Моя чёрная душа

      Утро следующего дня Кристине далось непросто. После того кошмара, что ей пришлось пережить за последние сутки, ей нужно было как следует выспаться. Ей не хотелось подниматься с кровати, но это было просто необходимо: Эрику обязательно нужно было перебинтовать порезы.       Поднявшись на затёкшие от неудобного сна ноги, она вышла из спальни. Её рассеянный, сонный взгляд не сразу разглядел фигуру, лежащую у озера, с опущенными в холодную воду руками.       Она не хотела верить своим глазам, пока медленно подходила к обездвиженному Эрику. К её большому сожалению, увиденное — уже не было сон. — Боже мой, Эрик… — выдохнула тяжело Кристина, усаживаясь перед ним на колени.       Он поднял на неё свои раскрасневшиеся, потерянные глаза и криво усмехнулся. — Руки Эрика чувствуют всё, но не движутся как прежде, — зашептал он, опуская взгляд на своё уродливое отражение. С его лица прямо в озеро капали редкие слезы.       Она потянулась в воду к его рукам и вынула их оттуда, крепко сжимая в теплых своих ладошках. — Не нужно так, Эрик, — как можно спокойней обратилась к нему девушка, — я помогу вернуть твою музыку. Хотя бы попытаюсь, — тихо и твердо сказала она, прижимая его ледяные пальцы к своей груди. — Это невозможно, — злобно зашипел мужчина, вздрагивая всем телом. — Дай мне хотя бы попробовать, — стояла на своем она, помогая ему подняться с пола.       После получаса уговоров и препирательств Эрик позволил ей таки стащить с его предплечий промокшие насквозь бинты, а затем сделать свежую перевязку. — Пойдём, мой дорогой маэстро, — устало улыбнулась Кристина, увлекая его за собой к роялю.       Она вынудила Эрика сесть на банкетку и, обойдя её, устроилась перед ним, мягко касаясь его напряженной груди своей спиной. — Я в самом деле играю очень плохо, — немного растерянно произнесла девушка, при этом мягко беря его за руки, — но вместе мы ведь всё сможем.       Она положила его обездвиженную ладонь поверх своей левой руки, а другую, напротив, поместила поверх его здоровой. — Просто покажи мне как, — попросила его Кристина,  — я попробую повторить.       Он растерянно взглянул на неё, не сразу понимая, чего хочет Кристина. Тогда она осторожно подтолкнула его запястье. Пальцы Эрика неторопливо пробежались по клавишам второй октавы, и он замер, в ожидании её ответа.       Она в точности повторила его действия в малой октаве. До его понимания дошло то, что желала сделать Кристина, и он непроизвольно улыбнулся уголками губ. — Эрик может чувствовать, — выдохнул он пораженно, и она подняла на него счастливые глаза. — Продолжай, — шепнула Кристина, — я вижу, как тебе это необходимо.       Он легонько кивнул и начал неторопливо играть. Девушка старательно дублировала каждую ноту. Мелодия у них получалась невероятно нежная, словно весенняя капель.       Мягкий голос Эрика неожиданно зазвучал над её ухом, и она едва не промахнулась мимо клавиши, загипнотизированная им. Он пел до того красиво, что сердце Кристины замирало в груди. — Ты и впрямь гений — прошептала она ему, продолжая играть музыку, льющуюся из Эрика ручьём. — Должно же быть хоть что-то, — выдохнул он, замедляясь и вскоре оканчивая прекрасную композицию томным аккордом. — Это не единственное, — чуть улыбнулась девушка, разворачиваясь к замершему Эрику. — Но что ещё? — спросил он, глядя на неё в непонимании. — Твоё сердце способно объять весь мир, — ответила она, встречаясь с его взглядом, — ты невероятно чуткий и заботливый. Ты эмоциональный и чувствительный — это не всегда плохо, Эрик. — Эрик — ужасный человек, — он отвёл глаза в сторону, когда Кристина сжала его пальцы, — убийца.       Она покачала головой, осторожно его обнимая, словно он мог её оттолкнуть. Эрик же не смел сделать и вдоха. Девушка бережно провела пальцами по его хрупкой спине. — Я так не считаю, — призналась Кристина, положив голову на его плечо. — Эрику послан Ангел, — сбивчиво проговорил он, рискнув провести ладонью по её спутанным, светлым волосам. — Чтобы сделать тебя счастливым, — улыбнулась Даае и невесомо поцеловала его в шею.       Судорожный выдох вырвался из его груди. Она склонилась к бледной коже с новым поцелуем. Ей казалось, что даже самые легкие поцелуи оставляют яркие следы на его тонкой коже. — Эрик обречён на вечные муки, — его шею обожгло горячие дыхание Кристины, — у Вас же всегда есть выбор.       Она медленно качнула головой, обхватывая ладонями его худое лицо. Глаза Эрика распахнулись в изумлении. — Ты многого не хочешь замечать, Эрик, — прошептала она быстро, будто боясь передумать, — я сделала свой единственный, бесповоротный выбор.       С трудом договорив, она торопливо приблизилась к его губам, накрывая их своими. Мужчина невольно засопротивлялся и хотел было что-то сказать, но Кристина только воспользовалась этим, чтобы углубить поцелуй.       Он не мог больше противиться её желанию и податливо начал отвечать ей так неумело, что Кристина ненароком улыбнулась сквозь этот нежный, будто бы первый и для неё тоже, поцелуй.       