Сквозь судьбы

Конечно, он мог бы сказать, что совсем не обратил на неё внимания, что она была лишь пустым местом. Но это была бы очень глупая ложь. Сначала Драко только лишь удивился этой странной девушке и не больше. Но заметил, что-то зацепило его взгляд, привлекло его, выжгло след в его воспоминаниях. Впервые Малфой увидел её на платформе перед отправлением в Хогвартс. Его матушке пришлось оставить его перед проходом и уйти – он сам настоял, что мелькать лишний раз перед другими волшебниками не стоило. И теперь стоял перед вагоном в окружении колдунов, мечтавших сформировать новую элиту Слизерина вместо погибших или не имеющих права возвращаться магов. Чародеи и чародейки с зелёными эмблемами буквально ластились к рукам Драко, каждый стремился подлизаться к блондину; не смотря ни на что, Драко Малфой – чистокровный волшебник и наследник древнего знатного рода – оставался Принцем своего факультета и никому не позволял сомневаться в этом. - Смотрите! – пробасил один из парней, имени которого Драко даже не помнил. До сих пор этот слизеринец находился в тени Гойла, а Малфой мог себе позволить быть небрежным к своим шестёркам и обращаться к ним просто «эй, ты»; но теперь этот юноша пытался заявить о себе, как о достойном стать сливками их чистокровного общества. – Вон то ничтожество не знает своего места, он занял целиком понравившееся нам купе и отказался свалить! - Надо преподать ему урок! – глухим мерзким голосом поддержал его ещё один колдун, и двое вразвалку пошли к крепко сложенному азиату. Драко прикрыл глаза, про себя проклиная окружающих его идиотов. Гораздо больше их должно было волновать то, что парень выглядел чужаком; каким бы высокомерным не был по отношению к другим Малфой, но он прекрасно понимал, что чародея с такими чертами лицами в Хогвартсе было бы легко запомнить, но он, очевидно, был всем незнаком. Когда вслед за дуэтом глупых слизеринцев отправилась Пэнси, блондину оставалось только закатить глаза и отвернуться, уходя в сторону – он не собирался ввязываться в эту бессмысленную потасовку. Но отвратительные визги Паркинстон как то неожиданно оборвались и, коря себя за несвоевременное любопытство, Драко обернулся. Именно тогда он впервые увидел особенную девушку. Его взгляд мгновенно выделил из толпы так необычно красивую волшебницу, сумевшую заткнуть Пэнси; её светлые волосы и взгляд, который больше любых слов говорил о её уникальном происхождении. Что могло ещё больше заинтересовать Малфоя? Блондинка с чистокровной внешностью, совершенство которой допускало среди предков разве что вейл, а потомки именно этих существ отличались даром и возможностью так влиять на толпу. Конечно, стоило избавить девчонку от её неуместного загара, и она бы воплощала в своём облике лучшие традиции чистокровных магов. Её способности к контролю шавок Драко, уж точно не друзей, чуть ли не скулящими под её ужасающим взором, подчеркивали её привычку приказывать и управлять, что ещё больше подтверждало прежние выводы парня. Малфой постукивал тростью, перебирая в голове все «Священные двадцать восемь» фамилий справочника и роды, которые в его семье отмечались как достаточно чистокровные, но определить принадлежность этой блондинки к одному из них не смог. Его серые глаза недовольно сузились, когда он оглядел её с ног до головы, панк-стиль девушки, конечно, оставлял желать лучшего; но ведь одежду сменить легче, чем происхождение. И Драко ни за что бы не признался, но на самом деле неформальный образ – шипы, цепи – ему даже понравился. Была во всем этом какая-то изюминка. Но девчонка, к сожалению уже уходила, причём с каким-то парнем, оставив после себе лишь ощущение свежести, порыва мощного ветра, нового, непривычного, особенного. Малфой тронул за плечо рядом стоящего слизеринца: - Семья, круг общения, таланты и способности, интересы, вкусы… Узнайте о ней абсолютно всё. Снова увидеть её Драко смог лишь во время пира и, как и думал раньше, отметил, что в классической мантии она выглядит как самая настоящая чистокровная чародейка, даже если он никогда не слышал в своих кругах о такой семье как Чейз. Но он собирался выяснить даже самые незначительные факты биографии этой Аннабет, в особенности, насколько серьёзны и крепки её отношения с красавцем-брюнетом; ведь то, что они встречаются они продемонстрировали очень явно. Это обстоятельство заставило его серые глаза сузиться; но если девчонка окажется достойна его внимания, какой-то парень не будет больше иметь никакого значения… *** Драко замечал её в школе, не мог не заметить. Помимо перемен, училась заинтересовавшая его Аннабет, как и он, на седьмом курсе, так что на смежных занятиях они должны были пересекаться, и у слизеринца ещё будут шансы с ней познакомиться поближе. А пока он лишь собирал информацию, изучал; это было несложно – маги из Америки не могли не приковать к себе всё внимание. С