Агент Романофф: страницы из личного дела

Ранним утром Мэтт и Наташа уже были в Нью-Йорке. Квинджет остался на одной из резервных баз Щ.И.Т.а, к которой Наташа имела доступ; всё необходимое снаряжение было с собой. Наташа вела машину мягко и ровно, не включая магнитолу — хотела дать Мэтту выспаться. В держателе остывал купленный в придорожной забегаловке кофе. То, что они собирались сделать, было единственно верным. Проблема морального выбора Наташу и раньше не особо мучила, но теперь, после убийства Стива Роджерса, всё стало кристально ясным. Она работала на КГБ, на Щ.И.Т, на инициативу «Мстители». Однако же по-настоящему стоило работать только ради близких людей. В этом Наташа находила какой-то смысл, и теперь искренне не понимала, как ей столько лет удавалось отрицать почти все свои привязанности и говорить, будто у неё нет ни дома, ни настоящих друзей. Когда автомобиль застрял в жидкой утренней пробке на Манхэттене, Мэтт вдруг повернулся к ней. Возможно, он и не спал на самом деле. — Может, ты ошибаешься насчёт увольнения всей команды? — Нет. Фиск стал очень подозрительным. Все люди, которые будут на корабле, знают, на кого они работают. Я проверила личные дела. Можешь считать это сопутствующим ущербом, — Наташа усмехнулась, сделав глоток кофе. Мэтт коротко кивнул и снова отвернулся, закрыв глаза. Проникнуть на корабль, зная его план, было несложно. Выгадать момент, когда охрана закончит проверять помещения, было сложнее. Однако бессонные ночи накануне даром не прошли, и, выжидая в засаде, Наташа настроила коммуникатор на частоту переговоров охраны. Дальнейшие действия были уже делом техники — сигануть с причала в воду в масках и с водонепроницаемым кейсом, доплыть до корабля под водой, забраться с той стороны, откуда наблюдатели уже ушли, снова надеть коммуникатор. С ним Наташа чувствовала себя почти как Мэтт — приятно было слышать всё происходящее и осознавать, что пока всё идёт по плану. Пробираясь в оговорённое место засады, Наташа чувствовала странное спокойствие, несмотря на знакомый выброс адреналина. Мэтт Мёрдок всё-таки был уникален — тот редкий случай, когда после расставания отношения не только не стали вражескими, но даже улучшились. Она не кривила душой, говоря, что Мэтт — её худший бывший: человеку вроде неё не может нравиться то, что кто-то слишком хорошо её знает и читает не только интонации в голосе, но и стук сердца. И вместе с тем было как-то слишком надёжно и удобно работать с ним в паре. Если она ошибётся — он услышит. Если её потребуется прикрыть — он попробует. Отличный партнёр. Странно было только идти с ним вместе убивать. Непривычно. Пришлось сделать петлю — заранее спрятать детонатор в моторной лодке, одной из трёх, которыми корабль Фиска был оборудован вместо шлюпок. Два брикета С-4 со взрывным механизмом Наташа держала при себе, но это её ничуть не беспокоило. План был прост — выждать в одном из подсобных помещений до ужина, когда корабль будет в открытом море и никто не сможет быстро вызвать подмогу или далеко убежать. Кингпин должен был разогнать стаю своих охранников и трапезничать в одиночестве, максимум при одном-двух телохранителях, и обед это только подтвердил. Приходилось молчать, сидя плечом к плечу в подсобке, в костюмах, и очень тихо разбирать кейс с с оружием. Себе она взяла пистолеты; дымовые шашки отдала Мэтту. Наташа должна была проникнуть в машинное отделение, чтобы заложить взрывчатку, и параллельно отвлечь на себя охрану. Даже если Фиску доложат, что на корабле Чёрная Вдова, её постараются держать на расстоянии и уж точно не подумают, что она здесь с Сорвиголовой. Они слишком давно не работали вместе, и к этому не было никаких предпосылок. Мэтт выиграет время и сможет подобраться к Фиску через минимальное число противников. Всё же это был его бой, и Наташа признавала, что положить конец правлению Кингпина должен именно