Жизненные Истории

Из дневника Лешего: Запись 1: Идея с доспехами, зачарованными на хождение по маршрутам ночами и пасмурными днями, оправдала себя лучше всех ранних идей. Особенно встроенные во внутрь доспеха трубки, создававшие из обычного ветра завывание столетнего призрака. Все, кто их встречал на своем пути, удирали во все лопатки. Страшные истории Погорелыча приводят в ужас не только принцесс и слабохарактерных эльфиек, но даже меня. Полукровка — наемница как-то продемонстрировала купленный стеклянный шар, который может показывать различные эпизоды из жизни или рассказы и мысли рассказчика… Дракон тут же выкупил этот артефакт из дальних земель. Не спорю, мелодии и песни довольно необычно звучат… Вот только… страшная история про чудовищ дальних земель, имеющих такое же страшное название «Чужие» с большой буквы… приводит в такой страх… Бедные эльфы после первых двух историй не то что боялись собственной тени, они с дикими воплями начинали скакать и отстреливаться при каждом резком звуке, отчего пострадало двенадцать белок-летяг, два енота и четыре гадюки, неосторожно решившие проползти вблизи поляны… И два охотника, прятавшихся в кустах. Даже я иногда стал вздрагивать… Особенно после того, как он, улыбнувшись, сказал, что таких историй у него хватит надолго… Из дневника Лешего: Запись… Идея с доспехами, зачарованными на хождение по маршрутам ночами и пасмурными днями, оправдала себя лучше всех ранних идей. Особенно встроенные во внутрь доспеха трубки, создававшие из обычного ветра завывание столетнего призрака. Все, кто их встречал на своем пути, удирали во все лопатки. Запись из дневника дракона-попаданца: Сегодня был отличный день. Как говорится ничто не предвещало… Я, как обычно после плотного барана… обеда, грелся на солнце. Принцессы дрых… изволили послеобеденный сон — в такую жару просто больше ничего не хочется. Внезапно солнце на небе зашло за тучу, послышался тихий ритмичный гул и скрип мелких камней под тяжелой поступью… Я приоткрыл один глаз, с любопытством глядя на визитеров… Потом второй… Зажмурился… Открыл глаза… Галлюцинация не исчезла. Слегка приподняв голову, я оторопело уставился на пятерку космонавтов в сфероидных шлема с прозрачным забралом. Материал скафандров был светлого цвета или отсутствия оного, они слегка сливались с местностью. У одного в руках было длинное, примерно с метр, устройство черного защитного цвета с зализанным дулом и обтекаемой рукояткой, раструб которого был направлен слегка в сторону, но явно готовый в любой момент быть направленным в мою сторону. Один из пришельцев стянул шлем… Эйнштейн… Синекожий, но Эйнштейн…  — Вот вы видите! Что я говорил! Надо приземлиться в момент, когда Рептилус — Драконус — Гигантус будет сыт и доволен жизнью!  — Профессор, не снимайте шлем! Это может быть опасно! К Эйнштейну подскочила явно женская фигурка, лица из-за бликов солнца было не рассмотреть.  — Тихо! — шикнул на нее Эйнштейн. — Не вздумай кричать, вдруг его спугнешь! И снимите шлемы, пока вас не посчитали завтраком или добавкой к обеду. Судя по наблюдениям данная особь людьми не питается, скорее домашнее животное и охранник вон тех туземок, что разглядывают нас из пещеры. Я с круглыми от шока глазами смотрел, как остальные стянули шлемы, охранник сплавил свой какому-то очкарику со светло — зеленой кожей и поудобнее перехватил свой агрегат, который издавал тихое гудение. Эйнштейн тем временем продолжал:  — Галла, обрати внимание на ровные ряды зубов, присущие исключительно хищникам, а так как реальных противников на данной планете нет, то налицо доминирующее положение пищевой цепочки…  — А как же аборигены? Из-за спины Эйнштейна выполз довольно пузатый аспирант, судя по трем подбородкам и весьма объемистому животу, едва притягиваемому