***
За окном звенел дождь. Я приоткрыл один глаз и осмотрелся. Нет, все на месте, никаких странных обгорелых стен и уж тем более крови на них. Облегченно выдохнув, закрыл глаз и попытался припомнить свой сон. Я сидел на кровати в старом доме. Пол был покрыт кусками шерсти, костями, какими-то железками. Стены, когда-то белые и красивые, сейчас имели желтый цвет и кровавые отпечатки, брызги, кое-где борозды от когтей, ножей. Странное место. Но самое странное было в моей одежде: перебинтованные торс, запястья и щиколотки, короткая белая юбка до середины бедра с неровными вырезами по бокам, короткий белый же топ. В правой руке я крутил нож, а левой гладил облезлое существо, лишь отдаленно напоминающее лису. А самое интересное, на что я сейчас и смотрел, располагалось у моих ног, развалившись на старом матрасе. Это был человек с синими сосульками длинных волос, с необычным тату на пол лица и с одним белым глазом. Стук в дверь вывел меня из раздумий. Открыв глаза, я прислушался к себе. Ничего серьезного, просто ирьенин. Проговорив слова приветствия вошедшему Учихе, я устремил свой взор на улицу. Благо седзи по моей просьбе открыли. Дождик, я люблю дождик. Моргнув, я задумался. — Изуна-сан, как вы себя чувствуете? — спросил ирьенин. Я повернул голову в сторону медика и окинул его долгим взглядом. — Нормально. Что-то не так? — вкрадчиво поинтересовался. Мужчина стал белым, видимо заметив еще и Мадару, что только что зашел в комнату. А зная брата, он скорее всего использует шаринган. — Да нет-нет. П-просто ваше ранение… оно… как бы сказать… пропало. — разродился медик, а я от такого заявления аж сел. — Это как? — Ну, сами посмотрите. Ваш бок… — дальше я уже не слушал, с открытым ртом ощупывая бледную кожу… абсолютно гладкую, даже без шрама, бледную кожу. Тут перед моим взором появилась еще одна рука и тоже начала в меня тыкать. А потом братец еще и шаринганом посверлил это место. — Немыслимо. — прошептал я. — Разве такое возможно? — одновременно со мной произнес нии-сан. Медик растерялся, отрицательно крутя головой и в тот же момент пожимая плечами. И в правду, вроде невозможно, но вот он я, пример положительного ответа. — Нии-сан, а я кушать хочу! — вдруг выдал я, ощутив просто лютый голод. Через десять минут я уже сидел с плошкой риса в руках… третьей по счету. А есть все еще хотелось и именно мяса. Однако Мадара и ирьенин строго-настрого (кунаем угрожали беззащитному мне) запретили есть что-то кроме риса или каш. Фе, я так не восстановлюсь же. Поспорив и забрав посуду, оба соклановца меня покинули, а я развалился на футоне. Я вообще не представлял, чем можно заниматься все это время. Спать? Нет. В голове всплыла мысль о том, что можно было бы и почитать. Осмотревшись, заметил старый свиток по тактике, забытый более года назад. Что ж, вот и дочитаю. Часа через четыре я делал все, кроме чтения. В особенности меня привлекали круги на лужах, оставляемые каплями дождя. Интересно, а они теплые? Гонимый этой идеей, я отложил свиток и на коленях подполз к седзи. Открыв его до упора, я выполз на террасу и с каким-то детским энтузиазмом стал следить за этими кругами. — Изуна? Ты где? — голос Мадары отвлек меня от слежки. Откинувшись назад, я выглянул из-за седзи, но не удержал равновесия и хлопнулся на спину, больно стукнувшись затылком. — «Ай! Моя голова!» — вдруг раздалось в голове. Я приподнялся, потирая ушиб, но ни как не показал своего удивления. Может почудилось от удара? — «Надейся.» — а по телу прошла дрожь. — Ну ты даешь! — прокомментировал сие действие ни-сан. Заметив мои передергивания плечами, он вздохнул, закрыл седзи и приказал сидеть под одеялом, а сам ушел за кашей и лекарством. Видимо решил, что я замерз. — «Хорошее место.» — отозвались в голове. — «И погода мне нравится.» — «Кто ты?» — рассматривая потолок, но не видя его, спросил я. Однако ответа не последовало. Все мои попытки достучаться до этого голоса провалились, а попасть во внутренний мир не получилось. Что это за голос, и почему мне от него не жарко, не холодно?***
