Удержи моё сердце

Павлова попыталась привести себя в порядок после такого сильного дождя, который промочил её одежду до последней нитки. Гость не спешил проходить в комнату. Он застыл на пороге квартиры, молча наблюдая за действиями Ирины. – Ты теперь и тут будешь сомневаться? Идём, хотя бы чаю тебе налью, – Павлова пыталась найти подход к Утешину. – Покрепче ничего нет? – он усмехнулся, медленно разуваясь и снимая верхнюю одежду. – Нет необходимости! Ирина достала из шкафчика чашку, попыталась унять дрожь в руках, которая была вызвана то ли ознобом, то ли волнением. Блондинка осторожно разлила по чашкам кипяток, заваривая чай. Алексей продолжал ритуал молчания. Тишина воцарилась в доме, было слышно размеренное тиканье часов в соседней комнате. Челюстно-лицевой хирург смотрел на хозяйку квартиры пытливо, будто пытаясь угадать, что же она хочет сказать. – Прежде чем я всё тебе расскажу…– на выдохе произнесла Павлова, стараясь не встречаться взглядом с собеседником. – Я постараюсь выслушать, но ничего обещать не могу! – перебил её мужчина. – Там ничего уже нельзя было исправить, если бы был хоть малейший шанс, – начала объяснение Ирина, сжимая в руках чашку, – Я не стала ничего тебе говорить, потому что всё это было бессмысленно! Я виновата, а… – А я проходил мимо и никакого отношения к ребёнку не имел, так по-твоему получается? – Мне пришлось… Там было много факторов, я не соблюдала нужного режима! Сказали, что девочка может родиться с патологией, мне ничего не оставалось… – А обо мне ты подумала?! – Алексей старался сдерживать негативные эмоции, но выходило с трудом. Лёжа на кушетке, в ожидании вердикта Юдина, Ирина чувствовала, что всё идёт не по плану. Боль не утихала, пронизывая нижнюю часть тела. Евгений, вперившись в монитор, ничего не говорил, будто издеваясь над подопечной, или… – Что там? – пытаясь увидеть то, на что внимательно смотрел акушер-гинеколог, спросила сосудистый хирург. – Лежите и постарайтесь не нервничать, сейчас кое-что перепроверим… – Евгений устремился к рабочему месту, там располагалась вся документация, все прошлые обследования Ирины. Павлова затихла, закрыла глаза и постаралась успокоиться, выдохнуть. Она мысленно обращалась к ребёнку, надеясь, что скоро им обязательно помогут. – Я должна позвонить... – блондинка понимала, что ситуация выходит из-под контроля. Она кое-как поднялась с кушетки, выбрасывая использованную влажную салфетку. Едва слушающимися руками, Ирина оттолкнулась от сидения, чтобы дотянуться до сумочки, где лежал мобильный. – У нас нет времени, Ирина Алексеевна, зато мы сохраним вам жизнь!..– Евгений заметил следы крови на кушетке, понял, что необратимый процесс уже запущен. – Подумала, до сих пор думаю обо всём этом! – Да, я заметил! Убила нашу дочь и сбежала, чтобы никто ни о чём не спрашивал, хорошо живёшь! Ирина промолчала, вспоминая события того ужасного дня. – Ты можешь не делать из меня виноватую, я уже сказала, что по всем прогнозам, ничего хорошего дальше бы не произошло! Я понимаю, что тебе это неприятно… – Конечно, потому что это мой ребёнок, и моя дочь тоже, он же живая…была! – Да, она была живой, она до определённого момента развивалась, просто недоглядели, началось кровотечение, понимаешь?! – Нет, потому что я только и делал, что бегал вокруг тебя и просил остановиться, не нервничать, не нагружать себя! – Лёша, я тоже хотела этого ребёнка, она была во мне, я даже чувствовала её, я была рада не меньше тебя! Прекрати винить во всём меня! Её не смогли спасти, как ты этого не понимаешь, хватит вести себя как последний эгоист! Ты же врач, в конце концов! – почти отчаявшись, говорила Ирина, – Я не хочу больше вспоминать про тот день, мне неприятно! Я там натерпелась, потом здесь себе места найти не могла. Я вместе с ней тогда умерла, понимаешь?! – Извини, жалеть тебя я не собираюсь. Я хочу понять, что произошло! Почему нужно было действовать в одиночку? Ты же не сказала мне, что что-то идёт не так! Я думал так надо, плевать, что этот мужик за тобой