Моя чёрная душа

      Следующее утро они встречали вместе. И это, определенно, что-то значило. Сонно потянувшись, Кристина первой открыла глаза. Очевидно, урон, нанесенный Эриком его организму был слишком велик, чтобы он легко вернулся к привычной жизни: мужчине требовалась теперь куда больше отдыха.       Девушка удобнее устроилась на подушках и взглянула с улыбкой на Эрика. Прошлым вечером она потратила немало сил, чтобы убедить его остаться. Примерно столько же ей понадобилось и для того, чтобы он заснул именно здесь, а не в своём неизменном гробу. Ему казалось до смерти неприемлемым спать в одной кровати с Кристиной, несмотря на его тяжелое положение.       Ей в самом деле было хорошо с ним вместе. Ей было уютно и комфортно в его доме. Ей было спокойно и приятно от его присутствия. Однако, один Эрик, как бы сильно он не старался, а заменить весь мир не мог, потому Кристина неизбежно скучала по малышке Мэг и мадам Жири. Они ей стали как семья за долгие годы в Опере.       Когда Эрик начал помаленьку отходить ото сна, Кристина решилась задать ему тревожащий её всё это время вопрос. — Эрик, — позвала она и он приоткрыл веки, сонно на неё взглянув, — могу я попросить тебя кое-о-чем? — Конечно, мой Ангел, — настороженно ответил он, кутаясь в одеяло — его всё ещё ужасно знобило. — Могу я увидеть Мэг и её маму? — спросила взволнованно Кристина, взглянув на него молящими глазами, словно оголодавший котёнок. — Вы хотите уйти, конечно… — мрачно сказал он, отводя взгляд. — Нет-нет, это вовсе не так, — прошептала быстро девушка, прильнув к нему всем телом, — Эрик, я прошу лишь день. Мне хочется рассказать им обо всём, что случилось. О том, что я выхожу замуж… Неужели мне нельзя поделиться с ними этой чудесной новостью? — Какими бы не были Ваши мотивы, Кристина, я всегда отпущу Вас, — хмуро ответил Эрик, прислоняясь нежным поцелуем к её виску, будто бы на прощание. — Я очень скоро вернусь, обещаю, — она тепло ему улыбнулась, поднимаясь с кровати, — смогу я вернуться наверх тем же путём, что и раньше?       Он растерянно кивнул, напряженно наблюдая за собирающейся девушкой. В душе Эрика засело неприятное предчувствие, которое он не посмел высказать в слух. — Пожалуйста, будь осторожнее, — ласково попросила Кристина, улыбнувшись ему, и выскользнула из комнаты, а после и из дома у озера.       Он снова остался один в своём огромном подземном мире.       Один во тьме и холоде подвалов.

