Второй шанс

Ровно четыре месяца прошло после того самого дня X, мы успели обговорить все нюансы, разработать план действий, и с обеих сторон начали присматриваться к соклановцам. В наших целях было провести смену власти в обоих кланах. Но для того, чтобы это сделать нужно было правильно настроить шиноби клана, чем, собственно, мы с Изуной и занимались. Мы медленно и мучительно продвигали свои идеи, пытаясь объяснить, что у лидеров кланов нет ни логических объяснений клановой войне, ни какого-то смысла. Самым первым к нам присоединился Кит и Кице. А из Учиха — Шои и Тэно. Поэтому к нашим ежедневным встречам присоединились и они. И для своего плана мы выбрали идеальное время, время затишья, когда кланы находятся в нестабильном мире. Первыми на берег пришли мы вчетвером. Кит привычно устроился на валуне, а Кице под валуном углубился в чтение моих записей по фуиндзюцу. — Да ты, блин, как Узумаки в фуинах разбираешься. — Кице почесал затылок, рассматривая замысловатую схему фуина для связи. — Ничего в этом сложного нет, — я подсел к Кице и начал объяснять значение фуинов, — так что, всё — это просто, если понимать связь в фуинах, и правильно выполнять последовательность действий. — Тоби-кун, — я встал и повернулся к Изуне, — остальные подойдут чуть позже, когда Мадару успокоят. Его просто женить пытаются, а Шои пытается его утихомирить. Хаширама рассмеялся, видимо представил, как сейчас туго Шои. — Сдвиги у нас есть, это уже радует, — Изуна уселся на гальку и мечтательно улыбнулся. — Изу-кун, ты тоже разбираешься в фуиндзюцу, как Тоби-кун, — Кице с интересом смотрел на Учиху каждый раз, как только тот выходил из привычного состояние с классическим Учиховским покерфейсом. — Не-а. Это Тоби-кун, разбирается, что в фуиндзюцу, что в ниндзюцу. А я, наверное, в большей степени углубился в ирьёниндзюцу, но таких успехов, как у Хаши-куна, у меня, конечно, нет, но всё же, — Изуна потянулся и прикрыл глаза. — Естественно, клановые приколы. Сюрикены и мечи. — В тот день, ты, Тобирама, рисовал на ваших с Изуной запястьях какие-то фуины, что это было? — Хаширама подсел ближе к Кице и заглянул в схему фуин-печати. — Можно сказать, что это была печать связи. Для того, чтобы мы с Изуной могли общаться через неё, — Хаширама задумался. — А ты думал, как я узнаю, что сейчас происходит у Учих? А Мадара в свою очередь будет знать, что происходит у нас. — А вы хитрые, нам всем нужна такая печать, — Хаширама посмотрел на нас с Изуной. — Устроишь Тоби-кун? — Если ты так настаиваешь, — хотя ждать, собственно, никого и не нужно было. — Мадара-кун, Вы всё-таки пришли. Мадара шипел, дулся и фырчал, что было так не похоже на привычный образ непоколебимого Учихи. — Меня женят на Хьюга, — Мадара плюхнулся на гальку рядом с братом. — Но плюс в этом всё же есть, отец передаёт титул главы клана мне. — То есть тебе нужно будет время на то, чтобы закрепиться на позициях и войне конец? — Изуна засмеялся, а я перевёл взгляд на Хашираму. Тот скуксился и поник. — Отец что-то заподозрил и не доверяет мне, — Мадара вздохнул и прикрыл глаза. — Я решу эту проблему, — Мадара, Хаширама и Изуна тут же уставились на меня. — Тебе так же, как и Мадаре, понадобится время, чтобы закрепиться в титуле. — Даже не думай вызывать отца, ты не победишь, — Хаширама резко подскочил на ноги, Кит и Кице тоже смотрели на меня удивленно. — Сначала я попытаюсь другим путем, но, если ничего не выйдет, это единственный шанс, — Хаширама снова поник. — А сейчас дайте я установлю печать для связи. Я хотел бы поговорить с отцом сегодня. Вырисовывать фуины было уже привычкой, а объединить их уже более сложное занятие, но то же дело практики. Возле дома нас с Хаширамой встретил злой и недовольный отец. — Мне