лёгкой подачи какой-то девушки парень Чейз получил прозвище Бог, и теперь слухи вокруг него собирались, как снег, обрушиваясь лавиной с горы. И когда на следующий день главной обсуждаемой темой стало исполосованное шрамами тело блондинки, Малфой не знал, есть ли резон этому верить или это лишь очередные слухи завистниц, положивших глаз на парня Аннабет. Ни подтверждений, ни опровержений, ни какой иной информации по этому вопросу Драко не получил и на третий учебный день решил развить их знакомство. В небольшом дворике, где разминались ученики из Америки, интересующей его блондинки не оказалось, и он не был уверен, придёт ли она, но решил всё же немного подождать, выслушивая очередные сплетни от уже сформировавшегося круга элитных учеников змеиного дома. Но её шаги перекрыли все голоса, что-то в его голове дало сигнал, что она появилась в коридоре, что идёт сюда. И он повернулся, лениво наблюдая, как приближается Чейз. - Эй! Насколько разбавлена должна быть чистая светлая кровь, - он взмахнул рукой в направлении блондинистых волос поравнявшейся с ним Аннабет, - чтобы получился такой тон кожи? – уголок его губ дрогнул в высокомерной ухмылке, а девушка лишь бросила на него мимолетный взгляд, только и всего. Но Драко знал, что должен лишь сильнее её оскорбить, задеть, что спровоцировать реакцию, - недостаточно хороша для Слизерина, грязнокровка? Он знал, что хотел получить в ответ. Он знал, что любая чистокровная волшебница после такой фразы вскинула бы подбородок и отстаивала задетую гордость, вспоминая всю свою благородную родословную. Он хотел получить такую реакцию, он жаждал подтверждения своих мыслей, он хотел уверенности в том, что она подходит ему. А блондинки должны ещё острее на такое реагировать, верно? Почему же именно эта, именно Аннабет, проигнорировав его, прошла мимо? Неужели для неё Малфой – лишь пустое место? Лишь надоедливая муха? Драко заскрежетал зубами. Ни одна девушка не смела вести себя с ним настолько оскорбительно. Даже если она знала о его участии в войне, его поступках, она не могла просто не замечать его. - Дрянь! – вспыхнула рядом с парнем Пэнси, - я ей сейчас все волосы вырву за такое неуважение! - Да неужели? – мрачно спросил Драко, ледяным взглядом окинув присмиревшую колдунью, - только посмей! - Паркинстон опустила голову, избегая его взора. На минуту парень застыл, задумчиво разглядывая стену напротив, - подберите кого-нибудь на нашем факультете. Пусть сблизится с новенькими и разузнает всё необходимое. Необязательно сразу через высокомерную блондинку, будет даже естественней, если наш человек попадёт в компанию через кого-нибудь другого. Так что не тяни руку, Пэнси, не лезь. - Может, Блейз Забини? – предложил кто-то, - он достаточно сообразителен, и его не станут сразу связывать с вами, ведь он… - волшебник запнулся. - Ведь он держится обособленно, - равнодушно закончил Драко, отворачиваясь от стены к окну на дворик, - слишком независим. Дальше? - Как на счёт Гринграсс? – последовало следующее имя, но Малфой не спешил отвечать. Он был слишком заворожен. Он смотрел на фантастическую битву между теми, кто уже стал достаточно прославленной парочкой. Но называть их дуэль сражением было слишком неправильно, слишком просто, ведь они танцевали. Без музыки, костюмов, подходящей атмосферы, всё это они создавали сами своими выверенными плавными или резкими движениями, синхронными взмахами запястий так, что оружие сложно было заметить, мечи казались продолжением их рук. Пара творила что-то совершенно прекрасное, не замечая этого, погруженная лишь друг в друга. «Эта непокорная Аннабет ещё будет танцевать так со мной», - ухмыльнулся Малфой, уходя. Он не собирался больше смотреть на всё это, ему нужно было найти способ разорвать мощную связь, которую можно было не только увидеть, но и ощутить. Он был слишком погружен в свои мысли, слишком зациклен на идеях, вариантах дальнейшего развития событий, чтобы заметить что-нибудь необычное, но когда за завтраком Чейз сообщила, что дала нескольким ученикам змеиного факультета специальный индивидуальный урок, волшебник сразу понял, что скрывалось за этими словами и после трапезы направился в больничное крыло под предлогом проведать друзей. Среди пятёрки Драко увидел двоих глупцов, отличившихся ещё на перроне, и чьих имён Малфой так и не удосужился узнать. И как только Мадам Помфри оставила их, блондин доходчиво объяснил ничтожным магам, какой огромной ошибкой с их стороны было напасть на Аннабет. - Я очень надеюсь, - приглушенным голосом протянул Драко, убирая палочку, - что вы действительно всё усвоили. Мне ведь больше не придётся о вас беспокоиться, правда? Вы не доставите мне хлопот, - прошипел он, намекая, что если они ещё раз оплошают, создавать проблемы будет просто некому. – К этим американским волшебникам нужен тонкий подход, и смотрите, не навредите нашей репутации. Блондин