Монток

Зажмурившись от ударяющего в глаза полуденного солнца, Флинт, покрепче ухватив страховочный трос, резво спускается вниз с невысокой искусственной скалы — альпинисткой стены, знатно выделяющейся на фоне золотистого пляжа, уходящего за горизонт бирюзовым морем. Ступни, обутые в спортивные сандалии, моментально утопают в раскалённом песке, забивающимся под ногти и между пальцев. Неприятное чувство, с одной стороны, но, с другой, — Флинт никогда и ничего подобного не испытывал. Когда он отправился тогда с Алисией в путешествие вдоль побережья, то многочисленные пляжи Майями воспринимались как данность, в то время как сейчас песок и шелест накатывающих на берег волн — нечто поистине чудесное, а ещё идеальный штиль, за которым непременно последует буря. Под куполом безоблачного неба кружат упитанные чайки, то и дело ныряющие в поигрывающую на солнце бликами воду. Кругом, если не считать парочки местных жителей, ни души — на дикие пляжи, якобы кишащие акулами и голодными зверями, туристы предпочитают не соваться. — Поняли, как спускаться? — интересуется Флинт у стоящей напротив него молодой парочки — американцы, точно так же эмигрировавшие в Мексику по каким-то своим личным причинам. Те неуверенно переглядываются, словно их спрашивают о чём-то феноменальном, после чего сдавленно кивают, а один из супругов — зрелого возраста мужчина, выглядящий на удивление бодро для своих пятидесяти лет, — ухватывает трос. — Подождите, я пристегну карабин, — останавливает его Флинт и стягивает с себя страховочный жилет, представляющий собой связку всевозможных ремней, обтягивающих бёдра, поясницу и плечи с грудью. — А вы опытный парень, я смотрю, — отмечает мужчина, когда Флинт ловко избавляется от снаряжения и передаёт его. В ответ на услышанное Флинт лишь вздыхает, памятуя о своей прежней жизни. У него была квартира, любимая, пусть и раздолбанная машина, необычное хобби и любящая девушка, а ещё экстравагантный школьный приятель. Теперь же всё это в прошлом, как и все сопутствующие чувства. Флинт не тоскует по дому. По прежней спокойной жизни — возможно. Хотя, когда это его жизнь была спокойной? Ни дня без приключений, а последняя авантюра в конечном счёте привела их всех едва ли не в райский уголок на земле. — Надевайте через шею. — Он помогает мужчине справиться с жилетом и принимается затягивать ремни, попутно уверяя супругу, что её муж в надёжных руках и не пострадает. — Теперь попробуйте подняться. Видите выступы? — Кивок в сторону ярких выступов, по которым посетитель альпинисткой стены должен составить правильный маршрут, чтобы распределить силы и, не свалившись, взобраться на самый вверх. — Хватайтесь за них и подтягивайтесь. Только не забывайте помогать себе ногами. — Флинт наблюдает, как мужчина, плюнув на руки, видимо, для пущей уверенности, ухватывается за самые нижние выступы и карабкается наверх. Чертовски медленно и неуверенно. Таким темпом тот окажется на вершине к закату, если не к рассвету. Меж тем жена всячески подбадривает своего супруга, хлопая и восклицая подобие футбольных кричалок. Скрестив руки на груди, Флинт какое-то время следит за успехами мужчины, но вскоре ему наскучивает слушать пыхтение и видеть, как сверху падают капли слюны вперемешку с потом, а потому отходит назад, к своему импровизированному рабочему месту — пластиковому стулу, стоящему под дырявым зонтом. От солнца не спасёт полностью, но хотя бы снизит риск получения солнечного удара, которых Флинт успел нахвататься в первые недели своего пребывания