Future Love

Машина Кристиана стремительно обгоняет встречные автомобили, преодолевая километровую пробку на окраине Лос-Анджелеса. Сухой калифорнийский воздух бьет по его лицу потоками ветра через открытое окно, создавая в салоне шум, из-за которого слова Бобби, звучащие в телефонной трубке, обрываются, доносясь до ушей Карино лишь бессвязными обрывками. — Она разрывает контракт. — Пожалуй, это — единственное, что он смог разобрать в потоке бессмысленных слов. — Что? — Закрой, мать твою, окно! — срывается на раздражённый крик Бобби, уставший безрезультатно повторять одно и то же. Казалось, Кристиан нарочно делает это: заглушает голос Бобби, пытающегося донести плохие новости и, наверное, надеется, что беспорядочный шум в салоне сможет укрыть его от собственных мыслей, не дающих ему покоя с той самой парижской ночи, когда он имел неосторожность оказаться чуть ближе к ней. К Леди Гаге, ставшей для него просто Стефани. Стефани. Стеф. Даже её незамысловатое имя, принадлежащее, наверное, каждой пятой американке, казалось чем-то особенным. Набором букв, моментально вызывающим в мыслях воспоминания о её тёплой улыбке, заразительном смехе и голосе, который он, наверняка, узнает из миллионов похожих. Ему было стыдно. Стыдно думать о Стеф, пока его некогда любимая женщина готовила завтрак. Стыдно представлять рядом другую каждый раз, когда выключается свет. Он смотрел на Лорен и всё ещё ловил себя на мысли, что она необычайная красавица, но теперь её красота была не более, чем приятной картинкой, вмиг исчезающей каждый раз, когда он видел Её. Он цеплялся за Лорен, как за спасательный круг, убегая от нового всепоглощающего чувства. От собственной слабости и лжи, наполняющей каждый его день с тех пор, когда случайное свидание сделало всю его прежнюю жизнь не более, чем вступлением, прелюдией к чему-то большему. Он закрывает окно. — … и я не знаю, что у вас произошло, но она даже согласна выплатить неустойку, если CAA расторгнет контракт раньше срока. — Голос Бобби стал более спокойным и уверенным от того, что ему больше не приходится кричать в трубку и несколько раз повторять одно и то же. — И вот ещё что, Крис… — Кэмпбелл тяжело вздыхает, прежде чем продолжить, — …она плакала. Мне не удалось вытянуть из неё ни слова, но если я узнаю, что ты чем-то её обидел… Ты мой друг, но, думаю, ты понимаешь. — Чёрт, — доехав до перекрёстка, машина Кристиана разворачивается, снова сменив своё направление на пригород Лос-Анджелеса. — Ничего не хочешь мне сказать? — Я всё улажу. Дай мне время.

