---
Они вышли на ночную улицу, не говоря ни слова. Мимо мчались машины, проходили люди, над головами мельтешили видеоряды роликов на рекламных мониторах, а Стив Роджерс и Баки Барнс брели медленно, через силу заставляя себя переставлять ноги. Только сейчас, поёжившись от ночного ветра, Стив смутно припомнил, что они весь день ничего не ели. Только перехватили оба что-то почти на бегу, когда спешно собирались к Габи... которой больше нет. Голод ощущался притуплёно, как факт, а не сигнал к действию. Мысль о еде вызывала отвращение. Баки тихо произнёс, глядя куда-то в темноту: – Они просто "шестёрки". Их наняли, Стив. И я догадываюсь, по чьему приказу. Голос звучал сухо, приглушённо, как чужой. В голове эхом пронеслось: "Ты меня ещё вспомнишь. И твой дружок тоже". Стив на ходу обнял Баки одной рукой за плечи. – Давай не будем сегодня о нём. – Я это так не оставлю. Стив не собирался спорить или отговаривать. Не сегодня. Решил попробовать убедить Баки оставить это на откуп судебной системе, под жернова которой тот чуть сам не попал. Гарантий, что получится, никаких, но попытаться Стив обязан. Удариться в бега по новой – худшая перспектива для Баки после всего, что он пережил. Дразнить судьбу не стоило. Конечно, слабовата аргументация против жажды кровной мести, но после всего мозг отказывался генерировать что-нибудь стоящее. Может, завтра удастся подобрать доводы повесомее. Баки шёл тяжело, разбитый, обессиленный. Бывший Зимний Солдат не смог спасти доверившуюся ему душу несчастной собаки, и осознание этого разъедало изнутри, как ржавчина. "Нужно увести его домой", – единственная отчётливая мысль в голове Стива не придавала сил при всей её резонности. Раздавленного горем Баки нужно было как-то спасать, но как? Внезапно Баки резко развернулся и быстро пошёл через ночной парк. Стив нагнал его, даже не думая остановить. – Баки, куда ты? – спросил он на ходу. – У Габи было четверо щенков, – глаза Барнса буквально горели, отражая свет фонарей. – Один должен быть жив. Голос его звучал тихо, надтреснуто. Он не был уверен, но надежда гнала его туда, где почти двенадцать часов назад разразилась настоящая бойня, которой он не успел помешать. Не сговариваясь, оба сорвались на бег. Встречный ветер окатывал холодом, темнота прятала помехи под ногами, заставляла спотыкаться. Колени плохо слушались, силы пока не возвращались, и разогнаться толком не получалось, но всё-таки парни добрались до места за каких-то минут десять. Около нужного дома перешли на шаг. Баки остановился. Стоял пару секунд, не шевелясь. Подавил нервный озноб и заставил себя свернуть за угол. Косой луч прожектора смотрел мимо переулка, и света сюда попадало мало, но суперсолдатское зрение фиксировало всё. На бетонных плитах отчётливо вырисовывались тёмные пятна крови. Убитых животных не было. – Стив, надо будет найти её, – чуть слышно произнёс Баки. – Я в полиции уточню, – пообещал Роджерс. – Они говорили, что тела на экспертизе, их сохранят до завтрашнего вечера. Баки прошёл дальше, нашёл ту самую дыру в стене. Опустился на колени, склонился и заглянул, касаясь волосами земли. – Баки, дать фонарик? – Нет, мы напугаем его, – Баки придвинулся ближе к дыре и стал звать. – Эй, малыш! Ты меня помнишь? Иди сюда. Я хочу забрать тебя домой. От его голоса, горького и мягкого, у Стива перехватило дыхание. Когда-то, лет восемьдесят назад, мальчишка Баки Барнс пообещал горевшему от пневмонии Стиву Роджерсу, что тот не умрёт. И его голос звучал так же. Стив поверил ему