Сорвиголова. Но в её планы входило разобраться со своими делами и прибыть к месту схватки — она всё ещё не была уверена, что Мэтт будет способен без раздумий нанести последний удар. Ничего такого, что она не делала бы раньше. Более того — даже слишком похоже на то, что они проворачивали на захваченном корабле с проклятым Роджерсом. Два пистолета с глушителем, спуск с верхней палубы, шесть выстрелов, четыре трупа. Неплохо. Выброшенный за борт матрос. Ещё шесть выстрелов. Ещё три трупа. Только последний успел передать сигнал тревоги. Наташа усмехнулась, переступая его тело и пачкая обувь в расплывающейся луже крови. Заметила это сразу — и вытерла подошву о пиджак охранника. Ни к чему оставлять за собой багровый читаемый след. Мэтт должен был начать пробираться к своей цели, и, хоть Наташа его не слышала, она была уверена, что план выполняется. Её окружили на палубе с двух сторон. Перезаряжать оружие было некогда, но новые браслеты не подвели — ближайший противник корчился от «укуса», пока Наташа, распахнув дверь, бежала по корабельным коридорам, углубляясь в нутро судна. Лучше не доводить дело до ближнего боя, когда при тебе два брикета взрывчатки. В машинном отделении пришлось вырубить всех. Кингпин выбрал крепкую корабельную команду. — Блядские сомалийские пираты, — шипела Наташа, пытаясь утереть перчаткой текущую по подбородку и шее кровь, но та только размазывалась по кевлару. Разбитая губа распухала, порез выкидного ножа под челюстью слева пощипывало, забаррикадированная дверь дребезжала. Наташа прилепила взрывчатку за трубой, а потом выстрелила в примеченные ещё на чертежах судна места. Корабль скоро остановится. И те, кому удастся добраться до машинного отделения, будут думать, что Чёрная Вдова приходила сюда именно ради этого. — Всё сделано, Мэтт, — сообщила она вполголоса под шум умирающих двигателей и, перезарядив оружие, раскидала свои баррикады. Дверь распахнулась. Ещё двое. Теперь нужно уводить их от Мэтта, так, чтобы они посчитали это бегством. Пока на его долю приходилось четверо отосланных в столовую охранников и патруль из ещё четверых, и Наташа верила, что затруднений не будет. Когда Наташа выбралась на палубу, хромая на неудачно повёрнутую левую ногу и сдавленно матеря штифты в колене, её встретили. Что всё идёт не по плану, Наташа говорить не стала. В конце концов, если Мэтт не очень занят, то бешеное сердцебиение и смесь внезапного испуга со злостью он почувствует сам. Удар. Ещё удар. Выстрел. Ещё выстрел. Истошный хрип приложенного шокером по шее охранника и тут же — звук сломанного хребта. Дымовая завеса, видная на другой стороне корабля, у столовой, говорила, что Мэтт немного занят. Координацию охраны Наташа тоже уже не слышала — не только потому, что все были вместо трёпа заняты дракой. Коммуникатор остался где-то в коридорах технических помещений в луже чужой крови. Наташа не успела закрыться от удара, когда кто-то приложил её о стену. Ей даже показалось, что именно из-за этого корабль и остановился. Мир загудел и поплыл, и вскочить на ноги с первой попытки не удалось — охранник схватил её за ногу и дёрнул так, что Наташа сползла на палубу. «Начальник охраны», — мутно мелькнуло у неё в голове, когда она разглядела лицо. — Ты здесь одна? — прорычал он. — Да, — Наташа сглотнула кровь. Кто-то наступил на её правую руку и выкрутил пистолет из кисти. Ботинок опасно давил на предплечье чуть выше браслета, которым она не могла воспользоваться, запястье теперь ныло. — Врёшь. Тебя послал Щ.И.