не пустая. Я выбрал наугад одну из них и раскрыл её. Внутри оказался видеофайл, который следующим же движением раскрылся в самый обычный фильм. Совершенно обычный. Даже не три дэ. С титрами и роликом кинокомпании… — Это тоже «визуализация»? — недоуменно спросил я у Ксавьера. Тот покачал головой. — Нет. Это именно те данные, которые пакетом затолкали в твою голову. И именно в таком виде… детализация и качество передачи образа потрясающие! Тот, кто смог передать ТАКОЙ качественный образ находится как минимум на уровень выше меня в овладении собственным разумом! И тут каждый фрагмент настолько же старательно проработан… — искренне восхищался увиденным Ксавьер. Я же потыкался ещё в другие папки, бегло проглядывая их содержимое: фильмы, мультфильмы, мультсериалы, комиксы… И я уже понял, ЧТО это такое. Это ведь те самые «Картинки», на которые я постоянно ориентировался со времён укуса облучённым пауком… два года назад. Получается, что два года назад в Озкорп перед дверью в ту лабораторию, я не просто так «завис» и «выпал из действительности». Мне именно в этот момент телепатически «внедрили» эту информацию. Просто вбросили пакет данных для осмысления и больше не «подключались»… Бросил в воду, бросил учебник по плаванью, а дальше крутись, как хочешь… Знакомый почерк. Но лучше об этом мысли пока задвинуть куда подальше. Снизу, скраешку, возле самой моей ноги, там, где Ксавьеру было бы невидно, открылось досячье окошко с активной админской командной строкой, где быстро-быстро побежали команды… — Не понимаю, — вздохнул Ксавьер. — Такой титанический труд ради передачи детских мультиков… Всё равно, что «гвозди микроскопом»… Ладно, давай глянем, почему же у тебя «протекла крыша» во время боя. — И почему же? — чуть заторможено спросил я. — Вот, смотри, — ответил Ксавьер, прикасаясь рукой к окну с папками. Тут же быстро открылась менюшка со свойствами папки, отображение файлов, ушел флажок из квадратика напротив «скрывать системные файлы и папки» и появился напротив «показывать скрытые файлы и папки». После чего в окне, кроме прежних папок, стали появляться и другие. Их было не то, что бы много, но и не мало. И все они имели на себе значок «поврежденный» либо «неполный». — Пакет данных очень трудно, бесконечно трудно сделать полностью обезличенным. Трудно, почти невозможно, передать информацию только «от и до». Всегда вместе с основной информацией передаётся еще и «информационный мусор» с «личностным мусором». Этот пакет — самый «чистый» из всех, какие я когда либо видел, но и он не лишен таких вот «мусорных данных». И во время боя, не знаю уж что повлияло, сильная контузия ли, травмирующие ли картины жестоких смертей вокруг, а может быть какая ассоциативная цепочка сработала, но часть «мусора» вышла в «активную зону» сознания, потянув за собой языковые пакеты, некоторые навыки, поведенческий «мусор» и лавинообразное формирование новых ассоциативных цепочек. В результате… — Синий экран смерти Виндовс, — сказал я. И в следующее мгновение именно это и произошло. Зелёные холмы вместе с небом исчезли, как и все папки. Всё стало кислотно синим, по центру зависли белые непонятные символы, которые тут же были изуродованы до неузнаваемости сдвигом пикселей, после чего нас с Ксавьером обоих выбросило в реальный мир. — Это было грубо, Питер, — минут через пять сказал Ксавьер, отлипая от спинки своего кресла. — Мог просто попросить не лезть дальше. — Не сообразил, — ответил я, зеркально повторяя его движение. — Теперь в твоём сознании из-за «аварийного завершения работы» может остаться уже мой «мусор». Как, впрочем, и в моём твой. Но твой «мусор-то» я почищу. А что будешь делать ты? Ведь больше ты меня в свой разум пускать не намерен, я правильно понимаю? — И как вы это понимаете? — По висящей в черной пустоте табличке с запросом «пароля на доступ». Как это у вас, компьютерщиков, называется? БИОС запоролить? — Примерно так и называется. Снимается такой пароль только отключением батарейки от материнской платы и сбросом остаточного напряжения с ножек процессора. — То есть клинической смертью тела, — кивнул на мои пояснения Ксавьер. — Ты ведь понимаешь, что достаточно сильный телепат сможет пробиться сквозь этот щит просто голой мощью? — Вполне, — пожал плечами я. — Но «невежливого» телепата ещё надо встретить. По крайней мере в вашем Пансионате ведь меня не станут всерьёз атаковать? — Конечно нет, — улыбнулся Ксавьер. — Что ж, Питер. Главное мы успели выяснить: ментальных паразитов и поведенческих закладок в твоей голове нет. Как и активного канала доступа какого-либо телепата. Ты не марионетка. А про пакет данных… — Да. Я знал о нём и раньше. — Ты хочешь от него избавиться? — Нет. Ни в коем случае. Эти «мультики» и «комиксы»… они имеют значение, понятное только лично мне. И ценность имеют только для меня. — И ты даже догадываешься, кто именно их тебе в голову поместил… — Догадываюсь. — И кто же? — Вы обязательно хотите это знать? — Ты забыл, Питер, что поверхностные мысли я считываю рефлекторно. Ты уже проговорил про себя эти имена. Всё равно, что прошептал их у меня над ухом. Виктор или его жена Суо? Я прав? — Да. Надеюсь от вас эта информация не уйдёт дальше? — Можешь на это рассчитывать. Фьюри я ничего объяснять не стану. А вот Виктору… головомойку устрою за такие рискованные эксперименты в той области, в которой он даже толком не разбирается! И даже не проконсультировался! А ещё друг называется! — Ну, это уже ваши с ним дела. — Больше ни с кем я этого обсуждать не стану без твоего разрешения, Питер. Можешь на это рассчитывать, — серьёзно сказал Ксавьер. — Спасибо, Профессор, — так же серьёзно кивнул я. — И помни, Питер, ты всегда желанный гость в этом Пансионате. Возможно даже, если ты сам захочешь, он сможет когда-нибудь стать тебе домом. — Спасибо, я запомню. — Да, Питер… по поводу «повреждённых» и «неполных» папок… я ведь правильно понимаю, что ты намерен их восстановить? — я кивнул. Тяжело всё-таки общаться с телепатом. Пусть даже и «вежливым». — Так вот, это возможно. Наше сознание и разум — очень странная область, малоизученная и неизведанная. Есть в этой области нечто, что я для себя называю Общим Информационным Пространством… и данные, от которых у тебя есть только кусочек… неизвестным мне образом, и непонятным механизмом… могут «докачиваться» из этого Пространства. Они не будут обладать «личностным отпечатком» и будут лично твоими… — Но? — Но такое «докачивание» опять тащит за собой лавинообразное образование ассоциативных связей. А у тебя в «мусоре» я успел заметить не только данные и языковые пакеты, но и куски навыков. Причём не только теоретических, но и двигательных. Будь осторожен, Питер. Не пытайся «распаковать» и «докачать» сразу всё. — Я запомню, спасибо, Профессор. — Можно просто «Чарльз», Питер, — улыбнулся Ксавьер. — Не столь уж я и стар ещё…***