повернулся к своим прихвостням, стоящим за спиной и следящим, чтобы никто не вмешался и ничего не заметил. Драко окинул их быстрым взглядом. Он уже не был прежним. Он уже понимал об истинном устройстве мира гораздо больше, чем раньше, когда жил среди ограниченной идеи чистоты крови. Но он оставался наследником древнего магического рода, он всегда считал себя особенным, и это въелось ему под кожу; и даже если тёмный Лорд пал, даже если ненавистный Гарри Поттер был тем, кто спас его из адского пламени, вызванного приспешником Драко, сам блондин не мог вдруг стать другим – он каждой клеткой своего тела принадлежал семье Малфоев. Его поступки были прощены, ему позволили вернуться в школу и закончить обучение, но он всё ещё находился в прогнившем доме Слизерина, и сейчас здесь царили порядки, которые не ему было менять. И Драко оставалось лишь подчинять их себе и следить, чтобы те, кто стал его прихвостнями не переходили границ дозволенного. Ведь даже если бы он захотел изменить что-то в своём окружении, разве ему было из чего выбирать? Слизерин состоял из идентичных колдунов, как пчелиные соты, одинаковых и похожих, тех, кто в стремлении к лучшему ни перед чем не мог остановиться; и в этом улье амбициозность Драко не позволяла ему потерять свой авторитет главной змеи. *** Время шло, проходили минуты, часы, дни. Драко видел её, странную особенную девушку, наблюдал издалека, но не мог сблизиться. Он хотел узнать, почему она выглядит не такой, как все. Хотел понять, чем она зацепила его, пытался выяснить о ней хоть что-то. Но любая попытка общения оборачивалась неудачей, Аннабет словно не замечала змеиного принца, а может и, правда, для неё не существовали такие, как он. Во всяком случае, в ней чувствовался стержень веры, что она может так себя вести, может так поступать, что она лучше . Лучше него самого, тех, кто находится рядом с ним. И Малфой злился, хотя, конечно, его недовольство не могло сравниться с тем, как бесились его прихвостни, видя, как какая-то американская девчонка позволяет себе не замечать их, лучших и самых достойных среди всего магического общества. Глядя на их слепую ярость и даже детскую обиду на то, что их не оценили, Драко не мог не думать, что все они равнялись на него; на того колдуна, коим он был прежде. Сейчас ему казалось нелепым такое поведение, бестолковое следование чужому примеру; разве у них нет гордости? А гордость все Малфои очень ценили, хотя сам Драко и признавал себе, что его собственная гордыня не раз заносила его слишком далеко; но сейчас рядом были те, кто совсем забыл о собственном настоящем достоинстве, вся эта бесхребетная толпа подхалимов всё больше угнетала и подавляла его. *** Первая неделя закончилась, но у него на руках до сих пор не было ничего важного об Аннабет, информация, которую он доставал по крупицам, в итоге оказалась лишь незначительным сгустком пыли. И у него не было ни малейших идей о том, как исправить эту ситуацию и найти хоть что-то стоящее. Правда, долго задумываться об этом не пришлось, так как Чейз просто не появилась на завтраке. Конечно, волшебники уже делали ставки, когда американцам надоест выпендриваться и заниматься по утрам спортом, так что пропуск зарядки не был чем-то странным, но не прийти на трапезу уже было совсем другим, приносящим беспокойство обстоятельством. Отчего-то Драко очень занервничал, он быстро прокрутил в голове, выписались ли слизеринцы из больничного крыла, вёл ли себя кто-то странно накануне или могли быть иные причины, но ничего не приходило в голову. Американские волшебницы, попавшие на его факультет, фактически находились в конфронтации с основной массой чародеев в серебристо-зелёной форме, но на завтраке присутствовали, и как отметил Малфой, младшая сестра Дафны весьма успешно общалась с ними. Но прямо сейчас узнать что-нибудь о блондинке вряд ли бы получилось. Драко оставалось набраться терпения и ждать. Чейз не пришла на занятия, и блондин ещё больше напрягся. Он не рискнул спрашивать о ней напрямую, уже итак был очевиден его интерес, но мог спросить у любого, произошло ли что-нибудь интересное у учеников по обмену. Дошедшие до него в конце концов новости совсем ему не понравились, но с другой стороны, парень Аннабет несмотря на болезнь девушки посещал занятия, а значит, Драко мог использовать эту ситуацию в свою пользу. В первый раз карауля брюнета Малфой немного нервничал, зная, что брюнет - незаурядный боец, а ещё за этого красавчика могли вступиться многие девушки, так что Драко не мог быть беспечным. И должен был быть осторожным, чтобы не перешагнуть невидимую грань дозволенного. - Торопишься? – ухмыляясь, поинтересовался блондин у приблизившегося парня, - дал бы своей, хах, - словно случайно в этом месте у слизеринца вырвался смешок, - страстной малышке в порядок себя привести! – Малфой старался говорить не слишком громко, чтобы