Монток

— Госпожа вице-президент! — В роскошный кабинет, отделанный в тёмно-зелёных тонах, заходит референт — молодая девушка, не так давно окончившая один из самых престижных колледжей Вашингтона, но по рекомендации руководства назначенная в администрацию Белого дома для прохождения стажировки. Умна, талантлива, но чересчур инициативна. Везде и всюду пытается заполучить внимание, всовывая себя во всевозможные поручения и задания, дабы заполучить расположение второго лица государства. Дохлый номер, особенно — когда у тебя ни опыта в политики, ни авторитета, чтобы влиять на других. Но Джулия Тентрайк ничего не говорит. Всё это время она с молчаливым и наигранным одобрением на лице взирала на референта, после чего недовольно косилась на главного секретаря, отвечающего за амбициозность и браваду новых сотрудников. К слову, она и заходит следом за подопечной, видимо, предрекая очередной выговор. Джулия отрывается от подписания очередных ведомственных распоряжений и с тоской встречает сначала референта, а затем и главного секретаря, кивнувшую в знак почтения. — Ваша речь для выступления на благотворительном ужине готова. — Девушка кладёт несколько листов с печатным текстом прямо поверх важной документации и лучезарно улыбается. За годы работы и множество встреч Джулия научилась распознавать нервозность, которую прятали за натянутой маской дружелюбия. И эта выпускница, не перестающая излучать тепло, судя по всему, из последних сил держится, чтобы не упасть в обморок. На лбу уже можно различить испарину, а в области подмышек виднеются тёмные круги, резко контрастирующие на светло-коричневой ткани блузки. Именно поэтому всем сотрудникам надлежит надевать или жакет, или пиджак, чтобы другие высокопоставленные лица, день изо дня расхаживающие в стенах Белого дома, не имели «счастья» наблюдать столь отвратительную картину чужих выделений. Джулия задерживает взгляд на следах пота, однако ничего не говорит. За внешним видом сотрудников должен следить соответствующий работник. Меж тем она переключает внимание на принесённые бумаги, где аккуратно напечатана очередная фальшь, которой надлежит промыть мозги толстосумам из ближайших штатов, дабы те проспонсировали грядущую предвыборную кампанию. Джулия терпеть не может все эти мероприятия, где она, словно цирковая мартышка, должна показывать трюки и удивлять таращащихся на неё людей, чтобы те потом делали подачки и осыпали монетами. Жалкое зрелище. И хотя гордость, служащая неотъемлемым атрибутом в роду Тентрайк, бьёт ключом, однако стоит пропустить хоть один такой ужин, и конкурент в лице старого маразматичного сенатора Лоукорта непременно даст о себе знать. Прямо-таки соревнование в стиле «Царь горы»: чем дальше карабкаешься к вершине, тем болезненнее будет падение. — Вы сами это писали? — тёплым, насколько это возможно при кипящем внутри раздражении, голосом спрашивает она и плавно, даже элегантно откидывается на спинку красного кресла, отзывающегося тихим скрипом кожи. — От начала и до конца, — машинально и с гордостью отвечает девушка-референт, не переставая улыбаться. Она напоминает собаку, ждущую похвалы и поглаживаний за то, что принесла палку, когда это нужно меньше всего. Однако Джулия, не желая терпеть очередную головную боль, которая непременно наступит, стоит только разразиться криками и устроить скандал, лишь сдержанно вздыхает и пробегается глазами по строкам. Сколько пафоса… Столь наивной, даже приторной речи она не читала уже очень давно. Но надо отдать девушке должное, выступление именно такого плана возымеет куда больший эффект, нежели что-то броское и холодное. Тонкости коммуникаций и психологии общения — на некоторых факультетах занятия проводят бывшие агенты ЦРУ, которые знают, как можно добраться до человека одной лишь фразой. — Хорошая работа, мисс Миллер, — отмечает Джулия и вспоминает, что люди с фамилией мельников и кузнецов редко задерживаются в администрации. — Но на будущее: отчитываться следует непосредственно перед вашим руководителем. — Кивок на главного секретаря. — Если вы планируете здесь остаться после стажировки, помните, что я и наш многоуважаемый президент не всегда можем найти время на аудиенцию для сотрудников. Мисс Миллер виновато улыбается. Кажется, в её голове разразился настоящий холокост, выжигающий всякие мысли о том, чтобы ещё хоть раз заявиться в кабинет вице-президента. Непозволительная ошибка для того, кто с отличием окончил престижный колледж. Этому не учат на занятиях, равно как и терпеливости, потому что складывается ощущение, что у