grasping onto something i cannot see

Проснулся я так, как и люблю: Фил дышал в мои волосы, а руки его были обернуты вокруг моей талии. — М-м-м, — подал я признаки жизни. — Доброе утро, — ответил мне хриплый голос, — тебе больно? — Нет… — но так я думал до того, как попытался сесть, — ай, ДА. — Оу-у, извини, сладкий, — проговорил он, — я приготовлю тебе завтрак в…эм, диван…чтобы загладить свою вину, ладно? — Ты не должен… — начал было я, но Фил уже поднялся с дивана. Затем я услышал стук в дверь, после чего прозвучал лай Магнолии три раза. — Это я, — послышался добрый голос моей бабушки из-за входной двери. Я подпрыгнул, вздрагивая от того, что моя задница болела так, будто была в огне. — Это моя бабушка, — прошептал я Филу, который копошился где-то на кухне. — Она очень милая, так что будь самим собой. Я открыл дверь. — Привет, бабуль, — поздоровался я, обнимая женщину, — я хочу тебе кое-кого представить. После этих слов она, не теряя времени, прошла вдаль квартиры, поближе к Лестеру. — Привет, дорогой, — сказала она, — о господи, ну ты и высокий. — Да, мне часто это говорят, — хихикнул парень. — Привет, я Фил, бойфренд Дэна. На слове «бойфренд» я съежился, потому что никогда и никому в моей семье не говорил, что я не совсем натурал. — Бой…бойфренд? — переспросила моя бабушка. — Оу, что ж, я удивлена! — Извини, что никогда не говорил тебе, — застенчиво ответил я. — Нет, нет, не надо, милый мой. Это ты извини, что предполагала, что ты натурал. Плюс, он не так уж и плохо выглядит, если ты понимаешь, о чем я, — говорила она, опять подходя ко мне, чтобы подарить еще одно объятие. — Он тоже гей, знаешь ли? — я решил уточнить. — Да! — услышал я ее смех. — Но я все равно имею право называть его гор… привлекательным, не правда ли? — Так, — я громко прочистил горло, пытаясь сменить тему, — бабуль, не хочешь остаться на завтрак? — Я могу приготовить больше блинов, — вставил свои 25 копеек Фил. Люблю этого парня. — Конечно! — согласилась она. Филу понадобилось совершенно немного времени, чтобы приготовить еще одну порцию, пока мы с бабушкой тихо сидели за столом. Как только я укусил эту воздушную вкуснятину, сразу же задался вопросом, каким же великолепным поваром должен быть парень, чтобы приготовить это. — На вкус не похоже на обычные блины, — заметил я, на что моя бабуля замычала, соглашаясь. — Это потому что это американские панкейки, глупенький, — ответил Фил возле меня. — Британские же хлопьевидные и слишком толстые по сравнению с этими. Ты их еще попробуешь, когда будешь во Флори… — он внезапно оборвал свою речь. — О, точно, — обратился я к бабушке, — говоря об этом, Фил тут предложил мне отпраздновать Рождество с его семьей во Флориде. Но ты тоже приглашена. И Мэгги! Видимо, она обдумывала это несколько мгновений, прежде чем ответить: — Почему бы и нет? — Мы отлично проведем время, — обнял я ее, — обещаю тебе. — Слушай сюда, за все те сложности, которые я буду испытывать, пытаясь быть милым человеком с людьми, тебе лучше вступить брак с ним, — предупредила женщина, своим дразнящим тоном. — Не волнуйтесь, мы это устроим, — ответил Лестер, заставляя мои щеки налиться румянцем.

