Честность, магия и очки

Поезд. Солнце. Вонь. Монстры. Хорошее начало пребывания в чуть более, чем полностью незнакомом городке, что под горой Эботт. О, Ирис Фолс — девушка, попавшая сюда волею случая, а если быть точнее, привлекательного объявления (там что-то говорится об очень талантливом учёном, набирающем себе новую команду), висевшего на одном из многочисленных стендов её родного города, уже вздрагивает от одного только упоминания этого загадочного, пугающего места. Нет, городок, судя по всему, нормальный, а вот гора… С Эботт уже проблемы. Скорее всего, это уже личная паранойя Ирис, внушаемая добрыми родителями и плохими книжками, обучающими абсолютной ксенофобии. Это Фолс понимает позже, но гора Эботт всё ещё ассоциируется у неё с чем-то таинственным и опасным, куда лучше не лезть ни при каких условиях. Вскоре это подтверждается освобождением монстров — новостью, облетевшей весь мир. Кажется, что это немаловажное для человечества событие начинает приобретать огромные, практически вселенские масштабы, как твердят СМИ всех мастей, но в реальности всё оказывается куда скромнее. Всё оборачивается тем, что ареал «обитания» монстров на данный момент находится как раз в границах этого самого городка — всё же несмотря на то, что эти существа заселяют всё Подземелье, людской мир оказывается для них слишком большим, что и сообщает их «повелитель» в очередном интервью. Но он, в отличие от людских политиков, не врёт: когда вы идёте по одной, даже самой маленькой улице этого городишки, шанс встретить представителя другой расы очень и очень высок. И не факт, что это столкновение окажется благополучным — по крайней мере, так написано на ксенофобских, по мнению Ирис, сайтах, посвящённых монстрам. Доверять им — дело гиблое, но, как говорится, дыма без огня не бывает. Лучше быть осторожнее и не лезть лишний раз на рожон. Ирис нервно сжимает кулаки, судорожно поглядывая на часы с надтреснутым ещё в школе циферблатом. Однако, несмотря на сей печальный недостаток, они работают весьма исправно. В отличие от местных часов. — Поезд должен был прибыть ещё три минуты назад, — раздражённо шепчет она, нервно оглядываясь по сторонам, словно пытаясь найти поддержку среди пассажиров. На самом деле никого другого в поезде нет и быть не может — сумасшедших попутчиков, которым надо было прибыть именно сюда, с ней нет. Вряд ли во всём мире найдётся ещё человек, который по собственной воле поедет в такую даль: станция, которая, ко всему прочему, является ещё и конечной, располагается в такой глубинке, что её даже забывают поместить на карту. Радует, что хотя бы в расписании её указали, значит, есть ещё люди, стремящиеся честно выполнить свою работу. — Поезд прибывает на станцию… Ирис плохо слышит название населённого пункта — водитель поезда резко закашливается, после чего, так и не договаривая, замолкает. Конечно, зачем стараться для одного-единственного человека, который и сам-то толком понятия не имеет, на кой хрен он вообще сюда приезжает? Хотя, если учесть, что Ирис ещё в колледже родные родители ставят ультиматум: либо ехать за километры, либо занять вышеупомянутую почётную школьную должность... Путешественница (о как она себя называет!) смахивает прилипшую к потной щеке чёрную прядь волос. Что-то Ирис подсказывает, что она так вспотела не из-за нереальной температуры в замкнутом пространстве с неработающим кондиционером, а из-за банального волнения. В конце концов, Фолс, несмотря на очевидную говорящую фамилию, старается быть максимально честной. По крайней мере, с собой. Не каждый ведь день встречаешься с целой новой расой… Тем более, поговаривают, что эти монстры уже убили семь человек: если быть точнее, детей, упавших в Подземелье — целый мир «чудовищ», чудом помещающийся под горой Эботт. Но желания познакомиться с ними поближе всё равно не возникает. Однако от судьбы не