***
— Мистер Блэк! Мистер Блэк, проснитесь! — шептал до странности знакомый голос у него над ухом, а кто-то настойчиво тряс за плечи. — Сириус! Понимая, что уснуть теперь точно не получится, Сириус со стоном открыл глаза, пытаясь сморгнуть остатки сна. Над ним склонилась девочка, каштановые кудри которой неприятно щекотали его нос, отчего он громко чихнул и медленно сел, с удивлением осматриваясь кругом. Оказывается, он опять уснул в библиотеке своего дома, сидя в кресле, которое, нужно быть откровенным, было совершенно неудобным. Шея, словно подтверждая этот факт, нещадно заныла, как и спина. — Зачем ты меня разбудила? — недовольно спросил Сириус, потирая шею. — Вы стонали во сне, — тихо ответила девочка, успевшая вернуться обратно в свое кресло. — Я подумала, вам снова приснился кошмар, — словно оправдываясь, тихо прибавила она. — Уж лучше бы действительно кошмар, чем она, — вспоминая содержание своего сна, проворчал Сириус. — Люди, Гермиона, стонут не только от боли, — насмешливо прибавил он, поднявшись на ноги. Гермиона сразу же залилась краской и поспешила скрыться за каким-то очередным толстым фолиантом. Сириус с наслаждением потянулся, услышав, как захрустели кости. Тряхнув головой, он заметил на столе серебряный поднос с кружкой недопитого чая и целой чашей шоколадного печенья. Его каждый раз удивляло то, что печенье всегда оказывалось не таким, каким было в прошлый раз. Словно кто-то зашел в ближайший магазин и купил по пачке печенья каждого вида. — Сегодня это был Гарри, — встав рядом с камином, произнес Сириус. — Как вы это узнали? — удивленно спросила Гермиона, и он почувствовал на себе ее внимательный взгляд. — Поднос сухой, — встав к девочке боком, с улыбкой ответил Сириус. — Будь это Рон, то половина содержимого кружки оказалась бы разлита, а несколько печенюшек обязательно выпали бы из чаши. — Он тяжело вздохнул, проигнорировав изумленный взгляд собеседницы, и вновь повернулся к камину. — Почему вы так редко пользуетесь своими способностями? — неожиданно спросила Гермиона. — Если бы вы их применили в Визжащей хижине, то все могло бы быть по-другому. А вы своим поведением лишь еще больше были похожи на маньяка. — В ответственный момент я никогда не могу собраться с мыслями и все как следует взвесить. Я действую не думая, — честно ответил Сириус. — Если бы пришлось выбирать между Гарри и Роном, кого бы ты выбрала? — отойдя от камина, спросил он, мельком взглянув на девочку. — О чем вы? — удивленно заморгала Гермиона. — Мы с Гарри и Роном просто друзья… — Знаешь, у меня был просто друг, — перебил ее Сириус, уже прекрасно зная, что последует дальше. — Самый первый и на всю жизнь, как бывает во всяких сказках. А когда его не стало, я разбил себе все пальцы в кровь, проклиная собственную глупость. Некоторое время в библиотеке стояла тишина. Он чувствовал на себе какой-то изучающе-недоверчивый взгляд девочки. И его это отчего-то сильно позабавило, даже губы растянулись в улыбке, хотя мышцы недовольно заныли — за столько лет отвыкли от этого действия. Гермиона, казалось, пыталась собрать в кулак всю свою смелость. И когда он услышал ее вопрос, то понял, почему она так отчаянно краснеет и отводит взгляд. — Вы гей? — Сложный вопрос, на самом деле, — не удержавшись, рассмеялся Сириус, с удивлением слыша свой собственных хриплый смех, больше похожий на лай полуживой собаки. Кажется, он навсегда разучился смеяться. — Просто, мне всегда было интересно попробовать что-то новенькое, — наблюдая за крайне смущенной девочкой, прибавил он. Невольно радуешься и такой победе. Оказывается, он еще способен довести милых девочек до состояния возмущения, которое перекрывается смущением, не позволяющим хоть