***
Антея сообщила ей лично и почти вызвала скорую, когда увидела, как ей стало плохо. Голова закружилась, и всё стало размытым. Но Молли удалось отговорить девушку. После этого Хупер неделю никто не видел. Она не выходила из дома. Из их дома. Не впускала никого, даже не отвечала на звонки. Она не хотела никого видеть или слышать. Только Майкрофта. Но вот один маленький нюанс — именно этот вариант теперь был невозможен. Иногда она всё же отправляла короткие смс, чтобы никто не подумал, что она с горя решила покончить с собой, и не ринулся спасать отчаявшуюся девушку. Но Хупер знала, что не сделает этого, хотя не то, чтобы такой вариант не приходил ей в голову. Чертовски соблазнительный вариант. Девушка пришла в себя, когда поняла, что мужа надо похоронить, и она чувствовала острую потребность заняться этим лично. Несмотря на непрекращающуюся боль в груди и ком в горле, она нашла в себе силы встретиться с Антеей, которая стала и её помощницей. Молли тщательно избегала пытливых глаз, которые сочились жалостью и сочувствием, от которых просто тошнило. Но похороны Майкрофта на первом месте. Собираясь на погребение Хупер вспомнила о том, что не носила черный до замужества с Холмсом, который любил видеть её в черном. И ещё он обожал покупать ей черное. Да и вообще всё: одежда, обувь, косметика. И она, не привыкшая к подобному, вначале отнекивалась и возражала, но желание делать это отпало, стоило ему властно сказать: — Ты моя жена. И это больше не обсуждается, — что ни говори, а убеждать он умел. Девушка рассматривает себя в зеркало. Черное длинное платье с кружевными вставками отлично подчеркивает все изгибы, и ей весьма непривычно видеть себя такой. Волосы распущены, переливаются золотом и, благодаря отличному мастеру, лежат гладкими волнами. Макияж также не соответствует её привычному образу: темно-вишневая помада, темные тени и стрелки. — Мне кажется, это перебор, — она бросает взгляд на мужчину, сидящего на кровати и неотрывно смотрящего на неё. — Что именно? — Это, — Хупер неопределенно машет руками, — это всё. Не знаю, Майкрофт, мне… не очень комфортно. — Ты просто не привыкла в такому, — он поднимается, подходя сзади, и легко проходится вдоль её рук своими пальцами. — Может быть, — интересно, она когда-нибудь перестанет так остро реагировать на любое его движение, прикосновение, взгляд? Майкрофт убирает золотистые локоны в стороны и мягко касается губами открытого женского плеча. Потом проходится немного вверх легкими поцелуями. Девушка вздыхает, прикрывая глаза. Нет, она никогда не перестанет так реагировать. — Мы опоздаем, — Молли с трудом удается выдавить эти два слова, но она действительно ненавидит опаздывать. А если Холмс продолжит, то они задержатся не меньше, чем на час. — Это всё, что вас сейчас волнует, миссис Холмс? — от его вкрадчивого шепота мурашки бегут по коже, и она прикусывает губу, сдерживая стон. — Нет, но я знаю, что это волнует и вас, мистер Холмс. — Что ж, думаю, ты права. Нам надо поспешить, — мужчина с сожалением отстраняется и одевает пиджак, висящий на стуле. Молли берёт сумочку и почти выходит из комнаты, когда чувствует мужские ладони на бедрах. — Но мы к этому вернёмся, — горячее дыхание обжигает кожу. — Непременно, — улыбается она, и они наконец покидают дом. Воспоминание отозвалось новой болью, но женские глаза ничуть не увлажнились. Сегодня этого не будет. В конце концов, у неё просто не осталось сил. Только боль, усталость и разочарование. В любви, в жизни, в себе.***