уйдёшь. Как и не отправишься дальше, наплевав на всё и вся —честность не позволяет. Ирис в спешке берёт маленький рюкзак, медленно, словно после очередного приступа морской болезни (хоть она и на суше), поднимается, затем, окончательно придя в себя, чуть ли не выскакивает на платформу навстречу ярким лучам солнца, бьющим ей прямо в глаза. Фолс раздражённо прикрывает их рукой — к сожалению, совершенно мутные очки, в которых Ирис всё равно может неплохо видеть, совсем не помогают в борьбе со слишком ярким светом. Хотя сейчас главная задача — найти эту Лабораторию, а не любоваться на небосвод. Вскоре её окатывает приятная прохлада, но Ирис всё ещё жарко. Претендентка быстро идёт вперёд: не должно заставлять ждать нового работодателя. Правда, он наверняка даже не подозревает о её существовании, но это ещё не значит, что можно немного отдохнуть на ближайшей скамейке в тени деревьев, где можно спокойно предаться мыслям о новой работе — в конце концов, так она ввергнет себя в волнение ещё сильнее. Отдалённо Ирис замечает, что тротуар вымощен невероятно красивой плиткой белого цвета — такой у неё в городе никогда не наблюдается. — Под цвет души монстров, — усмехается девушка, отвлекаясь от мыслей о работе. А как же иначе это сделать, кроме как порыться в памяти? Так и не вспомнив, что значит белый (стыдно, тем более после всех этих совершенно бесполезных курсов по «Душелогии», или как там эта «наука» называется?), Ирис решает достать визитку этого самого учёного — там наверняка должен быть написан адрес. Конечно, можно просто пойти напролом, то есть по прямой, но в жизни никогда всё не бывает настолько просто. Иногда нужно и повертеться. «Лаборатория доктора Г. набирает новых сотрудников! Нам нужны молодые таланты!» — написано на карточке, окрашенной в строгие чёрно-белые, классические цвета. На другой стороне всё как обычно: телефон, адрес… И какая-то подпись на неизвестном языке — вернее, шрифте — ибо нет языка в человеческой культуре, использующего в качестве букв шестиконечные звёзды, капли воды и… почтовые ящики? — Этот доктор уже начинает меня пугать, — неловко бормочет Ирис, пряча бумажку в очередной карман. — Или мне просто кажется?.. Но пути назад нет. А что делать с визиткой? Доставать карточку снова, разумеется. Быть может, Фолс просто мерещится — что-то вроде миража или вроде того. Но нет. Внизу всё ещё виден загадочный «узор» из знаков, означающих чёрт знает что. А может, это лишь украшение? Да, ей определённо надо меньше зацикливаться на всякой ерунде… Ирис надо спешить, а разглядывание символов и подождать может. Ирис собирается завернуть, но, как всегда, ей что-то мешает. В частности, радостный собачий лай из-за угла и мгновенный крик, раздающийся через секунду. Конечно, можно уйти, развернуться в противоположную сторону и «свалить», чтобы не быть пойманной на горячем… Мало ли, может, посчитают хозяйкой этих псов или ещё кем похуже, чёрт знает, что творится в башке у местных — даже несмотря на то, что они, скорее всего, ксенофобией страдать не должны. Осторожность не помешает. — Вам помочь? — подбегает Ирис к упавшему незнакомцу, наплевав на здравый смысл. Собаки, которые и устраивают весь этот погром, мгновенно прекращают шуметь, переглядываются между собой, после чего дружно убегают, не желая брать на себя ответственность за происходящее. Обычные псы — судя по размерам (и уровню интеллекта), всё ещё щенята. Мужчина, однако, доволен ситуацией — потирая ушибленное место, столь удачно перевязанное рыжей тряпкой. — Наконец-то ещё один человек, — удовлетворённо растягивает слова незнакомец, протягивая Фолс руку, по всей видимости, совершенно не обращая внимания на только что полученную травму. — Пожалуйста, помогите мне… Эти… Эти монстры, — на последнем слове он делает особый акцент. — Эти ублюдки… Они совсем потеряли стыд. Новое открытие: оказывается, в этом городке в представителей другой расы могут записать даже обычных животных. Но Ирис не спешит с ним спорить, помогая ему подняться — такому, как он, перебегать дорогу как минимум опасно. Об этом свидетельствуют обагрённые чем-то тёмно-красным перчатки без пальцев, быть может, самой настоящей кровью… А может быть, и кетчупом, Ирис хочет верить именно во второй вариант. Но вероятность первого исключать всё равно нельзя — доверять нельзя никому, даже себе. Как в том самом мультике, название которого поразительно совпадает с её фамилией, проносится у Ирис. Фолс даже страшно задумываться, что может сделать этот человек с бедными щенками… Скорее всего, ничего хорошего. Вряд ли зажарит, конечно, как в отдалённых уголках мира сего (как же хорошо, что монстры, скорее всего, просто не знают о таком способе избавления от нежелательных животных), но прикончит — однозначно. Это Ирис может сказать, положа руку на сердце. Конечно, можно просто позорно сбежать… Но это будет как минимум нечестно по отношению к этому незнакомцу — раз уж берёшься помогать, то доведи дело до конца. Между тем щенки даже и не думают убегать — краем глаза Ирис замечает, что они просто забираются под скамейку и замолкают, неотрывно смотря на Фолс большими чёрными глазами, в которых нет ни капли страха. Лишь немое любопытство. Между тем Ирис переводит взгляд на незнакомца, довольствуясь возможностью рассмотреть его получше. Кудрявый, коротко постриженный, но волосы при падении неудачной чёлкой падают ему на лицо. Глаз не видно — всё, что доступно взору Ирис — нос картошкой, морщинистая, кривая, явно натянутая улыбка да небритый седой подбородок. — Спасибо, — говорит он ещё раз, поправляя коричневую куртку. И как ему не жарко в ней летом? Впрочем, быть может, это Ирис что-то не понимает в современной моде, раз задаёт себе такие вопросы. Фолс быстрым взглядом оглядывает мужчину с ног до головы ещё раз, зачем-то решая посмотреть на его одежду в целом. Потёртая кожаная куртка прямиком из шестидесятых, серые облегающие джинсы (опять-таки заляпанные чем-то красным, а чем именно, Ирис знать не хочет) и уже упомянутые кожаные перчатки без пальцев. К такому комплекту не хватает, пожалуй, лишь чемодана, обклеенного со всех сторон разными стикерами — в довершение образа путешествующего по миру хамоватого туриста. Но эта улыбка… Она не даёт Ирис покоя, да и пятна на одежде тоже не вызывают доверия. И, что самое напрягающее, эти пятна — единственное, что выделяется в его облике наиболее явно. Наверняка достаточно скоро он переоденется, переставая выделяться на фоне простых обывателей, словно пытаясь что-то скрыть. «Не удивлюсь, если его зовут Джонатан Смит», — с опаской проносится у Ирис. — Огромное вам спасибо, — вновь повторяет незнакомец, окончательно поднимаясь. — Не каждый день сейчас встретишь людей, готовых честно помочь. Он уже хочет уйти, не задерживаясь. В принципе, правильное решение, вот только… Нельзя упускать такую возможность спросить о своих нуждах. Тем более, судя по всему, он местный, хоть и питает к монстрам не самые нежные чувства. — Прошу прощения… — неловко говорит Фолс, не зная, чего ожидать. — Н-но… Вы не знаете, где находится Лаборатория доктора Г- Она не договаривает, вздрагивая. Мужчина мгновенно поворачивается, волосы вновь падают ему на лоб. Но на этот раз глаза видны — вернее, две маленькие оранжевые точки, зловеще выглядывающие из тени, как в каком-нибудь заплесневелом азиатском мультфильме. Улыбка мгновенно сползает с лица, кисти рук в перчатках мгновенно сжимаются в кулаки. Ирис кажется, что вокруг стало немного темнее — хоть солнце не скрывается за тучами, а сильный ветер не начинает угрожающе дуть; не в мире ж клише они находятся. Но Фолс всё равно чувствует, что сейчас ей будет очень плохо. Она с опаской вновь переводит взгляд на перчатки. Фантазия мгновенно