Bloody countess

— Стейси, я дома, — закрываю дверь, поправляя лямку портфеля, соскальзывающую с плеча. В ответ тишина. Снимаю кеды и направляюсь на кухню, где, как мне кажется, должна быть женщина. Уже прошла неделя с того случая. Нас с Диланом продержали в больнице сутки, говоря, что мне и ему нужен покой и профилактика. Якобы мы много нервничали, и нам бы не помешало полежать у них под успокоительным. Но, если честно, чувствовала я себя после этого лучше. Чего не скажешь о Дилане. Этот парень ужасно переживал за Энди. Врачам еле удалось вытащить Антвуд с того света, и мы готовы были ползать перед ними на коленях за такое чудо. О'Брайен часами не выходил из палаты подруги, пока та находилась без сознания. Я по возможности тоже навещала девушку, проверяя и брюнета. Мне казалось, что я несла ответственность за них обоих. С Диланом мы не стали лучшими друзьями, но эта ситуация как-то сблизила нас. Он перестал смеяться надо мной, не игнорировал, все еще немного вел себя отчужденно, но устало улыбался, когда я трепала его по волосам, принося ему очередной стакан горячего кофе. Для меня это значит многое. Приоткрываю дверь в палату, в которой раздается негромкий писк различных аппаратов. Невнятно ругаюсь, чуть не проливая весь кофе себе на одежду. Медленно подхожу к больничной койке, на которой неподвижно лежит Энди. Ее грудь вздымается от вдохов, что говорит о том, что она еще жива. Ставлю букет ромашек в вазу на тумбочке, вытаскивая оттуда уже подзавявшие цветы. Дилан наблюдает за всеми моими действиями, но ничего не говорит. Подхожу к диванчику, на котором он расположился, и сажусь рядом. — Я принесла тебе кофе, — верчу стаканчик в руках, после чего протягиваю его парню. Он поворачивается в мою сторону и прожигает меня взглядом. — Зачем? — его голос немного хрипит, давая понять, что он почти не разговаривает. Тяжело вздыхаю. Его состояние меня немного удручает. Все же, что бы он не говорил, я считаю его своим другом, и в мои обязанности входит забота о нем. — Ты торчишь здесь сутки напролет. Кофе немного взбодрит тебя, — парень устало проводит рукой по лицу, понимая, что я права. Нехотя берет стакан в руки и делает первый глоток, зная, что я не отвяжусь от него. — Ты вообще ешь? Может, принести тебе что-нибудь из кафетерия? Всматриваюсь в лицо парня, замечая немного впавшие скулы и синяки под глазами. Качаю головой, злясь на Дилана. Он ведь сам себе хуже делает. Неужели он настолько глупый, чтобы не понять это? — Я не такой беспомощный, как тебе кажется, — бурчит себе под нос, делая очередной глоток кофе. Поднимаюсь с дивана, начиная ходить из стороны в сторону. В моей голове множество мыслей, в которых я проклинаю Дилана за его упрямство. Останавливаюсь, раздраженно смотря ему прямо в глаза. — Прекрати так пялиться. — Я не могу понять, почему ты такой идиот. Тебе сложно принять помощь? Я ведь переживаю за тебя, — смотрю на время, понимая, что мне уже пора уходить. Направляюсь к двери, оставляя позади Дилана, задумавшегося о чем-то. — Никто не заботился обо мне, кроме Энди и отца, — невольно замираю у открытой двери, распахивая глаза от удивления. Поворачиваюсь в сторону парня, недоуменно смотря на него. — Спасибо, Аляска. Прячу широкую улыбку в шарфе, вызванную его словами. Наши взаимоотношения медленно и постепенно, но меняются. — Стейси, мы играем в молчанку? — захожу на кухню и оглядываю помещение. На полу валяются осколки нового сервиза, который тете подарил Стив. Кухонный нож, которым мы обычно режем овощи, воткнут в поверхность стола, из-за чего на скатерти остался большой порез. Сама же женщина сидит на стуле, откинувшись на спинку, выпуская сигаретный дым изо рта. — С каких пор ты куришь, Стейси? — чувствую себя мамой, которая отчитывает ребенка за беспризорное поведение. Тетя, сколько себя помню, никогда и сигареты во рту не держала. — Иди в комнату, Али. Ужин скоро будет готов, — она даже не поворачивается ко мне, делая очередную затяжку. Бессмысленно смотрит в одну точку, явно о чем-то размышляя. Хмыкаю, оставляя такое странное поведение Стейси неразобранным. У взрослых свои проблемы, в которые они могли бы хоть иногда посвящать детей. Пф, она думает, что я забью на этот хаос на кухне? Смешно. — Тайлееер, — распахиваю дверь, которая с громким стуком бьется о стену, и залетаю в комнату брата. Он был весь день дома, так что должен знать, какого черта тут творилось, пока я была в школе. Пози валяется на кровати, как обычно зависая в телефоне. Никак не пойму, почему все свободное время он проводит там, а не с новоприобретенными друзьями. Он поднимает голову с подушки, откладывая мобильник в сторону, и