Потерянный смысл жизни

      Холодное слишком яркое освещение заставляло не просто прикрывать веки, но и держаться перебитыми руками за едва просохшую после всех приключений голову. Он сидел, расставив широко ноги упираясь локтями в колени, его полусогнутое положение, давало возможность притупить боль в груди, за счёт уменьшения возможности делать глубокие вдохи. Мысли его были где-то далеко отсюда, они не были наполнены светом или тьмой скорее они просто не давали сконцентрироваться на полученных травмах, отвлекая растекающейся хаотических всплесков агонии. Принятые обезболивающие были слишком слабыми, чтобы перекрыть физические страдания, а о душевных говорить было вообще бесполезно.       «Все будет хорошо» — такая простая фраза, которую он выдавал с высокой периодичностью по пути сюда, могла подействовать на кого угодно, но не на него. «Ничего не будет хорошо!» — твердо был убежден он со своим реалистичным взглядом на мир. «Все будет как-нибудь!» — В это можно было вообще не верить, потому как это было очевидно. «Все будет хорошо!» — мысленно повторил он, стараясь не обращать внимания на не стихающие звуки соприкосновения босых ног и холодного кафелю. Вот уже несколько часов подряд черная с золотой широкой оторочкой лехенга маячила туда сюда под шлепанье ступней и бряканье паялей. — Лаванья, хватит! — Не выдержал, наконец, Ассер, поднимая голову, опуская руки и выпрямляясь. — Хватит метаться из угла в угол, так ты ему не поможешь. Все, что мы могли, мы уже сделали! — В голосе его были резкость, лед, но ни тени беспокойства или укора к самому себе.       Девушка, на которую он прикрикнул, замерла, и медленно обернулась на голос, встречаясь взглядом с Арнавом. Слезы, застывшие в ее глазах, кричали о чувствах даже громче, чем это могли показать ее движения или голос. В голове промелькнули обрезки их пути в ближайшую больницу.       Пьянящая скорость автомобиля. Суетливые движения Лаваньи. Ее голос, зовущий брата снова и снова. Звяканье браслетов на руках, которые в очередной, сотый раз этот путь проверяли крепость наложенной повязки… Эти обеспокоенные вопросы и чертова фраза, которая с каждым произнесением бесила все больше. — Все будет хорошо! — Покорно выдал Ассер, желая хоть как-то успокоить девушку.       В собственной голове снова исправляя ее на многозначительное: «Все будет как-нибудь!», — Арнав откидывался на спинку стула, и прикрывал веки, стараясь не обращать внимания на головокружение. Он был убежден, диагноз снова дает о себе знать, он прекрасно понимал, что нужно поесть и проспаться, но не мог себе этого позволить по двум причинам: первая — это Али Джина так и не вышедшая на связь, и вторя — это брат, над которым «исполняют свои ритуалы» врачи. «Кхуши Кумари Гупта Сингх Райзада» — словно мантру повторил он ее имя, в очередной раз встречаясь с полнейшей пустотой в собственной памяти. Ничего, совершенно ничего, только душевная боль, которую можно было с легкостью перекрыть вдохом поглубже. Агония из грудной клетки яркой ударной волной пронеслась по органам, и медленно выдохнув Арнав, снова распахнул глаза. — Лаванья, пожалуйста, хватит мельтешить. — Рыкнул он, стараясь сдерживать свои порывы. — И сними эти чертовы паяли со своих ног.       