Саундтреки:
RaminDjawadi – Heir to Winterfell
Marilyn Manson – Sweet Dreams
САНСА
15 ОКТЯБРЯ 2016 ГОДА
Железные решетки были ее самым большим препятствием. Всего их было тринадцать, совершенно новых, ни пятнышка ржавчины, ввернутых в раму ее окна и закрепленных металлическими петлями. Санса фокусировала на них свое внимание, когда Рамси приходил, чтобы ей воспользоваться. Ее разум сразу же резко отключался, превращая решетки в своего рода якорь, а в голове становилось тихо и пусто, пока все не заканчивалось. В своих мыслях Санса могла разорвать стальную раму и вырваться на свободу, как дикое животное, но действительность не была столь обнадеживающей. Сказать, что Рамси был настойчив – значит ничего не сказать, и он приходил к ней каждый вечер, чтобы оставить после себя синяки и надломленную душу. Но Санса Старк была не из тех, кого легко сломать. Эти решетки, часто думала Санса. Только бы разбить их, и я свободна. Только бы разбить их, и я уйду. Она проговаривала это в уме каждую ночь, как молитву. Разбить решетки. Разбить решетки. Разбить решетки. Первые несколько недель в заточении были хуже всего. Рамси считал себя слишком сильным, чтобы она могла ему противостоять, и ее страх помогал ему в этом. Унижение другого человека тешило его самолюбие, как и сам акт насилия, но Санса воспользовалась его ошибками. В тот момент, когда она была одна, и отец Рамси пришел поговорить с ней, Санса во всех подробностях рассказала ему о своих страданиях. Он не был таким безжалостным, как его сумасшедший сын. Во всяком случае, она получила право свободно передвигаться по поместью. Она могла бы справиться с тем, что за ней будет следить наемная охрана. Если это даст ей возможность совершить побег, это стоит нахождения под постоянным наблюдением. Три месяца потерянного времени разрывали ей сердце. Но, верная своему имени, она не сломалась. Она не теряла самообладания, когда это было необходимо, подчинялась, и позволяла Рамси творить все, что он хочет. Все же, несчастье любит компанию. И каждый вечер она бормотала в темноту свою молитву сквозь стиснутые зубы. Разбить решетки. Возможность появилась, когда Рамси сломал кухонную раковину. Он засунул чью-то руку в измельчитель для мусора, и из-за костей лезвия сломались, вызвав засорение труб. Санса увидела кровь, когда высунула голову из вестибюля в кухню. Фарфоровая раковина была вся в алых разводах, с несколькими кусками кожи и костей, но ее внимание привлекло нечто более важное. На столе стоял ящик для инструментов, заполненный дорогостоящим оборудованием. Нижняя половина Рамси показалась из-под сантехники, и она услышала приглушенные ругательства, пока он боролся с гаечным ключом. Его отец, вероятно, приказал ему исправить свою ошибку. Вся ее выдержка сейчас была направлена на то, чтобы не стащить молоток и не убежать. – Что ты делаешь? – спросила Санса, зайдя в кухню. Рамси вздохнул. – А на что это, по-твоему, похоже? – На ремонт раковины. – Да. Я чиню раковину. Его слова были подчеркнуто медленными, как будто он говорил со слабоумной. Санса прошла глубже в кухню, сжав кулаки, и снова взглянула на ящик. Отвертка, подумала она. Крестовая. Съемная. Она потянулась за стаканом из соседнего шкафа и налила себе немного воды, боковым зрением разглядывая инструменты. Рукоятка ее желанной цели торчала из ящика с краю. Отвертка, как раз такая и была ей нужна. Санса сделала глоток. Я заплачу за это, подумала она. Рамси накажет меня. Но уже не было ничего, с чем Санса раньше не сталкивалась, и с чем могла столкнуться сейчас. Ее жизнь была единственным, что у нее осталось и что можно было потерять, но стоит ли того попытка спасения? Она сделала глубокий вдох. – Тебе нужны все эти инструменты, чтобы исправить сточную трубу? Рамси раздраженно простонал. – Нет. – Мой брат однажды сломал раковину. – Санса подошла к ящику с инструментами и прислонилась к столу, аккуратно, чтобы не