в Мексике. Он откидывается на спинку и вытягивает ноги, моментально тонущие в бархатном песке, щекочущем кожу. Жжение в глазах от недосыпа вынуждает его прикрыть их, утопая в блаженном чувстве долгожданной дремоты. Однако приходится проснуться, когда на стол с грохотом плюхается ящик с лимонадом, засыпанным кубиками льда. — Снова спишь на работе? — недовольно озвучивает Фернандо Пуэрто — владелец альпинисткой стены и непосредственный работодатель Флинта. Если бы не Янг, то последнему пришлось бы долго искать место, где можно заработать. И очень кстати недавно уволивший своего прежнего инструктора Фернандо предложил Флинту эту должность — она практически идентична его предыдущей, разве что там был парк аттракционов и более современное снаряжение. Учитывая, что на этом пляже мало кто прохаживается, прибыль крошечная, а потому Фернандо не скрывает своих планов перебраться в место погуще, вроде городского пляжа. Флинт нисколько не против: сидеть целыми днями вот так, на жаре, и ждать, когда представиться возможность поднять свой зад и пообщаться с клиентами, ему не прельщает. — Простите, мистер Пуэрто, — мигом оживляется Флинт и меняет позу на более собранную. — Я просто не спал сегодня. — Эй, гринго, ты в Мексике, — осекает Фернандо. — Никаких «мистер» или «сэр». Здесь тебе не Америка, понял, сеньор? — Он вынимает из ящика ледяную тару с лимонадом и протягивает Флинту. Тот, ухватив, приставляет её к горячему лбу, чувствуя толику облегчения. — Давно он там? — Фернандо оборачивается и наблюдает за взбирающимся по стене мужчиной, который, однако, делает неплохие успехи для первого раза. — Только начал. Фернандо кивает несколько раз и вновь обращается к нему: — Почему ты не спал сегодня? От вопроса Флинт на мгновенье теряется, даже не представляя, как объяснить этому смуглому и с чёрными кудрявыми волосами парню, что дело не в какой-нибудь банальной бессоннице. Дело в Оливере. В том, как тот, мучимый жуткими кошмарами, постоянно бормочет во сне, кричит и просыпается, вынуждая Флинта раз за разом подскакивать к нему и помогать уснуть вновь. В последние дни приходится стелить постель на полу возле кровати Оливера, чтобы успеть привести его в чувство до того, как он снова начнёт сходить с ума и мнить себя Майклом. Тем, кто был уничтожен вместе с тем проклятым медицинским центром, но кого Флинт вытащил однажды. Янг до сих пор не знает, как побороть это. Он таскал Оливера по клиникам города и даже обращался к шаманам — если наука бессильна, то в дело вступает древнее колдовство. Но Флинт не очень-то верил, что это поможет, как и Янг, у которого впервые опустились руки. Он не представляет, как быть с Оливером дальше. И хотя первоначальный план — затаиться в Мексике какое-то время, а затем перебраться в Китай — по-прежнему в силе, однако уверенность в нём тает на глазах. На днях Янг видел возле какого-то отеля четвёрку людей, по выправке и внешнему виду напоминавших спецагентов. Возможно, ЦРУ, возможно, кто-то ещё. Логично, что новоприбывшие в Мексику поселятся в гостиницах, и поэтому Флинт и остальные ночуют либо в доме Фернандо, либо на ранчо ещё одного союзника, о котором Янг уже успел обмолвиться. И хотя у них есть крыша над головой, как и более-менее стабильный заработок, позволяющий держаться на плаву, но это вопрос времени, когда их хватятся. Рано или поздно оперативники миграционной службы, тесно контактирующие с местной полицией, начнут охоту, а спецагенты, замеченные в центре Мехико, доберутся и до его окраин. — Есть