Шанс все изменить...

- Что у нас тут? – мрачно спросил детектив, оглядывая рабочий стол.       От одного лишь вида того, что здесь происходило, меня тянуло куда-то за угол неукротимое желание очистить желудок… Неизвестный механизм представлял собой штатив с прикрепленной к ней человеческой головой, и непонятного вида иглу. На столе, в лужах крови, лежали записи, схемы человеческого мозга, иллюстрации и инструменты. С человеческой головы был снят скальп и отсутствовала затылочная кость, полностью оголяя мыслительный орган. - Больной ублюдок, - прорычала я, борясь с отвращением и приступами тошноты. – Он хочет, чтобы мы приняли участие в его экспериментах… - Что мы должны сделать? – спросил детектив, глядя на стремительно зеленеющую меня. - Всего лишь выбрать нужный отдел головного мозга, - я подошла к устройству ближе, пересиливая себя. – Попробуем…       Стоило лишь взять в руки непонятного вида иглу, как из неоткуда раздался тихий, холодный голос Рувика. - «Подопытный номер 58, тест 92-А. Электроды размещены в зоне боли, М-33, эффект отсутствует. Больший эффект ожидается при стимуляции зоны согласия F-7 в некротексе, - на заднем плане записи кто-то неистово кричал, но Викториано явно не обращал внимания на страдания своих жертв. – Фиксация отпечатка личности произошла не полностью. Остались черты исходной личности.»       Я задумалась, а точнее, стала вспоминать свое прохождение игры. Итак, что мы имеем? Несколько игл уже воткнуты в мозг, видимо, в необходимых для опытов Рубена местах. Трогать их не стоит. А вот куда бы вставить последнюю?.. Что там было на записи? Зона согласия F-7…       В груде схем и чертежей я быстро отыскала нужный мне рисунок – разделенный на два полушария головной мозг с выделенными разными цветами зонами. Выбрав нужную часть, я, нервничая, поднесла иглу к мозгу и, зажмурившись, ткнула. Острие легко вошло в плоть, раздался писк, а следом – неприятный скрежет механизма. - Ты что-то запустила, - то ли спросил, то ли констатировал Себастьян, стоявший за моей спиной.       Я все же решилась открыть глаза. Хмм, а ведь сработало! Еще два таких «анатомических опыта», и мы сможем пройти следом за доктором и Лесли. - Трудно объяснить, - уклончиво ответила я, почему-то стараясь не смотреть в глаза детектива. – В общем, это поможет нам пройти в ту комнату, куда ушли Хименес с парнишкой. - Лисса… - голос Кастелланоса был тверд и напряжен. – Я понимаю, ты не можешь сказать всего, но все же… Мне не дает покоя твоя осведомленность. Ты знаешь, в какой последовательности идут те или иные события, знаешь, где что лежит, можешь предугадать, что случиться дальше. Спасаешь каждый раз меня и моих напарников, при этом говоришь, что это твой шанс все изменить… Пойми, это не дает мне покоя. И я бы очень хотел знать, хоть частично, что здесь происходит.       Черт, как же не вовремя он со своими расспросами! И что мне ему сказать? Открыть, в конце концов, всю правду, что он – персонаж игры? Не выйдет, эта информация просто порвет ему шаблон… Я закусила нижнюю губу. Нужно сказать ему правду. Не всю, но правду… - Послушай, - вздохнув, осторожно начала я. – Мне сложно объяснить тебе все, ведь я сама, хочешь – верь, хочешь – нет, не понимаю всего. Единственное, в чем я уверена наверняка – здесь полно опасностей, и нам нужно быть предельно осторожными. Что касается меня… Можно сказать так: я здесь уже не первый раз. Я знаю, какие события последуют далее, ибо ранее уже видела все это. Пусть чужими глазами, но видела. И, составляя свои воспоминания одни за другими, будто пазлы, я и составляю для нас максимально безопасный маршрут. Для меня остается загадкой лишь то, почему ты до сих пор следуешь за мной, прислушиваешься к моим опасным планам и, самое главное, доверяешь мне. Ведь мое поведение, то, что я рассказываю – очень подозрительно, я это знаю. Но почему?.. - Я и сам не знаю, - тихо произнес Себ. – Просто как-то сразу я понял, что на тебя можно положиться. Ты с самого начала самоотверженно меня спасаешь, и мы с Джозефом перед тобой в неоплатном долгу… И я понимаю, что ты не хочешь, или по каким-то причинам не можешь сказать всего. Но все же я надеюсь, - он коснулся моей руки. – Что со временем ты сможешь все объяснить и мы выберемся отсюда вместе.       Я кивнула, отводя взгляд. Когда наконец наступит тот момент, и я смогу все рассказать детективам и вытащить их из этой сумасшедшей реальности? И наступит ли он вообще?... Может быть. - Это… Как ты это назвал? «Святая святых»? – за нашими спинами послышался знакомый голос Хименеса.       