скафандром к телу. Видимо, слово «физкультура» он не то, что не слышал, скорее считает мифическим зверем…  — А аборигены, Раолло, пока не вышли из железного века, еще не скоро смогут выйти против данной особи, хотя прецеденты были… но пока не смогут. — Эйнштейн посмотрел на охранника: — Передай на корабль, пусть готовят на станции клетку для транспортировки и гибернационную капсулу. Вот после этих слов я весь подобрался: клетка, капсула… Я так понимаю, они нашли очередную лабораторную лягушку… Чую придется кого-то поджарить! Треугольная пирамидка корабля отлетела в сторону и стала приземляться в гуще леса…  — Профессор, а вы уверены, что изымание данной рептилии из ее среды обитания так необходимо? С нынешними технологиями мы спокойно можем изучать ее на расстоянии, а образцы брать заранее, усыпив… «Зеленые» не оценят…  — Чихал я на мнение «Зеленых» и их политику невмешательства в естественную среду неосвоенных планет! — профессор аж потемнел от эмоций. — Эти недоучки не представляют важность данных открытий для человечества и науки в целом! Тем более в Сарнианском Галактозоопарке ему будут представлены все условия, даже на основе его ДНК вырастят ему пару, чтобы его вид не прекратил свое существование!  — Ага, и расползся в конце в виде милых домашних зверюшек, — тихо пробормотал щуплый очкарик, благо Эйнштейн его не услышал. — Профессор, а если существо не сможет пережить перелет? Мы ведь не представляем, как поведет его организм в подпространстве… Профессор задумчиво посмотрел на аспиранта и почесал затылок.  — Панкелль, вот ты и займешься тестами на возможность перелета.—Аспирант поморщился. — Мы должны сберечь последние редкие виды различных миров, иначе потомки нам просто не простят. -…как думаешь это повстанцы или имперцы? — от пещеры послышался тихий женский шепот.  — Скорее повстанцы, у имперцев доспехи смешные! А вон тот с бластером симпа-а-атичный… Симпа-а-атичный, явно услышал и залился краской в лице. Остальные удивленно уставились на появившихся принцесс, явно собравшихся искупаться в озере… Самодельные купальные костюмы, полотенца… кувшин с маслом для загара… Они так увлеклись созерцанием красоток, что никто не заметил, как один из космонавтов «случайно» упал с обрыва. Бултых… И тишина… Наконец они прекратили строить глазки, аспирантка с огненно рыжими волосами возмущенно пихнула охранника и наступила на ногу очкарику, который от этого только взвыл дурным голосом и запрыгал на одной ноге, вызвав радостное хихиканье принцесс. Профессор поморщился и пробормотал что-то про разумность некоторых аспирантов, которым гормоны на мозги слишком давят… Я приподнялся во весь свой «немаленький» рост, нависнув над двуногими разумными из космоса и придвинув поближе морду к рыженькой, втянул воздух.  — Хомо-сапиенс, — мой голос заставил их вздрогнуть, а охранника вцепиться в свой «бластер» и навести на меня родимого. — Хотя мнение о разумности данной расы, тысячелетиями уничтожавшей свои же поколения, остается все больше под вопросом… Самка, возраст приблизительно шестнадцать-восемнадцать циклов, половое созревание в начальной стадии, феромоны, выделяемые кожей, придушены искусственными запахами- слабой имитацией мускуса и одной из вариаций ромашки… -Девушка сравнялось цветом лица со своими волосами и со сдавленным писком спряталась за спину профессора. Я перевел взгляд на ученого:  — Самец. Предположительный возраст шестьдесят семь-сто двадцать циклов с учетом возможного омоложения клеток организма. Степень мозговой активности примерно 140 единиц, идет к снижению, мотивация — двадцать единиц, любопытство — девяносто четыре единицы и растет по экспоненте… Пока я нес ахинею, очкарик тихо охнул, получив тычок в солнечное сплетение кончиком хвоста, и свалился в