насторожить охранников Болтона, наблюдавших за ней у двери. – Отец научил его, как все исправить. Ну, или попытался. Вместо этого Джон и Робб игрались с двумя молотками, а закончилось все сломанными пальцами и слезами. – Как увлекательно, – бросил Рамси. Санса собрала всю свою силу воли и поставила стакан на стол. – Это не так трудно, как кажется. Может быть, я могла бы помочь... Она шагнула вперед, прижимая руку к краю ящика. Он упал на пол со звонким грохотом, который эхом отозвался от стен. Санса изобразила вздох ужаса. – Рамси, прости, мне так жаль, это получилось случайно! Я просто пыталась... – Зачем ты это сделала? – Ее ночной кошмар вылез из-под раковины, сжимая в руке гаечный ключ, и она боялась, что он ударит ее этим. Что ж, это будет не в первый раз. Тон Рамси был спокойным и сдержанным, но Санса знала, что он взбесился. Его лицо исказилось в ярости. – Ты испортила инструменты моего отца. Знаешь, сколько они стоят? – Много, – предположила Санса. Она проглотила комок в горле, не отрывая своего взгляда от темных глаз Рамси. – Я не хотела. Извини. «Он хочет видеть мои слезы», – подумала Санса, и заплакала. Было невероятно легко делать это по желанию. – Пожалуйста, Рамси, прости! Я не хотела. Я просто хотела помочь тебе. Пожалуйста! Рамси улыбнулся, как если бы его прощение было искренним. – Все, хватит, Санса. Ненавижу видеть тебя несчастной. – Он положил руку ей на щеку, вызывая у нее тошноту. – Всякое случается, не так ли? Приберись здесь. А я позабочусь, чтобы наследство твоего мертвого папочки компенсировало каждую испорченную вещь. Санса содрогнулась, когда его губы прижались к ее. Каким-то чудом, это длилось недолго. Рамси отстранился и снова залез под сломанную раковину, возвращаясь к своей работе и оставив Сансу убирать беспорядок, который она устроила. Она ползала по полу с большим рвением, которое у нее, несомненно, было, собирая инструменты и избегая его гнева. Она не смогла бы сбежать на свободу, если бы он сломал ей ребра. Красная ручка отвертки привлекла ее внимание. Вот оно. Санса схватила инструмент, пока никто не видел. Она спрятала его в рукав куртки и сложила остальные инструменты на место, вернув ящик на стол. – Отведите её назад в комнату, – сказал Рамси. – У нее было достаточно свободного времени. Если будет хорошо себя вести, я даже позволю ей поесть сегодня вечером. Санса спокойно повиновалась. У нее было то, за чем она приходила, и изводить ее голодом теперь бесполезно. Человек Болтона вел ее по коридору восточного крыла обратно в спальню, в которой её держал Рамси, с зарешеченным окном и безликими стенами. Дверь закрылась, и замок щелкнул за ее спиной. Санса облегченно вздохнула. Она положила руку на свое бешено колотящееся сердце, закрыла глаза и привела дыхание в норму, чтобы успокоиться. Вдох. Выдох. Вдох. Санса открыла глаза. Она больше не могла терять время. Уже половина седьмого, и Рамси скоро придет к ней. Она положила отвертку на стол, включила телевизор для дополнительного шума и стала упаковывать небольшую сумку. Только самое необходимое. Два запасных комплекта одежды, ее дневник, розарий* ее матери, дрейдл** Рикона с последней Хануки. Гигиенические принадлежности. Расческа, небольшое одеяло, две сотни фунтов, которые она спрятала, чтобы заплатить за билет на автобус и еду. Ее бумажник. Дополнительные носки. Всегда будь в тепле, сейчас она слышала голос своего отца. Зима близко. Санса сняла свою дорогую одежду – ни один подарок Болтона она с собой не возьмет – и надела джинсы и один из оксфордских свитеров Робба. Она ощутила боль, вспомнив своего брата, его счастливое лицо, когда он получил письмо о зачислении в Оксфорд, как он улыбался Талисе в день их свадьбы, как он держал ее лицо и говорил, что бояться нечего. Где бы ты ни был, Робб, сейчас мне необходима твоя смелость. Санса схватила отвертку и встала на кровать, чтобы добраться до петель, закрепляющих