***

      Девушке непривычно было оказаться наверху, на людях. Она заметила, как быстро отвыкла от людской массы, и теперь ей было крайне непривычно, некомфортно находиться вне их с Эриком дома. Она невольно улыбнулась, подумав о том, что у неё есть дом.       Их дом.       Один на двоих.       До чего же прекрасное чувство…       Она быстрым шагом шла по улице Скриба к дому матушки Жири и её милой подруги Мэг. Ей не терпелось поделиться с ними своим счастьем, рассказать о том, какой Эрик хороший на самом деле человек. Какой он преданный. Какой ласковый. Какой любимый… Вот так бессознательно скользнуло это в её мыслях.       Непроизвольно.       Будто бы это было чем-то обыденным.       Подойдя к нужной двери, она громко в неё постучала. В доме послышались отдалённые голоса, а затем шаги. Вскоре перед ней распахнула двери юная балерина. — Кристина! — громко воскликнула она. — Не могу поверить! Мам!       Радостные улыбки озарили лица подруг, когда они кинулись в крепкие объятия друг друга. Малышка Мэг тихо пищала от счастья, легонько подпрыгивая на носочках. — Мэг, неприлично же так, — послышался строгий голос мадам Жири и девушки обернулись на неё. — Как тебе удалось уйти? — удивленно спросила женщина, притягивая Кристину в свои объятия. — Я лишь сказала, что соскучилась по вам, — ответила Кристина, проходя вглубь дома, — он рад выполнить любое моё желание, — ее голос и тон были совершенно обыденными, расслабленными, так говорят, когда нечего скрывать, когда нет потребности во лжи, хитрости. — Он предан тебе, как пёс, дорогая, — заметила Жири, усаживая Кристину за обеденный стол. — Знаю, мадам, — вздохнула Кристина, взяв в руки чашку чая, — иногда он невыносим, да Вы и сами знаете. — Кристина, так каково это? Быть невестой, ну… Его, — прошептала жутким голосом Мэг, склонившись к подруге. — На самом деле, это удивительные ощущения, — улыбнулась девушка, — я чувствую себя просто невероятно. Он необычный, ему нет равных во многом, он гений… — с придыханием, с горящими от восторга глазами затараторила Кристина, — Думаю, что с ним я смогу быть счастлива! — она перевела дыхание от быстрой речи и выжидательно уставилась на обеих Жири. — Я рада за вас, дети мои, — менторским тоном проговорила Антуанетта, склонив голову, — я так переживала, когда ты пропала. Виконт весь извёлся, никак не мог смириться с тем, что ты его оставила и это после того, через что вам пришлось пройти. — Он переживёт, — хмыкнула Кристина, вспоминая о Рауле.       Ей не было грустно из-за их расставания. Да, первую неделю она тосковала, но когда случился тот кошмар с Эриком, в её мыслях не осталось места ничему больше. К тому же, де Шаньи не был тем человеком, которого могли бы обделить вниманием женщины. — Надеюсь, — улыбнулась женщина, повертев в руках чашку, — согласись, с таким тяжело смириться. Ты глубоко ранила его самолюбие. — Себя он любит больше, чем меня, — горько засмеялась Кристина, — это всегда бросалось в глаза.       В этом маленьком женском кругу нашлась ещё ни одна важная для разговора тема, которую дамы с особым жаром желали обсудить. Сплетни, последние новости… Всё это заняло немало времени и Кристина засобиралась домой лишь поздним вечером.

