Мангака

— Койю, ты чего такой кислый? — Первым состояние «унылой какашки» заметил старый друг и коллега — Акира Сузуки. Блондинистый коп с вагоном пошлых фраз и тупых шуточек. Иногда Ишихара его просто ненавидел. Сегодня — особенно сильно. — Ничего особенного, — он пожал плечами и продолжил царапать ложечкой дно чашки с кофе. — Странный ты. Обычно с мотором в заднице, а тут как будто двигатель сдох. — Акира поймал на себе уничтожающий взгляд копа, который красноречиво объяснял всю суть его существования. Акира прокашлялся и продолжил, более-менее нейтрально. — В общем, ты понял. — А сейчас что не так? — Койю выгнул бровь, не прекращая движения ложкой. — Сейчас ты как будто познал всю боль человечества… — Философски заметил Сузуки. — Акира, бля, я кофе пью! — Полтора часа сахар в кофе размешивать не принято, ты там дырку протрёшь! Акира хотел было забрать чашку у друга из рук, но тот посмотрел так пронзительно, что Сузуки со страху попятился, нервно усмехнулся и завис. Они молчали десять минут. Молчали бы и дальше, если бы у Ишихары не начал дергаться глаз и нога вместе с ним. — Ко?.. — Акира подходить не решался. — Аки… — Койю, отставив чашку, поднял глаза на Сузуки. — Вот ты мне скажи, как ты живешь со своей женой под одной крышей семь лет? Сузуки слегка озадачился вопросом. Нет, Рика, конечно, чудо, но порой бесит страшно и рука сама к табельному тянется. Он, приняв вид старца-наставника, присел за круглый столик и выжидающе посмотрел на Койю, подумав, что тот тут же сядет. Койю даже не собирался. Он только скрестил ноги, чтобы особо не дёргались. — А к чему этот вопрос? Ты и сам знаешь — мы просто сошлись характерами. — К тому, что я не привык делить с кем-либо территорию. — Койю все-таки подошел к коллеге и сел, уронив локти на стол. — Я привык жить как птица! — И питаться как свинья… — Неожиданно для самого себя, Акира процитировал Рику. Он тут же захлопнулся, виновато посмотрев на друга. Койю молча подвинул к себе нож, которым недавно нарезали колбасу. Стол усыпан крошками, как конфетти, в центре покоилась разделочная доска, а на ней ошметки хлеба, сыра и прочих продуктов. Сузуки не рискнул укладывать на стол руки, а Койю было похер. Он жил так постоянно. На то он и полицейский. Холостой, свободный… — Так, погоди… — До страшно тупящего Акиры стала доходить фраза про территорию. Он по очереди поднял брови, затем обе сразу и впился взглядом в Койю, который мысленно закалывал его ножом. — С кем ты там территорию делишь?! — Мой друг, давний… приехал из Токио, жить ему негде. Напросился, я впустил. — Кратко объяснил Койю. — Под каким предлогом? — Сузуки нахмурился. — Под предлогом лишнего градуса в крови. Этот гад меня споил в баре и втёрся в доверие. Сучий… сын. — Ой, бля… — Именно! А потом у Ишихары пошло само. Он рассказал всё: от бухалова, до беспамятства в баре и сегодняшнего дня. Койю было плохо. Очень плохо.