Кажется, даже погода полностью соответствует её настроению. Деревья не колыхнутся, абсолютная тишина. На кладбище пусто, не считая сотни умерших. Молли смотрит на могильный камень и судорожно вздыхает. Его имя, две даты и черточка между ними. Черточка, обозначающая жизнь Майкрофта Холмса. Собраться с духом не так-то просто, на самом деле. Кажется, что сложного? Открой рот и скажи всё, что хочешь. Должно стать легче. В последнем Хупер сильно сомневается, но, чем чёрт не шутит. — Здравствуй, Майкрофт. Она закрывает глаза и видит его в привычном деловом костюме с чуть теплой улыбкой на губах. Но главное то, что его глаза тоже улыбаются и тоже наполнены этой теплотой, от которой сердце замирает. Он был таким только с ней. Позволял себе снять маску холодного и невозмутимого политика, что каждый день вершит судьбу целой страны. С Молли он просто был любящим мужчиной. Он был настоящим с ней. — Знал бы ты, как мне тебя не хватает, — она открывает всё такие же сухие глаза. - По правде говоря, не думаю, что это можно объяснить. Я просто чувствую себя… абсолютно одинокой и какой-то неполноценной. Словно нет части меня. Самой важной части. На несколько секунд поднялся слабый ветер, развевающих её волосы. Она оставила их распущенными сегодня. Майкрофту так нравилось. — Мне предложили работу в Оксфорде. Письмо прислали три месяца назад. Я всё ожидала удобного момента, чтобы сказать, но… так и не успела. Ты ведь наверняка приложил к этому руку, верно? Ты всегда говорил, что мои таланты пропадают в Бартсе, и я достойна гораздо большего. Может, ты был прав, но я не знаю, смогу ли… Хупер слегка улыбается вспоминанию, что никогда толком не умела подбадривать людей, а вот у Холмса получалось на отлично. Будь он здесь, то наверняка бы сказал ей всего пару фраз, улыбнулся и посмотрел таким взглядом, что она бы во что угодно поверила. — Мне страшно, дорогой. Такое чувство, что стоит сделать шаг вперёд, и я упаду в пропасть. Хотя, — она немного ухмыляется, — даже Шерлок считает, что мне стоит принять их предложение. Да, он в последнее время часто приходит ко мне. Мы говорим или просто молчим. Из всех только он не вызывает у меня желание закрыться в комнате. В его взгляде нет жалости, лишь понимание. Вдруг Молли чувствует как ее заполняет обида. Горькая обида и злость. — Знаешь что? Это нечестно, Майкрофт! Тогда, стоя лицом к лицу, мы клялись друг другу, что будем вместе в богатстве и бедности, в горе и здравии. Всегда! Понимаешь, Майкрофт? Всегда! А ты ушел! Это нечестно, несправедливо, в конце концов! Девушка тяжело выдохнула и почувствовала слабость в ногах. После гневной тирады на неё накатила усталость не только физическая, но и моральная. Но высказать это накипевшее было необходимостью. Пусть это лишь камень, с которым она говорит, стоя на кладбище. Плевать. — Но я знаю — ты всегда хотел для меня лучшего. Поэтому я сделаю так, как того хотел бы ты. Я соглашусь на работу в Оксфорде. Возникнут определённые трудности, но я смогу их уладить. Антея поможет. Она теперь также часто рядом со мной. Можно сказать, мы стали настоящими подругами. Так что не волнуйся за меня. Послышался звук уведомления, девушка достала телефон, читая пришедшее смс и кладя мобильный обратно в карман. — А сейчас мне пора идти. Но я буду приходить к тебе, обещаю. Сообщать все новости. До встречи, Майкрофт. Молли приседает, кладя перед камнем букет из астр, колокольчиков и лаванды. Потом выпрямляется и, кинув последний взгляд на имя мужчины, что был для неё всем, девушка разворачивается и уходит. Она сможет жить — он бы этого хотел. Устроиться на прекрасную высокооплачиваемую работу, что откроет для молодой миссис Холмс много перспектив. Да, у неё теперь статус вдовы, но это не помешает многочисленным поклонникам, у которых, на самом деле, не будет и шанса. По крайней мере, в ближайшие пару лет. Может когда-нибудь Молли сможет открыться снова для кого-то, позволит ему узнать себя. Но в душе она навсегда останется Молли Холмс.