причины, — уклончиво отвечает Флинт, не горя желанием вдаваться в подробности своих «весёлых» ночей, проведённых в одной комнате с Оливером. Тот, несмотря на состоявшиеся между ними отношения, до сих пор не желает спать на одной кровати. — Это из-за того парня? — догадывается Фернандо и, откупорив тару с лимонадом, делает глоток. — Ему ведь многое пришлось пережить. Флинт настораживается, хотя старается не подавать виду. Откуда этому типу известно?.. — Янг посвящал тебя в свои планы? — осторожно интересуется он, пытаясь нащупать вектор диалога. — Мы с ним давно знакомы. — Фернандо, бросив взгляд на продолжающего карабкаться по стене мужчину, усаживается прямо на раскалённый песок, словно его заднице всё нипочём. — Я был так называемым курьером: «шишки» из Штатов платили местным криминальным авторитетам большие деньги, чтобы те похищали для них определённую категорию людей. В мои же обязанности было доставить этот «груз» в нужное место на границе. Некоторые таможенные посты пропускали меня без проблем — там были свои люди. И вот однажды, когда я в очередной раз приехал в место встречи, меня встречал другой тип… — …Янг, — завершает Флинт его мысль и получает в ответ одобрительный кивок. — Так уж получилось, что я случайно заглянул в прицеп, хотя нам не положено. Янг заметил это, как и его люди. Ему надлежало убить меня, но вместо этого он перестрелял своих коллег, а мне велел убираться отсюда. — Рассказывая это, Фернандо будто погружает Флинта в транс, позволяя в полных красках представить происходящее. Вот укутанный сумерками пустырь где-то на таможенной границе, куда подъезжает неприметный грузовик. Его встречает чёрный внедорожник, откуда выныривают одетые в деловые костюмы агенты спецслужбы, среди которых и Янг. Затем — проверка «груза», где Фернандо заглядывает за плечо мужчинам, наблюдая десятки бессознательных тел. Он вёз их всю дорогу, даже не подозревая об этом. Груз, о котором знали лишь немногие. Гремят выстрелы, но замертво падают двое других агентов, а Янг, бросив на Фернандо мрачный разочарованный взгляд, холодной интонацией велит уезжать как можно дальше и как можно скорее. — Он хотел положить этому конец, — вновь продолжает парень. — А я вынудил его сделать это раньше — наверное, поэтому он сохранил мне жизнь и просит о помощи теперь. — Почему же ты не уехал из Мексики? — задаёт логичный вопрос Флинт, чувствуя какой-то подвох. — Думаешь, это так просто? Были бы деньги, я бы перебрался в Аргентину, к своему брату. Пожалуй, единственное, чего я теперь боюсь, так это людей Санчеза — типа, на которого я тогда работал. Хотя ему никогда не было дела до таких мелких сошек, как я, но всё же. — Выходит, однажды к нам, то есть к тебе и к нам могут заявиться гангстеры и перестрелять всех нахер? — Флинт даже нервно усмехается, понимая, что это вполне реальная перспектива. Разборки мексиканских авторитетов могут дать фору лос-анджелесским бандам или русской мафии — здесь счёт идёт на сотни трупов, судя по криминальным сводкам в газетах, которые иногда зачитывает Янг. — Прости, я не хотел тебя огорчать, — пожимает плечами Фернандо и, поднявшись, принимается стряхивать песок со своих пляжных шорт. Ответить, вернее, предъявить новую претензию Флинт не успевает: преодолевший половину пути вверх мужчина срывается и, повиснув на страховочном тросе, просит о помощи, успев удариться носом, из которого тут же вытекает кровь. Флинт бросается на выручку, слыша раздражённое и брошенное в спину: «¡Voy a tener que recuperar tu dinero otra vez!».

