Восход несчастливой луны

panic! ath the disco - roaring 20s

Михей. Старший брат Иветты и, с тех пор как я в ее теле, мой. Непримечательная личность с заурядным хобби: систематическим разрушением людской индивидуальности. Увлечение отвратное, но успешно реализуемое. И дело вовсе не в исключительных способностях к манипуляции, а в особенном даре. Таким обычно обладают фруктовики, но Михей – иная история. С помощью дара он словно помещает себя в голову человека, после одного с ним соприкосновения. Тогда бедному подопытному приходится гадать: сходит ли он с ума или так было всегда? Звучит страшно, на деле – не менее жутко. Особенно, когда осознаешь, что прошлая личность находилась под контролем заботливого старшего брата чуть ли не с рождения. В воспоминаниях Иветты Михей был рядом круглосуточно, даже будучи на расстоянии. Хотя этого брат старался не допускать, оставляя сестру без присмотра в крайнем случае. «Без присмотра» - громко сказано: в голове его второе «я» прописалось и диктовало свои правила не хуже реального. Способности террора личности Михей успешно отрабатывал на Иветте, на то ведь она и была его смиренной сестрой. Правда, к смиренности со временмем прибавились пугливость, безвольность, апатия и другие симптомы, но психологическое давление лишь крепчало. - Потом он исчез. Как оно бывает: ушел и не вернулся. Видимо, попался тем, кто к вам на базу его притащил, - сложив руки на согнутые колени, я рассказывала Дику упрощенную историю отношений Иветты с Михеем, тщательно подбирая слова. Ничего лишнего – только то, чему позволено быть услышанным. Эти двое, ведь, тот еще секретный материал. – Приспосабливалась к одиночной жизни долго, но стоило попривыкнуть и успокоиться, как появился он. Вот здесь, - палец несколько раз ударил по виску. – Я звала его Эриком. Мудак, прямо как Михей. Жизнь отравлял не хуже. И если раньше Эрик мог молчать днями и неделями, то в этот период даже спать не давал. Естественно, я сдалась под натиском и отправилась искать Михея. - Но ты ведь не спасла его, на острове, - хмуро пожевывая горлышко кружки, возразил Дик. - Нет. Потому что Эрик исчез. - После кораблекрушения? - Не было никакого кораблекрушения. Точнее, не в это время. - Ты можешь нормально объяснить? – взбунтовался парень, взмахивая руками. - Могу, пьяная ты репа, - отмахнулась я на укоризненный хмельной взгляд. – Очнувшись на Боа, я была уверена, что попала в кораблекрушение. А как иначе? В голове ведь четко всплывали воспоминания произошедшего. С этой уверенностью я жила до того момента, пока не слегла с лихорадкой. Тогда-то меня озарило, что в кораблекрушение я попадала давно с Михеем и воспоминания, что прокручивались в голове раньше, были именно оттуда. Короче, у меня оказалась гребаная парамнезия. - Но ты ведь вспомнила, что было на самом деле? - Да, - последняя сигарета рассыпалась пеплом, укрывая мертвыми частицами доски. - Я попыталась утопиться, спрыгнув с корабля в океан. Мне хотелось добавить, что вовсе не попыталась, а успешно реализовала, но язык, грубо зажатый меж зубами, вяло трепыхнулся в последний раз, признавая победу молчания. - Я была измотана и не видела другого выхода. В конце концов, прошел почти год поисков и никаких результатов. Перспектив – всего ничего. Сам понимаешь, что найти засекреченную базу немного сложно. Поэтому плавать без надежд и с тираном в голове казалось мне больше невозможным. Признание давалось легко. Та жизнь ведь была не моя, но в том числе и потому, что я приняла Иветту. Ее решение. Пусть раньше она вызывала во мне отвращение, но проживая из раза в раз в голове ее