Гокудера-2

2013 несколько лет назад у Дона Тимотео зарезали второго наследника В этот раз было по-другому. Его не тащили, упирающегося с завязанными глазами неизвестно к кому, неизвестно куда… Приказали явиться самому, как и было условлено на время его испытательного срока. Сигарету правда попросили погасить. Гокудера затянувшись в последний раз, отшвырнул сигарету прямо на паркет. Мысленно усмехнулся, представив, как за ним через систему видеонаблюдения наблюдает дон Тимотео. Надо придумать какой-то план. Сказать, что все осознал и раскаиваюсь? Что сожалею об убийстве наследника Девятого? Ерунда, я с самого начала понял, что влип, я ж специально в такое место метил, чтоб уж, наверняка… Упирать на то, что Хранитель Вонголы? Гокудера тщательно обдумал имеющиеся варианты развития этого сценария. Как он будет убеждать, что… А именно, что? Что отныне навеки повязан с Вонголой? Может стоит упирать на свою нынешнюю безоговорочную преданность Тсуне? Нет уж, это его личное дело, черта с два он будет какому-то старику объясняться насчет своих моральных принципов и всяких заморочек, насчет гордости и чести. Хм, честь. А теперь поподробнее насчет последнего. "Это такая честь быть частью великой Семьи, и я надеюсь в полной мере оправдать оказанное мне доверие… " Представив себя со стороны, произносящих эту исполненную смиренного почтения речь, его ощутимо перекосило. Ну, ляпнет он что-нибудь не то, ну убьют его, а затем найдут другого Хранителя, а впрочем, может оно обойдется. Так и не решив какую-манеру поведения избрать в разговоре с Девятым Боссом, Гокудера почувствовал, как к нему возвращается его привычная отрезвляющая рассудок злость. Внутри привычно сжималась неизвестно откуда образовавшаяся пустота. Если бы была возможность проверить, его руки и ноги, наверняка, тоже похолодели. Спазм периферических сосудов, зато в груди вместе с охватывающей его злостью, растекался уже привычный жар. Странная реакция на кризисную ситуацию? Говорят, Александр Македонский всегда выбирал на опасные задания тех, кто, когда он их ругал, краснел, а не бледнел. Прилив крови свидетельствует о хорошем кровоснабжении мозга… Хороший статег был этот Македонский, впрочем, китайская поговорка гласит: «Сильная и слабая позиция во взаимодействии меняются местами. Ключ к победе таится в этих переменах». Что там дальше? «Невозможно придумать стратагему заранее, а придумаешь – все равно толку не будет». Надо вроде бы с кем-нибудь попрощаться, хотя бы мысленно, на всякий случай, однако они уже пришли и времени на прощания не осталось. Дон Тимотео был как всегда улыбчив и внешне доброжелателен. Что ж морщины, пожалуй, придают его лицу умиротворенный вид. Хотел бы я так же выглядеть где-нибудь лет в 60. Если только доживу до такого преклонного возраста. Представив себя, схватившегося за ноющую поясницу и дребезжащим старческим голосом жалующегося на артрит и подагру, Гокудера нервно хихикнул. Бодигарды, недоуменно бросив на него осуждающий взгляд, почтительно поклонились Девятому и бесшумно скрылись за закрывшейся дверью. Снаружи. Вроде как убивать его сразу не собирались, хотя старикан тоже не прост, может он каким-нибудь китайским кун-фу занимался? Как вскочит и начнет махать какой-нибудь дубинкой… Посоха у него не наблюдается, зато возле камина аккуратненько лежит тяжелая металлическая кочерга. Гокудера оценил взглядом окружающую обстановку и прикинул где и какие могут быть выгодные для него позиции. Впрочем, сопротивляться Вонголе – значит лишь оттягивать неизбежное, но уж если помирать, то хотелось бы забрать с собой парочку трупов своих врагов. Я уже считаю Вонголу своим врагом?! Дон Тимотео зловеще молчал, внимательно разглядывая стоящего перед ним мальчишку. Мальчишка слегка помялся, а затем привычно вытащил невесть откуда-то взявшуюся сигарету