— Да. — шипит мягкое на том конце провода.
— Начинай копать под Дэдпула тоже. Этот клоун сильно мешает, надо его убрать.* * *
— А потом он швырнул Дэдпула прямо в Гоблина, представляете? — восхищённо машет руками Тэхён, крича чуть ли не на весь кафетерий. — Ого! — широко открывает глаза Чимин. — Мне можешь даже не рассказывать. Я все равно около Паука ошиваюсь все время. — заявляет Чонгук и машет перед носом камерой, что находится у него в руках, а затем снова возвращается к пролистыванию фото и удалению неудачных. — А тебя я, к слову, в толпе не видел. — Так я спрятался, чтоб не прилетело не дай бог. Из-под козырька соседнего здания смотрел. — с важным видом заявляет Ким и взмахивает красной шевелюрой. — Ага. А мне на соседнее здание забираться пришлось, чтоб хорошие фотографии отснять. — врёт Чонгук; на самом же деле у него по всему городу натыкано камер, которые реагируют на сигнал датчика в костюме, когда тот не спрятан под одеждой. — Кстатиии… Раз ты тогда там был… — Ненене. — Чонгук заранее знает, о чем заговорит старший — Фото не дам. Я их ещё боссу отдать не успел. — Ты все равно всегда делаешь ещё одну партию копий для Тэхёна, не отговаривайся. — заявляет Чимин. — Ему их уже клеить некуда. — Чонгууук… — строго тянет Тэхён и поднимается с места, и Чонгук понимает, что пиздец пришёл, потому что он сейчас воспользуется самым опасным оружием. Тэхён с полным уверенности и суровости взглядом огибает стол, боком усаживается младшему на колени и пристально смотрит в глаза. — Да возьми ты, возьми. Только слезь, стыд какой. Что люди подумают? — машет руками Чонгук, паникуя, и искренне надеется, что не сильно покраснел и что Тэхён не почувствует бедром то, что не нужно. — Вот и умница. — победно улыбается Тэхён и, не слезая с колен, тянется к чонгуковой сумке, что стоит рядом с ним на скамейке, выуживая из внутреннего кармана два фото-конверта. На одном чёрным маркером написано «В редакцию» на другом — «Тэхёну». Тэхён сует ненужный конверт обратно в сумку и только после этого встаёт с колен донсэна, возвращаясь на место. — Вредный ты, однако, мелкий. Конверт приготовил и не отдаешь. — обиженно дуется он. — Потому что это ты вредный. — Чонгук прячет смущение в стакан с кофе, а на неожиданный сюрприз в виде стояка сильнее натягивает подол толстовки. — И вообще, я конечно все понимаю, твоя сила убеждения прямым зрительным контактом, но нахера на меня залезать. Нет, я, конечно, ничего, но тут людей много. — Ой да расслабься, весь универ давно знает, что Тэхён у нас с придурью. — посмеивается Чимин. — Ой все. — тянет Тэхён и угрожающе замахивается на Чонгука ложкой с салатом, однако быстро остывает, запихивая салат в рот и вскрывая конверт. — Ооох… — тянет он, приближая к глазам третью фотографию, — Вот эта крутая. Прям как из фильма. Он тыкает фотографией под нос сначала Чонгуку, потом Чимину. На ней Чонгук в прыжке сбивает своим телом Дэдпула, уходя от взрыва. — Да. Крутой кадр. Как ты это делаешь, мелкий? — поднимает брови Чимин. — Натренировался за четыре-то года. — Чонгук почесывает затылок. — Ооо. Вот это вообще огонь. — тянет Тэхён. На фото как раз тот момент, когда Чонгук одной рукой держит Гоблина за грудки на фоне разбитой каморки. Энтузиазм и оптимизм в глазах Чимина быстро меркнет, и Чонгук видит, как на лице Тэхёна появляется вина. — Прости… — выдыхает он. — Да нет. Все нормально. Так оно и должно быть. — Чимин принимается убеждать друга, что все хорошо. — Я отошёл уже, правда. — Может, тебе развеяться? — предлагает Чонгук. — Да. Я как раз хотел предложить Тэхёну прошвырнуться по новому супермаркету. — Это хорошая идея. — на лице Кима расплывается улыбка. — Отлично. Сегодня среда? Можем в пятницу после лекций пойти. — Окей. Я с вами. — Чонгук поднимает руки в жесте «Уговорили», хотя его даже и не пытались уговорить. — В смысле? — не понимает Чимин — Ты? По магазинам? Какой паук тебя укусил? — Гук~а, тебе необязательно. Мы же знаем, что ты не любишь шопинг. — отмечает Тэхён — Мы и вдвоём справимся. — Да не, все норм. У меня джинсы протерлись, я все равно собирался. Так хоть за компанию. Оправдание на самом деле. Чонгук действительно не любит шопинг, у него действительно протёрлись джинсы, но идёт он с ними, чтобы просто быть рядом. Ну и из ревности немного. Хотя ревновать-то не к кому, просто сложно понять, что у младшего на уме.* * *