услышал только один человек, и магу из змеиного дома казалось, что его намёк был достаточно прозрачным. Но американский колдун лишь перевёл на него секундный непонимающий взгляд, а затем отмахнулся и пробежал мимо. Кулаки Драко невольно сжались, он приготовился защищаться от возмущения и гнева парня, которому только что намекнули, что его подружка ему изменяет, но, кажется, его слова были недостаточно понятны. Слизеринец медленно обернулся, глядя в пустой коридор, где только что скрылся брюнет. Мимо проходили другие колдуны, позади блондина дожидались его шавки, но Малфоя совершенно ничего не интересовало. Сейчас он пытался выстроить в своей голове новый план, придумать правильную модель поведения в будущем, но не отступил. И если снова замечал, что брюнет в одиночку направлялся к Аннабет, чистокровный чародей не упускал случая, чтобы снова выставить Чейз не в лучшем свете. Чтобы снова самим притворится её любовником или назначить на эту роль кого-то другого, вариаций было немало, но от всего парень Чейз просто отмахивался. В конце концов, Драко пришлось запомнить имя «Бога» и гораздо тщательнее изучать информацию и по нему тоже. Изначально, интерес Малфоя был слишком поверхностным чтобы всерьёз задумываться о том, связана ли какими-либо отношениями Аннабет. Затем, он слишком желал её, чтобы думать, что не сможет её получить. Он отбросил её парня в сторону, как ненужную переменную в простом уравнении, а теперь не мог понять, куда же её вернуть, чтобы решить эту задачку. Драко умел признавать свои ошибки, и сам себе говорил о том, что зря не относился серьёзно к тому, что парочка встречалась; но теперь уже не мог кардинально изменить своего отношения. Он просто хотел эту девчонку, и ему было плевать на Джексона. Блондин желал узнать, чем Аннабет так цепляла его, чем она отличалась от других; почему позволяла себе быть такой надменной в его присутствии? Он ждал, когда Чейз опять появится на занятиях и трапезах, когда он сможет увидеть её снова и узнать, притягивает ли Аннабет его ещё, или ему лишь показалось, что она не обычная колдунья? В конце концов, она всего лишь блондинка, а значит, чтобы затащить её в постель, стоит найти для неё пару симпатичных побрякушек… На следующих выходных исчез ещё и Перси. Узнав, что парочка каким-то образом вообще покинула замок, слизеринец почувствовал, как закипает его кровь. - Две недели прошли, где результаты? Придумайте что-нибудь, нам нужно сблизиться с их компанией! – Драко окинул яростным взглядом нескольких чародеев. - На этой неделе у нас отборочные по квиддичу, - заговорил один из магов. - Те две девчонки, - махнул рукой Малфой, имея в виду американских волшебниц, попавших на его факультет, - интересуются этим спортом? Пусть тоже придут, мне плевать, как вы их привлечёте! - Не думаю, - неуверенно протянул другой волшебник, но закончить мысль ему не дали. - Конечно, ты не думаешь! – закатил глаза блондин и отошёл к окну, - действуйте уже, я хочу видеть результат! Две студентки из Ильверморни, подруги Аннабет, так и не пришли на отборочные в команду, зато Драко, зациклившись на не самых радостных мыслях, не заметил, как какой-то идиот криво отбил бладжер, и мяч устремился к Малфою. В последний момент блондин попытался увернуться, но его задело и скинуло с метлы. Боль казалась адской и словно парализовала всю правую сторону его тела, он не мог ни шевелиться, ни говорить, ни даже просто застонать. Перед глазами всё плыло, но он так и не потерял сознания, ощущая каждое мгновение лечения. Исцелить его руку до конца было не в силах мадам Помфри; она итак использовала очень много зелий и чар, так что предложила восстанавливать конечность постепенно. Но на игре в квиддич до конца года можно было поставить крест. Даже если бы его вылечили за пару дней, ничего бы не изменилось; его нагрузки обязательно снизили и до матчей не допустили, так что Драко совсем нечего было сказать против гипса. Покинув больничное крыло с абсолютно равнодушным выражением лица, он увидел компанию, которая сейчас составляла его элиту. - Где это ничтожество, которое мечтало стать загонщиком? - Драко, мы уже преподали ему урок! – мерзко улыбнулись два слизеринца, переглядываясь. - Он всё-ё запомнил! - Да неужели? – вскинул брови Малфой, - а вы никогда не слышали фразу: «инициатива наказуема?» - его серые глаза сузились, он жёстко осмотрел парней, от которых мгновенно отступили остальные, - теперь слышали. *** Но, в конце концов, в один из дней две американские волшебницы оказались на трибунах, Драко лишь оставалось придумать повод, чтобы вытащить их на поле. В их команде традиционно состояли богатые, значимые и влиятельные чародеи, вернее, дети таких семей, так что слова Малфоя было бы достаточно, чтобы девушек хотя бы ненадолго приняли как членов группы. Но случайность всё сделала за него. Великолепный удар Гринграсс позволил