Шанс все изменить...

— План — дерьмо, знаю, — категорично заявила я, глядя в опешившие лица детективов. — Я пойму, если вы откажетесь, потому как понимаю, это полное безумие, но… — Но иного выхода у нас нет, — заключил Кастелланос. — Ты знаешь здесь все, Мелисса, хоть я и не до конца понимаю, как это вообще возможно. Без тебя мы бы уже, наверное… Неважно, — отведя взгляд, буркнул Себастьян, заставив меня усмехнуться. — Вытаскивай нас отсюда! — Я тоже ничего против не имею, — поправив очки, сказал Джозеф. — План есть план, другого у нас к сожалению не имеется.       Я вздохнула одновременно и облегчённо, и обречённо. Для меня до сих пор в некоторые моменты оставалось загадкой, почему эти двое доверяют мне, абсолютно незнакомому человеку, ведущему себя странно и настораживающе. Я бы скорее всего старалась держаться в стороне от такого человека на их месте… — Хорошо. Тогда я пойду вниз, и… — Стой… — Себастьян, нахмурившись, глянул на меня. — Погоди. Что значит ты пойдешь вниз? — То и значит, — я решительно встретилась с ним взглядом. — Я отвлеку этих тварей на себя, в то время как ваша задача будет заключаться в том, чтобы… — Даже не думай! — вновь перебил меня старший детектив; этот спор, который еще даже не начался, начал потихоньку выводить меня из себя. — Роль приманки будет играть кто угодно, но не ты. Вариантов немного: либо я пойду, либо Джозеф. Ты же останешься здесь и вынесешь из винтовки тех, кто сидит в этих, как ты их назвала, «лифтах». — Я не могу, — горячо возразила я, повышая голос. — Мне тяжело держать оружие в руках, винтовка слишком тяжёлая. Возможно, так сказываются на мне последствия ранения… К тому же, осталось не так много патронов. А вдруг я промахнусь? У меня не так-то и много опыта стрельбы из снайперки… — Лисса, ты сумела попасть точно в голову одержимого единым выстрелом, — произнес Ода. — Если бы ты не стреляла, кто знает, что было бы сейчас со мной… — Это совсем другое, — вновь возразила я, вперив в этот раз взгляд в Джозефа. — Я действовала, не подумав. А что, если бы я попала в тебя? — Но этого ведь не случилось… — тихо проговорил младший детектив. — Мне все равно, кто в кого стрелял и куда попал в итоге, — Кастелланос встал на ноги и теперь немного гневно взирал на меня сверху вниз. — Я сам буду приманкой для этих тварей. И не спорь! — повысив голос, добавил он, увидев, что я открыла рот, намереваясь возразить.       Не хочу, ну не хочу я отпускать его туда. Ни его, ни Джозефа. То, что я не в состоянии контролировать, выводит меня из себя, настораживает и пугает. А тут ещё и опасность, подстерегающая на каждом шагу… Плохо, очень плохо… — Джозеф останется здесь, с тобой, на случай непредвиденных ситуаций, — командным голосом сказал Кастелланос, вытащив из кобуры пистолет и проверив количество патронов в магазине. — Объясни ещё раз, что я должен сделать.       Злость клокотала внутри меня, но где-то в глубине души я понимала, что иного выхода просто нет. К тому же, Себ — детектив как-никак, он сможет за себя постоять в непредвиденной ситуации. А если что и произойдет — я прикрою его сверху. Но почему… Почему сердце так быстро и гулко стучит в груди, не позволяя мне успокоиться? — Хорошо, — покорно согласилась я, принимая протянутую детективом руку, помогающую мне встать. — Нам нужно вырубить четырех зомби, сидящих в этих «лифтах». Для этого нужно лишь оказаться под их обстрелом, в четырех разных местах: вон там, там, там и здесь, — я указала пальцем те самые места. — Это открытое место, поэтому, как только тварь засечёт тебя там, створки откроются, и механизм, контролируемый одержимым, придет в действие: на тебя оттуда полетят гарпуны. Поэтому старайся не высовываться. У меня будет всего несколько секунд для выстрела. — Хорошо, я понял, — Кастелланос кивнул в ответ и уже направился к ступеням, как… — Себ, стой! Есть ещё кое-что… — я на секунду замялась, подбирая слова. — Побереги патроны и старайся, чтобы тебя не ранили. Потому как… кхм… когда все четыре «лифта» рухнут, все входы и выходы закроются и вон там, — я вновь указала место. — Появится наш давешний знакомый… Тот псих с бензопилой. Садист. — Мы же убили его! Как же…? — Все вопросы задавай здешнему мозгу — Рубену Викториано, — поднимая руки в примирительном жесте, сказала я. — Я могу лишь предупредить. — И на том спасибо, — буркнул мужчина в ответ. — Себ, может, лучше я пойду с тобой? — подал голос Джозеф, молчавший все время нашего разговора с Кастелланосом. — Нет, — отрезал старший детектив. — Лисса не в состоянии защитить себя, если на нее нападут эти твари. Лучше будет, если ты останешься тут.       