чашу трамплина… откуда и уплыл…  — Степень разумности двадцать четыре единицы убывает… Что у нас еще, цивилизация достигла как минимум шестого уровня развития, ибо не только вышла к звездам, но и помимо все прочего изучает малоизученные миры, их флору и фауну… Я переместился к охраннику:  — Эй, служивый! -Тот вздрогнул, слегка дернув стволом, и нажал на спуск. С громким шипением ствол выплюнул рубиновую ломаную линию… Валун над моей головой после попадания разлетелся раскаленной щебенкой. — Хмм… лучевое, импульсно-реактивное оружие, скорее всего небольшой заряд… У Эйнштейна медленно сползала на землю челюсть.  — Что хотели братья по разуму, которого у вас не наблюдается?  — В-в-в-в-в-в-в-вы-ы-ы-ы ра…ра…ра…сговариваете! (Прям мистер очевидность!!!!)— бедный темнокожий Эйнштейн начал заикаться.  — Нет! У вас групповая галлюцинация, вызванная реакцией на кислородную смесь воздуха местной атмосферы планеты. Вам, в том числе кажутся вон те полураздетые красотки. -Я правой передней лапой ткнул в сторону принцесс, которые с тихим хохотом наблюдали за разыгравшимся цирком. Когда служивый и остальные повернули свои головы в сторону принцесс, я кончиком хвоста хлопнул по затылку охранника и, подцепив его за шиворот, выкинул с обрыва… На хвосте одиноко болтался забытый им впопыхах бластер. Оставшихся я незамысловато придавил лапой. Попытка девушки укусить меня за чешуйчатый палец не привела ни к чему хорошему… Она потом долго отплевывалась от пыли… Помыться, кстати, не помешает… Из дневника лешего: Триумфальное возвращение ранним утром спящей туши дракона могла лицезреть вся округа. Его чешуйчатую тушку несли по воздуху на натянутых рыбацких сетях двенадцать ведьм. И еще столько же составляли почетный караул. Во главе были две особы из Листоуховки, что расположена близ зачарованного леса. Две попытки залетными колдунами сбить подвешенный груз привели к тому, что возле деревни появилась довольно глубокая впадина, быстро заполнившаяся водой. Водяной по этому случаю долго негодовал, ибо его озеро обмелело, и еще долго будет восстанавливать свои прежние размеры. Из дневника лешего: Крылатый владыка, наконец, получил треклятый амулет превращения, который хранился у озерных ведьм, драконами им же оставленный на случай вот таких вот «потеряшек». Судя по всему, приобретение человеческого тела привело к появлению новых желаний и ощущений… (скорее всего, захотелось выпить и по бабам), так как от постоянного проживания с «пленными» принцессами можно ожидать только выпадения чешуи раньше срока и постоянных головных болей. Отряженные в сопровождение эльфы справлялись со своей задачей, пока дракон их не споил. Трактирщик, чтоб ему три раза через забор головой книзу упасть! (Тщательно зачеркнуто). Эта собака поставила на стол к дракону и эльфам Волдынский Кленовый настой! Дальше пришлось расспрашивать чудом уцелевшего старшего сына трактирщика, успевшего в последний миг выпрыгнуть в окно. Судя по его сбивчивому рассказу, они сумели осушить полтора кувшина настоя, после чего эльфы отрубились. Дракон вызвал полового и заставил вынести отрубившихся на свежий воздух, после чего стал приставать к двум баронессам, прибывшим из дальнего княжества, дабы ухватить с собой какого-нибудь симпатичного рыцаря, не ниже графа, конечно. Суть приставаний сводилась к ночи на сеновале либо парному «стриптизу» баронесс. Баронессы оказались весьма… как бы это выразиться, фривольного типа, но ломались очень долго. На вопрос, что же это за танец, дракон тихим шепотом пояснил быстро краснеющим дамам. Узнать, как он уговорил станцевать этот таинственный танец, сын трактирщика отказался под страхом смерти в руках енотов и прочей нечисти леса. Но, видимо, сказалось количество усиженного дамами «Горного Вишневого Ликера», и