Потерянный смысл жизни

      Дождь барабанил по крышам домов, по оконным стёклам, стараясь впитаться и достичь сердец жилых помещений; капли разбивали небесную твердь в лужах, растекаясь по дорогам множеством нестройных мелких и крупных потоков грязной воды; нити, устремлявшиеся с облаков к земле, делали пейзаж смазанной картинкой нерадивого художника. В такое раннее промозглое и сырое утро хороший хозяин, да и плохой, впрочем, тоже, поленился бы вставать, чтобы выгнать своего питомца за порог дома.       Улицы просыпающегося города были пустынны, и даже машины с рикшами, казалось, спрятались по своим уютным углам, чтоб не промерзнуть и не вымокнуть до самого последнего подшипника. Шелест воды, сбивающий слабые листочки, ритмичная музыка ударяющихся о металл и стекло капель разбавились в одном из проулков шлепаньем идущего человека. Шаги его были торопливые, движения скованные, а сам он постоянно озирался… Дойдя до стен монастыря, мужчина еще раз опасливо посмотрел по сторонам, прежде чем заявить о своем прибытии. Стука почти не было слышно, поэтому его долго не впускали, заставляя продрогнуть глубже, чем следовало бы. Зато, вскоре путник смог немного отдохнуть и поговорить за чашкой чая у огня, после чего ему предстояло снова выйти под изрядно усилившийся к тому моменту дождь.       Город начинал потихоньку просыпаться, вместе с ним оживали звуки и запахи, едва пробивающиеся сквозь толщу воды, что лилась с небес. Выползающие из уютных и теплых домов люди хмурились, искали глазами кусочки дороги, на которые можно было встать, в надежде не вымочить ноги. Ежась от поднявшегося холодного ветра, они перебегали от одного дома к другому, прячась под навесами и спеша на работу. Будни, независимо от погодных условий, начинались с понедельника, об этом никому не нужно было напоминать. В такие времена начинало казаться, что наступи внезапный апокалипсис среди недели, люди поймут об этом только в пятницу вечером, хотя это, конечно, преувеличение.