On The Surface / На поверхности

*** Солнце еще не село, но скрылось за стеной деревьев, и то немногое тепло, что было, стало постепенно угасать. Дин чувствовал, как мороз наступающей ночи забирается под одежду и покалывает кожу. Он так долго и напряженно вглядывался в сумрак, что слезились глаза. Высоко в чернильном небе светила луна, отбрасывая на снег узорчатые тени. Когда очертания дороги скрылись во тьме, Дин надломил одну из неоновых палочек, озаряя местность вокруг неестественным желтоватым свечением. – Как зомби-апокалипсис, – пробормотал он, чтобы не слушать тишину. – Только без зомби. Надеюсь. Дин стиснул зубы, чтобы они не стучали от холода. Но спустя несколько часов от этого разболелась голова – едва ли не сильнее, чем от самого жуткого сотрясения, которое у него было. От мороза горели ссадины, вдобавок к усталости и ломоте во всем теле. Он прислушался, пытаясь уловить шорохи зверей, которые могли прятаться под покровом ночи. С зомби он бы справился. Он был готов к встрече с вампирами, оборотнями, любыми призраками. Обычные медведи и волки – совсем другая история. Спустя три часа впереди показался знак города. Поднеся неоновую палочку к деревянным буквам, Дин прочитал вывеску, и в воспоминаниях мелькнул шипящий помехами выпуск новостей. – Ага, и Твин Пикс был счастливым местом на земле, – пробормотал он, снова ища в темноте дорогу. Дин шел вдоль рощи, отделявшей город от необжитых просторов; обветренные щеки пощипывало от слез. Следы Сэма потерялись в чужих, стерлись отпечатками шин, ведущих к зданию, в окнах которого горел свет, обещая тепло. Вывеска постройки скрывалась во тьме. – По мне так привал для ведьм, – выдохнул он по пути к двери. От теплого воздуха внутри помещения стало почти больно. Он остановился у входа и прикрыл глаза, покачиваясь и вздрагивая от холода и облегчения. – Нужна помощь? На мгновение Дин решил, что это голос Бобби, и удивленно уставился перед собой. Прямо перед ним стоял немолодой мужчина с добрым, но настороженным лицом, загораживая зал. – Я… – Дин сглотнул, губы и горло саднило. – Ищу… брата. Тот задумчиво наклонил голову, беспристрастно рассматривая его с головы до ног. Дин знал, с завернутыми в обрывки ногами и одеялом-пончо он выглядит как участник студенческой постановки. Единственным, что в нем можно было заметить – это усталые глаза. – Твой брат – тот длинный парень? Лохматый, нескладный? Дин поднял бровь. – Так вы видели его? – Сынок, я отправил его в город часа два назад, – незнакомец махнул рукой, приглашая Дина внутрь. Дин не шелохнулся. И не был уверен, что может. – Он искал лопату и песок. Собирался откапывать тебя. – Устал его ждать. Мужчина шагнул к Дину, беря под руку. – Да ты как сосулька. – А может, и не как, – Дин позволил провести себя вглубь, в тепло закусочной. Он покачнулся от опьяняющего аромата кофе. Мужчина без лишних слов подтолкнул его вместе с сумкой к ближайшему столику. – Сиди здесь. Принесу тебе попить. Мгновение Дину казалось, что он не пошевелится, даже если весь зал вспыхнет пламенем. Он осторожно стащил маску с лица и провел по взъерошенным влажным от пота волосам. Потом снял перчатки и, подперев голову холодными руками, закрыл глаза. – Вот. Голос вырвал его из короткого забытья, запах кофе заставил поднять тяжелые веки. – Не знаю, как тебе больше нравится, – пожал плечами мужчина, держа в одной руке пакетики с сахаром и емкость с молоком и сливками, а в другой – дымящуюся кружку кофе. Дин взял кружку и вдохнул аромат прежде, чем отпить глоток. – Мужчины предпочитают черный. Отлично. – Значит, вы видели Сэма? – Я не знаю, как его зовут. – Лохматый парень, которого вы послали за лопатой, – объяснил Дин. – Ага, – ответил тот. – Сказал, не может ждать до завтра, чтобы взять мой пикап. И что брат сидит в машине. – Я там был, – Дин отпил еще немного. – Ты и сейчас где-то не здесь, – заметил мужчина. Дин вскинул брови. – От вас ничего не утаишь. Тот повел плечом. – Я судмедэксперт. Мне платят за наблюдательность. Дин подавил усмешку. Если этот человек скажет еще что-нибудь меткое, Дин его зауважает. Вдруг Дина осенило, и он достал мобильник из кармана. – О, слава богу, – выдохнул он. – Палки. – Палки? – не понял эксперт. Дин поднял телефон. – Палки, – повторил он и прослушал голосовую почту – сообщение Сэма о приближении к городу, а потом слова о том, что здесь есть дело по