тогда больше, чем собственному паническому страху. И выздоровел. Не сразу, конечно, а почти через два месяца. Но ведь сбылось же. Баки звал и звал, всё ласковее. Голос дрожал уже заметнее, но он не унимался. Вдруг осторожно сунул руку в дыру под стеной и вытащил на слабый ночной свет единственного выжившего щенка. Тому было до жути страшно. Он таращил глазёнки, трясся и еле слышно скулил. Бедняга не был уверен, что правильно сделал, решившись подползти. Он боялся даже Баки и в то же время жался к нему. Баки ухватился за руку Стива и поднялся, прижимая к сердцу своё новое сокровище. "Спасибо, что ты выжил", – подумал Роджерс, осторожно погладив дрожащего кроху по голове. Баки сунул его за пазуху и уверенно зашагал домой. Идущий следом Стив чувствовал, как по венам медленно растекается жизнь.---
В ту ночь обоим было не до сна. Сначала щенок долго боялся высунуться из-за пазухи Баки и дрожал, но не от холода. На его глазах мать и братья были зверски убиты, и даже такой кроха, не знающий об огромном мире почти ничего, понимал весь ужас произошедшего. Бессознательно, но понимал. Наконец, он высунул на свет мордочку и осмотрелся. Баки тихо говорил с ним, стараясь успокоить. Затем отправил Стива в круглосуточный супермаркет за детским питанием. – Вообще-то, в маркете есть специальные корма для щенят, – ответил Стив, обуваясь. – Пока накормим какой-то детской кашей, потом у ветврача узнаем остальное, – отрезал Баки. Роджерс кивнул и ушёл. Вернулся через полчаса с кучей всякого-разного для крохи. Когда вошёл в квартиру, Баки возился с тряпкой, вытирая лужу на полу. Так по-житейски просто заканчивался один из самых безумных дней в их с Баки жизни. Пока малыш уплетал кашу из миски, Стив спросил: – Ты ему имя придумал? Баки кивнул: – Дюк. Не удивляйся. Он особенный. Его мир рухнул, но у него хватило ума понять, от кого спрятаться, а к кому выйти. Щенок смешно чихнул, случайно ткнувшись носом глубоко в миску, стал отфыркиваться и облизываться. Стив улыбнулся ему: – Ну, привет, Дюк. Наевшись, малыш устроился на коленях Баки, прижался носом к его животу и заснул, а бывший Зимний Солдат грел его своей живой ладонью, как одеялом. Они спасали друг друга.---
Утром Баки подхватился рано, растормошил Стива. Тот сначала не понял, куда так срочно. – Есть пара незаконченных дел, – хмуро бросил Баки. – Кстати, я позвонил Нат, она скоро подъедет. Подхватил на руки щенка и убежал выгулять его, дав Стиву на сборы пять минут. Через час они подъехали к криминалистической лаборатории. Здесь было холодно. Свет ламп отдавал синевой, стены тоже. Народ, по большей части угрюмый, кое-кто в слезах, томился в ожидании – здесь проходили опознания тел погибших, экспертиза трупов. Составляли заключения для полиции и суда. Эксперт был занят, пришлось ждать. Стив отошёл в сторонку и вытащил из заднего кармана смартфон. – Тони, доброе утро. Не разбудил? – Почти нет, – неразборчиво проворчал Старк сквозь зевок. – Хочу сказать тебе спасибо. За адвокатскую помощь. И не только по телефону – я приеду обязательно, когда тебе будет удобно. – Не за что, кэп, это их работа, пусть вкалывают. Как там твой бойфренд? – Пока не очень, но держится. – Приглядывай за ним. Вы оба слегка чокнутые. Хотя, если подумать, мы все с прибабахом. Каждый со своим. – В точку. Спасибо ещё раз. – Угу. Старк сбросил вызов, и Стив вернулся к Наташе и Баки. На вопрос в его глазах Наташа только нахмурилась и головой покачала. Наконец, к ним вышел эксперт. – Мне передали вашу просьбу, капитан