***

Я бы мог рассказать о невыносимом полете — шестичасовая задержка; очень большой человек, который как-то уселся между мной и Филом; Великое Арахисовое Бедствие (даже не спрашивайте); и турбулентность ближе к концу полета, которая отправила меня в слепую испуганную ярость, — но я лучше перейду к той части, где Фил, я, бабушка и Магнолия прибыли в дом Лестеров. — Какое прекрасное место, — заметила моя бабуля, — я никогда не видела ничего подобного. — Я тоже, — ответил я, — я ослеп от такой красоты. — Завались, — захихикал Фил, игриво толкая меня. А моя бабушка просто с жалостью усмехнулась в мою сторону. Я услышал, как входная дверь открылась, после чего голос взрослой женщины обратился к нам: — Что ж, всем привет! Хорошо долетели? — Эм-м, ага, да, хорошо, это было что-то, — мы с Филом заговорили одновременно. Моя бабушка весь полет проспала позади нас, так что она не имела никакого представления о том почти что апокалипсисе в самолете. — Проходите! — леди, которая, должно быть, является матерью моего парня, пригласила нас в дом. Я почувствовал паркетный пол под ногами, и звучащее эхо оповещало о том, что мы были в огромном доме. — Фил, не мог бы ты проводить Дэна и миссис Хауэлл в гостевые комнаты? — попросила женщина. Парень провел нас в меньший коридор, в конце которого располагались две соседние комнаты. Нашей оказалась та, что справа. — Я немного нервничаю, — оповестил его я. — Твоя мама выглядит милой, но что, если она типа расист против слепых? Лестер залился смехом. — Дэн, обещаю тебе, что это не так. Тебе не о чем беспокоиться. Если я люблю тебя, то будь уверен, что и они полюбят тебя. Я поднялся на цыпочки, чтобы поцеловать Фила. Мы практически растворились в этом поцелуе, и я боролся с желанием перейти к чему-то большему, чем невинный поцелуй. — Позже, — будто прочитав мои мысли, брюнет прошептал в мое ухо, посылая миллионы мурашек по телу. — Если тебе повезет, — усмешка расцвела на моих устах, — никто не достоин этой сладкой попки, — скорее всего, он уже где-то в семнадцатый раз закатил свои голубые глаза. — Хочешь кушать? — Умираю с голоду. Когда мы вернулись в гостиную, Фил представил меня своим родителям. Его отец был неразговорчивым, но дружелюбным мужчиной, и его мама также была дружески расположенной, но еще и словоохотливой. Мы присели на диван и непринужденно болтали некоторое время, пока мистер и миссис Лестер заканчивали с ужином. А когда еда была готова, она пахла и з у м и т е л ь н о. Именно в этот момент я был очень рад, что мое обоняние повысилось в результате сенсибилизации. Разговор за ужином был…немного неловким. Думаю, сложно привыкнуть к тому, что парень твоего сына слепой, к его собаке-поводырю, и к его старенькой бабушке. Да это даже звучало, как сетап для шутки, но его родители очень старались. — Так, Дэн, чем ты интересуешься? — начала миссис Лестер. И я не знал, что ответить. Бэкстрит Бойз? Винтажные дверные ручки? Таксидермия*? Я ответил самым впечатляющим, но также и самым расплывчатым ответом: — Я люблю всякое. Типа смотреть фильмы, и играть на пианино, и готовить, — я услышал одобрительное «мг-г» от матери Фила. После этого наступила еще одна неловкая тишина, но я ее оборвал, уронив столовое серебро в тарелку. — Знаете, вы можете говорить о моей слепоте. Владельцы дома были тихими, но я точно мог сказать, что смотрят они на меня. — Нет никакой трагической истории или что-то типа того, — продолжил я. — Просто одним днем я проснулся и бам, я ослеп. И затем я привык к этому. И вот теперь я здесь, влюблен в этого парня, которого даже бы и не знал, если бы не слепая и неуклюжая встреча с ним в продуктовом магазине. Так что ага, если вы хотите что-то знать, просто спросите. Так же, я постоянно шучу об этом, так что не бойтесь смеяться, — я поднял столовый прибор, не обращая внимания на кровь, хлынувшую к моим щекам после моей небольшой речи. Я почувствовал, как под столом Фил взял мою руку в свою и сжал ее, три раза. Я люблю тебя. Я сжал его руку четыре раза. Я люблю тебя больше. Оба его родителя вздохнули так, будто с их плеч свалился тяжелый груз. Его мама, женщина, которая говорит за двоих, заговорила: — Извини, Дэн, мы не хотели показаться грубыми, не поднимая эту тему. Это просто…так ново для меня, и я не хотела беспокоить тебя. Но могу ли я задать один вопрос? — Конечно. — Как ты справляешься с неспособностью видеть Фила? Я вроде как ожидал такого вопроса, но он все еще больно кольнул меня в сердце. — Мне не нужно видеть его, чтобы любить, мэм. Фил — мое все. Его глаза голубые, как океаны, которые отражают его способность взять тебя в путешествие, в котором ты никогда не был ранее. Его волосы черные, как ночь, через которую вы готовы пройти вместе с ним, чтобы увидеть прекрасные звезды. Его улыбка такая яркая, как солнце, которое может проникнуть сквозь мою незрячесть, когда он показывает ее. Я не могу видеть его снаружи, но я вижу его изнутри…и каким прекрасным, замечательным творением он является. Фил — тот, кто заставляет мою слепоту казаться подарком, а не проклятием. И опять все замолчали. Я не знал, сказал я что-то лишнее или просто был слишком слащавым, или что-то еще, но вскоре заговорил мистер Лестер: — Ты хороший парень для нашего сына. — Да, я согласна, — ответила его жена, — я никогда прежде не встречала кого-то, кто бы мог довести его до слез. — О, Боже мой, — повернулся я к лицу своего бойфренда, — ты плачешь? Я не хотел заставлять тебя плакать… — Нет, все хорошо, — заверил тот. — Ты просто иногда говоришь такие вещи, которые проникают прямо в душу. — Ты такой сентиментальный, — поддразнил я парня. — Как скажешь, слепыш, — услышал я его ответ. Вау, я люблю милые клички. — Филип Майкл… — его мать хотела было начать его ругать, но мой смех прервал ее. А когда ужин был окончен, уже было довольно поздно, и джетлаг** забрал лучших из нас, поэтому мы разошлись по комнатам. Фил буквально шлепнулся на кровать, а я просто лег возле него. — Я так сильно влюблен в тебя, это сводит меня с ума. — Хм-м, правда? Какой позор. Ведь я уже нахожусь в отношениях. — С кем? — Да не знаю я. С каким-то странным парнишкой. — А он горячий? — И откуда, блять, мне знать это? — прокомментировал я, заставляя Фила раздаться смехом. — Я горячий, знай это. — Да? Докажи это. И черт. Он доказал. В канун Рождества я проснулся с жуткой, но приятной болью.