обеим чародейкам продемонстрировать незаурядные способности и блестящую реакцию, теперь у ловца Слизерина были основания для приглашения девушек на поле. Оставалось заставить их самих захотеть играть в квиддич, но с подачи младшей сестры Дафны всё прошло гладко. В итоге ведьмы вошли в команду, и Драко давно не был так доволен – он хотел установить контакт с этой компанией, но помимо удачного исполнения этой задумки, получил двух хороших игроков. - Какой полезный результат, - задумчиво наблюдал он за тем, как стремительно взмыла вверх старшая из двух девчонок, мчась за золотым снитчем. - Значит, успешно? – тихо уточнила Гринграсс, - что с моей просьбой… - Конечно, ты прекрасно справилась, - пожал плечами Малфой, - я всё сделаю. Драко пришлось сделать ставку на этих девчонок, ведь как бы он не подлавливал Перси, чтобы ему не говорил, парень не реагировал. Малфой мог лгать и выдумывать, но откровенно говоря, он и сам хотел бы знать, куда эта девчонка ходит в компании другой блондинки – сумасшедшей Лавгуд. Конечно, заметив, что они вдвоём снова оставили Джексона, слизеринец с ухмылкой проходил мимо брюнета, кидая ему многозначительные взгляды, он распускал слухи, что развлекается с Чейз, но самой большой реакции, которой он смог добиться стали усталые вздохи и несколько раздражённых взглядов. Время проходило, а ничего не двигалось с места, Драко словно застрял в одном из поворотов лабиринта и не мог шагнуть ни в одну из сторон, он не мог даже добиться внимания со стороны студентов Ильверморни, говорить о большем не приходилось. Он испытывал всё большее раздражение, но по-настоящему злился из-за того, что окружавшие его маги становились глупее с каждым часом. Словно пиявки, прицепившиеся к нему и пившие его кровь, слизеринцы всё больше утомляли Малфоя, он тонул в этом болоте и не мог понять, когда факультет гордецов с амбициозными планами и достойной родословной так опустился. Куда делись их честь и величие? Мудрость, покровительствовавшей им змеи? Большинство волшебников с серебристо-зелёными эмблемами представляли собой стадо; а те, кто был не лишён индивидуальности, предпочитал не выделяться, оставаясь в тени, чтобы не нарваться на проблемы. Почему слизеринец стало синонимом слову «подлец», в какой-то мере было понятно блондину, толпа формировалась лидерами, и даже он сам, Драко, приложил к этому руку, все годы своей учёбы навязывая остальным именно ту линию поведения, что они демонстрировали сейчас. Только он уже был другим и ненавидел теперь то, что сам создал. Под конец месяца Малфой взял небольшую передышку, ему требовалось привести мысли в порядок, а ученики по обмену сдавали экзамены, так что их реакция на все внешние раздражительные факторы сводилась к нулю, если не уходила в отрицательные значения. Но октябрь не принёс с собой никаких значительных изменений. Команда Слизерина по квиддичу активно тренировалась и делала успехи, но чем чаще они собирались на поле, тем чаще Драко стал замечать особенную парочку волшебников. Совсем не так, как ему бы хотелось. Перси и Аннабет держались вместе, не скупились на нежности; и от их влюбленных взглядов Малфоя уже тошнило. В очередной раз случайно увидев их поцелуй или объятья, Драко просто закатывал глаза, настолько обыденной частичкой каждого дня стали такие моменты. Узнать, что после очередных не самых приятных слов блондина, Джексон и не думал о том, что Аннабет ему изменяет; а вместо этого они, кажется, страстно целовались во-о-он за тем углом; такие известия уже стали совершенно будничными. Парочка так и не рассталась. И если его прихвостни ещё не совсем полные идиоты, то Перси и Аннабет даже не ругались. И это было странно, и выводило Драко из равновесия. Но ему уже надоело беситься от ярости и невозможности что-то сделать, так что видя их вместе, он оставался холодным и безучастным, продолжая думать о странной девчонке. Предложенные американскими волшебниками занятия по изучению боевых искусств дела не исправили. Конечно, змеиный принц записался на фехтование, чтобы сблизиться с блондинкой, уверенный, что того, чему его научили в поместье Малфоев, ему хватит, чтобы, наконец, зацепить её внимание. Но парочка ходила среди множества учеников, не выделяя ни одного, проверяя навыки, чтобы разделить их на группы по способностям. Драко нетерпеливо ожидал, когда к нему подойдёт Аннабет, он не сводил с неё глаз, а потому не мог не заметить… Чейз тестировала навыки одного из гриффиндорцев, слабака Долгопупса. - Нет-нет, в такой стойке лучше переносить вес на заднюю ногу, попробуй! - Мм… - пошатнулся парень, - так? - Сейчас, - вздохнула блондинка, опустившись на корточки и надавив рукой на левое колено Невилла, - отодвинь на пару сантиметров, чувствуешь давление? Расслабь мышцы бедра, вот уже лучше. И Малфой видел, насколько смущен этот маг прикосновениями когтевранки, как он поглядывает на