новоиспечённого референта сзади прикручен моторчик, жаждущий заработать во всю мощь. Она преисполнена желания взяться за работу вновь. Поразительное трудолюбие, вернее, железная выдержка. Джулии уже просто интересно, насколько её хватит. — Вы можете быть свободны, мисс Миллер, — как можно доброжелательнее произносит Джулия, поняв, что девушке всегда нужно подсказывать, когда её присутствие больше не требуется. — За дверью ждёт агент Секретной службы, — подаёт голос главный секретарь. От услышанного Джулия напрягается, хотя старательно не подаёт виду. Вместо этого она кивком призывает пригласить гостя. В кабинет, заблаговременно пропустив мисс Миллер, заходит высокий и атлетически сложенный мужчина — агент Боули, в последнее время остающийся в авангарде и исполняющий роль почтового голубя. Вряд ли такой расклад ему по нраву, но последние события располагают как раз к подобной осторожности. Визит агента Секретной службы, согласно правилам, позволяет сделать разговор приватным и изолировать кабинет от посещения посторонними лицами. И в свете недавних инцидентов любая секретность не будет лишней. Он встаёт напротив стола, заведя руки за спину, отдалённо напоминая солдата, замершего по стойке «Смирно». — Есть новости? — Джулия откладывает листы с речью в сторону и кладёт руки на стол. — События приняли неожиданный оборот, — сухо озвучивает агент. На каменно-спокойном лице нет ничего, кроме профессионального хладнокровия и отстранённости. — На объекте с кодовым названием «Фокстрот» произошла авария. — Насколько всё серьёзно? — Несмотря на нахлынувшее негодование, Джулия остаётся абсолютно равнодушной, равно как и её голос. — Погиб почти весь персонал. Биологические материалы, результаты исследований и прототипы утрачены. Памятуя о данном самой себе обещании сохранять здравый смысл даже в самых накалённых ситуациях, Джулия, однако, поджимает губы и недовольно вздыхает, словно мать, которую снова вызывают к директору за очередной проступок ребёнка. По этому поводу придётся давать пресс-конференцию. — Нашли виновников? — И хотя ей по большому счёту плевать, однако речь идёт о многомиллионных убытках и кто-то должен понести ответственность. Кто-то, кто допустил в одном из самых секретных и важнейших комплексов подобное. Потеря персонала, среди которых именитые учёные, психиатры, доктора антропологических и физических наук, талантливые и перспективные умы, — это невосполнимая утрата, не говоря о передовых прототипах, которые должны были удовлетворить запросы Министерства обороны и произвести научный прогресс. — Мы полагаем, что это хорошо спланированная диверсия бывшего сотрудника ЦРУ. Кроме него никто не мог знать об уязвимых местах в системе охраны. — Видимо, разведке было мало провала в той квартире, — мрачно усмехается Джулия и приставляет к вискам пальцы, массируя. Как же ей этого не хотелось, но столь обильная порция плохих новостей провоцирует головную боль. — Вот почему я послала Кэрпбелла. Я так и думала, что эти дилетанты не справятся. — Секретная служба предлагала свои услуги, — снисходительно-поучительным тоном произносит агент Боули. — Я бы не хотела, чтобы охрана Президента вмешивалась в шпионские игры. У вас другая задача. — Агент Кэрпбелл не справился. Я могу завершить его миссию. Джулия впервые с интересом глядит на него. И откуда столько решимости? Откуда такая тяга убивать и калечить? Ах да, патриотизм, конечно. Чувство долга и верность своей стране и флагу, которые знатно вдалбливают в учебном центре Секретной службы, делают с её агентами поразительные вещи. Если вчера они ставили под сомнение легитимность нынешней власти, то после жёсткого и даже жестокого курса обучения готовы стереть с лица земли собственных мать и отца, если это принесёт пользу государству. Джулия не считает их за людей. Они все одинаковы, будто клоны, которых выращивают военные инструкторы; это роботы, которых программируют в рамках директив борьбы с терроризмом и национальными угрозами. Конечно, не все агенты такие, но большинство, помимо груды железных мышц и холодного ума, не имеют ничего. Даже семьи. — Что с теми полицейскими, которые якобы представляли угрозу? — Они больше таковой не являются, — достаточно уклончиво отвечает агент Боули. — А «Инициатива Пси»? — ЦРУ проводит тотальную зачистку. Возможно, то, что останется в рамках некоторых программ и проектов, будет передано в другие комплексы. — Я не давала им такого распоряжения. — Подозрение в голосе. — Они действуют самостоятельно. — Вот как? — Джулия негромко хмыкает и кидает