Проклятый дар

Утром от нечего делать я взялась учить Ваду читать. Меня возмутило, что никто не удосужился этого сделать раньше, но вскоре причина стала понятна — глухому не так-то просто уловить произношение одной буквы. Но он умел писать свое имя, состоящее из трех разных рун, и я решила отталкиваться от этого. Оборотень ловко запоминал руны в составе слов — сначала простых, похожих на его имя, и уже через час смог прочитать строчку. Оставив его сидеть на полу у столика в кабинете, я перебралась на рабочее место и с улыбкой наблюдала, как он сосредоточенно хмурится и ведет пальцем вдоль строк, беззвучно шевеля губами. Темные глаза все быстрее двигались слева направо и все реже смотрели на памятку. Я даже немного возгордилась. Конечно, мои учительские способности всегда были о-очень скромными, потому что я слишком нетерпелива, но с таким усердным и послушным учеником все как по маслу. В дверь тихо стукнули, вошел Криш. Я сначала подумала было, что он принес еще порцию писем, но мне на стол легла лишь визитка. С трудом продравшись через все завитушки, я смогла прочесть имя гостя. Гостьи. Княгиня Ареми Малон. Забавно... — Зачем она пришла? — постучав подушечкой пальца по столу, я склонила голову к плечу. — На прием без записи? — Нет, княгиня по личному вопросу, госпожа, — секретарь забрал визитку, чтобы отнести ее в архив. — Во-от как... — подперев подбородок ладонью, я улыбнулась. — Пригласи. Спустя сорок семь секунд я услышала цокот каблуков из коридора. Вада вскинул голову, втягивая воздух носом, тихо фыркнул себе под нос и опустил хмурую мордашку, вернувшись к чтению. А мне все была любопытна его реакция на первую хозяйку. — К вам попасть не проще, чем на аудиенцию к королю, — с порога хмыкнула довольно красивая, но уже стремительно увядающая женщина. Я лишь с приветливой улыбкой пожала плечами, — и вы даже не встанете? — А я должна? — чуть приподняла брови я. Если она сейчас упомянет мое крестьянское в этой жизни происхождение, я даже не попытаюсь смягчить ответ. Темпоральный дар делает меня выше любого из людей. — Хорошо, ладно, я к вам с просьбой, Айриллин, — вздохнув, княгиня грациозно присела в кресло для посетителей. Вероятный объект просьбы старательно не отсвечивал, — вам ведь подарили оборотня-полукровку, который принадлежал королеве, ведь так? Я с улыбкой указала взглядом ей через плечо, и она все же соизволила заметить свою игрушку. Теперь уже мою. Со стоном вскочив, женщина бросилась к нему, Вада съежился, будто ощетинился. Но с чего она решила, что может трогать и уж тем более обнимать мою собственность своими грязными развратными ручонками? Я спокойно соединила ладони на уровне груди. Тихий мелодичный звон разлился по комнате. Все замерло, включая стрелки часов. Весь мир приостановил свой бег. Все человечество, кроме темпоральных магов и Вады. Не дождавшись явно неприятных ему объятий, он аккуратно приподнял голову и в изумлении приоткрыл рот. А после я была одарена взглядом, полным восхищения и восторга, какого не получала уже давно. Сейчас мои братья закатили глаза и постарались не шевелиться, проклиная меня и не в силах издать ни звука, потому что в таком состоянии времени невозможно говорить. Но не стоит заставлять их ждать слишком долго. Поманив оборотня, я указала ему на место рядом со столом. Он послушно подскочил и встал, где приказано, сложив руки за спиной. С усмешкой осмотрев четкий профиль, я щелкнула пальцами, разрушая стазис. Не обнаружив мгновенно исчезнувшего раба, Ареми резко обернулась. — Не нужно трогать то, что принадлежит мне, — сцепив пальцы в замок, я пристроила на них подбородок. — Послушайте, я не могла отказать королеве, но... — усилием воли заставив себя успокоиться, благовоспитанная леди снова села. — Я заплачу, сколько скажете, Айриллин. Так и думала. Почему так предсказуемо... — Боюсь, я не настолько бесчестна, чтобы продавать подарок, — прикрыв глаза, чтобы не видеть ее жадный взгляд, направленный на мое, я вздохнула, — да и Вада неплох. — Вы... Вы с ним... Как вы могли! То есть, она ревнует мою собственность ко мне. Чудно. Я тоже начинаю ревновать, немного, но все же. Потому что не нужно быть такой наглой и самоуверенной. — Захотела и смогла, — мягко улыбнувшись, я немного отодвинулась вместе с креслом, привлекая внимание оборотня, и похлопала ладонью по бедру. Парень тут же сделал шаг ко мне, опустился на колени и пристроил голову у меня на ноге, довольно жмурясь от ощущения пальцев в волосах, — он не продается. Что-нибудь еще, княгиня? — Но!.. — Не продается, — жестче повторила я, хмурясь. Как я не люблю тех, кто не понимает с первого раза! Еще и тратит мое время на то, чтобы выпрашивать у меня моего Ваду в моем любимом кабинете. — Вы уверены? — так сладенько поинтересовалась Ареми, что меня разобрал смех. — Угрожаете? — вытирая выступившую слезу, я со стоном откинулась в кресле. — Вы очаровательны, княгиня, в своем упорстве, но Вада не продается. — Еще посмотрим, — прищурившись, женщина резко встала, поправила локон и гордо удалилась. Ну