Пупсик. Поттер.

       Из тени появляется силуэт. Женщина, с черными волосами, такими же глазами и стройной фигурой приближается в мою сторону.  — А он любит поиграть! Хитрый. Быстрый. Пупсик. Поттер. — сделав акцент на моей фамилии, девушка остановилась рядом с Люциусом, а я не мог понять, почему у меня побежали мурашки по телу от ее вида. Знаю точно, что не от страха. Она была ярче Солнца, а ее голос раздался в моих ушах, что мне было приятно его слушать. — Ммм, Пупсик Поттер стесняется меня поцеловать? Дал вызов темному Лорду, а проявить чувства не может? Какая жалость. — ее губы еле касаются моего уха, шепча в него своей игривой интонацией.        «Так, стоп. Какого черта сейчас было? Почему мне в голову лезет всякая дребедень?»  — Беллатриса Лестрейндж. — произносит со злостью в голове Невилл. «Беллатриса? Та, которая пытала его родителей? И мне понравился ее голос? Хуже быть уже не может. Соберись, Поттер. То, что она Пожирательница, стало сразу ясно, так она еще и та Лестрейндж. Кузина Сириуса. Сосредоточься на нужном. Она ужасна.» Отвлекаясь от своих мыслей, я продолжаю разговор с Малфоем.

***

       Осматриваясь, я вижу друзей, которых держат пожиратели. Среди них есть и Беллатриса, которая удерживает Невилла. Я сразу вспоминаю ее слова, которые я впервые от не ее услышал. — Давай, Гарри. Смелее. Покажи, что ты не трус. Это твой единственный шанс, я могу и перехотеть. — шипит она мне уже в губы. Они не соприкасаются с моими, но ее лицо так близко, что мне пришлось закрыть глаза. Ее дыхание воздействует на меня и я не могу сдерживать себя. Мое тело дрожит, а дышать уже невозможно.        При таких мыслях, у меня участилось сердцебиение. Злая, жестокая Беллатриса Лестрейндж, притягивала меня к себе, как… Как Чжоу. Я не понимал, почему это случилось именно с ней. Она убийца и работает на Волан-Де-Морта. Но она невыносимо прекрасна. Мне хотелось оказаться на месте Невилла в тот момент. Но от таких мыслей меня отвлек смех Люциуса и гармоны успокоились.

***

       — Авада Кедавра! — послышался крик знакомого мне голоса, и пролетев мимо меня, зеленая вспышка попала в Сириуса. Я оглянулся и увидел, откуда пролетело заклятие. Это была Беллатриса. Не успев понять, что произошло, я снова посмотрел на Сириуса. Кинув на меня взгляд, он побледнел и ухмыльнулся. Пропав в арке, я понял. Он умер. Душу как-будто проткнули мечом, мне сразу стало больно. Я хотел побежать в арку за ним, но меня удержал Люпин. Из моих глаз поступили слезы, а из глотки у меня вырвался громкий крик. Я не мог поверить. Внутри все кипело. Я посмотрел на Беллатрису, та, поймав мой взгляд на себе, побежала. Я вырвался из рук Ремуса и побежал за ней.        — Я убила Сириуса Блэка! — смеясь, радостно кричала Лестрейндж. Она направлялась к каминам, но я не мог дать ей уйти. Она убила моего крестного отца. Она убила его! — Круцио! — направляя палочку на Беллу, кричу я. Она падает с болезненным криком и тяжело дыша, поворачивается ко мне. Заклинание должно приносить ей невыносимую боль. Но больно почему-то мне. Не знаю, что со мной в этот момент случилось. Я ее ненавидел, я хотел разорвать ее на кусочки, но что-то мне помешало. Мне было жалко ее. Я не хотел причинять ей боль. Она смотрела мне в глаза. Она была прекрасна. Хотелось убить самого себя от мысли, что она мне безумно нравится. Но больше хотелось умереть от ее рук. — Я. Не. Трус. — рычу я ей в ответ и не дав ответить, впиваюсь в ее губы глубоким поцелуем. Она отвечает, но смеется. Вкус ее губ по истине самый любимый. Она обхватывает мою шею руками, а я обнимаю ее за талию и прижимаю к себе. Моя ведьмочка.        — Ну же. Сделай это, Гарри. Ты знаешь заклинание. — слышу я змеиный, до ужаса знакомый и ненавистный голос. Но я не могу. Не могу ее убить. Не могу насладиться ее болью. Она моя. Моя ведьмочка.