Чонгук отправляет тете Чиён цветы с извинением за то, что так и не пришёл вчера, не принёс круассаны. Сваливает все на практику в универе, обещает зайти сегодня. Кормит Гурым и на кой-то чёрт летит к Тэхёну. Снова сидит на окне, снова смотрит, как Тэхён делает дела по дому, как сидит на кровати и ест карамельный попкорн, пялясь в телевизор. Как садится за компьютер, как без умолку болтает по телефону с кем-то. Чонгуку нравится коротать время так: любоваться часами его собственным божеством, маленьким и уютным хёном, который об этом даже не подозревает. Почему-то сейчас Чонгук беспокоится. На ум приходят не самые хорошие мысли, а именно то, что Гоблин о нем все знает. Гоблин знает, что Паук — это Чонгук, а Чонгука он знает хорошо, ведь он и его сын — уже чуть больше четырёх лет как лучшие друзья. И если в прошлый раз Пак старший легко воспользовался тетей Чиён, единственным родным человеком, который остался у Чонгука, то в этот раз он может использовать и тетю, и Чимина, и Тэхёна. С Чимином все просто, Гоблину, кажется, плевать на то, что его сын волнуется как никто другой. А вот Тэхён… Если Зелёный, как он и говорил ранее, действительно все это время копал под Чонгука, то должен знать и о Киме. От этого становится не по себе. Он чуть не потерял тетю, не хотел потерять и Тэхёна. Чонгук смотрит, с каким увлечением Тэхён что-то калякает в блокноте на пружине очередной ручкой с головой Паука из киоска, и невольно вспоминает, как Чимин познакомил их. Как сердце Чонгука навсегда забилось в другом ритме.*flashback*
Первый день в универе ему более чем нравится. Все кардинально отличается от того, что было в школе. Между первой и второй парой он даже встретил в коридоре Чимина, тот до сих пор не может нарадоваться, что мелкий поступил в тот же университет. Он интересуется у какого-то старшекурсника, похожего больше на хиппи, где тут у них буфет, тот дружелюбно расписывает карту коридоров, а потом решается сам проводить. — Меня, кстати, Хосок зовут. — сверкая белозубой улыбкой сообщает он, после чего подтягивает рукава растянутого мятного свитера и тянет руку. — Я на последнем курсе. Бакалавриат. — Чонгук. Первый курс. Тоже Бакалавриат. — сообщает он. — Тебе зачем в буфет-то? — Ну во-первых: поесть, а во-вторых: у меня тут друг учится, договорились с ним там встретиться. — Ааа. — тянет Хосок, когда они заворачивают в большой зал, уставленный небольшими столиками. — Может, я его знаю? Я много кого знаю. — Чонгуууук! — отдаётся эхом через весь зал. Чимин несётся навстречу, яростно размахивая руками и рыжей головой, после чего врезается в Чонгука, не справившись с торможением. — Ты пришёл! — радуется он, когда Чонгук отлепляет его за плечи от себя, а потом трет ушибленный лоб. — Ну ты каменный, конечно. О, Хосок-хён! И ты тут? — Мелкий, так это твой друг? — интересуется Хосок у Чонгука. — Говорил же, что знаю. Чимин, ты где такого донсэна взял? Я аж закомплексовал. Он же почти с Джин-хёна. — А теперь представь, каково мне с ним? — смеётся Чимин. — От Тэхёна его спрячь. А то это тактильное чудо его затискает и заставит себя на спине таскать. — Чимин~ааа!!! — доносится с другого конца зала. — Поздно. — выдыхает Чимин и разворачивается. У Чонгука спирает дыхание, когда он видит, как в сторону Чимина несётся, как и сказал Хосок, чудо. Пшеничного цвета волосы, ярко-голубые линзы и лучезарная квадратная улыбка. Названный Тэхёном парень кажется единственным цветным пятном в черно-белом мире, и Чонгук бы, несомненно, хотел