их части. – Ну да, этого я и боялся, – Дин вспомнил репортаж по радио, не замечая любопытного взгляда эксперта. Едва не подпрыгнув на месте, Дин выпрямился, когда услышал слова Сэма о хижине. Гнев согрел быстрее тепла закусочной. – Вы знаете Колина? – спросил он. Тот непонимающе нахмурился. – Какого Колина? – Живет в хижине. Где-то за городом. Около озера. Мужчина покачал головой. – Похоже разве что на жилище Сандерсонов. – Отлично, – Дин встал. – Как туда пройти? – Сынок, тебе бы посидеть, погреться. Без обид, но ты едва живой. Точно тебе говорю. Дин сложил в карман лыжную маску и взял перчатки. – Мне бы найти брата. Так скажете мне, как туда пройти или нет? Прищурившись, будто взвешивая доводы остановить ли Дина или объяснить путь, мужчина наконец кивнул. – Иди на запад, к городу, пока не увидишь развилку. К озеру – это налево. Хижина там одна, за деревьями. Фонарик есть? – Нет, – Дин мотнул головой. – У Мэнди, наверное, должен быть, – тот встал из-за стола и позвал официантку. Вскоре за стойкой появилась невысокая седая женщина, под острым взглядом которой Дин почувствовал себя голым. И отвернулся. – У тебя есть фонарь? – спросил у нее мужчина. – Есть. Вот только батарейки сели, – ответила она, все еще рассматривая Дина. «Что за хрень сегодня с батарейками, а?» – подумал Дин. – Ничего, – он повернул к двери. – Сам разберусь. – Осторожней там! – крикнул вслед мужчина. – В городе… творится странное. – Со мной оно всегда творится, приятель, – Дин надел капюшон и вышел. Стылый ночной воздух будто шипами вонзился в кожу, обжег легкие. Дин вжал голову в плечи. Нужно было заставить себя уйти прочь от тепла закусочной, как бы ни хотелось остаться. Но едва сделав шаг, он понял, что теперь точно не остановится. Двигаться – значит хоть что-то делать. Он надломил вторую неоновую палочку и пошел на запад. Держа свет впереди себя подобно факелу, Дин нашел развилку и повернул, ища огни хижины. Хоть какой-то знак, который приведет его к брату и в тепло. – Надоела уже эта холодрыга, – пробормотал он во тьму. Справа сверкнуло серебряными бликами отраженной луны озеро, а слева показались заросли деревьев, за которыми могла скрываться хижина. И спустя мгновение он разглядел ее – темную, тихую. Будто давно заброшенную. Насторожившись, Дин подкрался ближе, снял со спины сумку и поставил у толстого дерева. Раздумывая, что лучше взять с собой, он снял перчатки, чтобы оружие надежнее ложилось в ладонь. Сжимая заледеневшими пальцами неоновую палочку, он оперся одной рукой о ствол. *** – Видел? Сэм вскинул голову, с облегчением отмечая, что аспирин сделал свое дело, снизил набат в голове до терпимого. – Что? – Зеленый… свет вон там! – Колин с фонарем в руке смотрел в окно. Нахмурив брови, Сэм выглянул на улицу. Свечение показалось хоть и непонятным, но каким-то… знакомым. – Это они, – фыркнул Колин. – Уроды пришли за мной, потому что не дал им отметелить тебя. – Ты не знаешь наверняка, – Сэм услышал, как тот проверяет магазин пистолета – кольта, похожего на Динов, только более потертого, старого, но не менее опасного. Недолго думая, он потянулся за спину – за единственным оружием, которое согласился взять с собой. Вздохнув, Колин снял пистолет с предохранителя и взялся за ручку двери. – Подожди! – Сэм опустил руки. – Ты же не знаешь, что там. Со взглядом, которым одарил его Колин, было сложно поспорить. – Я бьюсь с этими дебилами уже три года. Думаешь, не знаю, когда им припечет достать меня? Надоели. Хватит. – Ты не можешь просто… взять и открыть стрельбу по людям! – попытался остановить его Сэм. Казалось, время неслось слишком быстро, утекая песком сквозь пальцы, а Сэм не мог ничего сделать. – Присмотри за моим отцом. Колин вышел за дверь и выстрелил в сторону света. *** Услышав первый выстрел где-то над головой, Дин пригнулся. Второй выбил неоновую палочку из его руки. – Черт! – вскрикнул он, прячась за ближайшее дерево. Мысли о холоде тут же рассеялись, от звуков выстрелов кровь побежала по венам быстрее, сердце гулко забилось в груди. – Я знаю, ты там! – послышался гневный голос. – Тебе не пробраться сюда! Слышишь?! Никто нас не выгонит! Дин увернулся от третьего выстрела, прокатился по снегу, обжегшему кожу. Лунный свет озарял ледяную поверхность озера. Пригибаясь к земле, Дин искал, где затаиться, чтобы застать противника врасплох. – Колин! Другой голос будто