с любопытством рассматривает меня. — Что такое, Али? — Ти меняет положение, садясь на кровать, и хлопает рядом с собой, намекая, чтобы я присела рядом с ним. С тяжелым вздохом приземляюсь на мягкий матрац и вопросительно смотрю на брюнета. — Хочешь знать, что со Стейси? Меня всегда удивляла его проницательность. Он знал буквально все, о чем я хотела спросить его. В последнее время мне не надо было даже задавать вопросы, он уже сам прекрасно их знал. Не ты ли это, Ксавьер? — К ней приходил мужчина, — отвечает он, когда я согласно киваю головой. Удивленно вскидываю брови, не понимая, о чем речь. Какой еще мужчина? У Стейси же есть Стив. — Успокойся, не ее любовник. Кажется, он подвез нас сюда в первый день. — Что ж, они знают друг друга, это я запомнила. Но зачем он приходил сюда, где, как я поняла по тону Стейси, его не жалуют? — Ох, это довольно занимательная история, — Тайлер пожимает плечами, намереваясь пересказать все, что слышал, а я уже предвкушаю раскрытие маленькой тайны. Неожиданно раздавшийся стук заставляет Стейси отвлечься от мытья посуды. Вытерев руки, направляется к двери, раскрывая ее. Перед ней предстает высокий мужчина, едко усмехающийся. Чешет рукой подбородок и выжидающе смотрит на женщину. — Стейси, разве гостей не принято впускать в дом? — нарочно тянет ее имя, видя как женщина передергивает плечами от его тона, сквозящего напускной нежностью. Его забавит ее реакция на него, особенно когда он вспоминает, что их когда-то связывало. — Что ты забыл на пороге моего дома, Гарри? — складывает руки на груди, недовольно смотря на собеседника. В груди уже давно ничего не покалывает при его виде, как это было раньше. Сейчас ей хочется лишь выцарапать ему глаза. Отходит в сторону, пропуская его внутрь. Чувствует, что ничем приятным их разговор не закончится. — Как поживает дружище Стив? Все такой же юморной и находящийся в неведении? Или, может, ты рассказала ему о Тайлере? — Заткнись, Гарри, — ядовито шипит, еле сдерживая в себе желание метнуть в мужчину кухонным ножом. Облокачивается спиной о кухонную панель, настороженно наблюдая за человеком, бесцеремонно садящимся за стол. — Я спрашиваю еще раз, Гарри. Зачем ты пришел? — Боже, Стейси, когда ты стала такой грубой? — Гарри сухо смеется, совсем наигранно, отчего Стейси кривит лицо. Он улыбается, обнажая ряд белоснежных зубов. Стейси фыркает, показывая, что ей не нравится его присутствие. — Гарри, если ты думаешь, что я забыла, какую вещь ты со мной сотворил, и буду сейчас с тобой любезничать, то ты глубоко ошибаешься. — Стейси, надо уметь забывать старые обиды, — разговаривает так, словно они давние приятели, что дико выводит женщину из себя. Может, они еще чаепитие устроят? — Так, я пришел узнать: как поживает Аляска? — Даже не смей в ее сторону дышать, не то что смотреть. — Ауч, милая, разве у меня нет права находиться рядом с этой девчонкой? — ее уже тошнит от него и его омерзительной улыбки. Он не имеет права заявляться к ней в дом и говорить об Али. Пусть даже на метр к ней не приближается. — Даже не смей, Гарри, — берет нож, которым недавно нарезала овощи, и подходит к столу, за которым сидит ненавистный гость. Мужчина напрягается. Все же он знает ее. Она немного сумасшедшая. Возможно, в этом есть его вина. Со всей силы втыкает острие ножа рядом с его рукой. — Ненормальная, — мужчина вскакивает со стула, напуганный происходящим. Он ведь подумал, что она собирается проткнуть ему руку. Прячет ладонь в карман, скрывая дрожащие пальцы. — Она должна знать правду. — Убирайся из моего дома, ублюдок, — берет в руки первое, что попадает под руку. Тарелки из сервиза, подаренные Стивом, летят прямо ему в голову, но мужчина уворачивается, отчего они попадают в стену, разбиваясь на мелкие кусочки. Спешным шагом покидает дом, не намериваясь отступать от задуманного. Этой психованной не удастся его переубедить. Просто главное — сделать все грамотно. Когда я прихожу в свою комнату, в моей голове крутится множество вопросов, связанных со Стейси и этим непонятным Гарри. Кто он такой? Почему у них с тетей такие взаимоотношения? О какой правде он говорил? Что он имел в виду, когда говорил о Тайлере? Моя голова готова взорваться от всех этих мыслей. Тай ничего внятного сказать не смог. Он слышал только то, о чем рассказал мне. И хочется ему верить, но все как-то не так. Такое ощущение, словно он что-то еще знает, но не хочет это упоминать. Я не могу до конца быть уверена. Тайлер — мой брат, я должна ему доверять. Тогда почему я не верю? Тайлер:Мы обязательно во всем разберемся, Али. Я же никогда тебя не подводил. Это первый раз, когда я сомневаюсь в Тайлере Пози.

