Сам Себе Режиссёр

Камера включена. Сидящий в углу Андрей не подозревает об этом так же, как и занятые ДЕЛОМ Самойловы. Ещё немного повертев аппарат перед собой, Котов положил его на стол. Да положил так, что камера, как оказалось позже, расположилась в самой удачной позиции. Андрей специально засел подальше от возбуждённых братьев в надежде на то, что они его не достанут. Вадик довольно распластался на столе и феерично кончил Глебу на лицо. Младший ехидно улыбнулся и начал слизывать сперму пополам с тайдом. Пионер был настолько упорот волшебным порошком, что реакцией на всю сцену был только лишь истеричный смех. Неожиданно Вадик встал со стола и вышел из комнаты. Глеб же отвлёкся от поедания восьмого чуда света и потянулся к Андрею. — Котик, дай я тебя поцАлую! Прелесть ты моя! — Кыш, от меня! Противный! Я приличный человек… наверное, …был… И вообще, я это… как его… того самого… ик… женат, во! — с безумием в глазах прошипел Андрей. Затем он попытался отстраниться от Глеба и взобрался на диван. Но попытки его оказались тщетны, ибо тайд действовал вовсю и ни о какой нормальной координации движений речи не было. В результате получилось так, что матерившийся Котов просто рухнул с края дивана на пол, после чего он оказался прижат свалившимся вслед за ним Глебом. — Блять, ты меня убьёшь так!!! — проорал Андрей и попытался вылезти из-под довольного и ржущего Глебсона. Но не тут-то было! Глеб понял, что придавленный им Котыч сейчас практически беспомощен и стоит пользоваться моментом. Довольно лыбясь, Самойлов-младший пропел: — От меня не уйдёшь, котик! — и попытался оставить засос на шее Николаича. Котов закричал так, что если бы это происходило не в студии с хорошей звукоизоляцией, этот ор, наверное, слышала бы половина Москвы под покровом ночи. Он стал вырываться, пытаясь скинуть с себя оборзевшего в конец Глеба. Если бы не тайд для непривыкшего Пионера, то он бы давно расправился с младшим Самойловым. Глебушка же наоборот от тайда делался всё наглее и сильнее. После нескольких минут потасовки и пары красочных засосов у Котыча на шее, Глебс попытался стянуть с Андрея ремень. Тут Котыч понял, что будь что будет.…И улучив момент, врезал Глебу ногой в наглый фэйс. Глеб упал на спину с воплем: — Сука! Ты группу чуть без вокалиста не оставил!!! И пока он приходил в себя после удара в лицо, Андрей пытался найти внезапно исчезнувшие ключи. В это время вернулся Вадим, с новой упаковкой «наркотика» весом в 5 кг, который до этого лежал в его машине. Окинув довольным взглядом комнату, он увидел сидящего на полу Глеба, державшегося за глаз и обезумевшего Котыча, который старательно пытался найти ключи. Самойлов устало прислонился к косяку и промурлыкал: — Вы тут время зря не теряли… Андрей обернулся и расфокусированно посмотрел на Вада: — Да уж, Вадечка, не теряли точно… Всё, спасибо за прекрасное времяпрепровождение, но мне пора… Однако, он забыл, что находился спиною к Глебу. Младший Самойлов явно не хотел, чтобы Котыч покидал их «траходром» и неожиданно схватил Андрея за ноги. Котов перепугался и попытался высвободиться из цепких лап Глебса, но у него не получилось. Пользуясь моментом, Глеб начал стягивать с Андрея штаны. В отчаянии Котыч попытался схватиться за старшего Самойлова, чтобы вырваться, но вместо этого случайно вцепился в упаковку с тайдом, которая была в руках у Вадика. Глеб резко потянул Пионера к себе и тот с воплем «Мама!!!», не отпуская из рук порошок, свалился назад. Внезапно послышался громкий треск. И это были далеко не рвущиеся штаны Котова. Пакет с тайдом был разорван на две части. Облако «наркотика» распылилось по всей комнате ядрёным запахом «альпийской свежести». Вадим безмолвно стоял, наблюдая, как досталось Котычу при «взрыве» упаковки тайда. Андрей ошалело таращился на Вада, который с ног до головы был обсыпан тайдом. Сам Котов же просто лежал в куче порошка на полу. Где-то под ним и тайдом постепенно стал приходить в себя Глеб, до этого некоторое время не подавая признаков жизни. Андрей нехотя вынул нос из порошка и почувствовал под собой шевелящееся нечто. Узнав в нём Глебсона, он мигом подпрыгнул и отполз в сторону. Самойлов отряхнулся от чудо-порошка и с диким оскалом посмотрел на несчастного Андрея. Котыч нервно заулыбался и стал потихоньку отстраняться от опасного объекта. Глеб заметил это и начал приближаться. Пионер пытался шевелиться быстрей, но эффект тайда не позволял ему это сделать. Вскоре он упёрся в стенку и замер в ожидании чего-то страшного. Тем временем от тайда вставило и Вадика. Увидев братца, движущегося по направлению к Андрею, он решил не терять времени даром и последовал примеру Глеба. Несложно представать, какой ужас тогда охватил Пионера. Стало ещё страшней, когда он понял, что двигаться больше некуда, так как он уже всем телом впечатался в стену. Самойловы приближались. Делать было нечего. Андрей снял свой толстый кожаный ремень и приготовился к атаке. Когда братья оказались совсем рядом, Котыч бросил белый порошок им в глаза и изо всей силы, что в нём ещё пребывала, он ударил Самойловых ремнём по бёдрам, отчего они неистово завопили. Андрей выждал момент и змейкой прополз между Вадиком и Глебом. От тайда голова соображала очень туго. Пионер подумал, что он в безопасности и развалился посреди комнаты. Но, к его несчастью, Самойловы быстро пришли в себя и, подойдя к обездвиженному Котычу, стянули с него штаны. Пионер взвизгнул и, плавая по полу, начал отбиваться от братьев своим единственным оружием. — Аааааа!!! Сгинь, нечисть!!! — кричал Андрей, размахивая ремнём. — Андрюша, ты такой хорошенький! Знаешь, как доставить нам удовольствие, — лепетал Вадим. В полном безумстве Андрей схватил первое, что попалось под руку, и зарядил этим по лицу Вадика. Котыч зажмурился, ожидая нового наступления. Но вместо этого услышал нецензурщину, которая водопадами понеслась из уст Самойлова-старшего. — Сука!!! Да что ж ты делаешь-то, а! Блять, как больно-то! Вадим согнулся и сел на пол. Андрей разинул глаза и с удивлением обнаружил у себя в руках Gibson Les Paul. «Бляяять, что же я наделал…» — пронеслась мимолётом мысль в голове у Котова, но вдруг на него легла непонятная тень. Он поднял глаза к верху и увидел прямо над собой «мужское достоинство» Вадика. Пионер заистерил и попытался подняться, но Глеб уже держал его за ноги. И последнее, что увидел Андрей — это коварные улыбки на довольных лицах Самойловых.