ножом вонзился в грудь. Дин поднял голову, замерев на месте. – Колин! Стой! Не стреляй! – Сэм… – прошептал Дин, ища брата во тьме. Он слышал быстрые шаги по снегу, скрипящему под подошвами, тяжелое дыхание. Сэм был здесь… и его пытались поймать. Нужно было найти брата, спасти, защитить. Высматривая Сэма, он встал между деревьями. В бледном свете, отраженном от озера, Дин выглядел тенью. *** Сэм заметил, как от деревьев отделилась тень, будто кто-то выставил себя мишенью, а потом зашевелился, видимо, побежав, к хижине. – Стой! – опять заорал Сэм и бросился вслед – остановить солдата прежде, чем тот совершит ошибку, о которой будет жалеть всю жизнь. – Колин! Нет! Но Колин не слушал, и снова прогремел выстрел. Сэм беспокойно вздохнул, когда тень дернулась, и раздался вскрик. Человек повалился на спину, и лед треснул от тяжести упавшего тела. Холодная вода озера потянула раненого ко дну жадными пальцами, несмотря на попытки выбраться, ухватиться за твердую поверхность. Сэм побежал, сердце больно забилось в груди. – Нет… – Есть! – радостно крикнул Колин, когда подстреленный провалился под лед. Не думая ни о чем другом, Сэм несся к берегу и беспокойно разглядывал водную гладь. *** Рана от пули больше раздражала, чем причиняла боль. Он так замерз, что почти не заметил царапину от скользнувшей по плечу пули. Но выстрел сбил с ног. Дин ощутил, как падает, и не за что было схватиться, чтобы удержать равновесие. Удара о лед он тоже почти не почувствовал. Воздух вышибло из легких – изо рта будто в замедленной съемке вырвалось облачко пара. А потом Дина поглотила вода, утащила под лед, не давая вдохнуть. Она обжигала – кожу словно обдавало огнем. Дин бил кулаками по льду, пытался подтащить себя к дыре, в которую провалился, но что-то тянуло его за ноги, глубже и глубже, вдаль от единственного пути к спасению. Он хлопнул ладонью по поверхности, отчаянно желая закричать, позвать на помощь, позвать Сэма, но течение, слишком сильное, не давало шанса. СЭМ! В голове звучало имя брата. Тело ломило от боли. Легкие горели от нехватки воздуха. От холода исчезли все слова и мысли. Боль и мороз поглотили Дина целиком. Только одно слово выбралось на поверхность угасающего сознания: пожалуйста. Вокруг было темно: тьма будто поджидала его, окружила, закрыла обзор. Тьма была и внутри – частью него самого. Дин не смотрел на себя со стороны, как после аварии, не был заперт во сне, не чувствовал, как ускользает жизнь. Он просто погружался во тьму, в ее манящие объятия, пока не понял, что вот-вот прекратит бороться. Пока его не начало трясти. Сэм! *** В ярком свете луны Сэм разглядел, как раненый провалился в разлом, как вода потащила его подо льдом. Казалось, время было на исходе. Сэм заскользил вперед, отсчитывая секунды. Когда тело зацепилось за что-то под водой, Сэм вздохнул с коротким облегчением и, рухнув на снег, принялся бить кулаком по льду. Он быстро понял, что не пробьет толстую поверхность, и выстрелил над головой человека. *** Он почти не чувствовал дрожь. Тьма побеждала, несмотря на грохот сквозь лед и толщу воды. Он не мог дышать, не мог двигаться, не мог бороться. А потом кто-то схватил его за воротник. И вырвал из цепких пальцев темноты, оставившей след на душе. Она все еще тянулась за ним, но Дин, пробив собой лед, вдруг оказался над водой, и в кожу словно вонзились маленькие иголочки. *** Вода обожгла будто огнем. Пошарив подо льдом, Сэм вцепился в одежду. Он тащил, не отпуская, отяжелевшее от воды тело, пока не вырвал из цепких лап озера. А потом увидел лицо спасенного. Лицо брата. – Черт побери, Дин… – выдохнул Сэм при виде посиневшего Дина. Сердце пропустило удар. – Какого хрена, чувак! Ох, черт-черт-черт… Ругаясь, Сэм дрожал от холода и тащил Дина из воды. Тот не издавал ни звука. – Дыши, Дин! – он потряс брата за плечи. – Дыши, черт побери! Пожалуйста! В каждом слове слышалась тревога и отчаяние – тело брата казалось неподъемно тяжелым, а кожа – мертвецки ледяной. Мокрая одежда выскользнула из рук, и Дин кашлянул от удара о землю. Тогда Сэм перевернул его на бок и с силой хлопнул по спине. Дин снова кашлянул водой. – Вот так! Давай еще! Дыши, приятель. Дин продолжал откашливаться и пытался дышать, содрогаясь всем телом. Сэм обернулся в поисках Колина. – Колин! Колин! Помоги мне! С пистолетом в руке, бывший военный подошел ближе и уставился на мокрого