***

Случайно натыкается на ее силуэт в окне, когда разбирает кипу ненужных бумаг, именуемых домашней работой. Она сидит на кресле, задумчиво смотря в одну точку. Хмурится, ведь не видел ее никогда такой сосредоточенной. Чертыхается, когда стучит в оконное стекло, чтобы привлечь ее внимание. Сам не понимает, какого черта он творит. Откуда это странное желание отвлечь эту девчонку от каких-то проблем и вновь увидеть ее улыбку? В детстве ему всегда становилось лучше и спокойнее, когда она улыбалась. Да и сейчас ему тоже становится лучше от ее улыбки. Она встает с кресла и подходит к окну, удивленно вскидывая брови. Ее лицо напрягается, пока она пытается справиться со створками. Он легко смеется, наблюдая за ее попытками. Главное, чтобы она не видела. С неизвестно какой попытки у нее все же получается открыть окно, и Дилан проворачивает то же самое. Доусон слегка улыбается, приветствуя парня. Смотрят друг на друга, пытаясь разглядеть что-то новое, неизвестное, требующее разгадки. Дилан любит загадки и тайны. Возможно, это перешло ему от отца. Аляска — одна большая загадка для него. — Ты как? — она нарушает устоявшееся между ними молчание, наполняя его своим приятным голосом. Он дергается, выныривая из собственных воспоминаний, когда они делали так же лет в восемь. Выглядывали из окон, до которых немного не дотягивались, и часами разговаривали. — Кажется, хорошо? — он сам не уверен, в порядке ли у него все или нет. Его жизнь такая непостоянная, что он не может сказать, когда будет белая полоса, а когда черная. Может, сейчас все не так плохо? — Энди очнулась. — Правда? Это же отлично! Надо будет навестить ее, — от этой новости она, кажется, встрепетнулась. Аляска всегда приходила к Энди, а он удивлялся этому. Они так мало знакомы, но она все равно навещала ее каждый день. Она всегда была дружелюбной, просто он забыл. Чушь. Все он помнит, как и то, что Доусон его забыла. — Я думаю... — он запинается, недоумевая от дружеских порывов, но все же продолжает: — Может, сходим к ней завтра вместе? — Ты боишься идти туда один? Что-то в том письме тебя смутило, да? — она даже не удивляется его предложению. Начинает читать его, как открытую книгу. Дилан не знает, нравится ему это или нет. Во всяком случае, она права. Он боится идти к Энди. Нет, не так. Он опасается разговора с ней. — Думаю, что у вас все будет хорошо, Дилан. Ему хочется верить в ее слова. Надо знать, что все будет так, как она говорит. — Как ты? — Я просто хочу, чтобы хотя бы один день все было хорошо, Дилан. Мне всего семнадцать, а проблем как у пятидесятилетней. Я морально не готова к такому, — она усмехается, а он качает головой. Прекрасно понимает ее. У него точно такие же желания. Только вот они не сбываются. — Думаю, что мне пора спать. Спокойной ночи, сосед. — Спокойной ночи, мартышка, — закрывает окно, пряча за ним недоуменное лицо девушки. Она знает это прозвище. Но откуда? И сегодняшней ночью они оба в первые за долго время чувствуют себя спокойно.