они выбрали местом для танца широкий стол. Пока публика пребывала в шоке от увиденного действия, дракон «усидел» еще бутылку настойки, крепость которой превышает даже чистейший гномий самогон! Началось все с того, что пара гуляк, не выдержав, попыталась то ли присоединиться к танцу, то ли прекратить его. Как оказалось, присутствующим не хватало только этого, чтобы началась обычная трактирная драка… «Хорошие» эльфы из охраны дракона, шатаясь, вернулись в трактир за добавкой, к несчастью, их смело вылетевшим через дверь грузным мужиком в помятых латах (и как не пришибло идиотов?), но больше никто из них не встал. Дракон же показал себя с самой лучшей стороны: С воплем: «Кретины! Такой вечер испортили!» — он подхватил дубовую лавку и начал «обмахивать» всех желающих попробовать свои силы на залетном госте. Через полчаса в трактир влетело два десятка рыцарей «Борьбы со свободой» и, получив свою порцию, выскочили обратно, хромая, матерясь и утаскивая поверженных в неравном бою с «превосходящим» по численности противником! Взрыв в трактире начался после того, как вылетевшая из окна трактира пустая бутылка из-под настойки приголубила голову приехавшего на ближайший рыцарский турнир великого магистра белой и черной магии с длинным, непроизносимым именем! Один из учеников только успел подхватить падающее тело учителя, как второй не придумал ничего лучше, как создать большой файерболл и запустить его в окно трактира. Выжило не много — не мало, а три человека, в последний момент успевшие выпрыгнуть из окон и дверного проема трактира. Надо сказать, взрыв был знатным! Из полыхающего здания трактира огненным столбом по весьма кривой дуге вылетел хмельной дракон, сменивший свою ипостась на первобытного хищника, который, распевая какую-то разудалую песню, в такт маху крыльев полетел к себе на гору. Надо сказать, личность ученика, запустившего огненный шар в трактир, до сих пор не известна, и скрывается по сей день,. ибо этот взрыв мало того что унес жизни пяти «местных» карманников и трактирщика, но также двух заезжих охотников за драконьей шкурой, выбравших не тот трактир и не тот день. Из дневника дракона. Я несся по лесу, петляя от ополоумевших эльфиек! Рыжебородая пузатая сволочь, продав очередную партию доспехов, решил отметить такое дело и затарился любимой выпивкой наемников: Ригольским крепленым. И все ничего, только оказалось, что светлые барышни не привычны к крепким напиткам и к духмяному кальяну, который гном выкупил у караванщиков, — больно ему эта вещь понравилась. Нутром чую, не табак они там выкуривали, не табак! Началось все довольно мирно: плотный ужин из хорошо прожаренной оленьей туши со специями под Ригольский крепленый, трижды перегнанный бренди, а закончили они кальяном… Первой жертвой воскурений стала Текарринавалиденнаэль, (да будет проклят недельной диареей введший традицию таких длинных и непроизносимых имен у эльфов), принявшаяся скакать по поляне вокруг костра и распевать: — В голове моей опилки, Не-бе-да! Потому что я эльфийка! Да-да-да! Вторым оказался северянин, который с диким воплем подхватил бревно и с воплем: «Во Славу Одину», унесся во тьму леса. Гном, наж… насытившись, просто отрубился, а представительницы прекрасной половины, в том числе принцессы… эти чертовы дуры… решили устроить «сафари», в качестве загоняемой дичи — моя чешуйчатая персона! И вот я спасаюсь бегством от дюжины прекрасных созданий, в чьи изящные ручки попасть решится только самоубийца, ибо они решили себе устроить новые кожаные туфельки, сапожки, перчатки и сумочки из моей драгоценно сберегаемой шкуры. На моем загривке восседал леший, ибо его благоверная была в составе прекрасной половины. То, куда решили пустить нашего глубокоуважаемого стража леса, я рассказывать не