рисует картинку, как этот человек могучими руками с одного удара пробивает ей грудную клетку насквозь, окрашивая всё вокруг в кроваво-красный… О том, что такое возможно лишь в самых-самых жестоких поединках по типу «сотня на одного», Ирис забывает, как и о том, что она, в сущности, не делает чего-либо плохого. Но ничего подобного не происходит. Мужчина просто ненадолго поворачивается в сторону, бросает что-то злобное — Фолс не слышит, что именно, но она свято уверена в том, что это либо какое-то ругательство, либо сетование на судьбу в нецензурной форме. — А я-то думал, что ты нормальная, — доносится до Ирис. Девушке кажется, что это лишь самая малая часть всего того, что хочет высказать ей незнакомец. И как же хорошо, что она этого не услышит; видимо, ему ещё хватает мозгов не материть ни в чём не повинную особу… Он поднимает глаза — удивительно, но они становятся почти «нормальными»: карими, с бледно-оранжевым отливом. Но привлекает Ирис не сам цвет радужки (удивительно, почему девушки во всех случаях в первую очередь обращают внимание именно на него?), а полный брезгливости взгляд — от такого Фолс передёргивается, словно её ударяет током. — Идите прямо по улице, никуда не сворачивая, — говорит он, не меняя нарочито серьёзного выражения лица. И быстро, почти бегом, уходит. Быстро же он восстанавливается… Хотя оно и к лучшему. Ирис не хочет встречаться с этим человеком вновь — что-то ей подсказывает, что ещё одна подобная стычка не будет означать для Фолс ничего хорошего. Один раз она чудом не огребает от него — а вот второго раза ей уже не избежать. Удача дважды не благоволит, уж кому, как не Ирис, знать. — Странно всё это… — вздыхает она, присаживаясь на ту самую скамейку, когда незнакомец окончательно исчезает из поля зрения. Дальше размышлять вслух она не решается — ей на сегодня и так хватает. Ах да, сегодня же ей надо ещё и на работу идти… Хороший день, однако. Насыщенный — сначала вонючий жаркий поезд, затем странный человек с двумя собаками, а дальше… Кстати, а где те два пса? Ирис переводит взгляд на скамейку. Никого нет — должно быть, эти щенки сваливают ещё тогда, когда Фолс спрашивает, где находится лаборатория. Сообразительные, однако — сразу смекают, что от этого человека исходит опасность. Но тогда какого чёрта они к нему цепляются? Странности на странностях сидят и странностями погоняют — ей кажется, что подобного в этом городке навалом. Фолс устало идёт вперёд — нечего здесь оставаться. Скорее всего, эти щенки за ней не идут, поумнее её оказались. Быть может, это действительно монстры?.. Вряд ли — это у Ирис уже начинает ехать крыша от всего этого шабаша… — Ладно, проехали, — как можно твёрже говорит себе Фолс. Получается плохо, её голос дрожит чересчур сильно, словно у какой-нибудь очень неуверенной в себе учёной со слишком сильным заиканием. Ирис ухмыляется собственным случайным мыслям и необыкновенно странным аналогиям. Хороший способ отвлечения от насущных мыслей, надо так делать почаще. Однако пора идти дальше, нечего ей тут задерживаться — раскинуть костьми она может и позже. «Адрес» дан, инструкция тоже. Главное, не наткнуться на местных, а там, как говорится, само пойдёт. Но не может она пройти и пяти метров, как за спиной раздаётся непринуждённый лай. «Должно быть, те самые щенята вернулись, чтобы поиграть…» — раздражённо проносится у Ирис, готовящейся к худшему. Нет, против животных она ничего не имеет, просто у неё нет времени на дурацкие игры. Однако два щенка, резко выскакивающих в поле зрения без предупреждения, придерживаются совсем другого мнения: белый пёсик решает проявить «инициативу», просто… начиная резвиться в её ногах! — П… Прекрати! — отчаянно кричит Ирис, глупо скрещивая ноги и переводя взгляд на зарвавшегося пса. Тот, однако, даже и не думает прекращать, и спустя несколько секунд к нему присоединяется второй