Уже само осознание того, что Шьям хотел заставить надеть Кхуши этот наряд, бесило. Но оно было не таким сильным, как бредовая мысль о том, что этот ублюдок хотел заставить ее снять паяли своей матери, нацепив на ее ноги свой «дешёвый вульгарный подарок». Кровь снова закипела в Ассере, как только он начал думать об этом, хотелось прямо сейчас встать и найти подонка, чтобы размозжить его голову о ближайший камень. Лаванья не пыталась ответить Ассеру, а лишь поставила ногу рядом с ним, чтобы дергаными движениями избавиться от браслета на ноге. С силой швырнув его на сидение, она повторила действие и со вторым украшением, а потом отдергивая юбку подошла к застекленной двери, но ничего не увидев проворожила ходить из стороны в сторону. Беспокойная душа, теперь словно змей искуситель шептала о том, что паяли не дающие ему покоя здесь, совсем рядом, и он может выместить всю свою злобу, сломав их. — Контролируй свои эмоции — наставительно и тихо заговорил Арнав — Держи себя в руках. Сделай глубокий вдох, и… — ему не нужно было проверять, он и так прекрасно знал, он услышал, как шаги внезапно прекратились, и девушка затихла, он чувствовал на себе ее взгляд, он завоевал ее внимание — вдохни обратно. — Серьезность произнесенных слов была такой, словно бы Ассер, и правда, был уверен в своей грамматической конструкции.       Лаванья вытаращила свои глаза на мужчину, всматриваясь в его фигуру, она старалась различить в нем признаки сумасшествия. Арнав же, как ничем не бывало, несколько наигранно лениво приподнял свои веки. — Ты хотел сказать: выдохни… — Насторожено проговорила Лаванья готовая списать все на его усталость. — Я сказал то, что хотел. А вот Нанки хотел сказать выдохни. — Равнодушно констатировал Арнав. — Так что: «Сделай вдох и вдохни обратно»! — Повторил он, привычно добавляя заезженное: — Все будет хорошо.       Лаванья слабо улыбнулась впервые с момента их встречи, и осторожно присела, рядом взяв в руку не так давно отброшенные паяли. — Спасибо, Ассер. — Проговорила она неожиданно для него. — Не благодари! Он мой брат, а ты мой друг. — Несколько удивляясь самому себе, произнес Райзада. Он не попытался закрыться, не понимая собственного желания говорить те добрые слова, что отзываются в сердце. — Ты очень изменился, — уверенно произнесла Лаванья, продолжая не услышав ответа. — Так людей может изменить только… — Слова ее прервал вышедший из дверей врач. Резко поднимаясь вслед за Лаваньей, Арнав снова почувствовал вспыхивающую боль в мышцах и слегка сбавил темп. — Он в норме, сейчас пришел в сознание, я не должен этого делать, но думаю, ему будет только на пользу, если он поговорит с кем-нибудь из близких или родственников. — Я его брат. — Кивнул Райзада, замечая, как Лаванья в нерешительности отступает назад, — А это его невеста… — Солгал он, прибавляя в своей лжи полу правду — точнее… Ее обручение было сорвано… — Ассер, я… — Напугано начала было девушка, не веря своим ушам. — Все в порядке Лаванья… — Перебил ее Арнав, обращая снова свой уверенный взгляд на врача. — Следуйте за мной — решил для себя врач, поверив словам мужчины.       Слушать свое сердце стало для Райзада привычкой до потери памяти, теперь он подчинялся своему желанию, лишь только удивляясь собственным действиям, но, не противореча им из простого осознания правильности. Арнав и Ла шли по коридорам больницы. Новоявленная будущая миссис Лаванья Нанд Кишор ни как не могла понять, что же она чувствует. Только что Ассер выдал ее за невестку своего брата, и ей было понятно, что он сделал это просто для того, чтобы она смогла попасть в палату Нанки и лично удостовериться в хорошем состоянии одного из своих спасителей. Что-то внутри радовалось этой возможности, но слова Арнава теперь прочно засели в голову и никак не давали покоя, слабое сопротивление и отрицание происходящего выползало на свет. «Я просто должна увидеть сама, что с ним хорошо! Арнав только это имел в виду, он прекрасно знает…» — Убеждала себя девушка. — Ребята, — слабым, но довольным голосом проговорил Эн-Кей, завидев своего брата и Ла в дверях. — Если б вы только знали, как я рад вас видеть, — его улыбка растекалась по лицу, а захмелевшие от обезболивающего глаза обретали огонек живости. — Нанав, брат мой, ты… — Не трать силы. — Оборвал его резко Арнав, приближаясь. — Я тоже очень рад, что ты снова с нами.       