нужно с вами поговорить, немедленно, — Хаширама кинул на меня обеспокоенный взгляд и прошел следом за отцом. Как же мне сейчас хотелось оттянуть любой разговор с ним. Войдя в дом, отец сразу же направился на второй этаж, где располагался его личный кабинет. Я задумался, что могло так разозлить отца, предположений у меня оказалось только два: на сегодняшнем собрании его не поддержали в возобновлении войны, а второе, что кто-то застукал нас на берегу, что не очень возможно, но не исключено. В кабинете тихо, Хаширама сидит, сгорбившись напротив отца, а из-за всей его традиционщины поведения меня уже тошнит. Но всем своим видом стараюсь показать отцу, что мне всё равно. — Я разочарован в тебе, Хаширама. Ведь ты же мой старший, а так поступаешь, — отец покачал головой. — Как ты посмел принести в клан такие убеждения? Клан Учиха — наш враг! Как ты смел? Хаширама прикрыл глаза, а отец перевел взгляд на меня. — И ты ничем не лучше. Тобирама, они убили твоих братьев. К разуму Хаширамы я даже достучаться не буду пробовать. Но ты, как ты мог? — Холодный и злой взгляд отца почему-то не вызывал у меня никаких эмоций. Разве что сожаления, что он такой и есть. — Если тебя что-то не устраивает, я готов ответить за свои поступки и слова. Но отказываться от них я не собираюсь, — ледяное спокойствие и понимание того, что так надо, чтобы не привести к тому, что могло случиться. — Ты, наглый щенок, вызываешь меня на бой? — Отец подскочил ко мне вплотную и шипел на ухо, я брезгливо отшатнулся. — Да, Боцума-сан. Вы всё правильно поняли. Я считаю нужным сменить главу клана и выйду вместо Хаширамы. Завтра с утра. На этом всё, — оттолкнуть отца и встать. Я схватил Хашираму за плечо и вытащил за собой из дома. Только у Кита в комнате Хашираму прорвало. Его трясло, он выл и скулил. Кит с ужасом смотрел на старшего и не понимал, что могло произойти. — Возьми себя в руки и верь мне, Хаширама, — пришлось взять ситуацию под свой контроль. Брат сидел в углу комнаты и смотрел на меня затравленным взглядом. — Хаширама, если я пошел на такой шаг, то я уверен в своих силах, — я сел перед братом на корточки и взял его руки в свои. — Слушай меня. Отец завтра проиграет. Потому что я знаю, что делать. — Я отправил тебя на смерть собственными руками, — истерика постепенно отпускала, но Хашираму всё еще трясло. — Повторяю. У меня всё под контролем. Отец не знает с кем связался. Отец ничего обо мне не знает, — глаза в глаза, я смотрел не отрываясь. — Но ты должен мне пообещать, что ты возьмешь себя в руки и будешь сильным. Ради того, чтобы закончить войну. Ради того, чтобы создать то, что планировали. При любом исходе со мной всё будет в порядке. — Я верю, — Хаширама вздрогнул. — Я обещаю, Тоби-кун. Обещаю. — Кит присмотри за ним. Утром никуда не выпускай ни под каким предлогом. С утра на площади его быть не должно, — резко развернувшись, я вышел. Светиться перед Хаширамой сейчас не стоило. Уже по пути к реке сообразил куда меня несёт, ведь сейчас не поговорить с Курамой было бы глупо. Так же глупо, как заверять Хашираму, что отец завтра проиграет. Сев на берег, я прикрыл глаза и вошел в подсознание, раз Курама попал сюда со мной, значит так нужно, но в этом ещё предстоит покопаться. — Что испугался? — Лис лениво лежал на озере из чакры. — Нет. Хочу проанализировать возможные шансы на победу. Во-первых, у меня есть ты. Во-вторых, у меня знатно увеличился объем чакры. В-третьих, у меня есть шаринган. А в-четвертых, стихию льда от меня никто не ожидает. Ровно, как и Учиховских фишек с барьерными техниками. — Я прикинул, что же я могу еще противопоставить отцу. — Эффект неожиданности задействуешь? Умно, наверное. Но в любом случае на мою силу можешь рассчитывать. Я