* * *

Их временное место жительства — ранее сдаваемый в аренду дом Фернандо — встречает Флинта горящим светом в окнах и запахом овощей с приправами — Янг снова пробует себя в кулинарном деле. Однако первоначальное предположение сходит на нет, когда у плиты стоящим оказывается Оливер, одетый в грязный фартук и помешивающий нечто в большой кастрюле. От скрипа двери он резко оборачивается, едва не выронив ложку, и, робко улыбнувшись в знак приветствия, возвращается к готовке. Принюхавшись вновь, Флинт понимает, что это действительно овощи, а подойдя к кастрюле, убеждается собственными глазами — кашеобразная смесь, где можно различить кусочки томатов, картофеля, моркови, перца и чего-то ещё. От душистого запаха, отдающего и луком, пустующий с утра желудок напоминает о себе требовательным урчанием. — Ты снова не завтракал? — подмечает Оливер и, обратившись к навесному шкафу, вынимает оттуда глубокую эмалированную тарелку. Флинт виновато потирает плечи, наблюдая за Оливером, который в фартуке выглядит как-то по-особенному мило, точно рождественский щенок с бантом на голове. Хотя слово «щенок» провоцирует далеко не самые приятные воспоминания. Например, то, как Оливер, ещё будучи Майклом, повторял это раз за разом, как набрасывался на людей и как калечил их с лёгкостью какого-то робота-убийцы. — Не успел: мне нужно было на работу. От услышанного Оливер негромко хмыкает, недовольно зыркнув на него, после чего накладывает в тарелку несколько ложек овощной каши, напоминающей густо сваренное рагу. — Удивительно, как я, уходя на рынок, успеваю запихнуть в себя хлопья и сэндвич, а ты даже в холодильник не заглядываешь, — бурчит Оливер, ставя тарелку на деревянный стол, и кивает Флинту, приглашая трапезничать. Тот моментально реагирует, усевшись напротив, и принимается за еду, жадно черпая ложкой рагу. Чертовски вкусно, хотя и немного недосолено, что Флинт и пробует исправить, потянувшись к солонке. Похоже, в вопросе готовки у Янга появился достойный конкурент. Оливер присоединяется к нему с точно такой же тарелкой, попутно выключив газ. — Вкусно? Своими судорожными кивками и довольным, блаженным мычанием Флинт даёт исчерпывающий ответ, от которого уголки губ Оливера расползаются в лёгкой улыбке. — Эй-эй, — не сдерживается Оливер, заметив брызги соуса на столе, и просит быть аккуратнее в еде. — Ты как маленький. — Он подтягивает к ладони рукав кофты и, вытянув руки, позволяет себе вытереть губы Флинта. Заботливо. Так, как это даже не делала Алисия. Так, как делал Флинт однажды, помогая Майклу зачерпнуть хлопья. — Что, раз мы живём в глуши, то и вести себя надо стрёмно? Флинт прекращает есть, отложив ложку в сторону, и лукаво поглядывая на Оливера, которого этот взгляд так же вынуждает забыть о еде. Будто поняв, что за намёки, тот напрягается. — Вот даже не начинай… — Ну, я же должен отблагодарить тебя за этот охеренный ужин, — хитро улыбается Флинт. — Так, Прэлл, — Оливер мигом становится серьёзным. Или пытается таким быть, — кончай меня домогаться. — А я разве домогаюсь? — Флинт откидывается на спинку стула, скрестив ноги и заведя руки за голову. На лице продолжает сиять горделивая ухмылка. — Так, обрисовал возможный вариант событий. Или хочешь сказать, что это не ты позавчера стонал? — Если Янг об этом узнает… — настораживается Оливер. Флинт за этот месяц, проведённый в Мексике, успел заметить за ним некую нервозность, когда речь шла об их отношениях. Конечно, это не сразу получилось, но всё же получилось — они стали парой или её подобием. Порой уединялись по ночам, пока Оливер не предложил ночевать в его комнате, но не на одной кровати, словно опасаясь Флинта или, возможно, его благополучия. Но, как бы то ни было, он не желает афишировать их отношения. — Да он уже обо всём десять раз догадался. — Флинт на секунду призадумывается. Интересно, а есть ли вообще на свете вещи, о которых Янг не в курсе? Вещи, в которых он не разбирается? Порой кажется, что он гений всего и вся. У него складываются отношения со всем, к чему бы он не прикасался, будь это техника или же беседа с местными жителями. Ну просто универсальный человек, а ещё подготовленный спецагент. — Нет такой