Лаванья оставалась в дверях боясь сделать хоть шаг. Ей казалось, переступи ее нога невидимую черту и все это растает, словно сон или мираж. Ее спаситель, ее «забавный парень» был здесь и улыбался снова корча из себя то ли беззаботного мальчишку прихватившего простуду, то ли сумасшедшего чеширского кота. — Нанав, брат мой, разве могло быть иначе, ты ведь знаешь я как ветер, улетаю и приплетаю, но не могу совершенно исчезнуть. — Вызывая на лице Лаваньи улыбку придуривался Нанки.       Его попытка стереть траур и опасения с лиц пришедших удалась лишь на половину, но он был рад и такому раскладу. Везунчика Эн-Кея не только вовремя доставили в больницу, но и быстро привели в чувство, в прочем за это нельзя ни быть благодарным состоятельности семьи Райзада, и возможности среди ночи оплатить любую транспортировку подходящей донорской крови. Теперь ему светило получить все витамины, и подобающее наблюдение. Хотя прогнозы врача радовали тем, что «этот оптимист еще переживет всех лечащих врачей их сыновей и внуков этой больницы вместе взятых». — Да, брат, я знаю. — Поддаваясь, настрою раненого, и стараясь говорить мягче, отвечал Арнав. — А, что это за ворованная невеста пришла с тобой вместе и стоится войти? — Ни как, не унимаясь, продолжал свою игру Нанки. — Боится, — поправлял Ассер, привычно исполняя роль, той о которой толком ничего не помнил. — Прост… — забывая о своей перевязке привычно потянувшись к мочке уха Эн-Кей вскрикнул, обрывая собственную речь. — Эн-Кей! Чем ты вообще думаешь?! — Мигом, сорвавшись с места, подлетела к нему Лаванья, ругаясь и не зная, как ему помочь. — А чем же я могу думать, когда здесь такая прекрасная девушка в черном. –Льстиво отвечал Нанки строя глазки и улыбаясь Ла. — Да и зачем мне думать, если рядом мозг — заметив, как отдаляется старший брат, продолжил Эн-Кей — нашей операции Нанав.       Наблюдая за всем этим действом, Арнав не смел им мешать, надеясь, что эта суета хоть немного подтолкнет молчаливую память к разговору. Он больше не слушал ни того, что спрашивала у Эн-Кея Лаванья, ни ответов, а лишь наблюдал за тем, как сменяются их эмоции, как они, забыв о случайном свидетеле, дарят друг другу улыбки. Глядя на все это Ассер снова искал ответ на простые вопросы: «А был ли я сам хоть когда-то счастлив?! Умел или приносить радость хоть кому-то кроме Анжели?!» Но не успел Арнав, и подумать об имени той, которую хотел вспомнить, как звонок мобильного телефона разрушил идиллию. Лаванья достала из-за пояса телефон, и быстро шмыгнула в коридор. — Арнав, ты можешь больше не претворяться, и я тоже… Брат, прости что я… — Заговорил торопливо Нанд Кишор, как только дверь за девушкой закрылась. — Тебе не за что извиняться. — Уверенно оборвал Арнав, снова приближаясь к кушетке. — Все в порядке. Все будет хорошо! — Мантрой повторяя заученные фразы, Арнав хотел скрыть свои переживания. — Ничего не будет хорошо! Кому ты врешь. Без нее все будет как-нибудь, но ни хорошо. — Словно бы считывая мысли старшего брата, констатировал младший. — Эн-Кей, не нужно. — Предупредительный голос Ассера и взгляд больной собаки, видевшей смерть хозяина, четко давали понять: «От спокойствия до безумия разгона не будет — эта игра в спокойного, и была частью безумия». — Арнав, не притворяйся… — Упирался Эн-Кей, строя предположения, что будь старшая невестка дома Райзада здесь, она непременно была в палате. — Выскажись, просто расскажи, что тебя