***

      Выйдя за порог дома Жири, Кристина поёжилась: на улице уже сильно стемнело и похолодало. Её радовало то, что до Оперы ей нужно было пройти лишь несколько домов, иначе бы она просто побоялась.       Торопливо спустившись с крыльца, она поспешила в сторону театра. Улица Скриба оказалась совсем пустынной и идти по ней было откровенно жутковато. От каждого, даже самого тихого, звука Кристина вздрагивала и вся сжималась. Она не отказалась бы сейчас от объятий крепких рук Эрика, защищающих её от всего мира.       Ах, Эрик. Он, должно быть, страшно переживал за свою драгоценную невесту, блуждающую где-то в столь поздний час. Она ускорила шаг. Не хватало ещё ему за неё волноваться.       До театра оставалось лишь перейти дорогу и Кристина было ускорила шаг, но неожиданно на её пути возник экипаж. И лошади, и сама карета были ей прекрасно знакомы, а герб де Шаньи лишь подтвердил её догадки.       Кони резко остановились прямо перед ней и Кристина замерла, позабыв как дышать. Что она может теперь сказать ему? Как реагировать на эту встречу? — Милая крошка Лотти! — воскликнул виконт, высовывая голову из окна экипажа. — Не соизволите Вас пригласить на пару слов в мою скромную карету?       Девушка растеряно хлопнула глазами и отступила на пару шагов назад. — Ну, чего ты, Кристина, право? — с деланной обидой произнес Рауль, глядя на неё и фальшиво улыбаясь.       Замешкавшись, она всё же забралась в экипаж и устроилась на сидении рядом с Раулем. Он тут же дал сигнал кучеру — двигаться. — Постой! — завопила девушка. — Куда ты меня везёшь? Мне нужно домой! — Дорогая, это ненадолго, мы лишь проведём немного времени вместе, — вкрадчиво проговорил Рауль, обнимая её рукой за плечи. — Прости, но я уже должна быть дома, — дрожащим от страха голосом сказала девушка, пытаясь оттолкнуть его руку со своего плеча. — Иначе что? — хмыкнул виконт, настойчиво прижимая её к себе. — Думаю, твоя цирковая обезьянка не будет против, если его невеста отлучится ненадолго.       Виконт кивнул с отвращением на обручальное кольцо девушки, а затем резким рывком стянул его с её руки, сдирая нежную кожу и откидывая куда-то прочь. — Что ты делаешь? — в голосе Кристины уже слышны были слезы и паника.       Она лишь сейчас уловила противный запах, который так хорошо знала с детства. В театре слишком злоупотребляли алкоголем. От де Шаньи всерьёз пахнуло коньяком, когда он рассмеялся.       Он крепко схватил Кристину за запястья и завёл их за её спину. Она хотела было закричать, но он грубым поцелуем заткнул её губы, больно их сминая. От неё донеслось лишь невнятное мычание, когда Рауль навалился всем весом на девушку, прижимая её к скамье экипажа. — Что, моя дорогая, не нравится? — прошипел он, резко схватившись руками за её грудь и с силой сжимая. Глаза Кристины в ужасе расширились и она попробовала оттолкнуть его ногами: ничего не вышло. — Это ведь не он тебя трогает, правда? — рассмеялся зло виконт, беспардонно разрывая на ней тонкое платье. — Иначе бы ты вела себя тихо!       По щекам девушки покатились горячие слёзы. Она едва не захлебывалась ими, пока де Шаньи бессовестно забирался руками под её юбку. — Пожалуйста, — пролепетала Кристина, когда его губы на миг оторвались от её, — умоляю, не нужно! — Не нужно, Рауль, пожалуйста, — передразнил он её, скривив лицо, — я не щенок, чтобы выполнять твои сопливые просьбы!       Грубым рывком де Шаньи развёл её ноги в стороны и втиснулся между ними, упираясь пахом в низ её живота. Девушка резко дёрнулась, попытавшись сбросить его с себя, но только усугубила своё положение. — Уже не терпится? — мерзко расхохотался виконт, прижимаясь к ней и жадно кусая её в бледную шею до тёмных кровоподтёков.       Девушка кричит. Кричит пронзительно, но никому нет дела. Она не знает о том, где они сейчас находятся. Она не знает, что они давно уже покинули центр города. Виконт ударяет её наотмашь по лицу, и она моментально умолкает. — Грязная, маленькая потаскушка, —шипел Рауль, разрывая нижнюю рубашку и панталоны на девушке, обнажая все самые сокровенные места.       Она забилась с новой силой в его руках, но от вида, открывшегося Раулю, у него окончательно помутился рассудок. В нём поднималась какая-то неведомая, темная сила.       Он быстро расправился с застёжками на своих брюках и спустил их вниз, Кристина тут же зажмурилась и громко вскрикнула, пытаясь свести ноги.       Он с легкостью подхватил Кристину под колени и рванул на себя, бесцеремонно входя в неё на всю немалую длину. Она пронзительно закричала, но де Шаньи не обратил и капли внимания на её боль. Он быстро задвигался внутри неё, совершенно безумно смеясь. — Кто ещё тебе подарит такое наслаждение? — прохрипел он, не глядя на заплаканное лицо девушки, не слыша её криков, не чувствуя её боли.       Она била его. Била из оставшихся сил. Ему было плевать. Он только ускорялся, прорываясь всё глубже и глубже. Вбиваясь с силой в горячее, так давно желанное им, тело. В глазах Кристины темнело, она уже не видела, куда приходились её ослабшие удары. Для неё не существовало ничего, кроме дикой боли. Её будто бы разрывало всю изнутри.       Она слышала глухие стоны Рауля, царапающего короткими ногтями в наслаждении её тело, нежную грудь. Только боль. Невероятная боль. Он обхватил грубо её бёдра и резко дёрнул её на себя.       Она сорвала голос, когда он грубо толкнулся в неё последний раз и бурно излился внутрь, стеная от блаженства. — Ну, что? — обратился он к девушке, едва ли находящейся в сознании. — А теперь пойди и узнай, что может дать тебе это жалкое существо! Вы оба просто отвратительны!       Экипаж де Шаньи остановился у кромки леса на выезде из города. Здесь не могло оказаться случайных свидетелей. Никто не мог видеть, как тело обессиленной девушки словно мусор выкинули на холодную землю. Никто не мог видеть, как обыденно кони виконта поскакали дальше, как можно дальше от неподвижного тела Кристины.

