I wish... I know you were just real with me.

Моё лекарство Бывает, всё идёт так плохо, что можно только смеяться. Количество проблем переваливает за какую-то черту, и просто не хватает душевных сил переживать там, плакать или страдать… Остаётся только ржать, глядя, как твоя жизнь несётся в пропасть, весело подпрыгивая на ухабах. Как в том анекдоте, про самоубийцу, стоящего на краю крыши, и его друга, смотрящего снизу: «- Я буду прыгать!..» - трагичным тоном безапелляционно заявляет один. «- …Сделай сальто!..» - перекрикивая ветер, заботливо советует друг. То, что Шерлок вновь так или иначе появился на горизонте, заставило меня несколько ожить. Ну как ожить… Этот разряд тока то ли вернул меня к жизни, то ли воссоздал чудовище Франкенштейна. Боже, но это правда, так забавно! Хотя, возможно, у меня просто уже истерика. Хроническая… Как бы там ни было, судьба, будто бы начитавшись Ницше, продолжала меня убивать… в смысле, делать сильнее: «Мери, я всё понимаю, но ты меня пойми тоже! Твоя тонкая душевная организация всё же проигрывает в важности беременности Энн или растяжению мениска у Софи» - «Но Лайза…» - «Я серьёзно тебе говорю. Первое выступление уже в субботу, репетиции каждый день с полседьмого. Тебя ждут слава и богатство, а самый весомый аргумент согласиться на это – то, что я не откушу тебе голову. Всё, жду, целую тебя, киска». Твою ж ма-а-а-ать… Серия из пяти шоу в ночных клубах Лондона, въедливость Лайзы и моё неумение отказывать. Чудесный коктейль. В итоге жизнь словно сделала то самое сальто самоубийцы и вернулась на уровень примерно годичной давности: работа, танцы и отстранённое присутствие консультирующего детектива, Скотланд-Ярда, всей этой криминальной лабуды. Только вот переживания стали глубже, тени под глазами - отчётливее, пятничные напитки – крепче, а место личной жизни прочно заняла личная смерть… в смысле, личной жизни отсутствие. «Личная смерть»… Да, пожалуй, сарказма и патетики прибавилось тоже. Было странно возвращаться в танцевальный зал, в старый коллектив. Как тело, отвыкшее от растяжки и занятий, потерявшее былую форму, сопротивлялось и ныло, так и душа с трудом воспринимала лёгкую болтовню, хорошую атмосферу, смех и дружелюбие. Но и телу, и душе это странным образом нравилось. - Мери, если ты не скинешь минимум пять фунтов, я тебя на сцену не выпущу! – придиралась Лайза, заставляя нас вновь и вновь прогонять все номера. - Да я туда не особо и рвусь! – не выдерживала я, еле дыша и ощущая, что во мне не то что пять - все сто пять фунтов лишние. - А у тебя вариантов нет, - приподняв идеально очерченную бровь, парировала хореограф, – Так что мы с тобой ещё на часик после тренировки останемся, потянемся, порепетируем, и завтра, и в четверг… - Угу… - обречённо соглашалась я, бурча себе под нос: – Я, может, и поправилась, зато грудь выросла… - Стройная и с поролоном в лифчике, на сцене ты смотришься гораздо лучше! – на весь зал отрезала Лайза и ставила My Medicine, под которую был групповой номер, с начала в сотый раз, – Давайте, ещё разок. Чтобы у зрителей в руках программки воспламенялись! - Нет. Джон даже обернулся, но кроме него и Шерлока в лаборатории Бартса не было ни души. Детектив сидел, почти касаясь губ сложенными шпилем ладонями, прикрыв глаза, казалось, полностью погрузившись в свои Чертоги, и доктор скатился в задумчивость, из которой его и вырвал голос Холмса. - Прости, что? - Нет. Ответ на твой вопрос, – не открывая глаз, пояснил Шерлок. - Но я вообще-то… - Ты так громко думаешь, что от стен эхо отскакивает, - Холмс наконец-то распахнул веки, – Нет, я не думаю, что убийца – Стоун. Наш маньяк чуть ниже и имеет гораздо большие психологические проблемы. Джон не смог подавить облегчённый выдох и улыбку. - Так убийства с ней не связаны? С чего же тогда Лестрейд взял, что она причастна? – он направил взгляд другу в глаза: льда в них не убавилось нисколько. Эхх… - Потому что в