тревожит. Я знаю, что Кхуши не нашлась, и меня это волнует не меньше чем… — Я не понимаю, что происходит, брат — внезапно платина молчания и не многословия снеслась ураганом тревог. — Я пытаюсь найти ответ на вопрос: что между нами было? Пытаюсь вспомнить хоть что-то из нашей совместной жизни, но ничего не выходит. Все обрывки, которые я смог понять пропитаны злостью, ненавистью ревностью и моим братским долгом. Я знаю, что чувствую к ней что-то еще, но никак не могу понять, что чувствовала ко мне она. — Делясь своими переживаниями, Арнав отворачивался, и медленно подходил к окну, за которым темнота сгущалась дождем. — Хотя я догадываюсь, что она ненавидела меня так сильно, как только могла, потому что ничего больше я не заслуживал. Я никогда не мог подарить ей улыбку, но всегда наблюдал за ее беспечностью. Я заставил ее быть рядом, но не смог сделать ее счастливой… И за это был наказан, я пытался множество раз сказать ей о том, что я… — Арнав сжал кулаки, останавливая себя, и меняя направления разговора, — Эн-Кей, я не понимаю как такая девушка могла быть рядом с таким как я. Не знаю, что ее держало в доме Райзада, если после ее ухода все старательно пытаются ее стереть из истории, кроме тебя и Аарава. Почему… — Не найдя слов он вдохнул поглубже, окунаясь в наплыв боли расходящийся от грудной клетки, и набираясь сил. — Я думал, что вспомнив все, восстановив последовательность, я найду ответы, смогу, наконец, понять для чего ищу ее, но моя память, она снова умолкла… Черт! Я не понимаю почему, мне так хочется снова видеть повсюду ее образы. Не понимаю, кто позволил ей поселиться в мои сны… Она мне снится… она… — Сниться?! — Резко обрывал монолог старшего брата младший, становясь мгновенно немного шутливым подростком… — Это что за зверь такой сниться. — Лицедейски перевирая слова брата, он заставил Арнава резко обернуться и с яростью взглянуть в его сторону. — Нанав, брат мой, — изображая удивление, продолжал он, — я никогда не видел этого зверя, надеюсь, что… — Ассер, — с каким-то внутренним замиранием привлекла внимание мужчины Лаванья, и его яростный взгляд быстро перебрался с одного объекта на другой. Арнаву сразу стало понятно, что Нанд Кишор сделал все это лишь для того, чтобы сохранить тайну его души, но гнев не собирался просто исчезнуть бесследно. — Али Джина вышла на связь, она была в оговоренном месте и ждала очень долго, потом поехала туда где я… Где мы с Кхуши поменялись местами… Но… Кхуши… — Лаванья… — Предупредительно рыкнул Ассер, теряя терпение. — Ее нигде нет… — Испуганно выдавила девушка, сжимая в руке телефон паяли и край дупатты. — Черт, — сжав кулаки, Арнав двинулся с места, направившись к выходу. — Арнав постой, куда ты пойдешь? — Забыв про свою маску, спрашивал Нанд Кишор в след. — Искать. — Коротко бросил он оборачиваясь на пол пути. — Но где?! Локхнау, это тебе не Дели, где ты здесь найдешь Кхуши?! — Беря в учет не соразмерность городов, а нестандартность ситуации спрашивал Нанд Кишор, но Арнава Сингх Райзада уже было не остановить.       Хлопнув дверью, он быстро и уверенно зашагал по коридору, собирая в кучу все те блеклые обесцвеченные воспоминания, которые у него были. Все что его связывало с Кхуши, могло дать намек на место где она, может быть. — Ассер, — донеслось далеко из-за спины, — Ассер… — Окликнула его Лаванья, бежавшая следом. — Ты останешься здесь. — Уверенно и четко бросил Арнав не оборачиваясь. — Ассер, я сказала Али Джине, чтоб она заявила о Кхуши в полицию. И дала номер этого телефона. Возьми! — В голосе Лаваньи слышались слезы, но ее доводы заставили Арнава развернуться и подойти к ней. — Арнав… — Словно бы озарило Лаванью, но это озаренье еще больше повергло ее в ужас. — Арнав я, кажется, знаю, что она хочет сделать. — Что? — Не понимая эмоций, спрашивал Арнав, предчувствуя что-то недоброе. — Откуда ты знаешь?       