что-то возразить, хоть как-то защититься. Но совершенно внезапно все его веселье испарилось, свое место вновь заняла жуткая тоска, и он медленно опустился обратно в неудобное кресло, глядя прямо перед собой. Казалось бы, что думать уже совершенно не о чем, как и вспоминать, потому что за последние десять с лишним лет он только этим и занимается, и все равно вспоминается далекий октябрьский вечер. — Семнадцатое октября тысяча девятьсот восемьдесят первого года, — прошептал Сириус, прикрыв глаза. — Разговор занял не больше пяти минут. Портал до Австралии на восемь вечера. А в половине девятого началась гроза. — Мистер Блэк, — позвала Гермиона, голос которой странно дрожал. — О чем вы говорите? Какой портал? — Я просто устал, Гермиона, — тряхнул головой Сириус. — Не обращай внимание на старого сумасшедшего пьяницу, — улыбнулся он, поднявшись на ноги. — Не засиживайся допоздна! — прибавил он, на секунду остановившись у двери, и сразу же вышел, тихо прошептав: — Просто друзья, не больше!Пролог
29 сентября 2017 г. в 20:37
В камине потрескивал огонь, на стенах плясали смутные тени, которые дрожащее пламя свечей было не в состоянии прогнать. Комнатка была небольшой и какой-то неуютной из-за полного отсутствия мебели, особенно нервировал чемодан, оставленный возле двери. Юноша, стоявший в центре пустой комнатки, беспомощно сжимал и разжимал кулаки, непонимающе глядя на девушку в длинном темном платье. Она тоже не сводила глаз с юноши, только понять, какие именно эмоции скрывались в ее взгляде, было практически невозможно.
— Значит, ты все же уезжаешь. — Не вопрос — утверждение, прозвучавшее в тишине комнаты подобно раскату грома, предвещающему ненастье.
— А разве меня здесь что-то держит? — чуть надтреснутым, словно лед весной, голосом спросила девушка. — Или ты хочешь, чтобы я осталась? — Ее голос звучал ровно, но в нем явственно послышалась надежда.
— Я не в праве просить об этом, — покачал головой юноша, сжав кулаки так, что ногти впились в кожу ладоней. — Ты ведь любишь его? — как можно теплее спросил он, но голос предательски дрогнул.
— Ты уже задавал этот вопрос, — качнула головой девушка. — Я буду присылать тебе сов! — Ее губы дрогнули в подобии улыбки. — Пришлю столько писем, что тебе ступить будет некуда. Веришь?
— Когда все это закончится, я к тебе приеду, — внезапно произнес юноша, порывисто шагнув вперед. — Хочешь?
Два вопроса повисли в воздухе. Девушка опустила взгляд, тяжело вздохнула. Снова выдавив улыбку, она развернулась и подошла к чемодану. Юноша стоял на месте, пристально наблюдая за ней. И когда девушка подошла к двери, собираясь покинуть комнату, он в несколько шагов преодолел расстояние между ними и схватил ее за руку, развернув к себе лицом. Два взгляда встретились, и оба, казалось, молили друг друга об одном и том же.
— Я лишь хотел сказать, — сглотнул юноша, поглаживая большим пальцем ее кисть.
— Что? — выдохнула девушка, шагнув ему навстречу.
— Просто… — Он глубоко вдохнул, отводя свой взгляд, и, зажмурившись, тяжело выдохнул, словно собираясь с духом. — Будь счастлива, радость моя! — улыбнулся он и, чуть поклонившись, мягко коснулся губами внешней стороны ее ладони, вдыхая запах книг и цветов.
— Не твоя, — осторожно высвободив свою конечность, прошептала девушка.
Отвернувшись, чтобы он не заметил застывшие в ее глазах слезы, она быстрым шагом покинула комнату, а затем и дом. Он продолжал стоять на месте, слушая затихающий стук ее каблуков, который совпадал с ударами его сердца. И когда хлопнула входная дверь, он со всей силы ударил кулаком в стену, до крови разбивая костяшки пальцев. Он знал, что она не вернется, а еще знал, что вместе с ней от него ушло желание жить.
— Не моя!