Желания

Что-то невероятное творилось с небом тем вечером. Теплое оранжевое зарево перетекало в ярко-розовые мазки неизвестного художника. А зияющая синяя пустота медленно, но верно поглощала тлеющий закат. Кое-где, словно пудра, были припорошены звёзды. Мягкие лучи умирающего солнца окутывали одинокий силуэт на крыше. Тихо прикрыв дверь, Киткат замер в нерешительности. Около десяти метров его разделяли с инициатором их встречи. Минг долго трепался о том, какой прекрасный закат их ожидает. Проще было согласиться. Но, видимо, боги решили подыграть герою-любовнику — от неба было не отвести взгляд. Киткат бесшумно приблизился к опёршемуся на перила парню. — Долго ждёшь? — произнес он, вырывая того из раздумий. — Я бы прождал хоть до утра, — довольно ответил Минг, разворачиваясь, — А вообще, я боялся, что ты не успеешь увидеть всё это, — он кивком указал на оранжевое совершенство. — Да, и правда красиво, — как-то неуверенно согласился Киткат, подойдя к краю крыши, — А откуда ты знал? — Знал что? — Минг был похож на кота, объевшегося сметаной. Самодовольная улыбочка ни на секунду не покидала его лицо. — Ну про закат, — замялся Кит, — Что он таким красивым будет. Минг неожиданно серьезно посмотрел на парня, а потом развернулся к остаткам солнца. Пожал плечами и произнёс: — Я просто подумал, — Киткат нечасто видел Минга таким взволнованным, — Подумал, что с тобой любой закат будет прекрасен. Сердце Пи’Кита, кажется, пропустило удар. Это можно воспринимать как признание в любви? Он не мигая уставился вниз, на небольшой сад под стенами их общежития, в надежде, что его собеседник не заметит пылающие щеки. — Да ты весь красный! — Минг скорее умер бы на месте, чем проигнорировал эту деталь. — Это просто освещение такое, — буркнул Кит себе под нос. — Как скажешь, — сказал Минг, но глупая лыба уже расплылась на его губах. Повисло молчание. Оно не было неловким. Просто тишина, которая не требует слов. Спокойная и уютная. Парни стояли, соприкасаясь плечами и рассматривали переливы красок. Минг первым нарушил идиллию: — Смотри! Звезда падает! — воскликнул он, пальцем указывая в синюю пучину, где уже довольно отчетливо виднелись крошечные светила, — Загадывай желание. Он, словно ребенок, скрестил указательный и средний пальцы и, зажмурившись, что-то беззвучно зашептал. Киткат поймал себя на том, что не может оторвать глаз от двигающихся в такт мыслям губ парня. Иллюзорные бабочки в желудке не вовремя начали задевать нервные окончания. Поспешно одёрнув себя, жертва насекомых задумалась над собственным желанием. Если бы звезда и правда способна была исполнять прихоти людей, то всего пару дней назад Кит пожелал бы избавиться от навязчивого флирта Луны университета. Но сейчас ни привычного раздражения, ни желания отвязаться от прилипчивой компании он не чувствовал. Хотелось и дальше сидеть на этой крыше, рассматривать звёзды, чувствовать легкий ветерок, холодящий кожу, и чьё-то близкое дыхание, пахнущее мятой, ментолом и чем-то ещё. «Хочу пробыть тут до утра.» Веки распахнулись, и Кит встретился с пытливым взглядом карих глаз. — Мной любуешься? — самодовольным тоном проговорил Минг. О своей красоте он был прекрасно осведомлён. Кит только понял, что всё это время без стеснения пялился на него. — Просто удивлялся, как человек с такой внешностью умудрился стать Луной, — съязвил Киткат, пытаясь скрыть волнение в голосе. — Слишком хорош, да? — рассмеялся Минг, пропустив колкость мимо ушей, — Что ты загадал? — Ничего, — нахмурился Кит, — Глупость полнейшая. — Ничего не глупость! — обиженно воскликнул Минг, — Моё желание сбудется. Уже сегодня увидишь! Сегодня, так сегодня. Спорить с яростным обожателем чудес по поводу надёжности