Аннабет, как взбодрился от её похвалы, когда очередной взмах меча со свистом рассёк воздух. - Пфф, ничтожество! – прошептал Драко. - Ты что-то сказал? – повернулась к нему стоящая рядом ученица Хаффлпаффа, что только забыла на уроке боевых искусств? - Нет! – огрызнулся Малфой, нервно постукивая пальцем по ноге. Но в следующий миг он чуть не рассмеялся. Невиллу определенно нравилась Чейз. Так какого черта здесь творится? Почему они оба вообще обратили на неё внимание, ведь она всего лишь очередная блондинка? Конечно, обычная глупая блондинка, не стоящая его, Драко, внимания, но на симпатичное личико которой должны западать такие простаки, как Долгопупс. Но когда пришла очередь Драко показать свои навыки, он выложился на полную, и всё же этой «непримечательной девчонке» даже не понадобилось никакое оружие, чтобы уложить его пару раз. - Очередная пустышка, - неразборчиво выдохнула девушка, - тоже из какой-нибудь семьи, важность которой лезет из всех щелей, а детишек учат красивым бестолковым приёмам? Ладно, пусть Перси решает, что с тобой делать! – блондинка спокойно отвернулась к следующей в ряду ученице. - Бестолковым? – недовольно вскочил Малфой, - мне вообще-то гипс только сняли и сказали руку не напрягать ещё месяц, а то и больше! Мадам Помфри вообще не хотела снимать повязки, но я настоял..! - Тогда какого Аида ты здесь? – вскинула брови Чейз, - ты не понимаешь обычной речи? - Всё я понимаю, - попытался оправдаться Драко. - Тогда почему не выполняешь рекомендации врача? – перебила его Аннабет, - и, касаясь твоих способностей, дело не в твоей руке. Твои знаний определяют твои движения, а они примитивны. Тебя не учили искусству фехтования, думаю, ты уже мог это заметить, если видел хоть одну нашу тренировку, тебя учили позёрству с острой палочкой в руке. Таких, как ты, приходиться переучивать. Но зато общая физическая подготовка лучше и выносливость в теории должна быть выше. - Поэтому твой парень будет решать, переучивать меня или нет? – Малфой даже не скривился, он сам мог понять такие вещи, да и не стремился произвести впечатление на блондинку. Только зацепить её внимание, ведь как оказалось, гораздо страшнее, когда тебя в упор не замечают, словно тебя и вовсе нет. - Да, - согласилась блондинка, возвращаясь к ученице, - поэтому решать будет мой возлюбленный. Немного изменилось в фразе, но Драко прочувствовал весь заложенный смысл. Возлюбленный. Как пафосно. Он стоял среди просторного зала, полного семикурссников, среди которых два ученика из Ильверморни отбирали группы для обучения боевым искусствам, и ждал пока к нему подойдёт возлюбленный девчонки, которая ему нравилась. *** Лишь однажды Драко и Перси столкнулись в коридоре в полном одиночестве. Джексон быстро огляделся по сторонам и, убедившись, что посторонних на горизонте не предвидится, с мрачноватой улыбкой преградил слизеринцу путь. - Здравствуй, Драко! – можно было бы поверить в его дружелюбие, если бы взгляд парня не прожигал в Малфое дыру бескрайних размеров, - как же долго я ждал! Ты бы знал, как долго! – глаза цвета морской волны потемнели, словно в океане разразилась буря, в воздухе запахло озоном и, кажется, даже температура упала. Блондин не заметил ни малейшего движения, с трудом пробираясь сквозь непонимание и недоверие, он осознавал, что висит, чёрт возьми, на высоте нескольких десятков сантиметров, прибитый к стене, а на его шее сомкнулись стальными оковами чужие руки. - Все эти твои детские игры и забавы, я ничего тебе не говорил, не желая тратить время на такие мелочи, поэтому не переживай, на твой интерес к моей девушке мне плевать, - пальцы крепче впились в его кожу, - но чёрт возьми… эй, белобрысый червяк? Жив ещё, в сознании хоть? Ты ещё помнишь, как месяц назад моя Анни пропустила неделю учёбы? Это в самом начале то года! Ужасно, правда? Так вот тогда её отравили, и самый значительный вклад внесли твои дружки! - Ч-что? – с трудом прохрипел Драко. Силуэт Перси перед его взором расплывался, но горящие зеленью глаза он отчётливо мог разглядеть в мельчайших подробностях. - Им не хотелось, видимо, собирать о нас информацию и возиться с твоим интересом к девчонке, так что они предприняли попытку сварить приворотное зелье и приворожить Аннабет к тебе. А ваша визгливая девчонка, - очевидно, речь шла о Пэнси с её мерзким голосом и привычкой верещать по любому поводу, - в свою очередь в это же время намешала яд, чтобы хотя бы ненадолго убрать Анни с дороги. Но неожиданно они все решили подлить свои прекрасные растворы в один день, заметив, что она выглядит усталой и невнимательной. А у нас день просто трудный выдался, - Джексон опустил Малфоя пониже, чтобы их лица оказались почти напротив, - Аннабет чудом не умерла в ту ночь. Вся эта гремучая смесь могла её убить, - буквально шипел брюнет. В коридоре словно сгустился мрак. - Как? – на большое Малфоя не хватило, ужас