Ей не хотелось от него отрываться. Не хотелось и это пугало. Будто бы из самой глубины её души что-то стремилось вырваться наружу.       Что-то сокровенное.       Тайное.       Интимное.       Она чувствовала его солёные слёзы на своём языке, чувствовала и желала дать ему больше нежности, больше ласки… Она желала разделить с ним каждое своё чувство. — Я не могу, — выдохнул Эрик, резко отстраняясь.       Она взглянула на него с нескрываемым изумлением. Его действия потеряли всякое значение, когда он прекратил говорить о себе в третьем лице. Кристина ликовала даже этой маленькой победе.       Она была уверена, что это значит очень много. — Это слишком, — прошептал тихо он, попятившись в сторону, — Вы не способны полюбить такого, как я. Так не бывает.       Ей хотелось ответить ему, что о любви не шло и речи, но почему-то она не могла этого сделать. Не могла, потому что тогда бы соврала. Она устала от бесконечной лжи. — Но тем не менее, я согласилась стать твоей супругой, Эрик, — с укором напомнила девушка, шагнув к нему.       А он и не заметил, как Кристина перешла на «ты». Единственный вопрос, что его терзал был о том, не противно ли ей, а может… Нет, он совсем сошел с ума! Мысленно одернув себя, с перекошенным от злости лицом Эрик вновь воззрился на свою невесту. — Тому виной лишь мой грязный шантаж и угрозы, — процедил мужчина, не выдержав ее внимательного взгляда, и опустил глаза. — Ты отпустил меня, — настойчиво добавила Кристина, остановившись слишком близко к нему. — Не понимаю, почему Вы всё ещё здесь, Кристина, — прошептал Эрик и девушка взяла его за руки. — Мы нужны друг другу, — пояснила она, наконец, — я поняла это слишком поздно.       Он взглянул на её руки, которые дрожа удерживали его перебинтованные предплечья. Невольно он задумался о том, через что вынудил пройти Кристину, его единственно близкое существо, необыкновенное и маняще-прекрасное. О том, как тяжко ей пришлось с ним. — Простите меня, — сорвался шепот с его губ, — мой поступок глуп и эгоистичен.       Она покачала головой, оглаживая его запястья. — Эта цена моего осознания, — с печалью в голосе сказала Кристина, поднимая на него глаза и сталкиваясь с его внимательным взглядом. — Раз это так, то я пошёл бы на это снова, — признался он, и девушка поджала губы. — Никогда больше, Эрик, слышишь?       Он легонько кивнул, и она резко прижалась к его груди, заключая в тесные объятия. Он неуклюже обнял её в ответ. — Когда я думаю о том, что могло бы случиться, не мучай меня кошмары той ночью… — она тихонько всхлипнула. — Я не стою и капли Ваших слёз, Кристина, — прошептал он, и она сильнее вцепилась пальцами в его костлявую спину. — Нет. Я умерла бы. Умерла бы вместе с тобой, если бы ты вот так посмел покинуть меня, — мучительно простонала девушка.       Неподдельная горечь и обида в ее короткой отповеди не укрылись от мужчины. Она вскинула голову, встречая шокированный взгляд Призрака. Она знала, что ему невыносимо слышать от неё такое, но что оставалось?..       Это была та правда, которую она не имела права укрывать от него. Та правда, которая причиняла страшную боль. Правда обязанная спасти его. Спасти их.       Он чуть склонился над ней и позволил себе дотронуться холодными губами до её лба. Когда он заметил её искреннюю улыбку, то решился на едва ощутимый, словно дуновение ветра, поцелуй в кончик носа. Когда услышал тихий смех Кристины, то бесконтрольно потянулся к уголку её губ, чтобы затем резко отпрянуть, словно его застали бы за чем-то совершенно непристойным. — Я не укушу, — лукаво зашептала Кристина, глядя на него с нескрываемой радостью. — Оттолкнёте… — пояснил Эрик свой страх, смущённо отводя глаза. — Своего жениха? — усмехнулась Кристина, поправляя колечко на своём пальце. Эрик сопроводил её жест быстрым взглядом. — Вы всегда можете отказаться, дитя моё. — А я не хочу, — она легко поцеловала его в исполосованную щеку и отстранилсь, — я с трепетом жду дня, когда стану женой самого преданного мужчины.       Он непроизвольно улыбнулся и медленно попятился к своей спальне. — Я думаю, что Вы, Кристина, бредите, — насмешливо сказал он, — нам обоим нужно отдохнуть.       Она тихо усмехнулась, догоняя его и останавливая у порога в чёрную комнату. — Может быть и так, но я не позволю тебе спать в гробу, — быстро сказала девушка, потянув его за руку к своей комнате, — никогда больше. К тому же, ты всё ещё слаб и можешь влезть в очередные неприятности. — Вы верно сошли с ума, — усмехнулся Эрик, безвольно следуя за Кристиной.       Девушка лишь безразлично пожала плечами, впуская его внутрь. Она боялась признаться, что больше не может спать одна.       Боялась сказать, что ей просто необходимо ощущать прохладу его тела.       Боялась принять, что нуждается в нём бесконечно сильно, как в чём-то жизненно важном, как в воздухе и воде, как в вере и…       Любви.