видеть это пятно всегда. Это ему эстетически необходимо. — Чимин~а, смотри! Я всё-таки выкупил у того парня эту фотографию! — в восторге чуть не пищит Тэхён, пихает Чимину в глаза фотографию и трясет его за плечо. — Да-да-да, Тэхён, я знаю, что ты давно её хотел, только отпусти меня. — жалобно почти умоляет Чимин. — Эээм… Чонгук, это Ким Тэхён. — находится Хосок. — Тэхён, это Чонгук. Парень отрывает искрящийся взгляд от Чимина, поворачивается в сторону Чонгука, и Чонгук кажется чувствует те искры, что летали до этого в воздухе. Но если раньше они были направлены на Пака и некую фотографию, то сейчас бьют ровно в чонгуково сердце. И ему тут же хочется спросить, как остальные двое так спокойно ведут себя в его присутствии, неужели не чувствуют ту же волну эмоций. — Ооо… Чонгук. Очень приятно. — Тэхён тянет большую ладонь, с тонкими и красивыми пальцами. — Чимин рассказывал о тебе. Рассказывал? Тогда почему не рассказал Чонгуку о Тэхёне? Почему не подготовил морально к такому событию? Чонгук неуверенно тянет ладонь в ответ, та еле заметно подрагивает в воздухе, и надеется не покраснеть, не подавиться, не показаться глупым, оставив о себе не очень хорошее первое впечатление. — Да, кстати. Я давно хотел вас познакомить. А то странно, что мои лучшие друзья друг друга не знают. — заявляет Чимин, когда их ладони сжимаются, а Чонгук все-таки давится воздухом; кашляет в ладонь. «Лучшие друзья? Да ещё и учимся теперь в одном университете. Это сколько раз я его ещё увижу?» — думает про себя Чонгук. — Ты чего такой неразговорчивый? Чимин говорил, ты общительный. — с искренним непониманием в глазах спрашивает Тэхён, почёсывая кончиком фотографии в другой руке щеку. «Конечно. Сам довел до состояния ядерной ракеты, и не понимает, что со мной.» — про себя бурчит Чонгук. — Не налегай на него так. Он же новенький. Ему ещё привыкнуть надо. — оптимистично отвечает ему Хосок, похлопывая по-приятельски Чонгука по плечу, и Чонгук невероятно благодарен ему за это. Новый хён ему уже нравится. — Лааадно. Быстро освоишься. — улыбается Тэхён, перебрасывая руку с фотографией через чонгуково плечо. «Боже, несите ружьё!» — умоляет про себя Чонгук. — Кстати… — включается в диалог Чимин; ему кажется совсем похуй на то, как его друг страдает. — Тэхён, ты вот все охотишься на фото с Человеком-пауком… — Ну? — Тэхён так и не снимает руки с чонгукова плеча. — А фото на первых страницах газет видел? — Ну? — снова не понимает Ким. — А вот я тебе сейчас скажу, что их Чонгук делает. — самодовольно выдаёт Чимин, тыкая пальцем в фотоаппарат на чонгуковой шее, и младшему хочется прямо тут провалиться в ад, чтобы к нему не проявляли так много внимания. — Да ладно? — Тэхён таращит глаза сначала на Чимина, а потом на Чонгука — Не поверю, если не увижу. — Чимин. Я тебя просил полегче с мелким, а ты ему сразу могилу роешь. — заявляет Хосок, и Чонгук с ним полностью согласен. — Ничего. Пусть привыкает. — Чимин тянет Тэхёну свернутую в трубочку газету. Тэхён с интересом её разворачивает. На первой полосе очередная сделанная Чонгуком фотография Человека-паука и что-то о том, что он спас людей от пожара. Чимин маленьким пальчиком тыкает на самый угол фотографии, где, по идее, мелкими буквами должно быть отмечено имя фотографа. Тэхён подносит газету к глазам, внимательно изучает, после чего поворачивается к Чонгуку. Взгляд его — обалделый, в нем отчётливо видна настойчивость, с которой маленький ребёнок говорит слово «Дай!», и Чонгук понимает, что вляпался окончательно и бесповоротно.* * *