проклятые железные прутья, начиная скорее действовать. От этого зависела ее жизнь. Она была аккуратна, когда сталь начала поддаваться, быстро откручивая петли и кидая их прямо на матрас. Они были тяжелее, чем она думала, и у нее заболели руки, но вид своего окна, свободного и с открытым видом на деревья, наполнял ее чувством триумфа. Наконец, решетки были сломаны. Санса схватила свою сумку и открыла окно, позволяя прохладному осеннему ветерку успокоить ее нервы. Снаружи она огляделась и убедилась в безопасности, прежде чем сбросить сумку на кусты внизу. Расстояние до земли было в два этажа, а затем придется пробежать через весь сад, чтобы укрыться в лесу. Русе отправил бы вслед за ней своих людей, а Рамси спустил бы собак, но Санса достаточно их изучила, чтобы помешать их планам. Впервые за несколько недель она произнесла молитву небесам, сжимая кулон звезды Давида на шее, как будто это заставило бы Бога услышать ее. – Пожалуйста, – прошептала она. – Пожалуйста, не оставляй и меня тоже. На счет три она спрыгнула с подоконника. Санса упала на землю, сильно ударившись. Она подавила вскрик и схватилась за свой бок, зная, что наверняка будет синяк, в дополнение к остальным, но она не могла медлить, чтобы оценить, насколько там все плохо. Санса поднялась на ноги и побежала к внешним воротам. Она могла легко проскользнуть через эти решетки, надеясь, что снайперы на крыше не пристрелят ее, прежде чем она достигнет ворот. Теперь это была гонка против времени. Против Русе Болтона и его недооценки последнего выжившего Старка. В прошлой жизни Санса любила бегать, помогая Брану с тренировками по легкой атлетике или Джону поддерживать физическую форму для «Ночного дозора». Но бежать ради своей жизни – это нечто другое. Каждая клеточка ее тела была сосредоточена на скорости. Санса бежала, на каждом шагу молясь Богу или Святой Матери, кто бы ни услышал ее сейчас, чтобы у нее хватило сил добраться до внешнего забора. Она не слышала ничего, кроме свиста ветра в ушах и своих ног, тяжело ударяющихся о траву. Крики и лай собак были поглощены ее равномерным дыханием. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Ее ноги сильно напрягались, а сердце болело, чувствуя, как на ней сказываются все три месяца постоянного плена, но адреналин помог ей преодолеть расстояние до периметра владений Болтонов. Она проскользнула через решетку и вырвалась на свободу, скрываясь в лесу. Наступали сумерки. Санса не переставала бежать, пока не достигла заброшенного смотрового поста в полумиле от поместья. Она распахнула дверь, тяжело дыша от изнеможения, и включила свет. Пистолет, подумала она. Здесь точно должен быть один. Она открыла все выдвижные ящики в поисках оружия, не найдя ничего, кроме карты и нескольких просроченных энергетических батончиков. Она улыбнулась, увидев еду, и засунула их в свой рюкзак, на потом. Она также нашла аптечку и взяла с собой ибупрофен, антисептический гель и на всякий случай бинты. Санса открыла последний ящик. Внутри оказался пистолет. Санса никогда раньше не держала в руках оружия, не знала, как его заряжать и стрелять, но она найдет время, чтобы понять. Она спрятала пистолет и патроны в сумку, чтобы случайно не повредить ничего, пока опасность не угрожала. До тех пор, пока он не понадобится. – Санса, – произнес тихий голос. Она обернулась. Теон Грейджой стоял в дверном проеме, с винтовкой, прикрепленной к поясу его защитного костюма. Его лицо было нахмурено. – Санса, пожалуйста. На свободе ты не выживешь. – Здесь я тоже не выживу. – Ее голос был твердым. – Они хотят получить мое наследство, Теон. На меня им наплевать. Как только я стану совершеннолетней и выйду замуж за Рамси, у них будет все. – Ее голос задрожал. – Ты знаешь, что он со мной сделает. – Санса... – Нет. – Она перекинула сумку через плечо. – Если ты действительно хочешь мне помочь, подумай о том, что прежде ты выбрал себе мою семью. Нашу