Дина. – Это… мой брат, чувак, – тихо проговорил Сэм, едва связав слова. Он так замерз. – Помоги мне. Бросив пистолет, Сэм потащил Дина за мокрую одежду. – Нужно снять… согреть его… – путано продолжил он. – Мне… жаль, – прошептал Колин. – Мне так жаль. *** В голове не осталось ни одной ясной мысли, сложно было пошевелиться. Но он дышал. Он старался дышать, чувствуя, как горят легкие, как вода уступает воздуху, как сквозь тьму пробивается свет. Он смутно ощущал на себе руки Сэма – тот держал его, обнимал. Спасал. Дин моргнул, боясь закрыть глаза даже на секунду. И вдруг увидел нечто. Тьму. Рядом с Сэмом. Тень. Видение. Жнеца. И мог только дрожать. *** – Колин, – молил Сэм. Им следовало поторопиться. Было так холодно. А он не мог расстегнуть молнии и пуговицы замершими пальцами. Снег, ветер, близость ледяной воды… Нужно было скорее отнести Дина в дом. – Помоги мне. Нужно согреть его. Скорее. Дина трясло. Сильно. На мокрых волосах застывали кристаллики льда, полуприкрытые глаза смотрели куда-то в пустоту. Сэм приподнял его, обнимая за плечи, и прижал спиной к своей груди. Рыча от усилий, Сэм поднялся на ноги, и брат тяжело обвис в руках. Он отчаянно глянул на хижину – дверь была открыта. А Колин, по-видимому, ушел. – Давай, Дин, – подбадривал Сэм. – Давай, приятель. Ты сможешь. Пошли. Не стой, слышишь? Пошли, Дин. И потащил его, не ослабляя хватку. – Ж-жнец… Ж-жнец… – пробормотал Дин. – Что? Что, Дин? Еще пару шагов… мы сможем… мы сможем. – Ж-жнец. У Сэма перехватило дыхание. – Жнец? – повторил он. – Ты видел жнеца? – П-пришел… з-за мной… – Нет, – Сэм мотнул головой и пошел быстрее. Держать брата становилось тяжелее с каждой секундой, но он ни на секунду не подумал о передышке. – Нет, Дин. Не сейчас. Не сейчас. Переступив порог, Сэм рухнул на колени и подхватил брата, чтобы не ударился о пол. Оба теперь были мокрыми, вода впиталась в куртку и джинсы Сэма. Оказалось, что Колин придвинул диван вплотную к камину, где горели теперь толстые бревна. Подтащив брата под плечи, Сэм уложил его на простынь, а тот продолжал дрожать, подтащив ноги к груди. – Закрой дверь! – крикнул Сэм Колину. – Нужно больше одеял. Неси все, что есть! Сэм потянул за края импровизированного пончо, и брат безвольно уткнулся лицом в его шею. Пальцы путались в тяжелой от воды ткани. – Что за хрень? – выругался он. Покрывало. Видимо, Дин завернулся в покрывало, чтобы не замерзнуть по пути в город. Сэм попытался развязать веревку, но, намокнув в воде, она примерзла к ткани. – Черт! Не могу. Дьявол тебя побери, Дин! С губ брата сорвался то ли стон, то ли всхлип, от которого больно дернулось сердце. – Принеси нож! – крикнул Сэм. – Что? – рассеянно переспросил Колин. – Нож! – Сэм оглянулся – рядом с диваном лежала куча одеял. – Нужно срезать с него все это. Колин вытащил из заднего кармана тонкий складной нож, раскрыл его с тихим щелчком и воткнул в подушку. Быстрыми движениями Сэм начал срезать с Дина веревку и ремни от сумки, державшие мерзлые обрывки ткани. Затем осторожно, слой за слоем, снял мокрые вещи. Дин дрожал, делая мелкие отчаянные вдохи. – Нужно, чтобы он высох, – сказал Колин. – Знаю, – срезав с Дина мокрую рубашку и футболку, Сэм принялся за ботинки и джинсы. – Нужно его сначала согре… – Знаю! – сняв с брата джинсы и боксеры, Сэм накрыл его одеялом. И тихо добавил в адрес солдата: – Это из-за тебя, между прочим. Колин повернулся к выходу. – Принесу еще дров. – Дин? – Сэм продолжал укрывать его одеялами, подтыкая края под спину. Потом взял полотенце и начал сушить ему волосы. – Дин, ты слышишь меня? Эй, посмотри на меня, приятель. Тот все так же таращился в одну точку позади Сэма, приоткрыв потрескавшиеся губы. – Ну же, чувак? Не надо так со мной! Нет-нет-нет… Он повернул лицо Дина к себе. Немигающий взгляд брата и короткие мелкие вздохи наводили тревогу, а от дрожи трясся даже диван. – Эй, эй, Дин, – пытаясь согреть, Сэм обхватил руками его ледяное лицо. – Посмотри на меня… посмотри, приятель! Ты ведь дышишь? Ты дышишь, а значит, живой. Тут нет никаких жнецов. Никаких жнецов, старик. Одеял казалось мало. Все, о чем думал Сэм – поделиться своим теплом. Сняв с себя рубашки и покрытые снегом ботинки, он забрался под одеяла, подвинув их так, чтобы тепло камина грело спину Дина. И обнял за плечи, прижимая ледяную грудь брата к своей. Лицо его было едва видно, но Сэм чувствовал