Проснулся я как обычно. Легко и быстро. Полежал немного с закрытыми глазами, чтобы прогнать остаток сна и огляделся. Что-то мне подсказывало, что в комнате я не один. Тихое дыхание и периодические шорохи подтверждали мою теорию. Сенсорика идентифицировала человека как Мадару, я спокойно выдохнул и расслабился. А в голове тем временем всплыли воспоминания прошлой ночи: говорящие бонсаи и кактусы, прерывающие свои разговоры на просмотр танца Мадары в странном пушистом платье, который в конце этих брыканий запрыгивал в летающую железную коробку и, что-то крича о созвездии водолея, исчезал в розовых же облаках. При чем мне все это казалось очень смешным во сне, особенно, когда я выпил чай, предложенный одним из бонсаев из его же листьев. А кипяток и кружку мне принесла полуголая блондинка с бородой. Я прыснул от смеха. — «Это моя фантазия, прости.» — дал о себе знать голос. Странно, когда он проявляется, у меня в груди немного колет. — Изуна? — вдруг хрипло спросил Мадара.— Ты как себя чувствуешь? — Превосходно. — протянул я, потягиваясь и заворачиваясь в одеяло до самого носа. — А вот я до сих пор не могу понять… Регенерация никогда не была нашим козырем, а тут у тебя глубокая рана зажила за одну ночь, а ведь до этого даже не думала затягиваться. — теплые, шершавые пальцы дотронулись до лба. Я непроизвольно дернулся и принял сидячее положение. — Ты просто не представляешь лица соклановцев, когда я тебя тащил из лазарета. Таких арий от «мертвого» тебя они ни как не ожидали. Они где стояли, там и сели. И я сейчас не преувеличиваю! При чём ты еще не забывал махать руками и материться. — решил сменить тему Мадара. — А я что? А я ничего! — я поднял руки в защитном жесте. — А тащил как? На ручках? Или за ногу по земле? Если я махался конечностями, то не удивлюсь. — я поддался вперед и рассмеялся. — Очень смешно, Изуна! — фыркнул брат. Я ухмыльнулся и откинулся назад, опираясь на локти. — А соклановцы были так напуганы, что ничего тебе не сказали? Или слишком потрясены были? НЕТ! Я знаю! Они сто пудов были рады моему воскрешению и поэтому ликовали! — начал болтать я. Эмоции так и переполняют. —«Моя школа!» — сквозь смех раздалось в голове. — Ещё бы они не были рады! Я, всё-таки, глава клана, а ты — мой брат! — гордо донеслось от Мадары. — К тому же, ты не такой уж и плохой, и ужасный… пока спишь. — Да? А я всегда считал себя лапочкой! — я попытался сделать милую мордашку. Надеюсь, получилось. — Лапочкой? И когда же? Когда ты Сенджу на катану нанизывал? Или когда наших гонял на тренировках? Ты тот ещё ужас всея Учих! — засмеялся брат, перед этим тихо кашлянув в сторону. — Сенджу на катану? Шашлычки? Я хочу шашлычок! Можно и из Сенджу, я не против! — я захлопал в ладоши. Отличная идейка. Мясо, как же я хочу сочный кусочек мяса и побольше. —«Я тоже!» — так, вот моя шизофрения не уходит, значит можно будет с ней переговорить. — У нас мир. Так что… придется подождать, пока кто-нибудь не нарушит договор. Или я не поймаю Тобираму. — отозвался ни-сан. Я нахохлился и изобразил вселенскую печаль. — А когда ты поймаешь Тобираму, можно я сначала его изнасилую? — по-детски протянул я. — Никогда не шути на эту тему, — я и сам только понял, что ляпнул и хлопнул себя по лбу. Но сейчас мне простительно. Мадара покачал головой и спешно ретировался из моей комнаты. — «Почему нет? Насилие над людьми, особенно которые тебя почти убили, у вас запрещено, что ли?» — искренне удивился голос. Я промолчал. Из-за чего получил легкое покалывание в висках. — «Я с тобой разговариваю, носитель ты мой!» — недовольно протянули в голове, при чем последнее было сказано с явным сарказмом. — «У нас мирный договор. Поэтому да, запрещено.» — мысленно отозвался я. — «Странные законы.» — хмыкнул голос. Все это время я пытался понять чей он. Вроде женский, а вроде и мой… Не понятно. — «Так ты ответишь: кто ты?» — рискнул я. Секунду десять была тишина. — «Человек, кажется. Правда, видимо, уже мертвый.» — наконец разродился голос. — «И как же тебя звали, человек?» — «Зови Мариной.» — странное имя. Ни разу такое не слышал. Хотя, если учесть и сопоставить все случившиеся ранее, можно сделать логический вывод — этот «голос» не из моего мира. И он женский… кажется. — «А как ты попала… в меня?» — а самое ужасное, что я спокоен. Тут со мной такая фигня происходит, а мне хоть бы хны. — «А вот это самое интересное: я понятия не имею как. Просто меня… убили, а потом была какая-то белиберда с людьми в белом, потом в черном, гроб, мое резкое желание слинять, мат от того, что не могу подняться, а после долгий сон. Проснулась уже от удара об пол. Ну ты слышал, мысли свои я обозначила.» — ответила Марина. — «Да уж. У меня похожая история, только я не помню гроба и мата. Да и проснулся раньше. Слушай, а как тебя убили?» — кажется, я начинаю понимать почему болела грудь. — «Долгая история. Короче, шея разодрана, арматура в груди.» — ставлю половину своего неприкосновенно запаса на то, что она бы сейчас пожала плечами. — «Так