Получив в ответ утвердительный кивок, Себастьян уверенной поступью направился вниз изображать из себя приманку.       Руки тряслись, не знаю почему: то ли от усталости, то ли от страха… Ноги отказывались твердо держать меня, слабость волнами окутывала тело, то отступая, то вновь накатывая на меня. Снайперская винтовка, сама по себе тяжёлая, теперь казалась неподъемной, будто свинцовой. Временами меня пробивала дрожь как от холода.       Я злилась на себя за свою неосторожность и необдуманные поступки, которые совершила. Ведь, не будь я ранена, сейчас была бы внизу, прикрывая спину Себастьяну. Не было бы этого дурацкого опасного плана, я бы не была здесь, в тылу, отсиживаясь в безопасности, пока Себ рискует своей жизнью, спасая всех нас. Это моя работа! Я здесь для этого!       От переполняемой меня злости я со всей силы пнула кирпичную кладку. Но даже боль от удара не позволила мне почувствовать себя легче. — Лисса, все в порядке? — участливо поинтересовался Ода.       Я вздохнула. Тьфу ты, ёлки, я совсем забыла, что он остался здесь. — Да, все хорошо, — я постаралась изобразить на лице улыбку. Все же я привыкла скрывать свои эмоции от других, пусть даже это Джозеф, пусть даже он персонаж игры, пусть даже все вокруг нереально. — Поверь, ты всегда можешь рассказать мне о том, что тебя беспокоит, — произнес младший детектив, стараясь поймать мой взгляд.       Я задумалась. Конечно, все это игра, а не реальный мир, но я не раз ловила себя на том, что мое поведение, мои поступки не отличаются от того, что происходит со мной в реальности. Это неправильно, наверное… Ну, то есть, в жизни я всегда тихая и стеснительная, стараюсь меньше говорить и больше слушать, вечно зажатая и держу все в себе… Здесь же все иначе: живые мертвецы бродят повсюду, норовя воткнуть нож тебе в горло, повсюду кровь и внутренности, страх и ужас, бесконечные страдания и убийства… Нужно избавляться от привычного поведения и образа мышления; эта игра способна изменить меня как в лучшую, так и в худшую сторону, поэтому… — Все очень сложно, — отругав себя за излишнюю стеснительность и отбросив ее подальше (надеюсь, навсегда), я все же подняла взгляд на Оду. — Просто… Меня пугает то, что здесь творится. Для меня все это в новинку: и кровь, и трупы, и убийства. Вы с Себастьяном сталкивались с подобным на работе, я же, можно сказать, абсолютно не подготовлена к такому. Я на самом деле не из этих мест, и многое, что я вижу, мне чуждо. И… я очень боюсь за то, что больше никогда не смогу вернуться домой…       Я смотрела в его карие глаза, такие тёплые и успокаивающие, цвета темного молочного шоколада, за толстыми стеклами очков в роговой оправе… Я видела в его взгляде боль и сочувствие, непонимание и отрицание относительно того, что здесь происходит, доброту и желание помочь и выслушать… Слишком много всего. Не выдержав его взгляда, я отвернулась, слеза побежала по моей щеке, обжигая кожу; я быстро вытерла мокрую дорожку с лица, чтобы Ода не увидел. — Лисса, я… — Плевать, — с безразличием в голосе проговорила я, беря в руки винтовку, стоявшую у стены. — Сейчас есть дела поважнее.       