мелкие, едва уловимые вздохи. – Сэм? – неуверенно позвал Колин где-то поблизости. – Подбрось дров, – приказал он. Не глядя в их сторону, Колин обошел диван и кинул деревяшек в огонь. Пламя вспыхнуло ярче. Сэм прикрыл глаза, желая поскорее согреть брата. Слабое биение Динова сердца и вполовину не было таким уверенным, как собственное. Сэм начал тереть руками спину брата, чтобы заставить кровь бежать по венам. – У меня нет машины, – тихо произнес Колин где-то позади. – И телефона у нас нет. Сэм промолчал, зная, что это значит. Они не попадут в больницу. Они в любом случае не могли бы обратиться к врачу. Агенты Хендриксена, должно быть, поджидали Дина во всех учреждениях Висконсина и Миннесоты. – Ну же, Дин, – прошептал Сэм. – Давай, приятель. Пожалуйста. Брат рвано вздохнул прямо над ухом. Кожа его все еще была мертвецки холодной. Сэм подтянул одеяло, плотнее укрывая спину и шею Дина, проверил, накрыты ли ноги. Даже сквозь джинсы и теплые трико была заметна его дрожь. – Зачем, а? Зачем ты пошел за мной? Я бы вернулся! Дин просто трясся от холода. Все, что мог слышать Сэм – тихое рваное дыхание брата. Он поднял голову – оказалось, Дин закрыл глаза. Еще не пришел в себя, но уже не таращился в никуда. В горле встал ком, не давая Сэму продолжить говорить. Он прижал брата к себе и зарылся лицом в одеяла. Казалось, прошло несколько часов, когда дрожь стала слабеть. Не решаясь пошевелиться, Сэм слушал дыхание брата. Спустя еще несколько минут он с облегчением понял, что Дин немного согрелся, сердце забилось быстрее и увереннее, а дыхание стало глубже. – С-сэм. Он поднял голову. – Дин? – К-какого… – Ты упал в озеро. – О-отцепись. – Ты весь замерз, Дин. Нужно было согре… – С-сэм… п-пожалуйста. Брат не шевелился – и неизвестно, мог ли. Но понимал, видимо, что они лежат, накрытые, вплотную друг к другу. Не говоря ни слова, Сэм осторожно выпутался из-под одеял, а потом повернул Дина к огню, накрыл оставшимися, подтыкая под спину и только после этого оделся сам. Брат оставался бледным – пугающе бледным – но губы, по крайней мере, перестали быть синюшными. – Эй, – тихо позвал Сэм. – Ты со мной? – Я не падал, – пробормотал Дин. Сэм подавил улыбку. – Конечно падал. Я видел… – горло перехватило от воспоминаний о том, как он глядел на утопающего, не зная, что это Дин. – Я видел тебя. – Р-рана. Сэм вытаращился, не понимая, как забыл о выстреле. – Вот черт! – В п-плечо. Сэм отогнул одеяла – ткань намокла от крови. Быстро глянув по сторонам, он понял, что Колина нет поблизости, и побежал на кухню искать аптечку. Дин рвано закашлялся. Вряд ли в этой старой хибаре с плесенью и пылью было что-то от горла. Поставив аптечку на столик, Сэм вернулся к брату. – Я просто очищу, ладно? – Ладно, – прошептал Дин. – Дин? – Сэм прижал к ране марлю, смоченную перекисью. Тот не дернулся. – Что ты тут делал, чувак? – И-искал т-тебя, – ответил Дин. – Д-детка с-скисла. Сэм глянул на него. – Скисла? Дин кивнул, вздрогнув всем телом. – Н-не мог с-сидеть там. Вздохнув, Сэм перевязал рану и молча укрыл Дина одеялами. – Поспи, приятель, – прошептал он. – Где… где мы? – глаза брата поблескивали в свете пламени в полумраке комнаты. Сэм потер лицо. – В Изумрудном городе, – ответил он. – П-похоже на то, – ответил Дин и закрыл глаза. Встав, Сэм надел толстовку и собрал целые, неразрезанные вещи, чтобы высушить перед камином. Дин дышал ровно, и Сэм, обуреваемый любопытством, куда делись остальные жители хижины, прошел на кухню и открыл первую дверь. За ней оказалась лестница. Он задержал дыхание и прислушался. Сверху доносились приглушенные голоса – видимо, Колин и Уоллес ушли на второй этаж. Сэм закрыл дверь, и взгляд упал на зеркало слева на стене. На мгновение показалось, словно кто-то стоит за окном в отражении. Но обернувшись, он никого не увидел. Хмуро глянув в зеркало снова, Сэм наткнулся лишь на свое поцарапанное лицо. – Ты сходишь с ума, – пробурчал он себе под нос и подошел к двери у холодильника. Там была ванная. Около раковины он отыскал старую грелку и, наполнив ее теплой водой, вернулся в гостиную. Уставший за тяжелый день, Сэм без сил повалился на пол у дивана и подпихнул грелку к Дину. Тот инстинктивно обхватил ее, прижимая ближе. Сэм опустил голову, упираясь лбом в завернутого в одеяла брата, и положил руку на его грудь, чувствуя, как он дышит, дрожа все меньше и меньше. *** Сны