семью. Она знала, что ее слова задели его. Санса проигнорировала боль в его глазах и попыталась пройти мимо, но он вытянул руку, чтобы преградить ей путь. – Дай мне уйти – резко сказала она. – Просто послушай меня, ладно? Ты не сможешь добраться до Лондона бегом. Теон достал из своего кармана связку ключей и протянул к ней. – Вот, возьми мою машину. Санса удивленно моргнула. – Что? – Возьми их. – Он осторожно сунул ей ключи. – Я устал оставаться в стороне. Просто... просто позволь мне сделать это для тебя, пожалуйста? Для Робба. – Он заставил Сансу раскрыть руку и вложил туда ключи, закрыв ее ладонь и крепко сжав. – Возьми мою машину и поезжай в Лондон. Сядь на автобус до Ливерпуля, Бристоля или Бирмингема, докуда угодно, черт возьми. Найди семью своей матери в Ирландии или отправляйся в Америку с Джейни. Но ты должна убраться отсюда подальше и не оглядываться. Даже на меня. Сочувствие, вперемешку с благодарностью заполнило сердце Сансы. Она схватила ключи и взяла его за руку. – Идем со мной. – Я не могу. Рамси... – Рамси – ничто. Мы сможем перехитрить его вместе. – Но не Русе. Он намного более беспощадный. – Лицо Теона помрачнело. – Ты просто не видела тех вещей, что видел я. Санса хотела ответить, но осеклась, услышав вой собак вдалеке. Ее грудь затопил страх. Она серьезно посмотрела на Теона. – Я вернусь за тобой, – решительно произнесла она. – Может быть, не скоро, но когда-нибудь. Я не оставлю тебя здесь. – Ну, если честно, я это заслужил, – несмело улыбнулся он. – Ты не могла бы ударить меня, чтобы все выглядело так, будто мы боролись? – Я... хорошо. Ладно. Достав из сумки пистолет, Санса подняла руку и ударила Теона металлом по лицу. Он вскрикнул и упал на спину. Санса была уверена, что сломала ему нос. – О, Боже! Теон, прости, я не хотела... – Просто иди! – Теон держался за свое лицо, пока кровь текла сквозь его пальцы. Санса не могла помочь ему, несмотря на свой заботливый характер, зная, что иначе ее поймают. Она убрала пистолет за пояс джинсов и снова извинилась, прежде чем исчезнуть в темноте леса, оставляя позади Теона Грейджоя и Болтонов. Вскоре она нашла на парковке машину Теона. Санса поспешила на водительское сиденье, отгоняя мысли о том, что ее все еще могут найти, и вставила ключ в замок зажигания. Разбить решетки, пробормотала она про себя. Ее руки дрожали. Разбить решетки. Она включила передачу и выехала на автостраду.***
Санса знала, что ей нужно бросить машину. Русе уже мог заставить полицию ее искать, а одной только мысли о ярости Рамси было достаточно, чтобы продолжать двигаться вперед. Она схватила одну из шапок Теона с заднего сиденья и натянула ее на голову, запихивая рыжие волосы, доставшиеся ей от матери, под шерсть. Быстро вытащив ключи от машины, и прихватив свою сумку, Санса побежала в сторону окраины города. Она старалась придерживаться темных переулков, где ее никто не увидит. Лондон. Когда-то он доставлял величайшую радость, теперь же являлся домом для призраков. Санса вспомнила, как брала с собой Арью, просто чтобы погулять по городу. Иногда их мать присоединялась к ним, и они сидели у воды, ели мороженое летом или горячий суп осенью, болтая, пока их мальчики занимались своими мужскими делами. Она вспомнила, как отец иногда брал ее в церковь, и как ходила на мессу вместе со своей матерью. Они всегда давали нам выбор, не правда ли? Ходить туда, куда мы хотели. Посещать ту церковь, которую мы хотели. Просто быть там, где мы хотели. Эта свобода умерла вместе с ними. Санса вытащила из сумки энергетический батончик и развернула упаковку, откусив немного. Солнце полностью скрылось за горизонтом, и ночная жизнь Лондона была в самом разгаре, поэтому она почувствовала на себе несколько косых взглядов, когда кто-то проходил мимо. Санса вдруг поняла, что у нее нет конкретного места назначения. Теон посоветовал сесть на автобус в Ливерпуль или на самолет в Америку. Но у нее