Роджерс, – сказал смертельно усталый парень лет тридцати в белом халате. Надпись на его бейдже подтверждала категорию врача-криминалиста. – Экспертиза проведена, так что вы можете забрать тела животных. Заключение смотреть будете? Баки отрицательно помотал головой. Стив тоже. Им вынесли тела, обёрнутые в полотно с бурыми пятнами крови. Стив смотрел на Баки во все глаза, готовясь к любой его реакции, но тот молча взял тело Габи и унёс в машину. Стив забрал тела щенят. Через весь город ехали, не проронив ни слова. Только когда покинули пределы Нью-Йорка, Наташа спросила: – Куда? Стив покосился на мрачного Баки и предложил: – Наверно, сначала в какой-нибудь магазин инструментов. Такие магазинчики – не редкость на загородной трассе, у фермеров пользуются большим спросом. Наташа припарковалась у первого же попавшегося. Стив пошёл туда один, вернулся с лопатой, молотком, гвоздями и досками. Баки глянул на него исподлобья и отвернулся. Они проехали ещё около полумили, свернули на грунтовую дорогу. Остановились у нескольких клёнов с багряной листвой. Баки осмотрел место под ними и кивнул, ни на кого не глянув. Он сам взял лопату и стал копать яму, разрезая острым краем полотна сочную осеннюю траву, ещё не тронутую первой изморозью. Копал с каким-то остервенением, как будто земля в чём-то провинилась. Никто не мешал ему. Стив отошёл и занялся досками. Наташа стояла в сторонке и ждала. Наконец, всё было готово. Так и не сказав ни слова, Баки осторожно положил в небольшой гроб, сколоченный Стивом, тело Габи, вдоль её зашитого живота – тельца троих щенят. Нервно сглотнул сухим горлом, кивнул Стиву. Они заколотили крышку, осторожно опустили гроб в могилу, засыпали землёй. Баки сам нашёл камень, дрожащими руками осторожно положил в изголовье. Долго смотрел, не двигаясь. Потом чуть слышно шепнул: "Прости, Габи", резко повернулся и пошёл к трассе. Стив хотел догнать его, но Наташа остановила: – Не надо. Пусть. Мы подберём его чуть позже. Они медленно катили за Баки следом какое-то время, пока тот сам не остановился. Сел в машину, тихо сказал: – Спасибо, ребят. За всё. – Не за что, – отозвалась Наташа. Стив молча сжал его ладонь в своей.---
Через пару недель Стив заметил, как переменился Баки. После похорон Габи он ходил как в воду опущенный, иногда виновато улыбался и больше общался со щенком, чем со Стивом. А тут как-то внутренне встрепенулся, глаза заблестели. Он буквально оживился, стал копаться в интернете, с интересом читать или смотреть новости. Поначалу Стив списал всё это исключительно на Дюка. Щенок осваивался, привыкал быть домашним. На удивление легко учился аккуратности, хотя в пылу игры мог что-то сшибить на бегу, зато почти не грыз мебель, с удовольствием переключаясь на жевательные игрушки и палки, которые теперь были повсюду под ногами, а Баки всё тащил и тащил в дом новые, Стив взял на себя обязанность убирать всё, что приходило в негодность. Как-то, увлёкшись, Дюк даже сгрыз свой первый ошейник. Второй ему понравился больше. Что особенно радовало Стива – Дюк сам выбрал Баки центром своего мира. Стиву он отвёл второстепенную роль, хотя иногда сам подходил, но всего на минуту, затем снова бежал к Баки. Конечно, он знал Баки дольше, но Стив не сомневался – не это повлияло на его выбор. Баки вернулся за ним и вытащил его из адового ужаса в другой мир – нормальный. Уже не было мамы и братьев, но была жизнь. И Баки был солнцем этой жизни. Стив знал, почему был так уверен в этом. Прочитал по отчаянно-восторженному