здесь жили и умерли мы

Коробка из-под обуви не подходила для подобного обращения. Она создана была для магазинной полки, для пыли под кроватью, для рук, что примут её в подарок. Коробка из-под обуви не могла стать гробом. Но почему-то стала, — наверное оттого, что животных редко хоронят в прямоугольниках из досок, — или, быть может, у Милены не хватило времени отыскать что-то лучшее. Они уезжали, спешно запаковывая прошлое в потрёпанные чемоданы, и не имели возможности похоронить его достойно.        Милена шла по тропе, знакомой до мельчайшего камешка и отпечатка шин на земле. Когда-то она вела в лес, — теперь же обрывалась на середине, перечёркнутая уродливой пропастью котлована. Раньше здесь было поле, отдельный мир, где Милена по-настоящему жила. Но судьба не пощадила и его, — и она боролась с желанием развернуться и уйти прочь, чтобы не видеть больше истерзанной земли, отданной для постройки многоэтажек. Но Милена обещала себе похоронить его у кромки леса — там, где он так любил охотиться на зазевавшихся мышей и птиц. И поэтому шла, запинаясь о незнакомые ямы, щурясь от света чужого солнца и не узнавая родного мира.        До леса оставалось несколько шагов. Милена обогнула вспоротую экскаватором землю, оставила лопату у берёзы и опустилась на колени, зачем-то касаясь пальцами лесного чернозёма, бессмысленно цепляясь взглядом за полустёртую букву «A» в названии производителя, написанного на коробке. Прислонённая к дереву лопата упала с тихим шорохом. Милена глубоко вдохнула сырой осенний воздух, неловко приподнялась на ноги и ухватилась за черенок. Милена хоронила Пушка, — предавала земле последний отголосок прошлого, прощаясь с мечтательной беззаботностью детства, с нерассказанными историями, с будущим и настоящим, неуловимо и непрерывно перетекающим в прошлое. Обречённо шелестели сухие листья, ещё не облетевшие с тонких веток. Застройщики согласились не вырубать лес, — но кто знает, ведь когда-то они обещали не притрагиваться и к полю. Милена хоронила Пушка, — и ей казалось, что в коробке из-под обуви покоится часть её души, которая принадлежала этому миру и теперь погибла вместе с ним.        звёзды золотые, синие очерчен поселок линиями серебряного света. сердца́ наши согреты и мы счастливы будем пока не наступит утро. а утром последний год грядущее пере черкнёт.