и думал… И кто же я… ты… мы теперь?» —«Ты — Изуна Учиха, младший брат Мадары, главы клана Учиха. Ну, а я — Марина, твой здравомыслящий потусторонний анализатор ситуаций. А еще, мне не просто так кажется твой мир знакомым… Хе-хе, я кое-что помню… Смогу помочь с ключевыми моментами и, мой дорогой носитель, мы с тобой изменим канон!» — разошлась девушка, начиная вещать что-то о будущем, биджу и Конохе. — «Что такое канон?» — наконец смог вставить слово я. Это самое непонятное слово из всего потока. —«То, что должно случиться. И в конце он не слишком радужен для этого мира.» — «Ты видишь будущее?» — «Не так. Я знаю ключевые моменты будущего. И один мы уже изменили!» — жизнерадостно отозвались в голове. — «Какой?» — «Ты должен был быть мертв!» — я замер после этих слов. Мертв. Так я же и умер, но потом ожил. Получается, это из-за Марины я живой? Это ее чакра меня вернула, но и заперла ее внутри моего тела? Оповестив девушку о своих догадках и рассказав о наблюдения Мадары в день воскрешения, я стал ждать. Она задумалась и долго молчала. — «Хм… Если чакра — это такая темно-синяя субстанция, то да, это из-за меня ты ожил. Я помню нечто теплое, что подхватило меня и потянуло за собой, как быстрое течение реки.» — наконец проговорила Марина. — «Спасибо.» — поблагодарил за свое спасение я. Представить не могу, что было бы с ни-саном, если бы я умер. — «Не благодари. Я виновна в этом, но не совершала ничего.» — печально донесся голос. — «А какое ближайшее ключевое событие?» — не смог сдержаться я. — «Не беги впереди лошади! Я во всем помогу, но будет лучше, если ты останешься в неведении. Не будешь путаться в событиях, не придется продумывать события. Тебе же легче. Из нас анализатор я, а значит думать об этом мне! К тому же, я у тебя надолго, попой чую.»— засмеялась Марина. — «Ладно, хорошо. Согласен, твой голос мне приятен.» — произнес я. Девушка хмыкнула и замолчала. Странно. Но мне действительно хотелось верить каждому ее слову. Я просто чувствовал — она не врет. Что ж, может это и хорошо.***
Через пару дней Мадара под своим бдительным надзором выпустил меня погулять. Со стороны это было похоже на выгул собачки. От повстречавшихся соклановцев доносились радостные возгласы и приветствия, смущенный трепет женщин и счастливый писк молоденьких девиц. И горячие взгляды Мадары, обещающие все муки ада тем, кто косо на меня взглянет, тут совсем не при чем… совсем. Он тенью следовал за мной и я был ему благодарен. Тело было еще слишком слабым и поэтому, иногда я зацепался и падал, но ни-сан успевал поймать меня у самой земли. В такие моменты от Марины доносились смешки и наставления. За эти дни я к ней привык, и даже немного скучал, когда она молчала. Вообще я был несказанно рад оказаться на воздухе, но хватило бы и сада. Я не очень люблю людей, а особенно толпы. Марина тоже. Она нервно фыркала и бурчала. Солнечные лучи приятно грели кожу, а легкий теплый ветерок колыхал волосы, которые были намного короче моих прежних, всего-то до плеч. Пришлось обрезать, когда я заметил немного подпаленные концы и неровность всей шевелюры. Я обернулся к стоящему за плечом Мадаре, при этом продолжая шагать, и тут же грохнулся в чьи-то объятия. Человек дернулся, но не отстранился. — Изуна-сама, вы в порядке? — взволнованно поинтересовался мой спаситель. — Ой, простите. Да, конечно, я в порядке! — лучезарно улыбнулся я, отпрыгивая в объятья братца. Жизнь прекрасна! — «Особенно когда тебя ловят такие красавцы! И пофигу, что это не мое тело и вообще оно мужское!» — радостно протянула Марина. Я заметил, что она та еще шутница и пошлячка. Ужасное воспитание. А когда я ей об этом сказал, то получил посыл в баню. Подумал, но решил немного отдалить эту идею. Все же мне еще надо восстановиться. — Прекрати разрушать мой образ страшного и злого парня! — прошипел Мадара мне на ухо, стараясь незаметно расцепить мои загребущие ручонки, что вцепились теперь в него, но не было в этом жесте настойчивости. А девушка в моей голове мурлыкала, прерываясь на поистине злодейский смех. — Страшного и злого? — я заливисто рассмеялся, а брат застыл статуей, вслушиваясь. Я хмыкнул. Под настойчивые и навязчивые идеи Марины, я тут все изменю нафиг. Я снова улыбнулся и хлопнул брата по плечу, расцепляя объятия. От девушки послышался разочарованный вздох. Кстати, о своей личной шизофрении я никому не сказал. Возможно, потом нии-сану скажу, но пока никому! Слишком уж это пахнет запредельным дерьмом… Коим и является, по словам моей личной шизофрении.