Вскинув винтовку, я напряжённо вгляделась в прицел, стараясь разглядеть Себастьяна. Я слышала выстрелы, доносившееся откуда-то снизу, но никак не могла найти детектива. Лишь зомби, уродливые и безобразные, сновали внизу, у некоторых в руках поблескивало в лучах заходящего солнца оружие. — Где он?.. — ни к кому конкретно не обращаясь, пробурчала я, нахмурившись. — Неужто…       За моей спиной слышалось ровное дыхание Джозефа, он топтался на месте, будто в нерешительности, нервничая. И тем самым нервируя меня, мешая сосредоточиться. — Все нормально? — я развернулась, вновь отставив винтовку в сторону и глянула на младшего детектива. — Ты слишком напряжён, и это сказывается на мне… — Прости… — Ода опустил взгляд, будто я сказала что-то обидное или накричала на него. — Просто… То, что ты сказала… Это место таит слишком много опасности, и я… Черт!       Я не успела сообразить, что произошло, не успела среагировать. Чьи-то холодные, цепкие руки схватили меня и потащили за собой через разрушенную кирпичную кладку вниз, на уровень ниже. Я успела ухватиться рукой за край, в панике стараясь понять, что происходит, но рука соскользнула и я упала вниз, жёстко приземлившись на тело одержимого и приложившись затылком о деревянный пол. Уже зашитая рана на голове дала о себе знать резкой болью, в ушах послышался гул, тягучий, будто кисель, перед глазами заплясали яркие цветные огни.       Твою мать, вот это я везучая… Тварь подо мной яростно зашевелилась, стараясь сбросить меня с себя, но я отточенным движением выхватила из-за пояса нож и с силой воткнула его в грудь монстра, убивая его. — Лисса! — услышала я обеспокоенный крик Оды. — Черт, Лисса!       Свист топора, рассекаемого воздух, утробный рык зомби, вскрик Оды… Да что там творится?! Пошатываясь, я поднялась на ноги и выхватив из-за спины дробовик, который болтался там на ремне все это время, сломя голову помчалась туда, откуда доносились звуки. Страх захлестнул меня, не позволяя даже оценить своё состояние, сердце стучало в ушах, заглушая гул. Джозеф… Неужели он…       Завернув за угол, я увидела парочку особо крупных тварей, размахивающих ножами, стараясь ранить Оду. На щеке младшего детектива красовался неглубокий, но длинный и кровоточащий порез, мужчина пытался отбиться от одержимых с помощью своего топора, но движения его были смазанными и будто усталыми. — Джозеф! — окликнула я его, стараясь так же обратить внимание монстров на себя. И это мне, будь то к счастью или к сожалению, удалось.       Резко обернувшись, зомби оскалились и зашипели, будто радуясь новой жертве. Только вот становиться для них пищей я как-то не собиралась. Заряд дроби привычно пробил грудь одного монстра, а следующий разнёс голову другого на куски, окрасив алым кирпичную кладку вокруг. Кажись, у меня уже входит в привычку так разбираться с одержимыми… — Эй, ты как? — спросила я у прислонившегося к стене Джозефа, подходя ближе.       Только сейчас я увидела, что он прерывисто дышит, морщась от боли, на его одежде появилось темное пятно. — Они застали меня врасплох, — тяжело дыша и запинаясь, проговорил Ода, хватаясь за бок и сползая по стене. — Они слажено работали, и… — Нужно осмотреть твою рану, — уверено сказала я, опускаясь рядом. — Давай я помогу… — Там просто царапина, — мотнув головой, ответил Джозеф, поднимая на меня взгляд. — Нам нужно помочь Себу. Иди, а я… — Так я тебя здесь и оставила! — жарко выкрикнула я. — Если нужно, я сама потащу тебя! — Я сам могу дойти, — стараясь не показывать боли Ода медленно, держась за стену, поднялся на ноги. — Идём. Твоя винтовка осталась наверху.       Неспешно, все так же придерживаясь за стену, детектив шаг за шагом направился к лестнице, ведущей наверх, я направилась за ним, готовая поймать его, если Джозеф вдруг будет падать.       Поднявшись наконец на площадку, на которой мы были изначально, Ода бессильно опустился на землю, прислонившись спиной к стене, и прикрыл глаза. Подхватив винтовку и вновь прицелившись, я бегло осмотрела поле в поисках Себастьяна, но его все ещё нигде не было. Странно… — Ты совсем себя не бережёшь, — хрипло и тихо проговорил Джозеф. — Было бы что беречь, — фыркнув, сказала я, отставляя винтовку и присаживаясь на корточки рядом с Одой. — Давай гляну, что там.       Глубокий, кровоточащий порез — вот, что увидела я, когда Ода, кривясь от боли, отнял руку и позволил мне осторожно расстегнуть жилетку и рубашку. — Это они тебя ножом так? — осматривая рану, как бы между прочим спросила я, заранее зная ответ; младший детектив просто кивнул, подтверждая мою догадку.       