Т? — Я беру халтурку. Прежде чем кто-то дотронулся до её левой руки, Наташа вскинула её, и грозовой удар тока оглушил одного из нападавших. Второй выстрел она сделала чуть ли не вслепую, через оглушительную боль в правой руке — может, перелома и нет, но трещина возможна. Хруст, по крайней мере, был. Рывок корпусом вперёд, удар головой по носу. Наташа всё же встала на ноги, но противников всё ещё было трое. — Плохо дело, — сказала она себе под нос как бы невзначай. Танцевать хорошо с одним партнёром, а не с тремя. Наташа юлила и кружила по палубе, пытаясь создавать им помехи, опрокидывая под ноги какие-то ящики со снастями, уклоняясь от пуль и отстреливаясь из браслетов, но правая рука пульсировала болью и не попадала в цель. И, судя по разрыву очередной дымовой шашки, охраны тут всё-таки оказалось ещё больше, чем запланированное «дохрена». Через пару минут они зажали её на корме, раненые и злые, и Наташа, мысленно благодаря Тони Старка за новую модель оружия, всё ещё не подпускала к себе никого, но понимала, что дела — дерьмо. Одним из выстрелов задело левое бедро, вскользь, но костюм всё же пробило, и ободранную кожу дико жгло. Наташа даже не поняла, что за тени выросли за её спиной. Шесть чёрных длинных теней, перечеркнувших палубу в лунном свете. Она едва не обернулась и не выстрелила по ближайшей, но вовремя осознала, что происходит. Ещё никогда Наташа не была так рада клану Руки. — Спасибо, — искренне поблагодарила она. Нет, не их. Того, кто их прислал. — Не уверена, что хочу знать, откуда здесь твои друзья, — ухмылялась она себе под нос через несколько минут, следуя по пустой окровавленной палубе с трофейной рацией начальника охраны, прихрамывая, но не теряя присутствия духа. — Но это действительно было вовремя. За Наташей тянулся тёмный блестящий след. За её чёрной тенью следовало ещё шесть чёрных теней. — Приём, — повторял в рацию голос Уилсона Фиска. — Приём. Нужна помощь. Распахнув дверь столовой, Наташа усмехнулась. В дверях напротив стоял ободранный и окровавленный, но живой и готовый к схватке Мэтт. Должно быть, они о чём-то говорили перед этим. Рация, договаривающая слово «помощь», проскользила по полу от пинка Наташи под ноги к взывающему. Жирная шея над воротником белоснежной рубашки по-совиному пришла в движение. — Помощь пришла, — весело и зло объявила она, не пытаясь вытирать разбитое лицо. Правая рука висела плетью, но в левой был возвращённый в бою пистолет. — Не волнуйтесь, господин Фиск. Я просто посмотрю на правах, — она шмыгнула носом, — дамы. Это не моя дуэль. «А шесть ниндзя у стен просто послушают», — подумалось Наташе. Её сердце билось взволнованно, но не тревожно. Если что-то пойдёт не так, она придёт на помощь. Всё кончится здесь и сейчас. — Ты сможешь, Мэтт, — произнесла она почти одними губами. Он сможет. Она обернулась назад, нажав кнопку детонатора на почтительном расстоянии от корабля. — Я вижу мир в огне, — усмехнулась Наташа. — И как оно? — Празднично, — коротко ответила она, прикладываясь к початой бутылке дорогого вина. Оно защипало разбитую губу и кисло-сладко прокатилось по горлу. Океанский ветер трепал волосы, овевал лицо, дарил ощущение свободы и покоя. Мэтт был за рулём моторной лодки, и Наташа вглядывалась в его профиль. Хотелось спросить, как он чувствует себя теперь, но страшная умиротворённая улыбка была слишком красноречива. И заразна. Набухший кровью полиэтиленовый пакет перекатился по дну лодки и стукнулся о её лодыжку. — Оставь мне вина, — попросил Мэтт. — Конечно. Твои «друзья» успели уйти? — С ними всё будет в порядке. Зажав бутылку между коленок, Наташа вытерла кровь с разбитой правой скулы Мэтта. Потом отстегнула пустую кобуру с бедра и перевернула её плохо слушающейся рукой. — На память, — сказала она, вложив в свободную ладонь Мэтта запонки. — Когда успела? — Пока ты паковал его голову. Одну — тебе, одну — мне. Мэтт усмехнулся. Промолчал. Отголоски взрыва над водной гладью затихли. — Потребуется дозаправка, — сказал он наконец. — Справишься одной рукой? — Да, — Наташа откинулась на сиденье и прикрыла глаза, перекатывая запонку Кингпина в пальцах. Её сердце снова билось ровно, и она ни о чём не жалела, кроме того, что не слышит сердце Мэтта. Этим летом следовало расставить все точки над i.