сковал его сердце, ему показалось, что под необъяснимой мощью этого парня он становится меньше и незначительнее. - Мне просто повезло почувствовать беду и помочь в последний момент. Просто повезло, понимаешь? Она всю неделю боролась, каждый день, каждый час, каждый миг. Она терпела муки и боли, сражалась за свою жизнь, потому что ты не уследил за своими шавками! Пальцы, удерживающие шею Драко, разжались, и блондин мешком рухнул на пол, жадно глотая воздух. Джексон прикрыл глаза и отошёл на пару шагов, явно пытаясь взять себя в руки и сдержаться. Лишь сейчас Малфой осознал, насколько близко он находился к собственной смерти. Даже во время войны смерть не была так близко, как сейчас; но этот черноволосый парень сдержался; он смог остановить бешеную энергию, бурлящую в его крови, потому что иной парень был бы недостоин даже права на любовь. - Мне надоело постоянно следить за тем, что мы едим и пьём, так что контролируй своих друзей, в конце концов! – Перси смотрел на Драко, и блондин видел его борьбу; видел его жгучее желание придушить всех виновников отравления, но также очевидно было его стремление не доставлять неприятностей Чейз. Лишь сейчас, глядя вслед уходящему Джексону и держа пальцы на саднящем горле, Малфой начал понимать, какие отношения связывают этих двоих. Даже то, что его собственные шавки чуть не прибили его девчонку прежде, чем блондин разобрался в своём интересе и тяге, прежде чем Аннабет стала его, даже это отошло на задний план. - Значит, возлюбленные, да? – сиплым шёпотом спросил Драко пустоту, не спеша вставать с холодного пола. *** Слизеринец ясно понимал, что Перси не мог в этой ситуации оставить всех безнаказанными, но даже если Чейз была отомщена, это не значило для Драко решения всех проблем. Те, кого блондин считал своими подчиненными, вечно пытающимися угодить, выслужиться перед ним, позволяли себе слишком много опасного своеволия. Был затронут авторитет Малфоя-младшего. Так что он не мог проигнорировать положение дел, ведь прикрываясь тем, что они действуют в интересах Драко, они совершили ужасные вещи, но должны понимать, что больше у них нет права в этом мире творить всё, что вздумается. Блондин не знал, как ему всё исправить, как удержать «друзей» от ошибок, как больше не допустить беды и смертей. Малфой не мог по мановению волшебной палочки ужесточить отношения среди Слизеринцев, установить иные порядки; в конце концов, кем он был? Наследником рода, которому позволили окончить последний учебный год, и только. У него даже не было возможности кардинально сменить приближённых, он не верил, что за все эти годы учебы он мог упустить в своей группе людей, которые могли предложить ему лучший формат общения. А связи с другими факультетами не сильно приветствовались и могли иметь последствия, к которым Драко совсем не был готов. И его пугала эта беспомощность и признание собственной слабости и того, что он страшился унижений. После всего, он не был уверен, что справился бы и не сломался, если бы слизеринцы перестали его уважать. Но ведь он считал их всех сплошной безвольной массой, так почему их отношение могло иметь для него столь большое значение? Блондин был слишком рассеян, рефлекторно кивками приветствовал тех, кого ранее удостоил чести быть его «другом», и не находил нигде ответа. Но он продолжал стремиться к выходу. И не сразу заметил, что его восприятие Аннабет и Перси изменилось. Он не мог не уважать брюнета, когда узнал, что Джексон всем отомстил, но при этом так тонко, не заметно, что невозможно было придраться; и обвинить его ни в чём нельзя. Драко не мог не считаться со своим новым отношением к Джексону. С тем, насколько хорошо этот парень бережёт свою девушку, защищает; как дорожит ею. Малфой больше не мог игнорировать их чувства, но как ни странно, он признавал, что не испытывает прежней яростной ревности. Гораздо больше он злился или недоумевал, видя в их компании Гермиону Грейнджер. Или новенькую ученицу, не расстающуюся с куницей. Но грязнокровка и семейство Уизли вызывали гораздо больше гнева. И какого черта гриффиндорцы стали вдруг с американскими чародеями общаться?.. Этим утром он проснулся каким-то другим. Больше не было странной и вообще-то стрёмной зависимости от блондинистой улыбки и света её глаз, больше не было желания измываться над ней, заполучить в свою постель, или наоборот почувствовать, понять её. Он хотел гораздо больше - понять себя. Что-то внутри отпустило, словно готовило к новой встрече, к новому открытию. И вдруг стало так очевидно, что он хотел не саму Аннабет; просто внешне выглядевшая такой чистокровной и знатной девушка не считалась со сложившимися устоями. Его привлекла непокорность, несгибаемость, то, что она не собиралась бездумно подчиняться системе. А удержала его внимание гордость, проскальзывающая в каждом движении и жесте; его привлёк отказ, то, чего он не привык