Резко обернувшись, Кастелланос выхватил из кобуры пистолет и навел его на один из возникших перед нами силуэтов. - Какого… - прорычал он. - Собственная лаборатория? – продолжил доктор после секундной паузы, обращая внимание только на своего собеседника. – Я потрясен. - Это воспоминания Рувика, - пояснила я, подойдя ближе к Себастьяну и положив руку ему на плечо, успокаивая. – Он пытается нам что-то сказать… Присмотрись – это даже не люди…       Две фигуры, стоявшие друг напротив друга, серебрились в свете настольной лампы, будто призраки. Марселло был явно моложе – не было тех глубоких морщин и седины, венчавших голову доктора сейчас, он выглядел более крепким и высоким. Рубен же был еще ребенком, взглянув на которого никогда не скажешь о его жестокости. - Зачем ты вернулся? Я не давал тебе разрешения, - холодно и высокомерно заявил детский голос. - Я знаю этого мальчишку, - в голосе детектива слышалось неверие. – Вернее… Я видел его… на картине в больнице. Кто?... - Это Рувик, - ответила я, вглядываясь в полупрозрачные силуэты. – Таким он был до того, как с ним случилось… то, что случилось. - Да ладно, мы же оба ученые, - Хименес ухмыльнулся. – Жизнь ученого – это вечный поиск, стремление к новым знаниям. Ты можешь показать мне свои эксперименты. Я тоже могу продемонстрировать кое-что… - Тебе они не понравятся, - заявил Викториано. – Покажутся отвратительными. - Ученым приходится делать множество вещей, которые непрофессионал сочтет отвратительными, - с видом наставника проговорил докторишка, чем вызвал мой саркастический смешок. – Я и сам совершал поступки, которые другие назвали бы… мерзкими. - Ты думаешь, я монстр, - скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Рубен. - Ты слишком озабочен своим обликом, но твой разум – вот единственная значимая ценность, - Марселло коснулся пальцем виска.       И взезапно фантомы, рассыпавшись на сотни мелких искр, исчезли, будто бы их и не было. - Пойдем, - я бросила быстрый взгляд на своего спутника. – Чем скорее мы выберемся отсюда, тем скорее найдем твоих напарников. Я… переживаю за них… - Что это было? – направившись следом за мной, спросил Кастелланос. – Ты говоришь – воспоминания? Этого Рувика? Но как? Почему?... - Тот мальчонка – Рубен Викториано – и есть тот самый Рувик, в чьей реальности мы сейчас находимся, - начала вдаваться в объяснения я. – Ты видел его ещё ребенком, когда он только начинал свои сумасшедшие эксперименты, тренируясь, в основном, на свиньях. - Что с ним случилось? - Пожар, - пожала плечами я. – Его сестра, Лаура, сгорела заживо, спасая его, и после этого Рубен стал одержим мыслью ее вернуть. Ему казалось, что она жива, что он видит ее время от времени… Он твердо решил оживить ее здесь, в этом мире. - Погоди, - ошарашено глядя на меня, Себ остановился. – То есть ты хочешь сказать, что то многорукое, визжащее нечто с длинными когтями, и есть Лаура? - Я вроде об этом уже говорила… - недоуменно пробормотала я. – Но да, так оно и есть. Думаю, скоро ты и сам в этом убедишься…       Я быстрым шагом пересекла ту комнату, в которой недавно дала отпор Рувику, и направилась обратно в холл через столовую.       Сбоку послышался необычный шум механизма, заработали поршни, закрутились плохо смазанные шестеренки… - Похоже, это та же самая красная жидкость, - указал Себастьян на закрывшуюся за Лесли и Хименесом тяжелую металлическую дверь.       Я кивнула: - Да, мы запустили один из трех механизмов. Видишь, одна из трех колб наполнилась, - я взглянула на Кастелланоса. – Нужно найти еще две таких же стойки с человеческими головами и, следуя указаниям нашего сумасшедшего ученого, повторить то же, что я только что проделала. - И, как я понимаю, другого выхода у нас нет.       Я отрицательно покачала головой. - И где нам искать эти головы? – Себастьян убрал пистолет, который он все это время держал в руках, в кобуру. - Один из шлангов ведет наверх, на второй этаж, - задумчиво пробормотала я. – Там, если мне не изменяет память, находится библиотека, в которой обитают несколько одержимых… Тот, что ведет направо… Черт, я даже не помню, что там…       На полу лежал забытый мною дробовик. Подхватив оружие, я закинула его на плечо; быстрый взгляд коснулся темно-красной лужи на полу. - Я пойду сюда, вправо, - я быстро перевела взгляд с пятна крови на детектива и серьезно уставилась на него. – Поднимайся в библиотеку. Держи оружие на готове и будь осторожен. - Эй, подожди! – гневно воскликнул Кастелланос. – Ты снова предлагаешь разделиться? Тебе не кажется, что это плохая идея? Ты слаба, ты сама сказала, что не помнишь, что там, за этой дверью! Слишком опасно идти одной! - Если мы разделимся, мы быстрее выберемся отсюда, - возразила я. – Я справлюсь, можешь не сомневаться… - Ну уж нет! – тоном, не терпящим возражений, заявил детектив. – В прошлые разы, когда мы разделялись, это отнюдь не приводило ни к чему хорошему. В этот раз я не собираюсь так глупо рисковать. Идем! И в этот раз держись позади.       Бросив на меня гневный взгляд, Себастьян толкнул дверь, которая вела вправо, в тот самый коридор, о котором я ничего не помнила, и, снова достав из кобуры пистолет, двинулся вперед. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним, достав из-за пояса и поудобнее перехватив нож.