— Хён. — зовёт Чонгук тихо, когда в студии кроме Хосока и него никого не остаётся. Хосок сидит в кресле за пультом, там, где обычно сидел Юнги. На нем все тот же зелёный растянутый свитер, что и месяц назад. Вообще, за весь этот месяц с Чонгуком случилось больше, чем за всю его жизнь, если не считать Человека-паука. Он нашёл ещё трёх замечательных хёнов, окончательно освоился в их компании, в университете. Переехал от тети Чиён в свою квартиру. Но за все это время его так и не перестал терзать один вопрос, и кандидатуры лучше, чем Хосок, для ответа на свой вопрос Чонгук не видел. — Ммм? — Хосок отрывается от книжки и переводит взгляд на младшего. — Я… я давно хотел спросить… нет, не так. Я давно хотел попросить тебя… — О чем? — Хосок приподнимает брови и загибает уголок страницы, закрывая и откладывая её на пульт. — Ну… Меня давно волнует один вопрос… и… я не знаю просто, у кого спросить… Хосок приподнимается с кресла и усаживается на диванчик, рядом с донсэном. — Тебя беспокоит что-то? — Да. Если быть точнее, кто-то. — Я слушаю. — Ну… — тянет Чонгук, не зная, как бы начать. — Со мной происходит что-то… Есть один человек… он сильно волнует меня. — Он тебе нравится? — интересуется Хосок, и на его лице играет тень улыбки. — Я не знаю… Просто… в школе мне нравились некоторые девочки… но то, что я чувствую сейчас, не похоже на симпатию. Этот человек… он такой… — Чонгук подбирает слова и заламывает пальцы. — От него идёт такая энергия! Он… Я чувствую такой всплеск эмоций, меня просто разрывает изнутри. Я не понимаю, почему вы все не чувствуете то же самое. Мне кажется, я один вижу эти искры, эту бурю безумия, что окутывает меня, когда этот человек рядом. Он не такой, как все, он как мутант среди простых людей, как цветная радуга на черно-белой фотографии. Мне хочется и смеяться, и рыдать одновременно. Хочется застрелиться. Может, я с ума схожу? Хосок усмехается. Смотрит куда-то вдаль, будто думая о чем-то философском, а потом укладывает руку на чонгуково плечо. — Тэхён, да? — выдыхает он, и Чонгук еле заметно дергается. — Откуда… ты знаешь? — По тебе заметно. Я ещё тогда заметил. В первый раз. Правда… я подумал, что он просто напугал тебя. Сейчас вижу, что нет. Да и вообще, Чимин, и уж тем более Тэхён, они легкомысленные, дальше носа не видят. А вот я, Намджун, и старшие, мы уже давно заметили, но молчали, чтоб не вмешиваться. — Так сильно заметно? — смутился Чонгук. — Не то чтобы… но твой взгляд… он о многом говорит. — Хосок похлопывает его по плечу. — Знаешь, что? Подожди немного, ты отойдешь, свыкнешься с этими ощущениями и тогда все поймешь сам, почувствуешь. — Что почувствую? — не понимает Чонгук, и от этого жутко бесится. — Любовь. — на улыбке выдыхает Хосок, треплет младшего по голове и поднимается с дивана, возвращаясь на своё место. — Любовь? — тихо выдыхает Чонгук, когда в соседнем помещении брякают двери, и огромная толпа в виде остальных пяти хенов врывается обратно в студию. Свежий воздух, по-видимому, никому на пользу не пошёл. Все как и были чуть-чуть подшофе, так и вернулись. Чонгук смотрит на громко горланящих старших: на ворчащего Юнги, пытающегося спихнуть ржущего Хосока с его места; на Джина, который в пьяном угаре вешается на своего парня и в сотый раз сообщает ему о том, какой он умный, пока сам Намджун рассказывает ему что-то о звездах и строении краба; на Чимина, который пытается отобрать бутылку коньяка у самого пьяного из них всех Тэхёна и орет: «Кто этого алкоголика домой потащит?». В конечном итоге Тэхёна сбрасывают ни на кого иного, как на Чонгука. Хосок аргументирует это тем, что младший из них самый трезвый, пока заботливый Джин натягивает на него, Тэхёна, джинсовку и помогает ему взобраться на спину Чонгука. Чонгук тащит его по тёмным улицам, время от времени подбрасывая вверх, чтобы взять поудобнее, слушает пьяный, больше похожий на детский, лепет и думает о словах Хосока. В голову приходит осознание того, что да, он абсолютно прав, а Чонгук просто не мог себе в этом сознаться. Он, кажется, по уши влюблен, и пора бы себе признаться, что гей. Чонгук сильнее встряхивает Тэхёна, требуя, чтобы тот назвал точный адрес, тот только с третьей попытки выдаёт что-то дельное, а потом снова утыкается носом в шею и продолжает в неё сопеть, обжигая горячим дыханием и время от