***

      Холодная земля обжигала собой многочисленные царапины на теле девушки. Она неподвижно лежала на ледяном ветру, не имея сил, чтобы подняться. Ей казалось, что это конец. Что ещё немного, и сознание окончательно покинет её изнывающее тело.       Лошадиный топот донесся откуда-то со стороны леса, и Кристина только сильнее вжалась в сухую землю, боясь оказаться замеченной. Ей было невероятно стыдно показаться перед кем-то вот так. — Эй! — раздался женский голос, и она услышала шаги неподалеку. Лошадиные копыта стихли.       Тихими, осторожными шагами к Кристине двигалась девушка. Она держала путь в Париж от особняка своей титулованной семьи, когда заметила на земле тело обездвиженной девушки. — Вам нужна помощь? — обратилась она к Кристине, тихонько опускаясь рядом с ней на землю.       Девушка хотела было ответить, но голос совсем не слушался её. Она издала лишь сдавленный всхлип. — Бедняжка, — пробормотала женщина, помогая Кристине подняться. Её совсем не держали ноги. — У Вас есть дом? — спросила нежданная спасительница Даае, подводя её к своей лошади. — Опера, — прошептала едва слышно Кристина, — опера Гарнье.       Женщина удивленно вскинула брови, но ничего не ответила на это. Она помогла Кристине забраться на лошадь. Девушка едва могла сидеть в седле, она не переставала плакать от боли. — Может быть к врачу? — задала дежурный вопрос дама, дёрнув поводья. — Пожалуйста, в Оперу, — повторила дрожащим тихим голосом Кристина, сжимаясь от повсеместной пульсирующей боли.       Они мчались к центру Парижа с огромной скоростью. Спасшая Кристин женщина посчитала, что девушке лучше попасть в надёжные руки так скоро, как это вообще возможно. Её волновал лишь один деликатный вопрос и вскоре она решилась его задать: — Кто сделал это с Вами? — спросила она, при этом удерживая Кристину как можно плотнее к себе. Девушка все время норовила свалиться с лошади от слабости. — Де Шаньи, — не побоялась признаться Кристина, — виконт де Шаньи, — прошептала она надломленно.       Дама пораженно выдохнула. Она была до предела возмущена. Семья де Шаньи долгое время жила с ними по соседству, и мадам никак не могла предположить, что кто-то из них способен на такое ужасное злодеяние. — Как же так, — сокрушенно покачала она головой, останавливая лошадь прямо у парадной лестницы театра. — Спасибо, — выдохнула Кристина, повиснув безвольно в руках своей спасительницы, оказавшей ей такую большую помощь. — О тебе позаботятся здесь? — поинтересовалась та взволновано, боясь выпустить Кристину из рук. — Мой жених, — ответила сипло она, и слёзы побежали по щекам с новой силой, — жених… — Дорогая, — прошептала мадам, обнимая напоследок Кристину, — береги себя!       Она постаралась улыбнуться своей спасительнице и, проводив ее взглядом, направилась к Опере на негнущихся ногах, то и дело вздрагивающих и подкашивающихся. Она не знала, как теперь сможет смотреть Эрику в глаза.       Не знала, как примет он её теперь.       Она просто медленно и тяжело шла ко входу в их с Эриком дом.       Один дом на двоих.