Скотланд-Ярде работают идиоты, Джон, – привычная ворчливая интонация. Шерлок помолчал пару мгновений, а затем заговорил, переводя взгляд в пространство, и голос его прозвучал намного холоднее: – И потому что она всё же причастна к этому делу. Осталось только понять, как… Детектив оставался недвижим ещё несколько секунд, словно вслушиваясь в звучание собственных слов, будто бы в них была отгадка, а после резко встал, быстрым шагом направился к двери, на ходу подхватывая со стола пальто. - Эй, куда мы? – приподнялся было следом Ватсон, но был остановлен резким: - Я буду поздно. И двери лаборатории закрылись за спиной даже не обернувшегося мужчины. - Просто признайся, что ты облажался. - Что за выражения! И я, знаешь ли, не был с ней так близок, так что… Светло-серые глаза - против тёмно-серых. Старший Холмс чуть вздёрнул бровь, ожидая ответа на выпад, но младший лишь криво усмехнулся. Туше. Да, Мориарти удалось пробить знатную брешь в его обороне. - Я хочу видеть досье на неё, – Шерлок бесшумно прошёл по ковру сквозь весь кабинет и сел в кресло для посетителей, не дожидаясь приглашения. Майкрофт же со своего места поднялся с неуловимой вкрадчивой грацией, присущей Холмсам, обошёл тяжёлый дубовый стол и облокотился о столешницу, скрещивая руки на груди. - Не понимаю, о чём ты, - мистер Британское Правительство с самым невинным видом пожал плечами. - О, брось притворяться! - Брось лезть, куда не следует. - Ты сейчас ворчишь, как мамочка! - Скажи спасибо, что она не в курсе всей этой истории, и тебе не пришлось выслушивать её версию событий! Фразы звенели, как металл рапир. Ни один не опускал сталь взгляда, выдерживая паузу. - Дело связано с Мориарти, и я хочу получить информацию, - наконец вновь начал Шерлок. - Правительство не заводит досье на законопослушных граждан Великобрита… - Мери Стоун – преступница, она… - Формально – она ни в чём не виновата! На этот раз выпады были быстрее, более хлёсткие, мужчины не давали друг другу закончить фразу. Майкрофт отметил, как Шерлок сжал челюсть от его последних слов, как чуть сузились зрачки брата, и вздохнул, понимая, что право говорить – за ним. - Не было выявлено даже факта имущественного обогащения вследствие злоупотребления доверием. Никакой клеветы. Она словно действовала абсолютно добровольно, нет даже доказательств соучастия ни одному противоправному деянию. То, что есть у тебя – почти голые эмоции, мой дорогой братец, а в этой области ты… профан. Именно поэтому так сложно тебе сейчас меня услышать. Но с точки зрения бесстрастной и беспристрастной Фемиды, мисс Мери Н. Стоун чиста, Шерлок… Светлые глаза консультирующего детектива неуловимо потемнели, как темнеет намокший под холодным дождём асфальт. Старший Холмс смотрел в них с присущим ему нечитаемым выражением Сфинкса. Даже настенные часы, казалось, замерли, не решаясь тиканьем разбить тяжесть повисшего молчания. - Меня интересует Джеймс Мориарти, - наконец тихо, но внятно произнёс Шерлок, - И поверь, никакие эмоции не сбивают меня с этой цели. Слепа твоя Фемида или нет, пока он на свободе, пока он жив - нет покоя. Ни мне, ни тебе. Детектив встал, ещё раз окатил брата взглядом и развернулся, чтобы уйти… - Он приходил к ней, раз или два в неделю, всё время активного наблюдения. Никаких вливаний денежных средств, ничего, кроме… личного контакта. Она из дома практически не выходила, состояние объекта в отчётах – если бы они существовали – описывалось бы как апатия, пограничная с шизофренической симптоматикой. После происшествия в особняке Грейверов Мориарти исчез. И из её жизни - тоже. Активная фаза наблюдений на данный момент завершена, но более трёх месяцев нет никаких контактов. Ни-ка-ких. Младший Холмс выслушал всё это, так и застыв посреди кабинета, не поворачиваясь лицом к брату. Майкрофт устало потёр лоб и чуть ослабил галстук. - И да, Шерлок! – ударило в спину уже выходящего в дверь детектива, - Я тебе не верю.