обожанию в глазах Дюка, смотрящего на Баки. На всякий случай показали щенка ветеринару, тот дал кучу советов и попросил приводить Дюка на прививки по списку. Взяв листок в руки, Баки усмехнулся: – Чувствую себя родителем. Он был ещё подавлен из-за смерти Габи, но Дюк залечивал его горе. Стив старался не отвлекать Баки от щенка, решил дать ему время, подождать. Через несколько дней Баки сам заметил, что Стив держится на расстоянии. Подошёл, молча обнял – как тогда, в полицейском участке. Уткнулся в шею, прижался всем телом – мягко и сильно. Они долго так стояли, пропитываясь теплом друг друга, а Дюк вертелся у их ног, смешно щекоча лодыжки. Наконец, Баки поднял голову, глянул Стиву в глаза. Целовал долго, но заходить дальше поцелуев пока не стал. Торопить его Стив не собирался. Главное – Баки возвращался. И всё-таки дело было не только в Дюке или в том, что Баки снова тянуло к Стиву, к их общему теплу. Баки вела какая-то новая цель. Он иногда уходил в открытую, один, и брал с собой только травматический пистолет, который вернули в полиции, когда отпускали его. Стив даже попробовал осторожно проследить за ним, но без толку. Баки ходил по ветеринарным аптекам, бродил по магазинам, а остальное время проводил со Стивом, Дюком или висел в интернете, после чего каждый раз удалял историю браузера. Расспрашивать Стив пока не хотел. Решил переговорить с Наташей. На всякий случай. – Ты думаешь, он снова во что-то влез? – прищурилась Романова, отхлёбывая любимый кофе из новой чашки. – Хочешь привлечь меня? – Не совсем. Всё как-то иначе. Не знаю, как объяснить. Он как будто что-то надумал. Именно надумал, а не задумал. Ну, или и то и другое вместе. Понимаешь, он был просто вдребезги после всего, а тут воспрянул. Прямо в один момент, не постепенно. – Может, его порадовало, что тем ублюдкам светит по полной? Или дело в судебном процессе над бывшим мэром? То ещё шоу онлайн. Может, Баки злорадствует, – усмехнулась Наташа. Стив пожал плечами: – Я попытался его разговорить. Он сказал, что этот урод заслуживает кое-чего похлеще, чем пожизненное в удобной камере за счёт налогов с людей. И всё. – Он прав. – Да, – нахмурился Стив, – но с чего так переменился, пока не ясно. Наташа пожала плечами и предложила: – Давай так: если всё станет усугубляться, я попробую проследить за ним. Ещё раз. На всякий случай.---
В день оглашения приговора бывшему мэру около здания Верховного суда штата Нью-Йорк собрались представители всех СМИ, которые смогли пробиться сквозь дорожные заторы или проскочить между бесчисленными вертолётами, заполонившими небо. Нервное скопление сигналящих спецмашин и людей, без остановки орущих друг на друга, напоминало разворошенное осиное гнездо. Полиция тщетно пыталась добиться подобия порядка, но копы упорно сновали в толпе, вмешиваясь в самые рьяные разборки. Те репортёры, кого телеканалы могли вывести в прямой эфир, давали предварительные комментарии, брали интервью у свидетелей и бывших подчинённых мэра, а также у экспертов. Основная мысль репортажей сводилась примерно к тому же, что уже давно сказал Баки Барнс: после всех преступлений бывший мэр будет жить за счёт граждан – с комфортом в муниципальной тюрьме. Пожизненно. Досаду по этому поводу никто не скрывал. За служение ГИДРЕ отдельный закон пока принят не был, так что высшая мера обвиняемому не грозила в любом случае. В своём последнем слове бывший мэр ехидно усмехнулся и туманно намекнул, что его перспективы не так плохи: "Когда нет смысла противиться