Dieu le veut

Этот чертов мальчишка был просто невыносим. Отабек плавился под его затуманенным похотью взглядом, буквально горя от прикосновений к нежной коже. Ему нравилось брать это хрупкое непорочное тело, вбиваясь в него так, будто ему осталось жить всего несколько мгновений. Горячо осыпая влажную шею и грудь блондина поцелуями и грубыми укусами, святой отец рывком вогнал плоть в распаленное тело мальчишки. Брюнету показалось, что на мгновение он потерял контроль над своим разумом и телом. Он видел что-то запретное, святое, ненавистное ему. Тяжело дыша, мужчина склонился над дрожащим телом, приходя в себя. По немного впалому животу Юрио стекала белесая жидкость вперемешку с красноватой, его плоть опала. Черт возьми, сколько времени прошло? Рассеянно смотря на тяжело дышавшего мальчишку, святой отец рывком подался назад, покидая растерзанное отверстие. Вытеревшись краем ткани одеяла, брюнет поправил свое одеяние и рвано выдохнул. Руки, живот, ноги мальчишки покрывали отвратительные рваные порезы, на шее виднелись темные пятна от пальцев. Прижав ладонь ко рту, брюнет медленно отступил к двери. Он не хотел делать этого. Не хотел. - Прости. *** В храме поселилось волнение, монахини тихо шептались между собой, ведь Юрио не появлялся на глазах уже несколько дней. Лишь после девятого дня кто-то услышал рано утром дикий крик, на который сбежались заспанные женщины и несколько мужчин, что прибыли ночью. На большом каменном алтаре лежало что-то жуткое, не поддающееся описанию. Оно было живым, оно имело лицо светловолосого мальчишки, что был всеми любим. Не тронуто было лишь лицо. Руки и ноги были истерзаны, сухожилия перерезаны в нескольких местах, спина и грудь не имели практически ни единого живого места. Оно истекало кровью, оно заставляло людей кричать от страха и растерянности. Лишь святой отец, молча сжимавший в рукаве кусок плоти, бывшей языком мальчишки, был спокоен. - парня, лежащего на алтаре, будто сковали. То ли от боли, то ли от святости места, на котором он лежал. Хрупкое тело пробивала мелкая дрожь, из открывшихся ран сочилась кровь, изо рта по подбородку и шее текла внушительная алая струя. Когда к пареньку, полные ужаса, пробежали монахини и все, кто находился рядом, чтобы поднять, голова Юрио безвольно повисла. Великолепные волосы цвета пшеницы потускнели, смешавшись с уже запекшейся кровью и новой, и сильно растрепались. Парень практически не мог шевелить ногами, кое-как пальцами рук цепляясь за женские одеяния, спускающие его с алтаря на пол. Кто-то убежал за водой и тряпками, другие же наперебой стали спрашивать что произошло, до сих пор не отойдя от шока. Юрио блевало кровью. Все тело пронзала боль. Несколько прислужниц рухнули на колени и стали молиться всевышнему, какая-то молодая девушка поднесла крест к растерзанному телу, и, захлебываясь в слезах, стала читать молитвы. Взвыв, парень дернулся, вырываясь. Стискивая зубы, через которые продолжала литься кровь, ничуть не пороча идеальное лицо юноши, демон оперся дрожащими руками о пол, ярко вспыхнув, что присутствующим пришлось зажмуриться. В следующее мгновенье все ахнули от восторга и испуга одновременно. Из окровавленной спины мальчика торчали дрожащие кристально белые крылья. Он сидел, держась руками за пол, вокруг образовывалась лужа крови. Подняв голову на ошарашенных людей, Юрио расправил крылья, взмахнув ими и с невыносимой яростью глядя. Его голос, опустившийся на несколько тонов, громогласно звучал в обители, хотя сам парень даже не раскрывал рта. - вы поплатитесь за свои грехи. Ваш священник убил меня и опорочил святое место, и за это сгорит в вечном адском пламени. Девушки, возжелавшие быть едиными с посланцем Господа, тоже грешны! Да разверзнется же пучина Ада для вас! захлебываясь кровью, Юрио повернул голову к Отабеку. В его взгляде была лютая ненависть, отвращение и...насмешка? растянув угол губ, который не видели остальные, в усмешке, он будто бы говорил: "увидимся в аду, ублюдок". Еще несколько минут, и ангелоподобный юноша обмяк, рухнув на пол. кровь начала шипеть и испаряться. Крылья же рассыпались на сотни перьев, окутывая пол. Демон умер. *** Сколько он уже здесь? День, два, три? Юноша сбился со счету. Удар. Второй. Третий. Четвертый. Во рту пересохло, на языке осталась неприятная горечь. Один глаз заплыл уже как несколько часов назад, загноившись от попавших в него песчинок земли. Руки онемели, не было сил даже пошевелиться, тошнотворно пахло потом, мочой и запекшейся кровью. До брюнета донесся слабый всхлип девушки. С трудом подняв голову и стараясь сфокусировать зрение, обнаженный мужчина взглянул на несколько испуганную дворянку, вышедшую вместе с отцом из добротной повозки. Не самое удачное место для остановки они выбрали. Устало ухмыльнувшись, Отабек проследил взглядом за рукой ее отца, поднявшей увесистый камень из груды перед столбами, на которых мучились грешники посреди площади города. Обезображенные изнасилованные девушки молили о смерти, кто-то потерял разум, из последних сил крича что-то несуразное. Удар в голову. Яркая вспышка. Мужчина краем глаза видел, с какой жалостью на него посмотрела дочь дворянина. Она была похожа на кого-то. Кого-то прекрасного. Кого-то столь близкого ему. Он не мог вспомнить. Он не хотел. Горячая кровь, льющаяся по виску, была последним его воспоминанием перед тем, как сын священника окончил свою жизнь. - Вот мы и встретились, Юрио?