Ночь Красной Луны

— Нал, а они точно придут? — в который раз за этот вечер спросила меня сестра. — Да! — ответила ей я уже зазубренной до скрежета фразой. — Лал, вот скажи мне, чего ты волнуешься?        Так и навязывается вопрос: из-за чего же моя любимая сестрёнка так переживает? А всё виноваты эти парни. Сегодня "бойфренды" будут знакомиться с нашими родителями. Что меня несомненно бесило, а Лалию пугало, так это то, что родителям ну уж очень хотелось познакомиться с этими отважными парнями, которые поймали их быстрых и умных дочек. — Ну, наверно, потому что у мамы сегодня два заседания суда по административным нарушениям, а у папы план по захвату! — Лал, даже если они будут заняты, они придут. Опоздают, но придут, — вздохнула я, вспоминая, как на спектакль в моём начальном классе папа пришёл сразу же после задержания террориста, весь в экипировке и со всей командой. К нам после этого ни один мальчик не подходил! — Это да... — протянула сестра, видимо, вспоминая то же, что и я.        В итоге мы выяснили, что Эмери её бесит. Мою сестру много чего бесит, легче перечислить, что её не раздражает. Так уж получилось, что она выросла немного избалованной, а я — лицемерной. Выговориться успела только Лал, мне же наябедничать не дал звонок в дверь.        Ни о чём не задумываясь, Лалия сорвалась с места и побежала к двери. Спустя мгновение её радостный пыл сменился на разочарование. Это заметили и вновь прибывшие: — И чем это вызваны такие перемены в настроении? — Тем, что вы не рыжие, — ответила за сестру я. — А разве имеет значение цвет его шерсти? — спросил Кловис. — Имеет, — уныло произнесла Лалия и пошла в зал. — Идёмте, — проявила я немного гостеприимства, пригласив парней в дом, — но вам придется подождать, мама с папой ещё не пришли.        Не говоря больше не слова, я прошла в зал, где сидела сестра и грустно смотрела на пустой бокал. Если бы я её не знала, я бы подумала, что она грустит из-за отсутствия алкоголя. Примостившись рядом с ней, я проследила, как в комнату прошли двое принцев и сели напротив нас. Выглядели они ничего так. Длинные белоснежные волосы Кловиса были заплетены в широкую косу и переброшены на левое плечо, отлично сочетаясь с красной клетчатой рубашкой, а синие потёртые джинсы обтягивали его стройные ноги. Краем глаза посмотрев на сестру, я подметила, что она так же, как и я, рассматривала своего парня. На Эмери была надета сине-черная футболка с непонятными надписями и широкие чёрные брюки. Эмери и вправду выглядел классно, можно даже сказать, стильно, в то время как Кловис был похож на успешного работающего в компании мужчину. А мы с сестрой вполне могли сойти за пацанок: спортивные обтягивающие тёмно-синие лосины и тёмно-серая футболка без рукавов. Лалия ещё и жилетку в цвет лосин надела.        Внезапно с улицы раздался противный визг тормозов машины, въезжающей к нам во двор. "Папа", — додумалась я. Ведь машина у нас в семье только одна, чёрный внедорожник, и водить умеет только папа. Аккуратно он ездит, только когда мама рядом сидит, а если её нет, то чёрная махина рассекает по городу словно гоночный болид.        Мы вчетвером вышли в коридор и встретили большого, широкоплечего, мускулистого рыжего лиса с карими глазами. Если приглядеться, то можно понять, что он в экипировке, сразу с задания. Рядом с ним стояла высокая, хрупкая, серая волчица с жёлтыми глазами в белой блузке и длинной чёрной юбке. Мне стало жалко мальчиков.        