не было ни паспорта, ни удостоверения личности, ни водительских прав. Она могла сесть в автобус и уехать в другой город, но что бы она там делала, чего не могла бы сделать в Лондоне? Что, если полиция опознает ее, прежде чем она попадет на борт? Думай, Санса. Твой отец был Лордом - Главным судьей Англии и Уэльса, люди любили его. Ты найдешь, куда пойти. У ее отца были друзья в парламенте. Даже в кабинете министров. Кто-нибудь из них непременно пустил бы ее к себе и выслушал, но как восстановить справедливость без доказательств? Санса была покрыта синяками, но после последнего похотливого визита Рамси она приняла душ. Любые отпечатки пальцев или ДНК, вероятно, смылись. Из-за махинаций Русе Санса юридически принадлежала Болтонам, так как вследствие обмана или принуждения Нед Старк сделал их ее законными опекунами в случае своей смерти. Она считала, что Русе угрожал ему, чтобы отобрать это право у Хоуленда Рида. Он тоже был мертв? Кто-то убил и его, когда убили ее семью? Нет, помощь правительства это не вариант. Русе Болтон мог подкупить всех, кто рискнет превзойти его, включая политиков и членов кабинета, которые и так более чем коррумпированы. Она была совершенно одна. Санса закончила свой ужин и выбросила обертку в ближайший мусорный бак. Начался дождь. Даже лунный свет не мог проникнуть сквозь облака. Безысходность оседала на ее коже вместе с каплями дождя, а ее шансы на спасение сводились к нулю. Дождь становился все сильнее с каждой минутой, пока она не промокла до нитки, дрожа от холода. Зима близко. У нее не было выбора, кроме того, чтобы продолжить начатое. Ее ждет жестокое наказание, если она не составит план. Думай, Санса. Ты не можешь туда вернуться. Она скорее умрет, чем снова увидит эти железные прутья. Страх Сансы слегка рассеялся, когда она увидела телефонную будку на углу улицы. У нее не было мобильного телефона, не было доступа к интернету, но она все еще могла с кем-то связаться. Санса бросилась сквозь стену дождя и распахнула стеклянную дверь в укрытие. Она стянула сумку с плеча и достала свой кошелек, вынимая несколько монет. Когда она в последний раз пользовалась телефонной будкой? Раньше у Сансы всегда был сотовый телефон, а рядом с красными будками они с Джейни или Роббом лишь устраивали глупые фотосессии. Санса включила свет рядом с телефоном, поставила свою сумку на пол и провела пальцами по страницам телефонной книги, прикрепленной к стене. Пуль, подумал Санса, находя раздел «П» в алфавитном указателе. Семья Джейни могла бы забрать бы меня к себе. Обнаружив номер родителей своей лучшей подруги, она опустила монеты в прорезь и набрала номер, надеясь, что они не будут спать слишком крепко и услышат телефонный звонок. Но ее надежды не оправдались. Санса оставила сообщение с подробным описанием своего местонахождения, умоляя родителей Джейни не сообщать властям, и повесила трубку, когда почувствовала, что достаточно убедила их. Затем она попыталась позвонить в штаб-квартиру «Ночного дозора». Кто-нибудь поможет ей связаться с Джоном, если он еще жив, но когда человек на другой линии попытался установить ее личность, она быстро повесила трубку. Она не могла раскрывать правительственным чиновникам свое имя. Это было опасно, Робб сказал ей это, прежде чем он умер. Он держал в руках ее лицо и велел ей бежать, а сейчас у нее вообще не осталось вариантов. Робб знал бы, что нужно делать. Непрошеные слезы потекли по ее щекам, горячие, в отличие от дождя снаружи. Она не плакала по-настоящему с самих похорон, с тех пор, как ее мать, братьев и Талису опустили в землю, но теперь, когда она была свободна от Рамси, ее сердце вспомнило, какого это – чувствовать. Санса прислонилась к стене и зарыдала. Ее тело дрожало от холода, внезапных сильных эмоций, воспоминаний об изнасиловании, ужаса от смерти и исчезновения ее семьи. Она была единственной, кто остался. Никто не поможет ей. Теперь уроки и