Дина стали другими. Тьма, скользнувшая в него подо льдом, устремилась по лабиринту сознания. Перед глазами плыли бессвязные образы, и хотелось проснуться, прогнать их, но он слишком устал. Сначала его окутал жар, потом вернулся пронизывающий холод, и Дина опять стало трясти. Он пытался дышать, чувствуя тяжесть в груди, отталкивал от себя цепкие пальцы тьмы, иначе с ней придет жнец, и тогда… Он будто смотрел фильм о самом себе, и мог только слышать звук. Вокруг что-то происходило, он должен был видеть это, он хотел видеть, но проваливался в холод и жар, улавливая только обрывки фраз. Похожих на «тише, приятель, все в порядке». Похожих на «хватит, Дин». Похожих на: «я держу тебя, я не отпущу». Похожих на: «прекрати трястись… как мне сделать так, чтобы тебя не трясло?» Похожих на: «никто тебя не заберет, я не отдам». Похожих на: «все будет хорошо, я здесь… я с тобой…» И спустя долгие часы слов, он наконец сдался – теплу и покою. Провалился в забытье, чтобы немного отдохнуть. А потом почувствовал, что проснулся – дернулся, будто падая на жесткую землю. Воспоминание о воде захватывало снова и снова, будто происходя наяву, и он застонал. – Дин? Усталый голос Сэма вернул его в реальность. Дин разлепил тяжелые веки. В маленькие окна лился тусклый солнечный свет, почти не освещая комнату. Дин хотел вздохнуть поглубже, повернуться к брату, но ребра вспыхнули болью, и он закашлялся, обхватив себя рукой. – Ты как? – Так себе, – грудь горела огнем. Плечо ныло. Болело горло. Казалось, даже волосы болели. – Долгая вышла ночка, чтоб ее, – зевнул Сэм. Дин повернул голову, ища брата. – Ты где? – прохрипел он. – Я тут, старик, – устало ответил Сэм, будто повторял это в десятый раз. И судя по всему, так оно и было. Сэм сидел рядом на деревянном стуле, сцепив руки на коленях. Широкий порез на лбу скрепляли пластыри-бабочки, под глазом темнел синяк. – Что с тобой случилось? – Долго объяснять, – сказал Сэм. – Видимо, как и тебе. Дин отвернулся, задевая одеялами обветренные щеки. Он весь был в одеялах с ног до головы, а спустя мгновение понял, что кроме них, на нем больше ничего не было. – Где моя одежда? – он оглянулся на брата. Сэм махнул рукой в сторону камина. – Кое-что сохнет, кое-что пришлось разрезать. Дин закрыл глаза, вспоминая прошлую ночь. Он помнил обжигающую боль, когда падал под лед. Помнил, как пытался идти к домику. Размытые образы Сэма и камина переплетались с пугающим изображением из кошмаров. – Ты завязался моей веревкой, – вдруг сказал Сэм. – Не мог ее с тебя снять. Пришлось разрезать и ее, и покрывало. – Так ты забрал всю одежду, – уткнувшись в одеяла, Дин будто пытался прогнать нежеланные видения. Образы тьмы. Образы Сэма. Они сплетались в его воображении в одно большое бесформенное пятно. – Ты должен был ждать в машине, – возразил Сэм. – Не мог, – пробормотал Дин. Сэм вздохнул. – Говорил же, веревка пригодится. – Я типа закатываю глаза. Они помолчали, в тишине только потрескивали дрова. – Мы влетели в город, где все с ума посходили, – сказал Сэм. – В каком смысле… – Дин наконец высунулся из одеял, – с ума посходили? – Наломали дров, спрятали концы в воду. – Молчи… про воду, – простонал Дин. – Ты меня пугаешь. Дин посмотрел на брата, уловив его серьезный тон. – Но… мы не сможем доехать до больницы, – продолжил Сэм. Дин молчал, не решаясь рассказать. Перед взором всплыло другое воспоминание – как брат прижимает его к себе, греет, спасает жизнь. Воспоминание о том, как слова Сэма заставляют его бороться с тьмой. – Я не собирался плавать в озере. – Что ты там делал? – тот поднял взгляд, и Дин заметил непролитые слезы в его глазах. – Пытался найти тебя, – ответил Дин. – Не видел, чтобы тут горел свет. Вздохнув, Сэм уронил голову на руки. Дин закашлялся, прижимая руку к ноющей груди. Судя по тому, как саднило горло, кашель мучал его не в первый раз. – Ты скоро так наизнанку вывернешься, – пробормотал Сэм в пол. – Я скоро встану и буду в порядке. Сэм терпеливо посмотрел на него. – У тебя переохлаждение, Дин. Тут не поможет просто… встать. – Я не могу разлеживаться здесь, Сэм, – он приподнялся на одном локте на скрипучем диване и, резко почувствовав слабость, прикрыл глаза. – Повтори… где мы? Сэм задержал на нем взгляд, будто взвешивая решение, а потом встал лицом к окну. – В хижине у озера. Парень по имени Колин живет здесь с отцом. Колин служил на