историю, мне становилось понятно, почему она делала так, а не иначе. Человек, вывернутый наизнанку. Вовсе не слабохарактерная, а доведенная до спускового крючка. - Знаешь что? Катись оно все к ебаной матери, - подвел итог покачивающийся Дик, разливая остатки вина. – Но перед этим задам последний вопрос: мне от Эрика таким же радикальным способом избавляться? - Во-первых, Эрик - моя кличка. Своему дай другую. Во-вторых, зачем? Способность Михея не бесконечная и если его проекция начала исчезать из твоей башки, то вскоре вовсе перестанет появляться. - У тебя же не перестал. - Это особый случай над разгадкой которого я работаю, - проворчала уставшим голосом, поправляя сползшую простыню. - Вечер откровений закончился – сгоняй за еще одним бочонком и будем продолжать пить. - Пить и дежурить. - В таком состоянии не могут гарантировать второе. Наблюдая за спускающимся Диком, я вытянула ноги, занимая полностью крошечное воронье гнездо. Мысли заняли возродившиеся рассуждения о способностях Михея. Он не был магом – в этом мире вообще магией не пахло – и не мог подселить свое «я» в чужую голову. Тем более, одним прикосновением. Значит, было что-то другое, но даже Иветта не смогла раскрыть способность брата, хотя времени было с избытком. - Я идиот, - первое, что заявила голова Дика, просунутая через проем. - Самокритично, - подтянув ноги к груди, подвинулась я. Закинув непочатый бочонок вина, парень шустро влез наверх, собирая дреды в хвост. - На Паке, когда нас вносили в базу, ты ведь сказала дежурному свою фамилию. Это было так очевидно, но я даже не провел параллель между тобой и Михеем. - Видимо, тебя тогда интересовали более насущные проблемы. Например, шанс отсидки в Импел Дауне. - Как мило, ты пытаешься меня оправдать. - Не привыкай. До рассвета горе-дежурство проводилось с переменным успехом. Сменяя друг друга каждые тридцать минут, мы откровенно засыпали на посту, запивая дремоту вином. Неравная борьба с неподъемными веками закончилась в пользу последних и мы заснули вместе с огненным небом, подпирая друг дружку плечами. Проснувшись от гула на палубе, я с трудом выпрямилась, придерживая затекшую спину. Тело ломило от короткого сна и извращенного положения, тарабаня по костям с мышцами молотком. Проклиная дежурство, я поднялась к кряхтением, попутно пиная сопящего Дика. - Вы там серьезно заснули? – пытался докричаться до нас снизу тягучий голос. - Нет, - просипел очнувшийся Дик и повторил увереннее, прочистив горло: - Нет. - Да хорош завираться! На завтрак спускайтесь, пьянчуги. Триста лет уже вас зову, - отрапортовал напоследок отоспавшийся штурман, уходя. Так началось доброе утро. Спустившись с лестницы, чудом на ней удержавшись, я отчаянно пыталась акклиматизироваться в неровном одурманенном мире. Нужно было проспаться, но для начала - поесть. Завалившись в каюту со стянутой из камбуза ложкой и двумя тарелками переваренного риса, – хотя казалось, даже этого окажется мало - я остановилась в проеме, столкнувшись с Каем. - Иветта, - произнес он со спавшей с лица угрозой. – Я думал, это чужак. Ты ведь не…постучалась, - запнулся он, подбирая слово. - Забыла, что вы здесь, - разогнулась я, морщась от упирающейся в потолок каюты головы: в виске крамольно пульсировало. - Это нам? – кивнул мужчина на тарелки. - Нет, мне, - жадно прижав к себе еду, я окинула взглядом прильнувшую к стене мелкую, что завороженно рассматривала упавшую на пол рисинку. – Ладно, забирай, - вздохнула, оставляя тарелки на тумбе. - Кай, я займу твою каюту? - Конечно. Тебе нужен отдых, ты выглядишь…несвежей. - Кто бы говорил, - фыркнула, выходя. Сходив