неизбежному, лучше ему служить. Руки у ГИДРЫ длиннее, чем все думают". Ближе к вечеру нагло ухмыляющегося осуждённого перевезли на постоянное место прописки – в тюрьму Райкерс. А ночью эфир телеканалов взорвала новость по уже закрытому вроде бы делу. Стива разбудил телефонный звонок. Он поморщился и сквозь щёлки сонных век прочитал имя на экране. – Тони? Ты не спишь в такое время? Что-то случилось? – Включи CNN, кэп. И заставь меня поверить, что твой бойфренд там ни при чём. А то Пятница что-то сомневается, и я вместе с ней. Не то чтобы меня особо напрягало, но всё-таки. Стив почесал затылок и смутно припомнил, как его убаюкивало тепло Дюка, решившего вздремнуть рядом, пока Баки не было дома. Когда именно вернулся Баки, Стив точно не знал. И что с того? Роджерс выбрался из кровати, неохотно включил телевизор и тут же приглушил звук. Что за новостной аврал и при чём там вообще Баки, который спит дома? Все телеканалы наперебой комментировали одну и ту же новость – внезапную смерть бывшего мэра в первую же ночь в тюрьме Райкерс. В отдельной комфортной камере с книгами, ноутбуком и прочими удобствами. – Смерть бывшего нью-йоркского мэра наступила после сильнейших судорог. Он был обнаружен с посиневшим лицом, замершим с неестественно запрокинутой головой, как в безмолвном крике. Причины смерти выясняются. Служба охраны заверяет, что камера, в которой содержали заключённого, не была никоим образом вскрыта, и ничто крупнее обычных городских птиц территорию Райкерс не нарушало, – тараторила журналистка. Роджерс медленно развернулся и покосился на Баки. Тот лежал на боку спиной к Стиву. Вроде бы спал. Хотя...---
Утром Стив и Баки собирались на пробежку под новые комментарии телеканала CNN о ночных событиях: – В полиции сообщают, что смерть осуждённого наступила от тяжёлого токсического отравления, вызвавшего нервно-паралитический шок и судороги, в том числе спазмы горла. Баки даже на экран не смотрел – шнуровал кроссовки, трепал макушку нетерпеливого Дюка и улыбался. – Ну, и как ты это сделал? – спокойно спросил Стив. Баки замер на пару секунд, потом покосился на Стива, покачал головой и усмехнулся: – Из снайперской винтовки. Капсула с ядом в окно камеры. – И никто тебя не видел? – С другого берега? С расстояния в полмили на крыше высотки? Вряд ли, – хмыкнул Баки. – Разве что Пятница. Та самая, что у Тони Старка. Баки изменился в лице. Резко поднял голову, впился в Стива мрачным взглядом. – Да не бери в голову, Бак. Если я правильно понял Старка, ему не по душе этот вариант, но результат вполне устраивает. Главное, чтобы кроме Пятницы – ну, и Вижна, конечно – некому было тебя вычислить. Баки недовольно поморщил нос: – Обижаешь. – А если капсулу найдут? – Она без меток. – Тогда вопрос снимаем. Остался последний. Ты чего ждал так долго? Баки ухмыльнулся: – Хотел, чтобы его протащили через суд. Со всеми вытекающими, по полной. Чтобы зашвыряли тухлыми яйцами, облили дерьмом – во всех смыслах. Чтобы под конец он поверил – в спокойную отсидку. В апелляцию, амнистию, побег. Мне по барабану, во что, – Баки перестал улыбаться. – Я подловил его тёпленьким. Расслабленным. Он умолк на пару секунд, затем добавил: – Надеюсь, он подыхал долго. Как и заслужил. – Похоже, так и было. Они вышли на утреннюю улицу, свежеумытую небольшим дождём. Бежали не быстро, чтобы Дюк успевал за ними. Глядя, как Баки играет с ним, Стив поймал себя на мысли, что с момента их первой встречи в новом веке он впервые видит Баки таким. Свободным от одержимости.