***

— Зачем ты пришёл? — Ветер с океана треплет небрежно завязанный шелковый халат Стеф, заставляя её отвлекаться каждые несколько секунд, чтобы поправить его непослушно вздымающуюся ткань. — Увидеть тебя. — Пальцы Кристиана невольно тянутся к её руке. — Не надо. — Его иллюзии снова терпят крушение под натиском её холодного обиженного взгляда. — А как надо, Стеф? Прекращать сотрудничество, другими словами — избавляться от всего, что нас связывает? Неужели ты правда этого хочешь? Она молчит. Молчит, нервно теребя краешек халата, пока вопросительный взгляд Кристиана прожигает её насквозь. Ей кажется, что лучше бы им не встречаться вовсе. Чудесным образом избежать формального знакомства на афте-пати «Золотого Глобуса», не работать вместе все эти месяцы, не общаться и, не дай Бог, не становиться близкими друзьями, чтобы однажды не переступить грань, навсегда оставшись больше, чем просто коллегами. — Так будет лучше, — выдыхает Гага, нарушив болезненную для обоих тишину. — Ты несвободен, а я… я устала страдать. Когда меня оставил Тей, я думала, что хуже уже не будет, но… — Она пытается подобрать слова, но лишь тщетно кусает нижнюю губу, сдерживаясь от слёз. — Прости меня. Клянусь, я не хотел делать тебе больно и… — Забей. — Стеф останавливает его, тянущуюся к её талии, руку. — Ты нужна мне. Я сегодня же всё расскажу Лорен. — Кристиан делает очередную попытку её поцеловать и снова сталкивается с её холодными, плотно сжатыми губами. — Нет. Уходи, Кристиан, — отрезает она, отгородившись от его прикосновений сложёнными на груди руками. — Я не хочу, Стеф. — Чёрт возьми, я хочу! — она срывается на крик, а слёзы, которые она так умело сдерживала на протяжении всего разговора, предательски омывают её щёки. — Уходи! Он делает несколько шагов назад и всё ещё смотрит на неё. — Проваливай! — в очередной раз кричит Гага, когда Карино скрывается за воротами. Её глаза, полные грусти, сожаления и душераздирающей тоски всё ещё заставляли Кристиана сомневаться. Он не должен был уезжать. Даже если она кричала, и, казалось, всем сердцем его ненавидела — он был обязан остаться. — Какой же ты идиот, — прошипел он самому себе, сжав в руках руль в тот момент, когда в зеркале заднего вида мелькнула синяя Chevrolet Nova. Похожая была у Гаги, но коллекция её автомобилей была настолько обширной и разнообразной, что он едва ли мог знать это наверняка. Синее пятно вдалеке быстро приближалось в то время, как Карино, окутанный желанием вернуться, напротив — снизил скорость. Дорога в центр города замыкается в пробку, заставляя спешащий куда-то Chevrolet выехать на встречную полосу. Теперь, когда их автомобили почти поровнялись, сомнений не остаётся — это машина Стеф. Через отсвечивающее стекло Кристиан успевает заметить её светлые волосы и всё тот же шелковый халат нежно-персикового цвета, который она так и не переодела. — Что ты творишь? — спрашивает он, конечно же, понимая, что она его не услышит. В пригород почти никто не едет и встречка идеально пуста, но Гага так сильно гонит, что рискует не успеть перестроиться. — Чёрт! — Кристиан в спешке нащупывает телефон в кармане джинс и, немного отвлекшись от дороги, но всё же, не теряя бдительности, пытается ей позвонить. Громкий сигнал и скрежет колёс. Клубы дорожной пыли, сопровождающиеся тормозами встречных машин. Всё рушится в одну секунду. Нерасторопная Стеф едва успела отъехать на обочину прежде, чем нёсшийся навстречу Mustang протаранил её Chevrolet вплоть до обочины. — Стеф! — Кристиан кидается навстречу облаку пыли, оставив открытую машину посреди дороги. Она хотела его догнать. Хотела сказать что-то важное и, возможно, ей бы не пришлось никуда ехать, если бы он подождал. Будь он хоть чуть настойчивее и терпеливее, она бы всё ещё стояла на солнечном крыльце своего дома, а теперь, он боится приблизиться к её машине, не зная, жива ли она. Песок, поднявшийся с дороги, застилает глаза так, что Кристиан, выламывая заклинившую дверь, едва ли может видеть происходящее в салоне. — Ох… Ты цела, — с облегчением выдыхает Карино, добравшись до живой и невредимой Стефани. Подушка безопасности оставила заметный отпечаток на её щеке — завтра здесь будет синяк. — Боже мой, Стеф! Ты в порядке? Ты ушиблась? — Его руки обвивают её ослабшее от испуга тело, и Гага, крепко цепляясь за его плечи, наконец покидает салон злополучного автомобиля. — Ты так меня напугала! Чёрт возьми, Стеф! — он всё ещё чувствует её дрожь, сжимая её в объятиях так сильно, словно кто-то намеревается навсегда отобрать её. Гага так напугана, что едва ли может собрать слова в предложения. — Я хотела догнать… Хотела… Хотела сказать, что… Кто-то из зевак, успевших собраться вокруг рассеивающейся пыльной завесы, предлагает вызвать скорую, но Кристиан уверяет собравшихся, что всё в полном порядке и он сам отвезёт владелицу автомобиля в больницу, чтобы убедиться в отсутствии внутренних травм. Ему хочется кричать на неё за то, что она так беспечна за рулем, что рисковала расстаться с жизнью. Хочется трясти её за плечи и, в то же время, никогда не выпускать из плена своих рук. За несколько секунд неведения в его голове успели всплыть самые ужасные версии случившегося и теперь, держа её на руках, чувствуя её всё ещё неровное от волнения дыханье, находясь так близко к ней, что уже нет сил сопротивляться, — он говорит лишь тихое: — Я люблю тебя. Больше никогда так не делай.