таскается, а у вас уже любовь неземная…– Утешин продолжал осыпать Ирину всевозможными обвинениями и обидными словами. – Знаешь, я сейчас очень жалею, что вообще рассказала тебе обо всём! Дура потому что, ничему жизнь не учит. Проболталась по своей глупости…– женщина встала из-за стола, уходя в другую комнату. – Правильно, надо было молча ходить, пока совсем очевидно не станет, и наплевать на то, что я тоже имею отношение к этой девочке! – Я всё, что хотела, уже высказала, больше этой темы я касаться не намерена. Я просто очень хотела и надеялась, что ты поймёшь меня, а не накинешься с обвинениями. Если ты думаешь, что правильнее было бы в дальнейшем принимать решение о том, кого оставить в живых меня или ребёнка, то извини! Прости, но мне не предоставили такого выбора! И очень хорошо, что тебя в тот день не было рядом, хотя… Может как раз таки тебе и нужно было услышать мнение специалиста! – Павлова говорила с трудом, сдерживая всю горечь обиды в глубине души, сдерживая слёзы, застрявшие комом в горле. Кое-как, на ватных ногах, Ирина переступила порог собственного дома, который вновь пустовал. Она не чувствовала ничего, будто вовсе опустошённая. Мобильный пытался докричаться до владелицы, оповещая о новых звонках и смс-сообщениях. Ирина знала, что опоздала, что пришла на приём к Юдину слишком поздно. «Вы же знаете, что в приоритете всегда мать, а потом уже ребёнок, Ирина Алексеевна!» – эти утешающие слова были для Павловой одними из самых ужасных в жизни. Евгению казалось, что это хоть как-то приободрит блондинку, ребёнка которой он не смог ничем помочь. Акушер улыбался совершенно искусственно, наигранно, убеждая коллегу, что в дальнейшем у неё всё обязательно наладится. Затем, Евгений резко замолчал, понимая, что всё это глупости… – Когда ты уже поймёшь, что все проблемы мы должны решать вместе?! Ну почему ты вечно меня отталкиваешь, думаешь, что я монстр какой-то и если ты мне доверишься, то всё будет ужасно?! Ира, почему?! – челюстно-лицевой хирург замер, ожидая новых объяснений, которых в ответ не последовало. – Ну, если у нас с тобой вечные проблемы, то может хватит друг друга мучить? Я же ушла. Согласна, что нужно было хоть что-то сказать перед тем как внезапно исчезать, но я была не в состоянии, прости! – Павлова отвернулась от собеседника, глядя в окно на то, как капли дождя медленно устремляются на землю. – Ушла, уволила, тут же подключила свои связи, ты оборвала все возможные виды взаимосвязи со мной, а это неправильно… – Тебя приняли? Ну, там, на новом месте, проблем не возникло? – Мы созвонились, договорились о собеседовании. Мне сказали, что очень хотят видеть в своей клинике, пообещали неплохой оклад, а, впрочем, выбора не было. Из склифа меня выгнали… – У меня не было выбора! – Ирина повернулась лицом к Алексею, пытаясь вновь оправдать свои действия. – Надоело… – прошептал мужчина, намереваясь уйти, – Закрой за мной… Павлова не сдвинулась с места ни на шаг, а затем услышала, что дверь всё же захлопнулась. Блондинка осталась в гордом одиночестве, вовсе не понимая, что же будет дальше в её жизни… Алексей медленно и размеренно шагал к ближайшей станции метро. Прохожие шли значительно быстрее, обгоняя мужчину. Дождь вновь усилился, заставляя людей спешить по домам. Оказавшись на пороге собственной квартиры, Утешин стянул с себя верхнюю одежду, абсолютно вымокшую под весенним дождём. Стихия продолжала бушевать, за окном слышались раскаты грома. Барс настороженно зарычал, всматриваясь, а затем подошёл к хозяину, одобрительно пролаяв. – Встречаешь, дружище? – мужчина прошёл на кухню, но к еде, оставленной Юлией на столе, он не притронулся. Барс ждал дальнейших действий хозяина. – Идём спать, завтра рано вставать, хотя… – Алексей не спешил переодеваться в сухую одежду, вовсе не догадываясь, что вскоре пожалеет об этом. Пёс, поглядев ещё немного на хозяина, отправился в детскую, там давно смотрели цветные сны Алиса и Юлия. – Тоже ушёл, вот и правильно, – отреагировал Алексей, отправляясь в спальню.