Обернувшись, я увидела, что парни побледнели, цвет лица Эмери вообще слился с цветом волос Кловиса. В это время Лалия с радостным визгом подбежала и обняла папу за шею, несмотря на то что он был выше неё на голову. — Мой ласковый лисёнок, — обнял папа сестру, а после подошёл и ко мне, — мой гордый волчонок. — Привет, пап, мам. — Налия, Лалия, представьте нам этих молодых людей, — улыбнулась мама. — Знакомьтесь, это Эмери Боннар, альфа восточных земель, студент курса правителей, мой парень, — сказала Лал, указывая на чёрного лиса, — а это Кловис Джентиле, альфа западных земель, тоже студент курса правителей и парень Нал. — Мальчики, знакомьтесь, наш папа, Орест Гонсалес, глава второй группы спецназа, — произнесла я, наблюдая, как парни побледнели ещё сильнее, — и мама, Юнона Гонсалес, судья нашего округа по административным нарушениям. — Рады с вами познакомиться, — улыбнулся Эмери и пожал руку сначала папе, а после и маме.        Вдруг ни с того ни с сего раздался тихий хруст. Мы с Лал повернули головы в направлении звука и поняли, что хрустнуло не что иное, как рука Эмери. Но на его лице и мускул не дрогнул, а папа лишь криво ухмыльнулся и пожал ладонь Кловиса. — Что ж мы на пороге стоим? — попыталась разрядить обстановку мама. — Идёмте в зал, девочки много чего вкусного наготовили!        Мы сели за стол и стали ужинать. Родители стали расспрашивать парней об их будущем, родителях и об их отношении к нам, а мы с сестрой молча ели и наблюдали за беседой. Наконец, через два с половиной часа вопросы у родителей закончились, альфы выдохлись, а от еды благодаря мне и Лал не осталось ничего. — Что ж, думаю, на этом всё, — объявил папа. — Нам было очень приятно с вами познакомиться и пообщаться. — Лалия, будь добра, убери посуду, — сказала мама, — а ты, Налия, проводи наших гостей. — Я помогу Лалии, — подскочил с места брюнет. Юнона и Орест улыбнулись и удалились, оставив нас.        Последовав примеру своего парня, моя сестрёнка поднялась и стала вместе с ним собирать грязную посуду. После парочка ушла на кухню, и мы с Кловисом оказались одни. — Чего встал? — спросила я его и направилась к выходу. — Идём.        Волку ничего не оставалось, как последовать за мной. Обувшись, мы дошли до калитки во дворе дома в полном молчании. — Была очень рада с тобой повидаться, а теперь вали, — сказала я, щёлкнув щеколдой.        Кловис вроде как повиновался моим словам и начал двигаться в сторону улицы, но, когда до порога оставалось несколько шагов, он вдруг оказался прямо за моей спиной и резко обнял меня. Секунда — перезагрузка моего мозга. Вторая — осознание произошедшей ошибки. Третья — запуск оглушительных сирен в голове и быстрое ответное действие. Грозный, яростный рык огласил улицу. Впившись когтями в руку белого волка, я стала вырываться, продолжая рычать, но на Кловиса это не произвело никакого впечатления. — Ты можешь успокоиться? — спросил он. — Могу! — крикнула я. — Когда ты меня отпустишь! — Ты странная, — устало произнёс оборотень, — обычно девушкам нравится обниматься и ласкаться. — Не всем девушкам это нравится! Если я тебя чем-то не устраиваю, вали к другой, только рада буду! — Я не говорил, что ты меня не устраиваешь, я просто сказал, что ты странная. — Это признание в любви? — усмехнулась я, перестав вырываться. — Какая же ты вредная, — вздохнул блондин, зарываясь носом в мои волосы. — Ты только догадался? — продолжала смеяться я. — А ещё альфа. — Давай без ёрничества... — Э, нет, — всё не унималась я, — такой шанс, я просто не могу его упустить! — Всё с тобой ясно, — холодно констатировал волк, целуя меня в макушку. Я замерла, словно вкопанная, и ощутила, как к моим щекам хлынула кровь.        Заметив мою реакцию, Кловис улыбнулся и отпустил меня из своих объятий, но лишь для того, чтобы подойти ко мне спереди и поцеловать в губы. Затем он отступил и вышел за калитку. Я же продолжала стоять и наблюдала, как его силуэт растворяется в темноте. Вскоре из дома вышел довольный собой чёрный лис и попрощался со мной.        Я вспомнила, что на кухне меня ждёт сестра с большой кучей грязной посуды. Развернувшись, я направилась домой, но там меня ждал сюрприз: посреди комнаты стояла красная от ушей до пят Лалия и закрывала руками свои ушки, а сзади неё красовалась полная раковина грязной посуды.