за новой порцией, я скорым шагом вернулась в каюту Кая, с блаженством заваливаясь на кровать. Сил обустроить приличный завтрак не оставалось, потому ела я полусидя и заглатывая еду, почти не разжевывая: так стремительно торопилась лечь спать. Последним едва удалось насладиться, когда сквозь сон пробрались чьи-то аккуратные шаги вперемешку с шепотом. Сквозь дремоту я перевернулась на живот, протолкнув руку под подушку. Со стороны – невинное действие и поза. Что может быть естественнее крутящегося во сне человека. Если бы не припрятанный пистоль под плотным оперением. Стремительно перевернувшись и выкинув вперед руку с оружием, я нацелила его на гостей. - Какого хуя, Кай? – выпалила с резким раздражением, опуская пистоль. Мужчина застыл, держась за приоткрытый ящик тумбы. Рядом с ним стояла мелкая, переводя настороженный взгляд со взрослых. - Не хотел тебя будить, - отвернулся он, вытаскивая из ящика книгу. - За чем пришел? – со стоном упав на подушку, поинтересовалась я. - Думал, чем еще можно занять Р`ебекку, - кивнул он на мелкую, - и подумал о книге. У тебя в каюте ее не было, поэтому мы пр`ишли заб`рать эту. Это подходит? Чтение детям? - Да, - промямлила я. – Мы им читаем. А ты разве умеешь? - Нет, но попр`осил Дика. Он скор`о пр`идет и посидит с ней, пока я дежур`ю. - Дежурство, точно, - лениво взглянув на книгу, усмехнулась. – Знаешь, чтение – это хорошо. Но рассказывать мелкой о строении корабля и принципах его работы еще рано. - О, - осмотрев книгу, Кай задумчиво ее пролистал. – Думаешь? - Сколько ей? Восемь, девять? Она со скуки помрет. Положив книгу обратно в ящик, Кай закрыл его, обхватывая протянутую ладонь Ребекки. Мне нравилось это имя. - Найдите какие-нибудь рассказы. Только не мрачные. Мелкой, судя по всему, и в жизни этого хватало, - наставляла я, отвернувшись к стене. - Мы уже не успеем. Попр`ошу Дика, когда он пр`идет. Спокойной ночи, - напоследок уронил Кай, закрывая дверь. Я ничего не ответила, прикрыв глаза в надежде вновь провалиться в сон. Безуспешно. Минуты бестолково сменяли друг друга, в голове отзываясь безмятежной пустотой. Никаких мыслей – только бренное намеренное бездействие. Я давно перестала задаваться вопросами о переносе в другой мир. Смирилась с чужой жизнью и проблемами, к которым это приведет. Даже придумала бестолковое оправдание странному языку, на который так часто перехожу. А резкая смена характера: что ж, попытка суицида никогда не проходит бесследно. Алиби, что убедит адвоката дьявола. Только в груди, иногда, что-то стягивало. Грустило о доме. Так отчаянно, что даже пугало. Тогда я просто убегала от этого чувства. Как сейчас: спустив ноги на пол, быстро натянув ботинки и выскочив из каюты, заправив пистоль за пояс шорт. Охота за книгами для мелкой началась. - Кай попросил найти рассказы, но черта с два я сдвинусь с места. Сам расскажу тебе какую-нибудь историю, - бунтовал Дик за дверью. Отперев ее и протиснувшись в каюту задницей вперед, я влезла со своими пятью копейками: - Не мучай ребенка. Скинув пару книг на кровать мелкой, я присела на напряженно хрустнувшую тумбу, подвинув карандаш с листками. Ребекка аккуратно потянулась к скатившейся по стопке книге, неуверенно на нее посматривая. - Почему мы решили, что она не умеет читать? – спросила я больше себя. Ребекка медленно водила пальцем по строчкам. Чужеродный хвост мелко содрогался, навевая мысль о том, что сидеть с такой обузой почти невозможно. Если он будет расти вместе с мелкой - жизнь на суше для нее станет мучительной. – Пойду выпью. - Просыхать не собираешься? – кинул Дик, перед тем, как я закрыла дверь.