***
Лео, слушавший под окном выкрики Эдди, никак не мог понять, с кем он разговаривает. Голос звучал только его, ответов не было, но он явно кого-то боялся и гнал от себя. По телефону сообщили, что человек, производивший стрельбу, в номере один, однако, он явно с кем-то общался. Неужели произошла ошибка и кому-то угрожает опасность? Надо было вызывать группу захвата. Внезапно раздался выстрел. Лео вздрогнул от неожиданности и, мгновенно приняв решение, сгруппировавшись в прыжке и выставив плечо вперед, бросил своё тело в оконный проём, разбивая собой стекло. Найт, слушавшая за дверью разговор Эдди с неведомым собеседником, также услышала выстрел, потом звон разбиваемого стекла и поняла, что шеф, скорее всего, уже в комнате. Она с силой ударила ногой в дверь, которая оказалась незапертой. Дверь с грохотом распахнулась. Ошалевший Эдди увидел, как сначала по воздуху поплыли осколки стекла, похожие на большие хрустальные капли, а за ними в окно ввалилась огромная, похожая на крысу тварь с раздвоенной головой. Тем временем ползущая тварь схватила его когтистыми пальцами за ногу и впилась в неё зубами. Он выстрелил ещё раз в чудовище, и в это время распахнулась дверь. Эдди, понимая, что произойдёт самое страшное, вскинул пистолет, и в это время крыса обрушилась на него. Прежде чем провалиться в беспамятство, он успел выстрелить дважды и последнее, что слышал, это был отвратительный визг крысы. Когда Найт распахнула дверь, мужчина, пятившийся на кровати, развернул пистолет в её сторону, что-то хрипло бормоча. Сердце зашлось в бешеном ритме, она уже подняла пистолет, чтобы выстрелить первой, когда на мужчину обрушился Лео. Взвизгнув, наркоман судорожно дёрнулся и выстрелил. Два выстрела в тишине прозвучали как приговор. Сдавленно застонал Лео, и Найт отмерла. Дрожащими руками она запихала пистолет за пояс и бросилась к мужчине. — Куда он попал? Впрочем, ответа она не ждала и, сняв с Лео куртку, быстро и чётко проверяла шефа, ища рану. Она нашлась в плече. Лео дернулся, когда тонкие пальчики коснулись края. — А где вторая… — Сама себя спросила Найт. — Нет её. — Хрипло ответил Лео, поморщившись. — Он промахнулся во второй раз. — Я вызову скорую. — Девушка потянулась к телефону и уже набирала номер, когда Лео буквально выбил его из рук. — Не надо скорую. Сам разберусь. — Не справитесь. — Качает головой девушка. — Рану надо зашить, а делать это здесь… — Она морщится, оглядывая помещение. — Нет иголки, нет ничего, чем бы продезинфицировать… — И что ты мне предлагаешь?! — вяло огрызнулся Лео, глядя на быстро темнеющий от крови рукав форменной рубашки. — Нормально всё. Сейчас перетянем. — Он расстегнул ремень и попытался вытащить его одной рукой, что ему не удалось. Помогла Найт. Чуть прикусив губу, она мягко отвела его пальцы в сторону и, вытянув ремень из шлеек, перетянула им плечо выше раны. — Знаете, — чуть помолчав, произнесла девушка. — Я живу недалеко. У меня дома есть набор первой помощи, там есть то, чем можно наложить швы. А сейчас, раз уж мы уже перетянули рану поясом, мы дойдем до машины, там как раз есть аптечка. Наложить хоть какую-то повязку. — Ну, давай. — Лео встал, чуть пошатнувшись. Найт спешно поднырнула под руку, за что удостоилась непонятного взгляда. — Ну, — преувеличенно бодро отозвалась она, — теперь немного до машины. А там я сяду за руль, и мы почти дома. — Я не очень доверяю женщинам за рулем. — Вам некуда деваться. С раной я вас не пущу, а адрес знаю только я. — Ты хочешь оставить этого здесь? — Лео подбородком показал на лежащего без сознания мужчину. — Скопытится ведь… Не то, что очень жаль. — Он снова поморщился. — Но кто знает, что он ещё может натворить, если очухается. Позвоню ребятам из отдела. — Он пнул ногой пистолет, выпавший из рук Эдди так, что тот залетел в узкую щель под тумбочкой. Они дошли до машины, и Лео, помедлив, рухнул на пассажирское сидение, доставая телефон и кривясь, набрал номер кого-то из отдела. — Том, это я, — сказал он в трубку, отстраняясь от Найт, которая пыталась его в это время перевязать. — Тут псих один по адресу Форест стрит семнадцать двенадцать. Наркоман. Скорее всего, сдохнет. Но у него ствол…да… Под тумбочкой найдёте. Туда закинул… Да в порядке я! — Заорал он под конец, выключая телефон. Найт покосилась на него и, пользуясь тем, что Лео перестал дергаться, наконец, перевязала ему руку. Девушка завела машину, выруливая на дорогу.3. Непризнанный гений
2 октября 2017 г. в 19:07
У Эдварда Райза сегодня был не самый удачный день. Началось все с того, что его выдворили с работы.