хоть какое-то чувство такта у нее имеется. Я знала, кажется, ее свекра, не слишком хорошо и не жалею, он был довольно-таки мерзким и очень грубым типом, тянувшим больше на атамана шайки разбойников, чем на князя. — Госпожа, — робко позвал оборотень, прижимаясь скулой к моему бедру чуть сильнее и совершенно по-щенячьи заглядывая мне в глаза, — можно спросить? — Конечно, — странно, раньше он был более прямолинеен. Ах, да, я же вчера запретила говорить без разрешения... Кто же знал, что он воспримет настолько буквально. Теперь придется это учитывать, — можешь не спрашивать разрешения, если я не в дурном настроении. — Спасибо, — милейшим образом чуть смущенно приподняв уголки губ, парень отвел взгляд, — госпожа, вы меня продадите? Подняв глаза, он нервно сглотнул. Буквально на лбу написано, что хочет быть со мной, надо же. — Знаешь, как-то не планировала, — улыбнувшись, я чуть сжала пальцы в его волосах, и Вада тихо заскулил, ластясь к ладони. — Вы так добры, госпожа, — он улыбнулся так счастливо и нежно, что я засомневалась, что когда-нибудь смогу от него отказаться, — большое спасибо. Может, он хочет свободы? Неужели за десяток лет не надоело постельное рабство? Не люблю рабов. И так жалко его отпускать, так неохота, но... — Если честно, — начала я, убирая руку от его головы и подпирая ей висок. Продолжать отчаянно не хотелось, но надо. Надо хотя бы предложить. Судя по тревоге в темных глазах, оборотень почуял некоторый подвох, — я бы хотела тебя отпустить. Снять ошейник и отпустить. — Но что я буду делать? — с ужасом прошептал верный щеночек. — Мне нужно будет вас где-то ждать? — Нет, ты просто уйдешь и будешь жить, как хочешь, — вздохнула я. — Как? — выпрямившись, он чуть приподнялся, вцепился обеими руками в подлокотник и с открытой паникой во взгляде всматривался в мое лицо. — Я не понимаю, госпожа, простите, я не понимаю приказ. Нет, это становится слишком сложным... — Без приказа, — пояснила я, — ты не будешь ничьим рабом, будешь свободным. — Но что я буду делать? — едва ли не со слезами переспросил брюнет. — Я не понимаю. Зачем мне свобода, госпожа? — стоило мне открыть рот, он ткнулся лбом в подлокотник. — Пожалуйста, умоляю, разрешите мне остаться. Не отпускайте меня, прошу. Я исправлю свое поведение, госпожа, я буду послушным, клянусь, только не отпускайте меня на свободу. Последнее слово Вада выдохнул, содрогаясь то ли от страха, то ли от отвращения. И правда, если смешать оборотня с волчьей душой и человека, получится комнатная псинка... Взгляд зацепился за ошейник. Раньше я не обращала внимание, но кожа вокруг него воспалена, кое-где будто бы даже нарывы. Да и вообще... Попытавшись поддеть символ рабства кончиком пальца, я убедилась — он врос ему в кожу. От осознания постоянно испытываемой бедным мальчиком боли по плечам побежали неприятные мурашки, я поежилась. Прикосновение было воспринято как оклик, на меня подняли щенячий взгляд влажных наивных глаз. Надо решать. Если оставлю его при себе, будут проблемы. Если отпущу, вздохну полной грудью и забуду о нарушениях расписания. Да когда я вообще проблем боялась, а?! — Я просто предложила, — не удержавшись, я легонько тронула кончик его носа подушечкой пальца, — если ты отказываешься от свободы, тебе придется служить мне всю жизнь, — не успела я договорить, он уже активно кивал, — это потому что я пускаю тебя в постель? Я с усмешкой проследила за переходом от радости к недоумению и вине на его подвижном лице. — Н-нет, госпожа, просто вы... — смущенно опустив взгляд, оборотень прикусил губу. — Вы самый добрый человек из всех, что я знаю. Я очень хочу вам отплатить за вашу доброту, за лечение, за ласку, но могу только служить. Надо же. Никогда не замечала за собой особой сердобольности. Ну да, полечила, но мне же это ничего не стоит. Не бью, потому что ни повода, ни привычки такой, ни желания. А ласка... Тут больше эгоизма, чем доброты. Только порядком замученный раб может счесть меня доброй. — Я добрая, потому что ты хороший мальчик, — улыбнулась я, взъерошивая ему волосы. От похвалы с долей издевки он буквально расцвел, прикрыл глаза и прошептал: — Я обещаю, я всегда буду хорошим, моя госпожа. Вечером, переводя дыхание и прижимаясь к горячему сильному телу, я вдруг осознала, что мне очень удобно. Обычно сложенные на меня конечности только мешают, как и дыхание, запах кожи, да и вообще чужое присутствие. Но Вада лежал рядом, близко, и не мешал, даже создавал уют. Это было странно, несколько волновало, но я решила, что стоит плыть по течению и не беспокоиться о будущем. Я всегда могу вернуться в прошлое и переписать неугодные моменты жизни. А будущего еще нет. Только эта интрига и заставляет жить. — Останься, — пробормотала я, когда парень хотел встать, чтобы занять свое выпрошенное место в коридоре, — спи здесь. Он замер, как напуганный кролик, робко положил руку обратно мне на талию, едва дыша и стараясь не шевелиться. Как не вяжется с тем, кто буквально несколько минут назад с рыком впивался пальцами в мое бедро. Мне нравится.