щенок — с немного вытянутой мордой, которой он тыкается в ноги каждые пять секунд, и необыкновенно большими глазами. Последний факт становится известен Ирис, когда он в очередной раз поднимает голову, словно говоря: «Извините…». Фолс становится немного неловко от такого истинно «человеческого» взгляда, но отойти назад нельзя — позади ещё один пёс. Наступишь на лапу, хвост или что-нибудь ещё — и всё, добро пожаловать в больницу. Зато эта странная игра «Выведи Ирис из себя» наконец прекратится. Вот и решай теперь, либо терпи, либо ходи с покусанным задом. Богатый выбор. А ведь это первый день!.. Дальше наверняка будет хуже. — ЭЙ! Голос раздаётся откуда-то сзади, к счастью для Ирис, мгновенно прекращая игру обоих щенков. Пёс поменьше (о какая кличка!) остаётся рядом с Фолс, в то время как другой щенок мгновенно подбегает к… родителям? Ирис решает обернуться, спустя секунду выпадая в то состояние, которое в химии называется «осадком». Взгляду Фолс предстают две человекоподобные собаки, одетые в абсолютно идентичные футболки, на которых изображены их портреты. Если они встанут рядом, то получится, что они… целуются. Даже в мыслях это звучит достаточно коряво, но по-другому осмыслить это у Ирис не получается. — Спасибо, что поиграли с нашим сыном, — вежливо говорит одна из них, больше похожая на девушку. — Но ты, дорогой Доги, — видимо, она обращается к щенку, — получишь за всё! Она старается звучать как можно более строго, но получается так, словно максимум наказания — всего лишь небольшой шлепок. Но щенок всё равно виновато опускает голову вниз. — Мы с нашим пушистым пирожком его обыскались, — куда более серьёзным тоном заявляет другой пёс. — В любом случае, огромное спасибо, что нашли нашего мальчика! — Д-да пожалуйста… — удивительно, но дар речи возвращается к Ирис довольно быстро. В отличие от здравого смысла. — Меня зовут Ирис. Ирис Фолс. Вряд ли в другой момент времени или в другом месте она так легко согласилась бы на столь быстрое знакомство. Тем более с представителями другой расы. Ладно, бывает. — Догамий, — важно представляется взрослый пёс. — Догаресса, — нежно хихикает та ему в такт. — Будем знакомы. Ирис не замечает, как на её ладони появляются капельки пота, ноги немного подкашиваются, а язык начинает заплетаться в попытках подобрать подходящую тему для разговора. Интересно, есть ли на свете больший идиот, чем Фолс?.. Она наверняка производит на этих псов не самое приятное впечатление — дрожит, как осиновый листок, смотрит на них в упор, как на каких-нибудь смертельно опасных чудовищ… — Н-нам очень жаль! — спешно говорит Догаресса. — Н-но нам пора идти! Верно, дорогой? — Д-да, — отзывается тот. — Н-нам очень жаль. П-простите… — Да ничего страш… Но она не договаривает — все три «Дога» одновременно оборачиваются, поджимают хвосты и… убегают. Нет, не так, как «обычные» псы, а на задних лапах, как настоящие представители людской расы. Ирис молчит, рассматривая оставшегося с ней белого пса. — И… Что всё это значит? — спрашивает она сама у себя, пытаясь связать все события воедино. Получается плохо, единственное, что «озаряет» Фолс, так это то, что жизнь в этом городке бьёт ключом. И всё по голове. Однако пёс даже не думает убегать, рассматривая её, словно какую-нибудь статую. В его глазах мелькает что-то вроде… заинтересованности? Во всяком случае, такого взгляда, тем более у животного, Ирис вспомнить не может. — И почему ты не убегаешь, малыш? Тот как будто обижается, поднимая мордочку вверх и отворачиваясь. — Ладно, ладно, шучу, — натянуто улыбается Фолс, решая наконец покинуть эту странную улочку. Ирис делает шаг, второй… И замечает, что пёс идёт рядом с ней, дружелюбно виляя хвостиком. — Ну, курс на Лабораторию доктора Г.? — предлагает та за неимением лучшего варианта. Пёс радостно лает в ответ. — Тогда идём! Быть может, всё не так уж и плохо.