дырки, в которой он не побывал. — Ну, в твоей — так точно. Флинт даже давится слюной от такой столь неожиданного и прозвучавшего подобием вызова фразы. — Ох и договоришься ты сейчас… — Что теперь будет? — как бы переводя тему, спрашивает Оливер. Этот и похожие вопросы он задаёт на протяжении последних двух недель. Поначалу Янг в подробностях рассказывал ему про свой план, а теперь, видимо, устав говорить одно и то же, ограничивается сухим: «Всё будет в порядке, не волнуйся». И если раньше мужчина кормил Оливера надеждой, то сейчас это делает Флинт, каким-то чудом не теряющий бодрости духа. Он и сам не знает, откуда в нём столько оптимизма. Видимо, после небывалого количества дерьма, которое ему пришлось повидать, душа затребовала чего-то тёплого, точно горящая свеча в душе. — Я думаю, что-то хорошее определённо будет. И ты тему-то не переводи. Однако Оливер лишь усмехается, двигая к нему свою полупустую тарелку. — Посуду убери, альфач, — гогочет он и, стянув фартук, поднимается с места. Флинт, расстроенный тем, что Оливер сегодня к себе не подпустит, также встаёт, собираясь положить грязную посуду в тазик, наполненный намыленной водой. Едва руки успевают прикоснуться к холодной и гладкой эмали, как Оливер, усыпивший бдительность, прижимает его к стенке, даря фееричный поцелуй, ураганном снёсший все барьеры и преграды. И этот поцелуй — это вызов. Теперь у Флинта карт-бланш. Он, не желая терпеть порывистых нападок Оливера, перехватывает инициативу и меняется с ним местами, заведя руки над головой и целуя сначала в губы, а затем в неприкрытые свитером участки кожи на шее. Флинт будто оставляет собственные метки на нём, как бы говоря, что тот принадлежит только ему. Влажная дорожка наливающихся красным отметин стремительно ползёт ниже, пока зубы не оттягивают ворот. Руки меж тем нахальным образом забираются под свитер Оливера, нащупывая гармошку рёбер, и от этих прикосновений тот заливается коротким смехом. Однако это не останавливает Флинта, который принимается подушечками пальцев изучать каждый дюйм мягкой, в некоторых местах испещрённой шрамами кожи, кажущейся не то раскалённый, точно мексиканский песок, не то просто горячей, как выглядящий невинно Оливер. С губ слетает первый стон. Флинт даже не задумывается, кто из них двоих стонет: он — от вскружившего голову возбуждения — или Оливер — от накатившего удовольствия. Но одно ясно точно — они оба хотят этой близости. Одна из рук, оказавшаяся ближе всех к пряжке ремня, забирается в джинсы, нащупав натянувший ткань белья член. У Оливера встал и, судя по разочарованным вздохам, стоит только убрать ладонь, не желает справляться сам. Флинт, напоследок сжав его мошонку, словно в качестве затравки, нагло усмехается ему прямо в губы, призывая ответить. И Оливер отвечает: сначала точно так же целует, заражая своей страстью, а затем утягивает в свою комнату, где они падают на кровать, успев избавиться от части одежды. Оказавшись на спине, Флинт наблюдает, как Оливер стягивает с себя и майку, обнажая торс, а затем, ухватив его ладонь, прижимает её к своей промежности в немом призыве продолжить. Ему отвечают игривым укусом мочки уха и утробным, отдалённо напоминающим звериное, рычанием. Флинт ловко расправляется с пряжкой ремня и тянет бельё вниз, после чего, повалив Оливера на лопатки, касается губами члена, принявшись ласкать. Раздаётся очередной оглушительный и полный сокровенного желания стон. И Флинт идёт на поводу у этого стона, не стесняясь работать языком так, как когда-то это делала с ним Алисия, в то время как пальцы блуждают по оголённому торсу Оливера, пока не задевают отвердевшие соски. Сам Оливер впивается пальцами в покрывало, отчего раздаётся треск ткани, и зажмуривается, тяжело и учащённо дыша. Когда же кровь, стучащая в висках, грозится прорвать кожу и хлынуть гейзерным потоком, а возбуждение до предела натягивает струны, Флинт поднимается к лицу Оливера и, точно так же положив его руку на свой пах, сначала доводит его до разрядки, а затем кончает сам. Он чувствует, как стекает сперма, и падает на кровать рядом с Оливером, который тяжело дышит, словно только что они занимались не взаимной мастурбацией, а