времени что-то бубня. Из всего этого набора слов он разбирает только «Ты приятно пахнешь» и усмехается: будь бы Ким трезвым, сам бы вспомнил, что это он помогал младшему парфюм выбирать неделю назад. До дома они с горем пополам добираются. Чонгук только с третьей попытки решается залезть рукой в задний карман тэхёновых скинни, чтобы достать ключи, и только с третьей попытки попадает ключами в замок в кромешной темноте подъезда, при этом придерживая Тэхёна и прижимая к себе, чтоб тот ненароком с лестницы вниз головой не отправился. В квартире включатель находится не сразу. Квартира небольшая: две комнаты, одна из которых гостевая, а другая личная, кухня и уборная. Чонгук скидывает обувь, проходит сначала в зал, потом в спальню, скидывает груз на кровать и замирает, когда видит над кроватью небольшое панно из любительских снимков. Снимков его, Человека-паука. О тэхёновой любви к своему альтер-эго он узнал ещё в первый день знакомства, но именно сейчас увидел, куда делись все снимки, которые он ему приносил. Отмерев, он все-таки стягивает с Тэхёна обувь, куртку, идёт к шкафу, чтобы найти сменную одежду. Первый шкаф больше похож на сейф, заперт на ключ. Во втором же такой бардак, что Чонгук решает просто снять с Тэхёна одежду и накрыть одеялом. Тэхён продолжает что-то балакать, пока Чонгук стягивает с него свитер, скинни и носки. И сказать, что Чонгук давится слюной, не сказать ничего. Красивое тело, в меру подкаченное, с молочной нежной кожей и россыпью родинок. В одном белье Тэхён выглядел как модель этого самого нижнего белья. На теле ни единого шрамика; Чонгук бы сказал, что это в темноте не видно, но паучье зрение способно и на такое. Чон еле отрывает взгляд, подтягивает чужое тело на подушки, выдергивает из-под него одеяло и собирается накрыть. Не успевает. Тэхён слабо хватается за чужую шею, пытается тянуть на себя, как мантру повторяя «Ты такой красивый!» и облизывая красные губы. Оторопев, Чонгук не успевает сообразить, как эти самые губы, горячие как кипяток, проходятся по шее, кончик языка оставляет влажный след вокруг кадыка. Впившись на стыке шеи и плеча, Тэхён оставляет огромный засос. Когда же Чонгук приходит в себя, тонкие пальцы уже лезут под его футболку, оглаживают поясницу и пресс. «Тэ, ты пьян» — давит из себя Чонгук, пытаясь совладать с собой и оторваться. Что у него с трудом, но выходит. Тэхён смотрит затуманено, все так же облизывает губы и тяжело дышит, когда Чонгук соскакивает и как ошпаренный вылетает из комнаты. На кухне находятся сигареты. Нет, Тэхён не курит, но сигареты у них есть в каждом доме на тот случай, если Юнги или Намджун забурятся на ночь. И этому Чонгук сказочно рад. Он сидит долго на подоконнике, тянет в себя никотин, который, хоть и дерёт горло, но приносит телу минутное состояние опьянения. Он думает о том, что мог бы и поддаться соблазну, но как бы он тогда потом смотрел ему в глаза? Дружба была бы разрушена. Чонгука отпускает, и только когда возбуждение спадает окончательно, он решается выйти. В комнате Тэхён беззаботно посапывает, и сейчас он уже не похож на тот сгусток возбуждения, что полчаса назад. Чонгук выдыхает, накрывает его одеялом, и заваливается спать в зале. Тэхён на утро весьма озадачен, когда на кухне обнаруживает Чонгука в одних джинсах, с полотенцем на шее и мокрой головой. Пока Тэхён поглощает найденную Чонгуком в холодильнике минералку и таблетки из аптечки, Чонгук попивает кофе, готовит лёгкий, но вкусный, завтрак, и рассказывает беспамятствующему о том, что он, собственно, делает в его квартире. Рассказывает все, за исключением интимных подробностей, подумав, что лучше Тэхёну этого не знать, и просит прощения, что без спроса воспользовался душем. Тэхён же извиняется за то, что заставил мелкого так напрягаться из-за него, благодарит за все, и Чонгук даже не подозревает, что Тэхён все прекрасно помнит. И засос, ныне прикрытый полотенцем, тоже.*end flashback*