помогу. Ушел я с берега только после того, как всё проверил. Бой будет красивым, я уж постараюсь. В клан я возвращался довольный и спокойный. И с пониманием, что как только ситуация с созданием Конохи начнет набирать ход вопросов, требующих решения, будет много. Но в первую очередь придется разобраться в других вопросах, связанных только со мной и с Изуной. На главной площади было немноголюдно, но отца и трёх его товарищей я заметил сразу же. От них старались держаться подальше и не смотреть в сторону нынешнего главы клана. Ситуация в клане была вязкая, липкая и очень раздражающая. Хаширама выдвинул свои позиции за спиной у главы клана, а эти самые позиции какого-то черта поддержали. Конечно, не без нашей с Изуной помощи всё происходило так скоро. Просто нужно было умереть, прожить жизнь через много лет после собственной жизни и вернуться в неё, чтобы нормально проанализировать, где и как правильно надавить и как правильно говорить, чтобы наши идеи приняли. Я вышел к центру площади и остановился. Отец окидывал меня странными нечитаемыми взглядами. Я стоял без брони, без мечей, в свободной майке и бриджах. Отец же стоял при полном параде. — Я Тобирама Сенджу, вызываю на бой главу клана Боцуму Сенджу, — в душе мне было смешно. Тринадцатилетний пацан вызывает на бой опытного воина, своего отца, главу своего клана. На что вообще можно рассчитывать. И я прекрасно понимал, что никто ничего дельного не ожидает. — Посмотрим какой из тебя шиноби, может хоть с этой части твоего воспитания я преуспел, — отец вышел вперед. Сейчас обратно не вернуться. Хотя и до этого момента я бы не позволил себе отступить. Начал отец резким выпадом вперёд, далее последовал удар катаной, от которого я ухожу и резко разрываю дистанцию, распечатываю пару десятков кунаев и сюрикенов. Кунаи тут же расходятся в разные стороны, а сюрикены, чисто по-Учиховски, на леске летят в отца. Уже проверенная схема, сейчас вокруг отца порядком тридцати меток Хирайшина. И как только сюрикены были выпущены, я начал перемещение по меткам. На берегу я пришел к выводу, что в случаи отца всегда нужен план «Б», и сейчас я расставил опорные точки для барьера. — Не думал, что будешь убегать от меня, мальчишка, или перед Акото-саном решил повыделываться? — Я только сейчас заметил главу клана Узумаки. Черт. Хваленый фуин мастер, которого ни один сенсор не засечёт. Резкий выпад вперед и катана отца выпадает из его рук, нужно втянуть его в ближний бой, но без катаны. Только тайдзюцу. Классическое клановое и у меня и у него, вот только я плавно начинаю вплетать в рисунок тай элементы стиля Хьюга и отец полностью уходит в оборону. Резкий разрыв дистанции. Распечатываю воду из фуинов на руках и ментально атакую, отец уклоняется, пытается заблокировать хотя бы часть массы. Мы с отцом оба понимаем, что сейчас я только начал. Он должен помнить на каком уровне владение стихией у его младшего сына. Акото-сан внимательно следит за нашим боем. Краем глаза замечаю появившегося Хашираму. Тот удивлен и сосредоточен. «Ничего брат, прорвусь». — Хаширама моргает, а потом как-то грустно улыбается. Отец уходит из-под очередной атаки стихии и прорывается ко мне уже с катаной, но, увы, водяной щит уже сформировался, и катана в нем вязнет. Я снова разрываю дистанцию и ухожу вверх, используя рёв, хорошая техника, которую я практически не использовал в одиночку, разве что в связке с Изуной. Отец отскакивает, смотрит как-то удивленно и оценивающе. Но не успевает ничего сделать, как поток воды шипами рвется из-под земли заключая его в водяной плен. Я выдохнул и сел прямо посреди площади, неотрывно следя за водяной тюрьмой. В следующую секунду на меня налетел Хаширама. Переживал, боялся, волновался, и я его понимаю.