буду, а то еще голодным потом оставит. Нам в спину летели копья, стрелы и прочий подручный инвентарь, придуманный глупыми двуногими для искоренения как таких монстров, как я, так и себе подобных. Отступление 3 часа спустя. Взревели трубы и объявили первых претендентов на конный поединок. С одной стороны выехал граф Хронберг на коне с богато украшенной попоной и прочей атрибутикой… сам он был надраен, словно новая сковорода, и блистал в лучах солнца, как медный чайник. Напротив него — рыцарь на гнедом жеребце в скромных доспехах, без каких-либо вычурных украшений, и в простом же шлеме без перьевого султана. Единственное отличие его от остальных доспехов была косая гравировка, сделанная не только грубо, но и словно огромным когтем реликтового зверя. Отсалютовав копьем своему сопернику, барон Гонзак поправил гербовый деревянный щит и приготовился к нелегкому бою. Рев труб, знаменовавший начало поединка, сорвал с места закованных в тяжелые латы двух нетерпеливых претендентов на руку прекрасной дамы, которая в данный момент строила глазки статному герцогу, прибывшему из далеких северных земель. Бум! Хрясь! Треск! Граф Хронберг, не сумев удержаться в седле, обеими руками и наколотым на копье щитом вцепился в оное и балансировал в воздухе к полному неудовольствию барона Гонзака, пытавшегося стряхнуть наколотую дичь.  — Отцепись, скотина! Не позорь рыцарское имя! — барон, отбросив щит в сторону и вцепившись обеими руками в копье, принялся им размахивать, словно мальчишка, гоняющий на крыше голубей. Граф вцепился в древко копья помимо прочего еще и зубами, ибо шлем от дикой тряски слетел с его головы, открыв блестящую на солнце лысину. Проблему удалось решить двум оруженосцам, которые стянули упиравшегося графа, в зубах которого мертвой хваткой был закушен наконечник копья, после чего графа утащили в его палатку. В спину его провожал хохот довольной от зрелища публики. На арену выезжали очередные рыцари, решившие скрестить свои копья… Так продолжалось до самого вечера. В момент, когда шатающаяся от избытка «храбрости» и винных паров хорошо «законсервированная» рыцарская братия собиралась сойтись в неравном бою… вмешалась третья сторона. Взмыленный, с дикими от ужаса глазами, сметая все на своем пути, в особенности зазевавшихся рыцарей, по ристалищу прогалопировал дракон со странным седоком на спине. Сам седок и крылья дракона были окутаны ловчими сетями. Из спины, в особенности в пятой точке всадника, наподобие спины дикобраза торчала гроздь эльфийских стрел. При этом при каждом шаге дракона он выражался столь забористыми и многоэтажными конструкциями великого и могучего языка гномов пополам с выражениями древнего тролльского наречия, от звуков которого «прекрасные» дамы падали в обморок на руки своим жертвам, а те замолкали и роняли ношу себе под ноги, чтобы не мешала запоминать речевые обороты. О том, что ноша после падения была недовольна, они понимали после того, как несчастная вбивала это понятие им в голову увесистым веером.  — ПЕРЕСТРА-А-А-А-ИВАЕМСЯ! Построение «Стена»! Десяток рыцарей, решивших устроить оборону, были буквально втоптаны не заметившим их драконом, после чего по ним проскакали легко одетые, или точнее «раздетые» фурии, которые с азартом преследовали дракона.  — ЗА-А-А-А-А А-А-А-А-А-А-СГА-А-А-А-А-Р-Р-Р-Д-Д-Д-Д-Д!!! Довершение картины было в виде обвешенного тиной и облепленного листьями деревьев монстра с горящими глазами и идущим паром из клыкастой пасти. На его ветвистых оленьих рогах с диким животным ужасом на мордочках восседало два енота. Впоследствии, как они там оказались, не смог выяснить ни дракон, ни леший. Из дневника лешего: Надо сказать, что дракон поступил чисто по… ну короче, по — драконьи. Эльфийки на целую декаду лишились своих луков, им были выданы метлы из орешника, и дамы были отправлены на подметание лесных тропинок, количество которых в наказание множилось буквально на глазах. Северянин лишился деревянного бруса, оленьих рогов и двух дрожавших пушистых пассажиров. Должен отметить, я просто не представляю, где он их нашел, ибо сейчас далеко не сезон, да и из оленей никто не жаловался… После чего его отправили отсыпаться. Принцессы попали… следующая неделя — усиленная зарядка, пробежка и парко- хозяйственная неделя, эльфийки еще легко отделались, ибо то, что он придумал для них, берет оторопь даже меня, однако эльфы у меня еще попляшут за двенадцать стрел! К моменту нашего возвращения гном уже очухался и вовсю наворачивал остаток ужина. Горыныч впервые использовал свое превращение на глазах у принцесс и наемников, эльфы знали еще до знакомства с ним, как-никак хранители… ма… за одно место! Так вот как он выразился, «объявляется выговор с занесением в грудную клетку». Только из-за того что гном был низкорослым, занесение состоялось в правый глаз. Кальян он спалил огненной сферой, сорвавшейся с его руки. Как он это сделал, он сам так и не понял. Надо будет посоветовать эксперименты вдалеке от леса, а то спалит к чертям собачьим! Надо отметить, что метаморфоза весьма заинтересовала принцесс, дурехи тут же принялись его оценивать… И получили взыскание» — «два наряда на кухню каждая». Что из себя представляло данное наказание, я так и не понял, надо будет потом расспросить. А пока пойду воспитывать свою благоверную, решившую сбрить мою гордость, — МОЮ ВЕКОВУЮ БОРОДУ!!! Да, я… На этом запись обрывалась, ибо лист был неровно оторван. Дневника лешего: О, боги милостивые! За какие прегрешения вы вернули это проклятье рода человеческого, имеющее настолько стервозный характер, что все принцессы вместе — просто образчик добродетели! Я забираю свои слова про одну принцессу на постоянной основе! Если это будет она, прощай спокойная и мирная жизнь! Мало того что она сама вернулась, так еще привела с собой целую кодлу таких же принцессок, и теперь у них разбор полетов по факту главенства! Крылатый владыка, после того как с принцессы Теллианы спало заклятие, блокирующее магию три дня и три ночи, не показывался в пещере, ибо летала не только посуда и клочья шерсти… э-э-э вырванных волос, но и колюще-режущие предметы. Единственная, кому симпатизировал владыка, — это двенадцатилетняя, весело повизгивающая девочка, которая души не чаяла в огромном чешуйчатом ящере. Вот только у нее была одна большая проблема — хотела себе такое же платье, что и у принцессы Теллианы, и поэтому постоянно пыталась «нащипать» чешуи у зеленого дракона. Владыка успокаивался только тогда, когда принцессы укладывали спать юную княгиню. Прошла неделя после описанных выше событий. Из дневника Принцессы Теллианы: Сегодня снова пришли рыцари-паладины. Но в шоке остановились на границе пещеры широко открыв глаза... А дело было в чем… Посередине площадки связанный по рукам и ногам… э-э-э по крыльям и лапам лежал прикованный тремя стальными цепями дракон. Хвост был плотно привязан множеством веревок к прибитым стальным колышкам, намертво вбитыми в каменистую почву площадки. Довершал картину огромный намордник на голове дракона. Единственной подвижностью остались огромные желтые глаза дракона, настороженно следившие за вышагивающей вдоль его морды принцессы в красном чешуйчатом доспехе из кожи огненной саламандры, в который та успела переодеться. В руках у принцессы были зажат длинный тонкий кнут с красной-бархатной рукояткой.  — Итак, продолжим… Что ты там говорил про того колдуна? — спросила я, слегка похлопывая кнутом по правому бедру где висело два тонких охотничьих кинжала. Тут ее взгляд зацепился за направлением взгляда дракона и она обернулась. — О, у нас гости… Повернувшись в сторону визитеров, она заинтересованным взглядом осмотрела их с ног до головы и, слегка поморщившись, спросила:  — Что желают господа? Ноль реакции.  — Хм-м, реакция отсутствует… а если так? Слабый разряд, прошедший по толпе, заставил всех не только прийти в себя, но и подпрыгнуть вверх на зависть любому заморскому зверю со странным названием «кенгуру».  — Итак, что желают господа рыцари? Если вы по поводу этого чешуйчатого недоразумения, то он занят, и когда освободится… «Если освободится», — хмуро подумал про себя дракон. -…будет малопригоден для подвигов. Посему вы свободны! Процессия развернулась и принялась строем чеканя шаг спускаться вниз, так и не придя в себя после увиденного зрелища. Они так бы и спустились, если бы не разобрались в причине наложенного на отряд ментального заклинания, вскоре его развеяли и рванули вперед, ибо их «законную лабораторную лягушку» умудрилась «украсть» у них из-под носа какая-то ведьма со смазливым личиком! В принцессу полетели огненные шары, ледяные стрелы, молнии и иные магические средства для убийства себе подобных. Повинуясь взмаху зажатого в руке кнута, заклинания ушли в никуда… почти… ибо задымившийся хвост дракона и запах горелой плоти и чешуи повисли в воздухе. Одна за другой магические веревки и цепи начали лопаться. Принцесса попыталась что-то сделать, но была бесцеремонно прижата лапой к скальной поверхности. Следующий рой заклинаний наткнулся на возникшую из воздуха дымчатую стену и тут же погас. А в следующий миг на них обрушилось море яростного пламени. Закованные в тяжелую броню латники, несмотря на неуклюжесть и тяжесть своих доспехов, бросились наутек. Тем временем выдав еще одну струю пламени, дракон перевел взгляд на меня, пытавшуюся проколоть толстую чешую одним из кинжалов. Однако металл только высекал на чешуи снопы искр. В следующий миг кинжал полетел в правый глаз дракона, но дракон успел вовремя убрать морду в сторону, поэтому кинжал только высек несколько искр на лицевой чешуе рептилии.  — А-ХА-ХА-ХА! — громоподобный смех дракона разнесся по скале. — Жалкая смертная! Пасть, полная длинных белоснежных зубов, каждый из которых втрое превышал длину и остроту брошенного мной недавно кинжала, яростно клацкнула перед самым моим лицом, заставив меня зажмуриться. Впервые за долгое время я почувствовала страх перед «древней» рептилией.  — ТЫ видимо забыла! — голос дракона оглушающее разносился по окрестностям скал. — ПО ЧЬЕЙ ВИНЕ Я нянчился со взбалмошной двуногой, лишенной крыльев? И ТЫ еще смеешь предъявлять мне ПРЕТЕНЗИИ?! От того колдуна — недоумка я месяц лечил свои поломанные крылья! Да что вы, двуногие, можете понять, кроме своей извечной жадности и злобы? Рев возмущенного дракона заставил испуганно взвиться в небо стаи лесных птиц.  — Теперь ты получишь наказание, достойное твоих претензий и дел рук твоих! Дракон проревел непонятную абракадабру, и от скалы к шее принцессы вытянулась длинная черная цепь, скользнувшая под лапу дракона и с тихим лязгом сомкнулась в виде широкого обруча вокруг талии принцессы Теллианы. После чего он разжал лапу. Но на этом дело не закончилось. На ее руках появились черные широкие браслеты, покрытые вязью рун, и в довершение на лице появился… появилась чадра из темной ткани, как впоследствии оказалось, полностью блокировавшая звуки голоса принцессы. В довершение на скале появилась выплавленная огнем рамка с надписью: «ОСТОРОЖНО, злая принцесса! С рук не кормить!» После чего довольный своей местью дракон расправил свои крылья и полетел к лешему лечить свой слегка замороженный и местами обугленный любимый хвост. Оставив меня посылать беззвучные проклятия в адрес разумной ящерицы, с разумностью которой я была категорически не согласна.