Райз был актером вторых ролей, хотя всегда считал, что эта сука-режиссер сам подлинная бездарность и просто не дает раскрыться его таланту, подсовывая ему мелкие, совершенно ничего не значащие роли второго, да какого там второго, четвертого, пятого, десятого плана, как тут можно раскрыть себя? А ещё называл себя его другом. То ещё дерьмо! Вчера он вызвал Эдварда к себе и сказал:
— Эдди, ты понимаешь, что если ты не слезешь с иглы, мне придётся тебя уволить? Я не выгоняю тебя в память о нашей дружбе и чтобы ты просто не помер с голоду. Играешь ты уже давно никак, и я даже дубль выбрать не могу, где ты смотришься хоть как-то. Чтобы сегодня это было в последний раз, а иначе нам придётся расстаться.
Эдди сказал ему всё, что думает, и уже в мотеле надрался помимо очередной дозы до чертей. Как он смеет ему что-то говорить и диктовать условия? Да вся группа сидит на наркоте, а выговаривают только ему!
Утром ему было плохо. Помимо ломки добавилось жуткое похмелье, он даже не смог трясущимися руками попасть себе в вену, пришлось в буквальном смысле поднимать себя, цепляясь за все попадающиеся ему под руки предметы, и тащить до угла, где находился маркет. Там он купил две бутылки дешевого бренди и на пороге магазина ополовинил одну прямо из горлышка.
Серый туман перед глазами начал рассеиваться. Он добрался обратно уже в более живом состоянии, и сделал себе укол твёрдой рукой.
Через пятнадцать минут жизнь обрела прежние краски, и появилось даже вдохновение идти на работу. Взглянув на часы, он понял, что опоздал уже на два часа. Ерунда. Они никогда не начинали вовремя. Всё время что-то откладывалось, задерживалось, да и первые дубли никогда не были самыми лучшими. У него не главная роль, так что могут потренироваться и без него. Опять же актрисочка, играющая главную роль, была полной бездарностью. Вот пусть она и тренируется. И чего только Антонио её держит на этой роли? Не иначе, имеет её во все дыры.
Эдди сплюнул на пол и пошёл к выходу из комнаты мотеля, служащей ему квартирой. По дороге он споткнулся о гору грязного белья, которую никак не мог донести до прачечной, смачно выругался и поехал на работу. Но там его встретила помощница режиссера и сообщила, что он уволен. Вот же тварь! Вот кто стучал на него Антонио !Она всегда его недолюбливала и говорила, что он под кайфом. Даже когда не был. Правда, когда он не был под кайфом, Эдди не помнил и сам, но стучать на него было уже перебором. И вот сейчас, не скрывая довольной улыбки, она указала ему на дверь. Эдди хотел было возмутиться и доказать этой дряни, чего она стоит, но она, видно, подстраховалась, и распустить кулаки ему не дала крутившаяся неподалеку охрана. Его выставили за дверь и пригрозили полицией, если он ещё хоть раз появится на пороге киностудии.
Не переставая возмущаться, Эдди поехал обратно. Люди сторонились его мутного полубезумного взгляда и правильно делали. Настроение было ни к чёрту, и все косые взгляды он воспринимал как вызов. Ну, ничего, утешал он себя, вот приедет домой и там разберётся со всем этим. Да его на любой киностудии с руками оторвут. И не на вторые роли, а на первые. Он только из-за сострадания к Антонио и дружбы никуда не уходил, а он, скотина, его предал. Ну и пусть катится. Всё равно его фильм провалится. Он это чувствовал. Они держались за него, потому что он вытягивал своей игрой сцены, но раз они так с ним поступили, то пусть не ждут, что он когда-нибудь вернётся. У него тоже есть гордость.
Вернувшись в мотель, Эдди решил, что сегодня ему не помешает ещё одна доза. А завтра он устроится на новую работу и обязательно возьмёт аванс. То, что его возьмут, он не сомневался. Эдди допил бренди и привычно ввёл себе дозу. От передозировки сознание помутилось и ему даже пришлось на пару часов прилечь. Поднявшись около четырех, он набрал номер одной из крупных киностудий и попросил дать ему переговорить с помощником режиссёра, но его почему-то не стали соединять, даже после того, как он представился. Даже после того, когда сказал, что согласен работать с ними.
Секретарь быстро что-то проговорила в трубку — Эдди даже не понял что — и дала отбой. Кого они только набирают в секретари. Ничего не смыслящих девиц, которые его, кажется, даже не знают!