марафонской пробежкой. Доселе зудящее напряжение сменяется сладкой блаженной истомой, а при мыслях о близости сердце отбивает трепетные удары. — Порядок? — интересуется Флинт и заводит левую руку за голову. Оливер же прижимается к нему, приобнимая, и кивает. — Я тебя пугаю по ночам? — осторожно спрашивает он. Флинт напрягается. Чёрт, это такой прекрасный момент, когда они лежат на кровати вдвоём, не тревожимые никем и ничем. А этот вопрос мигом сбивает весь настрой. Флинт не любит поднимать тему ночных кошмаров Оливера — он боится, что тот вновь начнёт замыкаться, считая себя психом. — Я переживаю за тебя, Оливер, — признаётся Флинт и зарывается второй рукой в его короткие тёмные волосы. — И мне искренне жаль, что тебе пришлось всё это пережить. Будь у меня возможность, я бы всё сделал, чтобы ты забыл об этом. — Я словно… возвращаюсь туда. Во сне я будто блуждаю по каким-то сырым и пыльным коридорам, слышу звон цепи и писк крыс. Во сне я другой. Во сне я… Майкл, — звучит сдавленное. И Флинт готов поклясться, что в этом имени, слетевшим с губ Оливера, горечи ровно столько, сколько способен вытянуть из себя человек, расколовшийся на две огромные половины. И одна из этих половин берёт под контроль его сознание ночью. — Мы придумаем, как избавиться от этого. Янг, ты и я — мы найдём способ, — ободряет он их обоих, взъерошив волосы парня. — Кстати, о Янге… — Оливер усаживается на кровати, сложив ноги по-турецки, в то время как Флинт приподнимается на локтях, выжидающе глядя на него. — Он не появлялся тут с самого утра. Как ушёл в город, так и всё. — Он не звонил? — Завидев, как Оливер качает головой, Флинт напрягается, призадумавшись. С одной стороны, повод для беспокойства вполне ясен — Янг никогда не позволял себе вот так обрубать связь. Он всегда ставит в известность, если задерживается. С другой — там, где он бывает, подготавливая их план по перелёту в Китай и просто налаживая отношения, порой не ловит связь. Мексика — не Штаты, где на каждом шагу установлены вышки операторов. Поток мыслей прерывает тяжёлый, нетерпеливый стук в дверь. Следом раздаётся грохот. Флинт и Оливер подскакивают с кровати, небрежно накидывая на себя одежду. — Останься здесь, — велит Флинт, пальцем указав в сторону стены, а сам отправляется на разведку. Он проходит в гостиную, переходящую в кухню, и застывает, глядя, как бледный и, судя по всему, раненый Янг сползает по стене, оставляя за собой кровавые разводы. — Оливер! — Как только тот появляется на пороге и так же замирает от шока, Флинт велит ему принести аптечку, а сам подбегает к мужчине, помогая сесть на пол, и принимается осматривать его. — Тише-тише… — Он осторожно распахивает полы джинсовой куртки Янга, пропитанной кровью, и натыкается на пулевое отверстие. — Твою мать… Оливер, быстрее! Оливер, едва не споткнувшись о стул, спешно возвращается с аптечкой, которую протягивает Флинту. Тому приходится вслепую нашаривать свежую марлю. — Эй-эй, Янг, — Флинт смотрит ему прямо в остекленевшие и полные ужаса глаза — это страх перед приближающейся смертью, — только не отключайся, слышишь? Только держись… — Руки небрежно разматывают марлю и прижимают её к ране, отчего мужчина морщится, издав сдавленный вскрик. — Оливер, вызови скорую! — Но ведь… — заминается Оливер, на что Флинт срывается на крик: — Вызови грёбаную скорую! Ему отвечают растерянным кивком, после чего раздаётся писк нажимаемых кнопок телефона, а следом и гудки. Паника овладевает Флинтом моментально. Нет, только не так. Их единственный шанс выжить здесь. Их ключ к спасению сейчас сидит на полу в кухне и истекает кровью, словно только что забитый зверь. Не такой конец должен быть у человека, прошедшего сквозь все круги Ада и вытащившего оттуда и других. Флинт обязан ему всем и ни за что не позволит жизни Янга оборваться после всего, что было. И пока Оливер тщетно пытается на ломаном испанском вызвать скорую помощь, едва пребывающий в сознании Янг резко ухватывает Флинта за локоть, вынудив оторваться от раны. Губы мужчины шевелятся, и он озвучивает то, отчего кровь стынет в жилах, а все мысли о спокойном и благополучном будущем сходят на нет: — Нужно срочно уезжать…