видеть среди близких к нему самому по статусу и происхождению. Ведь Драко ровным счётом ничего не знал об этой девушке, их общение ограничивалось парой скупых фраз, и всё, что его волновало, это её безразличие по отношению к нему. И когда он понял причины своей одержимости, она ослабла. Всё же, он решил, что должен увидеть блондинку ещё раз, чтобы узнать, есть ли ещё болезненная жестокая привязанность или лишь её отголоски. И Малфой, в полном одиночестве, привычной дорогой направился к внутреннему дворику, оккупированному новичками из Америки. Волосы шатенки растрепались из причёски и тёмными змеями вились вокруг аристократического лица, разметаемые ветром. В каждом её порывистом движении, выпаде чувствовалась мягкая грация кошки, заточившей свои коготки. Солнце вспыхивало на острие шпаги, и лучами прыгало по её телу. Тёмно-синие глаза искрились, переливаясь озорством и серьёзностью, желанием выиграть и стремлением не навредить; вся она словно сияла, наполненная внутренними светом и энергией; мощной силой, идущей не из её чистой крови. Вовсе нет. Из чего-то более глубинного и важного, чем жидкость, струящаяся по её венам, какой бы благородной её не считали. Это была другая Гринграсс. Гринграсс, которая всегда была слишком правильной, чтобы стремиться войти в круг его приближенных, и осуждала идею чистоты крови; у которой во всём был свой интерес, так что она целых пару раз оказала Драко незначительную помощь и в итоге отказалась шпионить для него, даже сумев стать частью этой особенной группы чародеев из Ильверморни. Которая привела своих новых подруг на стадион, придумала причину для их присоединения к команде Слизерина, и всего лишь на просьбу защитить нескольких первокурсников от нападок её собственной родственницы. Совсем иная сторона девчонки, которую он знал много лет, как глупую младшую сестру Дафны. И даже в мыслях не называл её иначе. Но сейчас её имя прожигало его грудную клетку. Астория. *** Теперь всё было иначе, в сознании Драко, в его сердце; он понимал, что всё изменилось, и его одолевают совсем другие чувства. Он мог улыбаться, глядя на младшую Гринграсс, спокойнее воспринимал друзей, которые, как ещё недавно ему казалось, могли полностью его задавить; он преодолевал внутренние страхи и, конечно, в любой момент мог подойти к ней, чтобы спокойно заговорить. Несомненно, без каких-либо проблем. Чёрта с два что-то изменилось. Астория Гринграсс стала второй девушкой, которая, даже не оборачиваясь и не слушая, отказала Малфою. *** И день за днём её отношение оставалось прежним; конечно, Драко и до этого думал, что сама она стремилась в компанию к новеньким из-за Бога, но теперь он получал всё больше подтверждений этой идее. Астория всегда менялась в присутствии Джексона, тайком слушала о нём все сплетни и новости, тщательно готовилась к тренировкам и запланированным встречам и даже на занятиях по фехтованию выкладывалась гораздо больше, лишь когда Перси мог это видеть. Если бы не его воспитание, Малфой наверняка побился бы головой о стену. Успокаивало другое, у синеглазой слизеринки не было и шанса на отношения с парнем Аннабет, но она и сама была достаточно сообразительна, чтобы быстро это понять. А ещё это же была младшая Гринграсс, в отличие от сестры слишком правильная, а потому Драко был готов поверить, что по крайней мере сейчас, она совершенно искренне общается с учениками по обмену, что по-настоящему пытается дружить с Пайпер и не строит никаких козней. Но всё это не значило, что она уделит внимание Малфою; и просто забудет о Боге. И сцепив зубы, блондин снова и снова предпринимал попытки хотя бы поговорить со строптивицей. Мало кто в школе мог не знать эту информацию – в эту среду у подружки Чейз был день рождения, так что американские волшебники устраивали праздник. Уже сразу после занятий стали собираться другие странные люди, они веселились так, что порой шум разносился на всю школу, и казалось, этому никогда не наступит конец. Поздним вечером Малфой стоял в своей комнате у окна, выходящего на подземные озера замка, внимательно изучая, что в нём самом изменилось за этот срок: изменилось в его тяге, желаниях. В отношениях к другим и отношению к собственному положению. Он кивал сам себе, что, естественно, его нервное состояние сейчас никак не связано с одной незабываемой блондинкой. Ему было почти всё равно, чем сейчас занималась Аннабет: с друзьями или парнем, танцует и смеётся или целуется в укромном уголке. А вот то, что Астория ночью всё ещё развлекалась среди этих заграничных волшебников, заставило руки Драко сжаться, сломав ещё один стакан, но он даже не обратил на это внимания, отбросив осколки к груде других уничтоженных вещей. - Мы ещё посмотрим, кто кого, мятежная девчонка, - с хитрой ухмылкой покачал головой блондин. - Буль? – пустым взглядом ответил ему гигантский кальмар, замерший по ту сторону стекла.