Эдди не мог понять, что со стороны его речь выглядела как набор несвязных звуков.
Он вытащил из-под подушки пистолет, который достался ему от отца. Эдди имел к нему какую-то странную слабость и не продавал ни при каких обстоятельствах и со злости дважды выстрелил в стену рядом с телефоном. Ему даже звонить приходилось со стационара. Своего телефона у него давно не было, Эдди даже не помнил, продал он его или потерял. А, может быть, его у него украли. В этом дурацком мотеле всякое могло быть, и тут же ему застучали в стену соседи-идиоты, чтобы он прекратил. Кошмар! Он даже у себя в номере не мог заняться тем, чем ему хотелось! Ладно. Надо отвлечься от неприятных мыслей. Сейчас он ещё выпьет, покурит «косячок» раз уж сегодня день такой. А уж завтра поедет на новую киностудию сам, и лично переговорит с режиссёром и продюсером. Когда они увидят, кто к ним приехал, то всё решится само собой. Что поделаешь, но киношники такие люди, что приходится идти самому к ним. Зато потом денежки потекут рекой, и он наконец-то свалит из этой дыры.
Эдди открыл непочатую бутылку бренди и плеснул добрых три четверти в грязный стакан. Опорожнив содержимое в три глотка, он поморщился, заглянул в холодильник в поисках хоть какой-то еды, но кроме заплесневевшего куска сыра, лежащего на полке с невесть каких времен, больше ничего не было. Чёрт. Ему было так плохо с утра, что он даже не подумал купить себе хоть что-то перекусить, а сейчас выходить было просто лень. Тем более что денег оставалось в самый обрез. Новых вливаний пару дней точно не предвидится. Не сразу же ему заплатят аванс, а ему нужно будет купить ещё пару доз героина.
Решив для себя, что сегодня обойдется и так, Эдди полностью успокоился, и пошел к тумбочке, где у него в верхнем ящике, как он помнил, лежал «косячок». Его удивило, что, несмотря на то, что комнатёнка была и так меньше некуда, он умудрился пару раз наткнуться на мебель и не сразу открыл тумбочку. Наверно бренди был не совсем качественный. Завтра он устроит разгон продавцу. А сейчас... Эдди прикурил косяк и, затянувшись сладковатым дымом, рухнул, в ботинках на кровать.
На курение ушло как-то уж очень мало времени, и он с сожалением отбросил дымящийся бычок куда-то в угол комнаты.
Некоторое время Эдди, лежа на кровати, созерцал пожелтевший от дыма весь в трещинах потолок, пока его внимание не привлекло какое-то движение. Он вгляделся в угол комнаты, где было свалено бельё, которое он так и не донёс до прачечной. Шевеление происходило именно в этой кучи. Чёрт подери! Какого дьявола? Он сел на кровати, продолжая всматриваться. Рубашка, лежащая сверху, определенно шевелилась, как будто кто-то пытался выпутаться из неё. Показалась голая, покрытая волосами рука с длинными желтоватыми когтями. Она отбросила одежду, освобождая уродливую, всю в каких-то шишках и шрамах голову. Узкие глаза уставились на Эдди.
— Кххххе, — жутковатый гость то ли кашлянул, то ли прошипел и оскалился, обнажив два ряда острых треугольных зубов. Удивительно, но тварь чем-то ужасно походила на Антонио, хотя чем именно Эдди сказать достоверно не мог.
— Не ждал? — спросил гость. Голос был, как будто по стеклу скребли ножом.
— Ты кто? — изумился Эдди, чувствуя, как спина покрывается потом. Лицо гостя на какое-то время потеряло чёткие очертания, но потом стало ещё гаже.
— Агрх. — Оно разинуло пасть и облизнулось. Даже будучи на кровати в отдалении Эдди почувствовал исходящий от него смрад. Его передернуло.
— Пошел вон! — закричал он.
— Нееееет, — захихикало существо и полностью вылезло из кучи белья. Оно было голым, покрытым жесткими редкими волосами и разлагающимися гниющими ранами. Но самое большое впечатление производили узкие ехидные глаза и треугольные черноватые зубы. Оно завозилось и, опираясь на костлявые когтистые руки, поползло к кровати. Эдди сразу понял, что чудовище голодно и хочет выесть буквально из головы его глаза и мозг.
Эдди ощупью, не отрывая взгляда от существа, которое подтягивало своё тело на руках и упорно ползло по направлению к нему, вытащил из-под подушки пистолет, который успел спрятать после выстрелов в стену.
— С-стой! — заикаясь, прохрипел Эдди, отодвигаясь по кровати в дальний угол.
В ответ раздался не то визг, не то смех, и чудовище поползло быстрее. Эдди выстрелил, но никакого эффекта на тварь это не произвело.