взгляд на высокий книжный стеллаж, где красуются узорные корешки книг. Снова ЦРУ. Снова какая-то самодеятельность, явно выходящая за рамки их полномочий. От чего у них вообще такой интерес к сворачиванию проектов? Следы их преступлений давно известны, равно как и вся правда, связанная с тем же проектом «Монток». Так к чему весь этот цирк, грозно называемый «зачистка»? Их деятельность бросает тень на Белый дом. А тот провал в квартире гражданского лица, который якобы слишком много видел? Как только Кэрпбелл покончил бы с теми полицейскими, залезшими слишком глубоко, он бы непременно расправился и с тем типом, но куда деликатнее, нежели это вышло у неуклюжих агентов разведки. — Мэм, я не подведу вас, — как бы невзначай озвучивает агент Боули, на что Джулия тут же переключает внимание на него. Конечно, он не подведёт. Во всяком случае, если планирует дослужить до положенного ухода на пенсию. — Я могу разобраться со всем, что не успел закончить агент Кэрпбелл. Вот она — преданность, свойственная, пожалуй, собакам, но никак не людям. Дурацкое качество, делающее податливым и безвольным. Джулия нисколько не восхищается. Скривив губы, накрашенные бледно-вишнёвой помадой, она невольно представляет, как этот или любой другой агент, получив соответствующий приказ, будут готовы ликвидировать её. Всё во благо страны. Даже если первое лицо государства и его семья станут угрозой, такая санкция даст знать о себе очень скоро. — Скажите, агент Боули, — Джулия сплетает пальцы рук в «замок», — ради чего вы готовы сделать это? — Ради страны, мэм, — машинально отвечает тот. — Я не хочу, чтобы вся эта история с тем центром или стрельбой в квартире хоть как-то компрометировала меня. Сделайте всё, что посчитаете нужным. — А ЦРУ? — Я с этим разберусь, — небрежно отвечает Джулия и жестом просит агента оставить её наедине. Мужчина, коротко кивнув, спешно покидает кабинет, глухо стуча идеально чистыми туфлями по толстому ковру. Как только тихо захлопывается дверь, Джулия шумно вздыхает и возвращается к чтению речи для предстоящего благотворительного ужина. Отвратительно. Слова и фразы напоминают откровения какого-то старшеклассника, что в порыве вдохновения решил излить душу. Нет, у девочки талант. Она так старается… Почему же Кэрпбелл не приложил столько усилий, сколько, несомненно, референт вложила в эти пару листочков? Почему он облажался? И даже если Боули продолжит то, что начал его коллега, где гарантия, что и тут не наступит провал? Игра с огнём. Джулия боится обжечься, потому что на кону слишком многое, включая и её жизнь. Если что-то пойдёт не так, если люди перестанут доверять ей, то сенаторы перестанут видеть в ней надёжную опору. Она станет ненужной. Её утилизируют, как заржавевшую консервную банку. Если информация обо всех этих проектах просочится в СМИ или хоть кто-то из тех полицейских заговорит — полетят головы, и её в первую очередь. Если бы она знала, к чему всё приведёт, то ни за что не стала бы санкционировать директиву «Инициатива Пси». Министерству обороны и ЦРУ просто надо было развязать руки — их деятельность в рамках проектов обещала дать ощутимый результат. И вот вся благодарность: агенты разведки творят полнейший хаос, не стесняясь свидетелей, не опасаясь последствий. Хотя Кэрпбелл своим нападением на участок так же принёс немало бед. И всё-таки подстраховка не помешает. Джулия набирает по факсу номер секретаря: — Свяжите меня с начальником отдела специальных операций — для его людей есть работа. — Связь по защищённому каналу? — звучит в ответ мелодичный женский голос. — Разумеется. — Мэм, мне запротоколировать обращение в рамках противодействия терроризму? На мгновенье Джулия призадумывается. Чёртов порядок. После одиннадцатого сентября любое шевеление в рядах департаментов, полномочных действовать за пределами Штатов, можно рассматривать лишь сквозь призму борьбы с террористическими ячейками. Даже наркокартели, которые регулярно уничтожаются в приграничных с Мексикой зонах, встают в один ряд с радикальными исламистами и неугодными режимами в других странах. Здесь не тот случай, ведь речь идёт о внутриведомственной безопасности, но по-другому никак. Пусть грязную работу делают те, кто получает за это баснословные деньги. — В рамках программы «Патриот», и пригласите начальников штабов. Ей отвечают робким: «Как скажете», после чего Джулия вновь откидывается на спинку, задумавшись. Как же она мечтает, чтобы это всё закончилось или хотя бы оказалось каким-то глупым ночным кошмаром. Как бы то ни было, пришло время ставить точку.