флоте, в Ираке. Теперь заботится об отце – Уоллесе, у которого был инсульт. Сэм отошел в сторону, и Дин, чтобы видеть его, приподнялся повыше, не обращая внимания на боль. Одно одеяло он придерживал на плечах. – А где они? – Уоллес наверху, – Сэм налил кофе в кофеварку и поставил на плиту, а потом наполнил теплой водой стакан. – С ним все нормально, я проверил перед тем, как ты проснулся. А Колин ушел. Рано утром. – Куда? – Понятия не имею, – вернувшись, Сэм протянул ему воду и подождал, пока Дин выпьет. – Сказал, ты разбудил его, и пошел подышать. Дин непонимающе нахмурился. – Как это я его разбудил? Сэм поднял взгляд. – Говорю же, долгая выдалась ночка. Опустив голову, Дин вспоминал сны и тревожащие образы тьмы. – Мне снился… жнец. – Ага. Знаю. – Не мог плыть… – он прочистил горло. – Думаю, я правда видел жнеца. Вчера. – Знаю, – тихо повторил Сэм. Дин беспокойно потер шею. Он должен был действовать. Какой из него беглец, если машина застряла в снегу за мили отсюда? Какой из него защитник, если это брат спасал ему жизнь? Каким он будет охотником, если не на кого охотиться? Дин просто плыл по течению, и это пугало больше, чем сама тьма. – Сэм, – Дин тяжело сглотнул – горло болело, и хриплый голос начинал подводить. – Думаю, в городе что-то происходит. – Как ты узнал? – удивление Сэма было почти ощутимым. Дин пересказал выпуск новостей, услышанный по радио перед тем, как сел аккумулятор Импалы. – А потом мне пришло твое сообщение о деле по нашей части… – Ты говорил, что хочешь за него взяться. В любом случае. Дин просто смотрел на брата, ожидая, что тот поймет. – Нет, – Сэм подошел к нему, вытянув перед собой руки, словно Дин собирался сбежать. – Даже не думай. Тем более после… – Сэм, это наша работа! – сидящий на кровати Дин попытался встать, но ноги не держали. Подавив стон, он опустился на матрас и обвел взглядом комнату в поиске одежды. Сэм передал ему боксеры, которые сушились на спинке стула у камина, и Дин надел их под одеялами. Вздохнув, он поднялся еще раз, с облегчением отметив, что брат протянул ему руку, чтобы помочь. – Мы не обязаны все время быть на работе, Дин, – тихо проговорил Сэм. – Иногда нам нужно просто выжить. – Ты придумал, как вытащить Импалу? – опираясь о камин, он надевал джинсы и пытался не дрожать без тепла одеял. Сэм провел рукой по волосам. – Я собирался за лопатами и песком, но не думаю, что ты в состоянии копать. У Купера есть грузовик с лебедкой, но… – Кто такой Купер? – глянув на перевязанное плечо, Дин надел серую рубашку-поло. – Судмедэксперт. Встретились вчера в забегаловке, – Сэм протянул Дину свою фланелевую рубашку. – У него есть чем вытащить Импалу, но он был не в восторге от моей идеи одолжить пикап, а сам должен был… охранять город или вроде того, пока сегодня не откроют мемориал и все такое. Одетый во все, кроме ботинок, Дин тяжело опустился на стул, где до этого сидел Сэм. – Это связано с телом из озера? – Ага, – Сэм кивнул. – Они кремировали ее. – До или после того, как мэр утонул за столом? – Думаю, до. – Так я и понял, – пробормотал Дин, опустив локти на колени, и подавил кашель. Последний раз он чувствовал такую боль, когда его поджарила тысяча вольт в подвале. И, наверное, выглядел точно так же – судя по беспокойному лицу брата. – Мы можем разобраться, Сэм, – стоял на своем Дин. – Помочь этим людям. – А почему должны? – Сэм отвернулся. – Ведь ничего… не изменится. Ты все еще в розыске за убийство, мы в бегах, и никто не предложит помощь, когда мы нуждаемся в ней. Дин опустил голову, чувствуя, как боль брата наполняет комнату. – Ты был… как мертвый, Дин, – голос Сэма дрогнул. – Такой холодный и… таращился куда-то. Будто видел что-то. И так… хрипел. – Я ничего не помню… – прошептал Дин. Сэм шмыгнул носом. – И только из-за жуткой дрожи, я знал, что ты не… не умрешь в моих руках. Дин вздохнул. – Я знаю, что ты сделал, Сэм, – он на секунду поймал взгляд брата. – Ты спас меня, приятель. Уничтожил в пух и прах мое личное пространство, но спас мне жизнь. Сэм не смеялся. Глянув на брата, Дин заметил, как слезы, падая с его ресниц, катятся по уставшему лицу. Видимо, Сэм едва ли спал прошлой ночью. Они оба держались из последних сил, оба хлебнули за последние пару дней. Они должны были найти способ вытащить Импалу, уехать как можно скорее подальше от Хендриксена, и затаиться. Как и планировали. Но Дину нелегко