сделки с далекой планетой — это последнее, чем хотел заняться Кит. Зато он знал, что будет первым. Тело ныло от усталости. Пи’Кит уселся на краю крыши, свесив ноги, а руки положил на перекладину, скрестив их. Минг стал моститься рядом, следуя примеру старшего. «Слишком близко» — мелькнуло в голове Кита, когда Луна университета бесцеремонно прижалась к нему. Но вот отодвигаться он не очень-то спешил. — Слушай, Китти, — надоедливое прозвище резануло слух, — Ты же помнишь, что теперь я могу называть тебя своим парнем, — промурлыкал Минг. — Я не сказал «да». Сказал. Чёрт возьми. Тысячу раз сказал. Это короткое слово отбивало ритм корриды в голове, когда Минг спросил его тогда в кафе. — Ты не сказал «нет», — не унимался новоиспеченный бойфренд, — Но сейчас у тебя есть такая возможность. Минг странно помрачнел. — Я хочу услышать ответ. Киткат, ты согласен стать моим парнем? Ох, чёрт. Сколько Пи’Кит себя помнил, ему было сложно выражать свои чувства. А сейчас тем более. Этот прилипучий первокурсник с навязчивым флиртом и глупой улыбочкой… Красивый, но на этом плюсы заканчивались. Но почему тогда это незамысловатое словосочетание «мой парень» гулко отбивалось в такт сердцу в месте, где должна находиться душа. Отбивалось, крошась на тысячи маленьких «да», которые застревали в горле, не произнесенные вслух. Кит убрал руки с перекладины и сложил их на коленях. В ушах стоял учащенный стук сердца. Минг терпеливо ждал. — Согласен, — почти беззвучно выдохнул Киткат, сжимая кулаки так, что костяшки пальцев побелели. Спустя мгновение теплая ладонь накрыла сжатые пальцы Пи’Кита, чуть влажные губы соприкоснулись с его приоткрытым ртом. Они двигались медленно, не спеша, будто боясь спугнуть в то время, как сердце бешено билось, грозя выпрыгнуть из грудной клетки. По венам разливалось что-то теплое, тягучее, сладкое как патока, заставляя переплетённые пальцы неметь. Те десять секунд показались вечностью. Кит почувствовал странную пустоту, когда Минг отстранился. Почти физически ощущалось желание продлить близость. Обнять крепко-крепко и не отпускать до утра. — Мне кажется, или на вкус ты такой же, как твое имя? — с придыханием протянул в ухо Минг, сильнее сжимая замок из пальцев. — Тебе кажется, — соврал Киткат. Парень, что в данный момент водил носом у него где-то за ухом, определенно, был последним человеком, который должен был узнать про его утреннюю покупку зубной пасты со вкусом шоколада. Про то, как старшекурсник минут пять торчал у умывальника, надеясь, что вкус не исчезнет слишком быстро. Про то, как он и сам, возможно, планировал этот поцелуй… Определённо, последним. — Кстати, — растягивая гласные, начал Минг и отстранился, расплываясь в улыбке до ушей, — Моё желание всё-таки сбылось, — и прочитав немой вопрос в глазах Кита, добавил: — Ты согласился стать моим парнем. — Это и было твоим желанием? Я и без дурацкой звезды согласился бы, — ляпнул Киткат, поздно осознав сказанное. Это было ошибкой. Роковой ошибкой. Восторженно-торжествующая улыбочка и озорной блеск в глазах были плохим знаком. — Я не это… — начал было Кит, но в ту же секунду его повалили на нагретую заходящим солнцем плитку. Минг беспощадно щекотал несчастного, постоянно передразнивая и приговаривая «Влюбился, да?», «Втрескался в меня по уши?». Все «Что ты творишь?!», «Прекрати!» и «Придурок!» были проигнорированы смеющимся мучителем. Медленно догорали последние угольки заката. Ночь уже почти полностью начала властвовать на небе, когда двое парней, укутавшись в плед, спорили о мелочах. Во всем такие разные, но единогласны в одном: им теперь не прожить друг без друга. Желание Китката тоже исполнилось. Быть может, Минг и прав был насчет звёзд…