Мои руки немного тряслись, но не потому, что я боялась сделать ему больно, и даже не от усталости. Находиться так близко к Джозефу, касаться его бледной, прохладной кожи было для меня чем-то немыслимым, нереальным, доступным мне лишь во снах. Но сейчас, когда все вокруг все же реально, я смогла сделать то, о чем так долго мечтала… — Что там? — почти прошептал Ода, заставив меня вернуться обратно в реальность и вздрогнуть от неожиданности.       Я почувствовала, как мои щеки наливаются краской. Черт… — Рана довольно глубокая, — тщетно пытаясь унять тремор по всему телу, пробубнила я. — Нужно наложить повязку, но…       Я глянула на свою рубашку. Мда, некогда любимый предмет одежды теперь был скорее похож на старую, изодранную половую тряпку. Да ещё и вся в грязи и крови! Как от нее можно что-либо оторвать, дабы использовать в качестве повязки? Брюки тоже не подойдут… Черт! — Оставайся здесь, — решительно произнесла я, поднимаясь на ноги и закидывая ремень дробовика себе на плечо. — Я поищу хоть что-то, из чего можно сделать повязку. — Останься, — одними губами прошептал Джозеф. — У меня есть шприц с лекарством и… вот это.       Одним смазанным движением младший детектив вытащил из внутреннего кармана жилетки сложенную в несколько раз прочную ткань. Я все же решилась поднять взгляд и удивлённо посмотрела в его карие глаза, полные усталости. — Я приберёг… для тебя, чтобы позже перевязать твою… — Хорошо, — перебила его я. — Тебе не надо так много говорить, ты слишком слаб. Давай, я все сделаю. — А как же… — Переживу, — категорично заявила я, вновь присаживаясь рядом и беря протянутую мне будущую повязку.       Когда-то давно, ещё когда я училась в школе, нас учили бинтовать и перевязывать раны. Как же хорошо, что сейчас эти навыки пригодились… Аккуратно сжав края раны, я, стараясь не обращать внимания на болезненное шипение Джозефа, наложила повязку и закрепила ее бинтом. — Спасибо, — тихо и бессильно проговорил Ода, прикрывая глаза. — Но твоя рана…       Я бегло глянула вниз; моя рана на плече вновь стала кровоточить, видимо, от падения, новое мокрое пятно появилось поверх уже подсохшего, доставляя новые неудобства. Я провела по рубашке (если то, что от нее осталось ещё можно назвать рубашкой) пальцами, ощущая влажность и тепло собственной крови. — Все нормально, — я постаралась улыбнуться и придать своему голосу позитива. — Отдыхай, а я, наверное…       Я вновь взяла уже знакомую рукам винтовку и вгляделась в оптический прицел. И, между прочим, очень вовремя: вдалеке мелькнула фигура Кастелланоса, я услышала далёкий выстрел, и тварь, стоявшая прямо перед детективом, замертво рухнула наземь. Мужчина как раз приближался к месту, где, судя по моим воспоминаниям, должна была сработать первая ловушка.       Я немного нервничала: оружие неприятно оттягивало руки, слишком уж оно было тяжёлым, а патронов было слишком мало. Вдруг моя рука дрогнет, и я не попаду, не справлюсь с отведенной мне миссией… Нет! Нервничать нельзя. Только не сейчас!       Эхом разнёсся ужасный ржавый скрип, заставивший меня вздрогнуть и перевести прицел в сторону. Верхняя створка одного из «лифтов» отворилась, и я увидела зомби, управлявшего странным механизмом, чем-то напоминавшим колесо с прикрепленной к нему деревянной ручкой. Тварь крутанула ручку, и невесть откуда посыпались острые металлические гарпуны, которые с неприятным свистом долетели до земли и впились в деревянный пол.       Я глубоко вдохнула и, задержав дыхание прицелилась. В моем распоряжении была лишь секунда, и я, уняв дрожь, нажала на спусковой крючок. Выстрел — и одержимый с простреленной головой упал, а странный металлический куб, заскрежетав, обрушился вниз, издавая страшный грохот. — Что это? — спросил несколько испуганным голосом Джозеф, подняв голову. — Все идёт по плану, — тихо пропела я, вспоминая одну довольно старую, но известную песню.*       Осталось всего три «лифта». И девять патронов… Только бы не промазать, только бы не запороть все, что уже сделано…