было выбирать. Особенно когда кто-то нуждался в помощи. – Сэм, когда ты ушел, я… Ну, уснул ненадолго. В Импале, – он прочистил горло, пытаясь не закашляться. – И мне приснилось кое-что. Аромат кофе поглотил запахи сырости старой хижины. Громко пробили часы на кухне. Тяжелое дыхание Сэма пронзало в сердце Дина словно острием ножа. – Ну, я думал, что это сон, но, похоже, это воспоминание. – О чем? – Тебе было… лет восемь? Отец тогда охотился на оборотня в Мичигане. Сэм прислонился к стене у узорчатого, совсем не подходящего этой хибаре зеркала, и сел на корточки, сложив руки на коленях. Осторожно встав, Дин подошел к плите и налил две чашки кофе. – Он заставил нас спрятаться в подвале старого дома и сказал мне, чтобы ни под каким предлогом не оставлял тебя. Что бы ни случилось. Оставаться вместе. Передав одну из кружек Сэму, Дин мельком глянул на себя в зеркале и удивленно вытаращился. Выглядел он хуже некуда. Бледное лицо, губы потрескались до крови, а на скуле пестрел синяк от удара перевертыша. Но самыми жуткими были его глаза – такие же покрасневшие от усталости, как и у брата. Он отвел взгляд, вспоминая, как кто-то – Сэм – склонился над ним по ту сторону льда. Вода размывала очертания человека. Дин опустился по стене и сел рядом с Сэмом, плечом к плечу, с теплой кружкой в замерзших руках. Кашлянув в сгиб локтя, Дин отдышался, морщась от рези в груди, и продолжил. – Я слышал монстра сквозь подвальное окно. Отец был в доме, наверху. Не знал, где оборотень. Кричал, чтобы я вывел тебя на улицу. Чтобы ты убежал. А я отвечал: нет, нет, мы останемся вместе, – Дин отпил кофе. – Мы останемся вместе. – Что было дальше? – тихо спросил Сэм. – Я спрятал тебя в углу подвала и сел рядом, спиной к окну. Заставил тебя смотреть на меня и громко рассказывать таблицу умножения. Сэм сдвинул брови, напоминая себя в детстве. – Я помню это. А вот оборотня – нет. – Мы не говорили тебе о нем. – Я думал, папа на нас злился. – Он боялся. Спустился в подвал, увидел нас, увидел тварь, которая кралась через окно. И приказал бежать. Мы неслись как ошпаренные. – Он так и не убил того оборотня? Дин мотнул головой. – Послал за ним пастора Джима. – Ха, – Сэм отпил кофе. – Почему ты мне это рассказываешь? – Он пытался спрятать нас от социальных служб. К нему приходили из опеки неделей раньше – по звонку твоего учителя. Не помню, зачем. Сэм прислонился затылком к стене. – И он все равно нашел охоту. – Или она его, – пожал плечами Дин. – Дело в том, что мы были вместе и остались живы. А работа закончена. Так или иначе. – То есть… даже если нам негде остановиться, даже если ты едва не замерз до смерти, и даже если наша машина погребена под снегом… – Сэм посмотрел на него. – Ты все равно хочешь заняться охотой? – Это то, что мы делаем. То, кто мы есть. Не думаю, что ты смог бы выйти из игры. Как и я. – А Хендриксен? Дин кивнул. – Да, я помню. Будем осторожны. – Осторожны? Мы должны стать незаметными! Дин выставил вперед руки, сжал в кулаки, вспоминая, как бил под водой о лед. – Дело вот в чем, Сэмми, – тихо продолжил он. – А разве я уже не такой? – Какой? – Невидимый. Поставив кружку на пол, Сэм полуобернулся к Дину. – Вообще-то, нет. Я тебя вижу. И не забывай о том репортаже на восьмом канале. Дин растянул губы в полуулыбке. – Я не об этом. Сложно было объяснить младшему то, что он едва сумел прояснить для себя: без цели, без дела он словно исчезал. Младший больше не нуждался в защитнике, каким привык быть Дин. Сейчас Сэму нужен был просто брат. И если Дин плюнет на цель – ту, которая сидит перед ним – в кого он тогда превратится? Сэм вздохнул. – Ты с ума сошел. Дин пожал плечами. – Как и весь город. Стараясь не обращать внимания на острую боль в груди и подступающий кашель, Дин сделал глоток кофе. Немного аспирина, чуть-чуть еды, Сэм под боком – и Дин будет готов к работе. – С чего хочешь начать? – спросил Сэм. – Только не говори о месте убийства… потому что это озеро. Дин поежился. – Нет, спасибо, – ответил он. – Хватит с меня воды. Он глянул в окно. – Наверное, стоит пойти на открытие мемориала. – Издеваешься? Там будет куча народу. Полиция, правительство. Дин усмехнулся. – Вот и будем невидимыми. – Я об этом точно пожалею, – Сэм провел рукой по лицу. – Ты в деле? – Дин поймал взгляд брата, ища в нем ответ. – Будем вместе – будем в живых, точно? Дин кивнул. – Чертовски верно.