рассказы о любви ее матери были бесполезны. Мамины истории, вдруг подумала Санса. Она отняла голову со стены. Приёмный мальчик. Которого ранил дядя Брандон. Санса ненавидела эту историю – она предпочитала те, где храбрые рыцари побеждали чудовищ – но ее мать все же рассказывала об этой части своего прошлого, когда Санса спрашивала, почему приглашения на рождественскую вечеринку отправляют человеку, который никогда на них не отвечает. Но если он не отвечал даже ее матери, у него не было ни единой причины ответить по телефону ей. Но Санса уже совсем отчаялась, чтобы не попытаться. Она снова начала пролистывать белые страницы. Б. Бейлиш. Она внимательно искала, пока ее палец не остановился чуть ниже знакомой фамилии. Бейлиш, Петир. И, конечно же, номер был указан. Она сняла трубку, опустила в аппарат последнюю монету и набрала номер, ожидая, пока кто-нибудь ответит. Гудки все шли и шли. Пожалуйста, молила Санса, но от звука автоответчика ее сердце сжалось: «Вы дозвонились на голосовую почту...» Сдавленное рыдание сорвалось с ее губ, и она закрыла глаза, желая быть где угодно, только не здесь, в этой крошечной телефонной будке. Кем угодно, кроме добычи,на которую охотится Рамси. Тем не менее, она дождалась звукового сигнала и оставила сообщение. – Мистер Бейлиш, – проговорила плачущая Санса. – Вы меня не знаете, но меня зовут Санса Старк. Мой отец, Лорд Эддард Старк, был главным судьей. А моя мама Кейтилин Талли. Из вашей приемной семьи в Ирландии. – Санса всхлипнула и смахнула слезы. – Она умерла три месяца назад, а меня похитили Болтоны, обманув моего отца. Они заставили его оформить на них опеку, прежде чем он умер, и забрали меня, удерживая силой и причиняя боль. И только сейчас я сбежала, но мне некуда пойти. Они найдут меня, если я буду оставаться на улицах слишком долго, у Болтонов есть глаза повсюду, ими куплена вся полиция, не говоря уже о том, что королева-мать ненавидит меня... Санса снова зарыдала. Она знала, что ей может не хватить времени на сообщение, и изо всех сил постаралась продолжить говорить. – Пожалуйста, мистер Бейлиш, если вы когда-нибудь любили мою мать, мне нужна помощь. Любая помощь. Они заберут меня обратно, если найдут, но я умру, прежде чем позволю им это сделать. – Она посмотрела в окно, чтобы сориентироваться. – Прямо сейчас я напротив церкви Девы Марии и Ангелов на Мурхаус-роуд. Я пойду туда и буду сидеть внутри, пока... пока что-нибудь не произойдет. Может, придумаю план. Может быть, и нет. Но, пожалуйста, если вы получите это сообщение, мне нужна ваша помощь. – Санса прокашлялась и взяла себя в руки, чтобы произнести тихое «спасибо», прежде чем повесить трубку. Все, что она могла сейчас делать, это ждать – родителей Джейни, таинственного незнакомца или смерти. Смотря, кто придет раньше. Санса устало вышла обратно под дождь, с сумкой, прижатой к груди. Из-за непогоды улицы опустели, что позволило ей свободной перебежать через дорогу, не беспокоясь о движении транспорта. Ее сильно трясло от холода, когда она достигла ступеней церкви, надеясь найти прибежище в ее стенах, как она часто это делала. Если покоя нет здесь, то его нет нигде. Она открыла дверь и вошла внутрь. В маленькой часовне царили тишина и умиротворение. Витражи и бледные стены были освещены молитвенными свечами. Санса не забыла обычай и окунула пальцы в святую воду, изобразив на груди крест. Конечно, Болтон не станет нападать на нее здесь, под защитой Бога. С сумкой в руках, Санса поклонилась алтарю, прежде чем сесть на скамью неподалеку. Санса поставила свой рюкзак на пол и отыскала четки своей матери, синие и блестящие, как сапфиры, с золотыми цепочками и распятием. «Розарий должен быть простым», – всегда говорила Кейтилин Старк, но отец Сансы не слушал ее, и на каждое Рождество покупал ей нечто подобное. Он наблюдал за тем, как его жена молится каждую ночь перед сном, находя в этом необычайную прелесть. Старки