Вместо ответа Лаванья на некоторое время отвернулась, выуживая из-под черной бархатистой ткани, ставшую сырой карточку. Белый прямоугольник, протянутый мужчине, снова трепетал в девичьих руках мисс Кашьяп. Арнав незамедлительно забрал бумагу, ожидая сопроводительных слов, но вместо этого девушка лишь округлив глаза, замотала головой, отступая назад. Поведение Ла вызвало удивление во взгляде Ассера, и оно переродилось в единственный вопрос: «Что за?!» Попросить разъяснений так и не удалось, ведь, сделав несколько шагов назад, Лаванья вцепилась руками в лехенгу и, развернувшись, помчалась прочь. Все это возбудило внутри Райзада любопытство, с которым он перевернул листок, изображением вверх, узнавая на себя на фотографии.       До сих пор, и без того, в происходящее верилось с трудом, но увиденное еще больше потрясло Арнава, напоминая ему: насколько хрупкой может быть человеческая жизнь в частности его собственная. К горлу подступили комом все когда-то недосказанные слова, ощущения от восстановленных воспоминаний снова обрели красочность, наполняя существо Ассера самыми разными оттенками чувств, желание раскрыть и вывернуть перед всеми собственную душу граничило с осознанием быстротечности и мимолетности потока времени. Пустая доска вдруг покрылась разноцветными мелками, и все они наперебой желали быть увиденными, но в таком количестве превращались в сплошную рябь и головокружение. В выведенных на хинди буквах с лёгкостью узнавалась рука Кхуши, но смысл словно бы не желал быть прочитанным.       «Прости, у меня не было другого выхода. Все закончится там же, где началось…» — Арнав не сразу понял, что надпись предназначалась вовсе не Эн-Кею, который на своем английском пытался вселить в нее надежду. Эти строки нашли своего адресата, и в них больше не было никакой чуши про звезды и намека на любовь или хотя бы симпатию. Только сожаления…       «Кхуши Кумари Гупта Сингх Райзада» — отбилось ритмом сердца. Арнав с яростью смял фотографию, резко разворачиваясь и направляясь к выходу. Дыхание злости выдавило из организма всю слабость и боль, оставив лишь решительность и резкость. «Я убью тебя, Шьям, за то, что ты сделал с ней! — Рычало его сознание, в тот момент как рука переминала карточку. — А ты Кхуши Кумари Гупта пожалеешь о своем решении. Мне придется напомнить тебе, что твоя жизнь теперь принадлежит Арнаву Сингх Райзада. И ты не в праве вот так просто взять и уйти из нее, не получив моего дозволения!»       Выскочив из здания больницы, он швырнул заломленную, скомканную бумажку в сторону урны для мусора, не заботясь о том, попадет ли она в цель или нет. Мотор машины залился ревом еще до того как Ассер хлопнул дверцей. Брызги из-под сорвавшихся с места колес взвились вверх стеной, моментально сливаясь с ниточками дождя и опадая на землю.       Вода с удовольствием приняла дар мужчины, и старательно стала пропитывать собою брошенную им фотографию. Налетевший незвано, ветер подкатил бумажку прямо к чьим-то черным лакированным туфлям. Рука неизвестного господина вынырнула из кармана и потянулась к комочку, таща и нагибая все тело. Распрямляя листок и знакомясь с изображением, невольный свидетель ухода Арнава ухмылялся, однако текст, выведенный на Хинди, тоже заставил его со злостью смять фотографию, отшвыривая ее в сторону с такой силой, что серебристая цепь браслета, увенчанная лазурным камнем больно, ударила об основание кисти. Поморщившись от неприятных ощущений, мужчина проследовал к своему автомобилю.