и, не спросив позволения дона, закурил. - Вы теперь меня каждый раз проверять будете? – Голос прозвучал хрипло, где-то, если хорошо прислушаться еле заметно дрожал, впрочем, поначалу с ним всегда было так. «Некоторые ощущают дрожь от страха, а у тебя это от ощущения здорового возбуждения» - некстати пришла на ум фраза одного любимейшего в детстве писателя-фантаста. "Можете убить меня. Мне все рано нечего терять… "- именно эта фраза прозвучала когда-то в этом самом кабинете, несколько лет назад, когда у Дона зарезали второго наследника. «Смерть, которая избавляет убийцу от мучений его собственного существования, мне не нужна, - сказал тогда опустошенный очередной потерей Дон. - Я хочу, чтобы ты в полной мере осознал, что значит потерять то, о чем ты будешь сожалеть всю оставшуюся тебе жизнь, что ты почувствуешь, когда у тебя отнимают то, чем ты дорожишь больше всего на свете…» - Вы хотите выгнать меня из Вонголы? – вопросом на невысказанное предложение ответил Гокудера. Конечно, это специальная стратегия старикана. Лишить его всего, именно сейчас, когда все наконец-то стало получаться. Когда он ощутил, что значит принадлежать большой дружной семье и даже строить какие-то планы на будущее...Пожалуй, это была бы действительно хладнокровно продуманная утонченная, адская месть. Пережить изгнание и крах надежд было бы действительно больно. Но надо было по-прежнему "держать лицо". Даже когда в животе скручиваются кишки от почти ощутимой душевной боли. - Пох*й, оправдываться и просить оставить в Вонголе не буду. Сам проживу, и вы это знаете. - Ты сможешь вот так, просто покинуть своего Босса и уйти из Семьи? – по голосу не было ясно, удивлен Дон Тимотео или же он ожидал услышать именно такой ответ. - Нет, - не удержался от язвительного замечания Хаято, - Просто так вы меня не отпустите. - Разве ты не дорожишь своими друзьями и своим новым положением в Альянсе? Это был провокационный вопрос, и над этим стоило хорошенько подумать, прежде чем отвечать, но Гокудеру уже понесло, прямо как «Коста Конкордию» на прибрежные скалы: - Да, мне будет жаль потерять моих новых друзей и все, чего я наконец-то добился, но умолять вас на коленях и выпрашивать сохранить мне жизнь я не собираюсь. Дон Тимотео прикрыв глаза, вспоминал, как очень давно, много лет назад, почти такой же мальчишка, его собственный приемный сын, говорил почти такие же слова. Давненько он не ощущал себя такой старой и умудренной бесполезным жизненным опытом, развалиной. «Когда-то я и сам был таким» - думал Дон Тимотео и стершиеся воспоминания оживали под напором юношеской страстности и убежденности в своей правоте. - Возвращайся в Японию, к своим друзьям. – Дон Тимотео взмахнул рукой и повинуясь его жесту, невидимые наблюдатели бесшумно отворили половинки дверей, давая понять, что аудиенция с Девятым закончена. Гокудера, еще не остыв, от пережитого возбуждения , нерешительно задержался в дверях, бросив недоумевающий взгляд на маленького старика за большим письменным столом. Тот успокаивающе кивнул и двери в кабинет действующего Босса Вонголы закрылась. - Ничего не понимаю, - сосредоточенно хмурил брови Хаято, пытаясь отгадать причину такой перемены по отношению к нему всегда несколько враждебно настроенного Дона Тимотео. - Все-таки, мне всегда больше нравились дерзкие и непослушные дети, - вспоминал годы своего бурного, насыщенного драматическими событиями, отцовства Девятый. Гокудера чем-то напоминал ему Занзаса. - Стар становишься, мягкотел – вышел из-за скрытой портьеры его собственный Хранитель Урагана. – Убийство наследника Вонголы никогда просто так никому не сходило с рук. А этот мальчишка еще легко отделался. - Стар и сентиментален, - согласился дон Тимотео. – Хочется так много еще успеть. Хочется еще понянчить внуков…Ты не мог бы намекнуть об этом Занзасу?