вообще были довольно необычными. Одна семья и два вероисповедания, абсолютно разных, но они никогда не осуждали друг друга. Санса сжимала звезду Давида в одной руке и розарий в другой, и пыталась представить, как ее родители наблюдают за ней. Она надеялась, они видят, что если все остальные исчезли, она, по крайней мере, еще здесь. Санса встала на колени и начала молиться. Больше нечего было делать. Почти час она бормотала про себя молитвы Розария, игнорируя все, что происходило вокруг нее. Возможно, пришел священник и склонился к свечам, вытер пыль с алтаря, или что-то еще, она не была уверена. Все, о чем она думала, это о своей молитве. Своей надежде. «Радуйся, Мария, благодати полная...» Она все продолжала и продолжала, пока мягкий голос не отвлек ее. – Вот черт. Санса была шокирована таким богохульством – где угодно, но в церкви – и обернулась на бесстыдника. Темнокожая женщина прислонилась к колонне за скамьей Сансы, скрестив руки, с широкой улыбкой на полных губах. Ее акцент был американским, и десятки косичек были собраны в пучок у нее на голове. – Вау, – сказала она, встретившись взглядом с Сансой. – Ты такая хорошенькая. Мизинец просто умрет. – Осмелюсь заметить, ты права. – Мужчина, сопровождающий нечестивую незнакомку, вышел из-за колонны. У него были светлые волосы и бледная кожа, тогда как его спутница была полной противоположностью. – Простите Майяну. Она никогда не видела, чтобы еврейка молилась с розарием. – Откуда вы... – Слова застряли у Сансы в горле. Она собрала свои вещи и встала с коленей, прервав молитву. – Откуда вы знаете, кто я? – Ты сама сказала в своем послании, не так ли? – Женщина по имени Майяна достала из кармана телефон с сенсорным экраном, постукивая по нему, пока не зазвучало сообщение. Санса услышала свой голос, умоляющий мистера Бейлиша о помощи, подробно излагающий ее имя и местонахождение, и звучащий ужасно глупо из-за того, что она все время всхлипывала и запиналась. – Он отправил нас забрать тебя. Он пришел бы лично, но он немного занят, освобождая тебе комнату. Помимо всего остального. Мужчина хихикнул, как будто она сказала что-то смешное. – Я Оливар, мисс Старк. Вам нечего бояться. Мы работаем на Мизинца. Или мистера Бейлиша. – Откуда мне знать, – Санса прижала сумку и розарий поближе к своей груди. – Что вы не работаете на них? – Ну, ты ведь не Болтонов звала на помощь, правда? – Майяна помахала своим телефоном в доказательство. – Русе Болтон сумасшедший, а его сын еще хуже. Ни мы, ни Мизинец не хотим, чтобы он нашел тебя. Санса посмотрела на них по очереди. У нее не было иного выбора, кроме как ждать родителей Джейни, которые, вероятно, еще не получили ее сообщение, и не получат до утра. Рамси может найти ее к тому времени. Санса нервно обернулась и взглянула на алтарь, на Спасителя, как будто Он может указать ей путь. – Если вы ждете ответа от Бога, вы его не получите. – Оливар сделал несколько шагов вперед и протянул руки к Сансе. – Пойдемте с нами, мисс Старк. Вы ужасно замерзли. Машина ждет, там вы согреетесь. – Но ты садишься на заднее сиденье. – Майяна повертела ключи на пальце и направилась к выходу, стуча каблуками по каменному полу. – Петир, вероятно, позволил бы тебе прокатить его по Лондону, если бы ты захотела, но не в моей машине. Санса никак не отреагировала на комментарий. Она посмотрела на Оливара, который кивнул ей в знак одобрения. Пожалуй, лучше умереть, пытаясь спастись, чем ждать, пока Рамси найдет ее. Возможно, это и есть ответ Бога. Все еще сомневаясь, Санса шагнула в руки Оливара, а он приобнял ее за плечи. – Теперь ты в безопасности, – мягко сказал он. – Мизинец никому не позволит причинить тебе вреда. Санса не знала, правда это или нет, но полагала, что скоро узнает. Она забралась на заднее сиденье их фургона, припаркованного снаружи, в его тепло и уют, надеясь, что сделала правильный выбор. Теперь ее судьба была в чужих руках.